Наша тайна — любовь

Карина       Больше часа я просидела в кабинете врача, отвечая на вопросы полицейских, которых вызвал Бруно после того, как я рассказала ему, почему Сандро не смог остановить машину, и мы слетели с дороги. Все это время Дамиано был со мной и практически не сводил с меня глаз, как будто я действительно возродилась из мертвых. — Машину уже забрали на штраф-площадку, в ближайшие 2 дня проведем полную экспертизу и узнаем, почему отказали тормоза. — сказал следователь, записывая что-то в черный блокнот. — Что с водителем? — обратился он к своему помощнику. — Перелом ребер и ноги в двух местах, внутреннее кровотечение, черепно-мозговая. Он практически вылетел через лобовое стекло. — услышав парня, мое сердце сжалось. — Но врач сказал, что состояние стабильное. Чудом остался жив. — ответил молодой человек, увидев, как я занервничала. — Как и вы, Синьора Конти. — следователь внимательно посмотрел на меня, а я вздохнула, посмотрев на Дамиано. — Я оставлю вам свою визитку, на всякий случай. Ну и… скорее всего, нам придется вызвать вас еще раз. — поднялся мужчина, закрывая черную папку. — Для чего? — откашлявшись, спросил Дамиано. — Ваш муж погиб в автокатастрофе, и через полгода в такую же аварию попадаете вы, из-за неисправности тормозов. — он обратился ко мне, поглядывая на Давида. — Думаю, я посмотрю материалы дела Альберто Конти и, дождавшись экспертизы, смогу вам что-то ответить. — застегнув пуговицу пиджака, мужчина протянул мне визитку, которую я взяла дрожащими руками. — Вы… вы думаете, это не случайно? — заикаясь, спросила я. — Я не верю в случайности, Синьора Конти. Работа такая. — он улыбнулся. — Всего доброго. — попрощавшись, мужчина вышел за дверь, оставляя нас с Дамиано наедине. — У меня в голове не укладывается… — проговорил парень, проводя рукой по волосам, и я повернулась к нему. — Милый, едем домой, умоляю. — проныла я, смотря на него щенячьими глазками, на что брюнет улыбнулся и подал мне руку, помогая встать. Выйдя в коридор, мы столкнулись с Бруно, парень был взволнован и говорил с помощником следователя, но, увидев меня, извинился и подошел ближе. — Все в порядке? Как спина? — забеспокоился он, а Дамиано демонстративно взял меня за руку. — Вроде не болит, врач дал таблетки. Что с Сандро? — я беспокоилась за своего водителя, как за родного человека, ведь за те годы, которые он у нас работал, он стал именно близким, почти членом семьи. — Сегодня в реанимации, понаблюдают за ним, и если все будет нормально, через пару дней переведут в палату. — ответил он, не сводя с меня взгляд. — Бруно, я прошу тебя, проконтролируй, чтоб за ним был лучший уход. Все расходы я беру на себя, только пусть его поставят на ноги. И с женой его поговори, чтоб не волновалась насчет оплаты за лечение и лекарства. Пусть врачи сделают все, что нужно. — прижавшись спиной к Дамиано, чувствуя его руки у себя на плечах, я вздохнула, с тяжестью на душе оставляя Сандро здесь. — Не беспокойся, я все сделаю. У него будет все необходимое. — Бруно кивнул, взглянув на Давида. — Мне не по себе, от того, что он в реанимации, а я только с ушибленной спиной еду домой. — я опустила голову, тяжело вздыхая. — Карин, ну что ты говоришь? Ты не виновата ни в чем. Слава Богу, с тобой все в порядке. — проговорил Дамиано, целуя меня в висок. — Не думаю, что Сандно было бы легче, если бы ты лежала в реанимации рядом с ним. Так что не кори себя. Мы поможем ему, он выкарабкается. — поддержал Бруно, сочувственно смотря на меня. — А он что здесь делает? — прошептал брюнет, и, проследив за его взглядом, я повернула голову в сторону длинного коридора, по которому практически бежал Троиси. — Я позвонил ему.– пожал плечами Гаттаи, ничего не подозревая, а меня бросило в жар. Я не была готова видеть его и, тем более, говорить, но когда наши глаза встретились, я отчетливо поняла, что он выдохнул с облегчением, замедляя шаг. В этот момент внутри всё сжалось, а сердце начало биться вдвое быстрее.       Я всегда замечала его теплое отношение, его поддержку, мудрые советы, ведь Филиппо Троиси был рядом всю мою жизнь как адвокат моего отца и его близкий друг, а потом и друг Альберто, которому мой муж всецело доверял, абсолютно всё, даже черную бухгалтерию. И теперь, когда я знаю, что Троиси мой настоящий отец, чувства, которые я сейчас испытываю, глядя, как он приближается ко мне, не передать словами.       Во мне борются две противоречивые эмоции: с одной стороны, мне хочется наконец-то узнать всё, задать кучу вопросов, услышать на них ответы и просто почувствовать отцовскую любовь, которой я была лишена все эти годы. Но с другой стороны… злоба и боль окутывали мое сердце. Он столько лет был рядом, знал, что он мой отец и никогда даже не попытался открыться мне. Скорее всего, у них с мамой была договоренность, и он не смел нарушать её, но черт… Он отдал меня Мартино на воспитание, своего ребенка отдал… Подойдя ближе, он испуганно смотрел мне в глаза, не смея ничего сказать. — Карина… — прошептал он и замер. Слова застряли у него в горле, и я видела, как ему тяжело справиться со своими эмоциями, сжимая руки в кулаки. — Со мной все в порядке. Не переживайте, Синьор Троиси. — я не сводила взгляд с синих глаз мужчины, таких же, как у меня. Сейчас, глядя на него, я видела между нами сходство. Я была похожа на него: такой же цвет волос, нос, глаза… только сейчас я поняла, почему Мартино так бесился, каждый раз глядя на меня. Я была похожа на своего отца, на своего родного отца. — Простите, что выдернул вас среди ночи… — начал Бруно, обращаясь к Троиси, но тот неотрывно смотрел на меня, бегая взглядом по моему лицу. — Все нормально. Спасибо Бруно. — кивнул мужчина, нервно поправляя воротник рубашки, переминаясь с ноги на ногу. Думаю, видеть такое поведение своего старшого партнера, было очень странно для Гаттаи, ведь Троиси всегда олицетворял волевого, собранного и достаточно сильного человека, а сейчас он был растерян и… напуган. — Мы едем домой, на сегодня для нас всех хватит потрясений. — наконец Дамиано разрядил эту неловкую паузу, обнимая меня за плечи. — Да-да, конечно… — проговорил Троиси, посмотрев на Бруно. — Я дам знать, когда позвонит следователь. — ответила я, делая несколько шагов, обходя мужчину, который опустил голову. — Карина… — услышав свое имя, я обернулась, встретившись с ним взглядом. — Я бы хотел… поговорить с тобой, если это возможно? — очень тихо сказал Синьор Троиси, и я растерялась, не зная, что ответить. — Не сегодня, хорошо? С неё хватит стрессов, одной катастрофы достаточно. — вмешался Давид, отвечая двусмысленно, все так же держа мою руку. — Да, вы правы. — ответил Троиси, делая шаг в сторону, пропуская нас. — Я сама позвоню. — все-таки решилась сказать я и, еще раз взглянув в глаза мужчине, пошла за Дамиано по коридору, наконец-то покидая стены больницы.       Всю ночь я ворочалась в кровати и не могла уснуть. То ли из-за боли в спине, которая не проходила, то ли из-за мыслей об отце, которые не покидали ни на минуту или всего вместе взятого, но, не сомкнув глаз ни на минуту, я уставилась в потолок, переводя взгляд на спящего Дамиано. Парень, как всегда, мило сопел в подушку, положив на меня руку, обнимая. Аккуратно выбравшись из его объятий, я села на постели, обхватывая голову руками. На душе у меня было неспокойно, и, решив больше не мучить себя, поднялась и тихонечко прошла в ванную, прикрыв за собой дверь, дабы не разбудить брюнета.       Включив холодную воду, я вытащила из ящика свои таблетки, которые дал вечером врач, и, выпив одну, уставилась на себя в зеркало. Боже, почему все так сложно? Почему я не могу выбраться из проблем, каждый раз погружаясь в новые, все глубже и глубже. — Ты чего здесь делаешь? — сонное лицо Давида показалось в проеме, а через секунду и весь парень целиком. — Ты за мной даже ночью шпионишь? — раздраженно ответила я, отворачиваясь к зеркалу. — Конечно, хрен знает, что тебе в голову взбредет. Я должен всё контролировать. — улыбнулся парень, подходя ко мне сзади. — Не бойся, вены резать не буду. — съязвила я, закрывая кран с водой. — Я спишу грубость на твою усталость после тяжелого дня, а раздраженность — на стресс после аварии. В любом другом случае, ты бы уже получила по заднице за такую дерзость. — серьезно проговорил парень, обнимая за талию, кладя свою голову мне на плечо. — Ой-ой, как страшно. — показав ему язык, я улыбнулась, понимая, что он всего лишь беспокоится обо мне и переживает. — Вот, другое дело. — он улыбнулся в ответ, целуя в шею. — Не спится? — прошептал парень. — Я не могу выбросить из головы его взгляд. — призналась я, тяжело вздыхая. — Что будешь делать? — он убрал мои волосы на одну сторону, прижимаясь к моей щеке. — Я хочу поговорить с ним. — ответив, я ждала реакции парня, чтоб понять, правильно ли я поступаю, но Дамиано только вздохнул. — Считаешь, не стоит? — Малыш, ты должна принять это решение сама. Прислушаться к своему сердцу, понять, что чувствуешь и решиться. Если ты хочешь поговорить с Троиси, я поддержу тебя. Если не захочешь, у тебя так же будет моя поддержка. Единственное, что меня беспокоит при обоих вариантах — это твое здоровье, физическое и душевное. Если чувствуешь, что не готова, лучше подожди. — он медленно развернул меня к себе, запуская руки в волосы, оттягивая их назад. — Спасибо тебе. — прошептав, я посмотрела брюнету в глаза. — За что? — улыбнулся он. — За то, что ты рядом. — все так же закинув голову назад, я смотрела на него снизу вверх. — Ты же мой Ангел. И я тебя очень люблю. — его слова, словно бальзам на израненную душу, сглаживали все царапины и затягивали раны. А в глазах было столько нежности, что можно было утонуть. — Я поговорю с ним. Я хочу… — прошептала я. — Хорошо. — Дамиано едва коснулся моих губ, проводя руками по спине вниз. — Только не сейчас, ладно? 3 часа ночи, мужик уже десятый сон видит, а тут ты с разговорами. — сказал он, и мы засмеялись. — Малыш, тебе нужно поспать. Пойдем. — скомандовал парень и, взяв меня за руку, переплетая наши пальцы, повел в спальню.       Подъехав на такси к зданию с красивой золотой табличкой «Троиси и партнеры», я расплатилась с водителем и вышла из машины. Внутри всё сжималось, и, если честно, мне было страшно. Стоя перед ступеньками, которые вели к тяжелой дубовой двери, я задумалась. Что я ему скажу? А что скажет мне он? Раньше, когда наши отношения были определены как деловые, я без колебаний бы сделала несколько шагов и через пару минут оказалась в кабинете главного партнера юридической фирмы, которую знал весь Рим. Но сейчас, зная, что этот главный партнер — мой отец, о котором я и не подозревала, сделать эти несколько шагов куда труднее. Набрав побольше воздуха в легкие, я с шумом выпустила его и все же решилась подняться, посмотрев на золотую вывеску.              Секретарь доложила Троиси о моем визите. Видимо, он совсем не ожидал, что я приду так быстро, и сам вышел меня встречать. — Доброе утро, Синьор Троиси. — поздоровалась я, стоя возле стола секретарши. — Здравствуй, Карина. Проходи. Сара, нам два кофе, пожалуйста. И ни с кем меня не соединять. — распорядился мужчина, пропуская меня в кабинет. — Присаживайся. — закрыв дверь, он указал мне на стул за небольшим столом, который стоял перпендикулярно к его столу, и сам сел напротив. Положив мобильный рядом, я рассматривала кабинет, хотя и была здесь раньше несколько раз, но сейчас он выглядел для меня как-то по-новому. Мне было неловко, и я не знала, что сказать, а Троиси смотрел на меня, как будто никогда раньше не видел. — Я думаю, нам стоит поговорить о… о том, что я недавно узнала… — начала я, как двери распахнулись, и в них вошла секретарша, поставив перед нами 2 чашки черного кофе. — Спасибо. — ответила я и уставилась на чашку, желая спрятать глаза. — Продолжай, нам больше не помешают. — заметил мужчина и тоже придвинул к себе чашку. — Я не знаю, что сказать, Синьор Троиси. Если честно, то я не знаю, зачем пришла. — наконец подняв голову, я взглянула в его глаза. — Я очень рад, что ты пришла, Карина. Летиция мне рассказала о вашем сложном разговоре, и… я ждал, сам не знаю чего. Ждал, когда ты захочешь увидеться со мной. Да и захочешь ли… — ему было тяжело говорить, это было видно по его бегающим глазам. — Я хочу поговорить, потому что у меня очень много вопросов, на которые я не знаю ответов. — Я готов ответить на любые. — серьезно ответил он, делая глоток кофе. — Почему вы… не забрали маму, когда узнали, что она беременна? Почему позволили ей вернуться к Мартино? — спросила я, опустив руки на колени, переплетая пальцы, с силой сжимая их. — Когда твоя мама ушла от Винсенте, я и представить не мог, что все так обернется. Все случилось так внезапно, что мы даже не успели понять… Летиция нравилась мне всегда как женщина, как хозяйка, как мать… но она была женой моего друга, и я гнал от себя подобные мысли. А когда я узнал от Винсенте, что они расстались, предложил свою помощь, понимая, что ей будет трудно с маленьким ребенком. По-дружески предложил, ни на что не рассчитывая. — вздохнул он, поднимаясь с кресла. — Я полюбил твою маму, по-настоящему полюбил. Несмотря на то, что у меня была семья и дети. Все было настолько сложно… я не мог тогда уйти от жены, как раз открывалась фирма, и коллегия адвокатов никогда бы не продолжила мне лицензию, если бы я со скандалом развелся и женился на бывшей жене Мартино. Это поставило бы крест на моей карьере. — он говорил, а я слушала, с каждый разом убеждаясь, насколько сложна и тяжела жизнь человека, который оказывается в подобной ловушке, заложником ситуации, из которой, порой, нет выхода. Как не было у меня, когда я хотела уйти от Альберто. — Летиция сама решила поставить точку, чтобы уберечь меня, и когда Мартино предложил ей вернуться и начать все с начала, она согласилась. — вздохнул он, поворачиваясь ко мне. — А потом она узнала, что ждет ребенка от вас… — тихо сказала я, не сводя с него глаз. — Да. И я очень хотел, чтоб мы были вместе. По сути, мне на тот момент было плевать на карьеру, на семью… я не представлял, как она скажет Винсенте о беременности и как он отреагирует… — он провел рукой по лицу и подошел к небольшому столику, где стоял графин с водой. Налив в стакан воды, мужчина залпом выпил её и опять посмотрел на меня. — Но Мартино принял маму с ребенком от другого мужчины… — почти шепотом сказала я. — Все произошло так, как произошло, Карина. Я жалею, что не настоял на том, чтоб Летиция осталась со мной, что не ушел из семьи и не признал тебя своей дочерью. Но прошлое не изменить. И мои сожаления тебе не к чему. — он сел обратно в кресло напротив, сложив руки на стол. — Мартино же не знает… кто мой отец, да? Мама никогда не говорила ему… — Да, он не знает о нашем романе. — вздохнул мужчина. — А как вы могли, вот так? — искренне не понимала я, а он нахмурился. — Ну, вот так… — Вы работали с ним, потом были практически в сговоре с Альберто против Мартино… и все это время видели, как я росла… как потом уехала в Штаты, как вышла замуж. Вас не было на моей свадьбе, почему? Вы же друг семьи. — вспомнила я день, когда вышла за Альберто, и на торжестве Троиси не было. — Я не мог. — опустил голову Филиппо. — Я не мог идти на свадьбу дочери и быть просто гостем. Не вести её к жениху, не поздравить, как отец. Я не смог. — ответил он, с грустью посмотрев на меня. — Но ты права, я всегда старался быть рядом. И когда погиб Альберто, хотел поддержать тебя, стать для тебя опорой, которой не стал Мартино. Я видел, что ваши отношения ухудшаются с каждым годом, и черт, радовался этому. Клянусь, я радовался, что ты больше не проводишь с ним столько времени, и что он отдаляется от тебя, потому что я смог приблизиться. И хотя бы как адвокат твоего мужа участвовать в твоей жизни и помогать тебе. — его взгляд был наполнен грустью и сожалением. Искренним сожалением, этого не подделать, да ему и незачем. — Что вы почувствовали, когда мама рассказала, что я всё знаю? — решила спросить я. — Радость. — улыбнулся он. — Радость и облегчение, как будто страшный груз упал с плеч. Я боялся рассказать сам, да и Летиция взяла с меня слово. Но я ждал, что когда-нибудь это произойдет, и ты узнаешь правду. — он чуть наклонился, бегая глазами по моему лицу. — Должна признаться, я тоже почувствовала облегчение, когда всё узнала. Я рада, что Мартино не мой отец, что я не дочь такого человека, но… — замялась я, пытаясь привести мысли в порядок. — Мне сложно… принять факт, что вы мой отец. — я вздохнула, а он видимо затаил дыхание. — Когда вчера… Бруно позвонил мне и сказал, что ты перевернулась в машине, попала в аварию… — мужчина сглотнул, поднимая на меня глаза. — Весь мой мир рухнул в одну секунду, Карина. У меня есть двое детей, и я их очень люблю, но ты… Ты особенная для меня. И, узнав про аварию, конечно, ничего хорошего в голову не лезло, я понял, что значит, когда говорят, что жизнь заканчивается, даже когда ты продолжаешь жить. — его рука потянулась к моей, и мужчина дотронулся к моим пальцам, едва касаясь. — Ты не представляешь, как тяжело, видеть свою дочь, свою плоть и кровь, и не иметь возможности прикоснуться, обнять… пожелать хорошего дня или спокойной ночи. Стоять позади, когда она дает интервью, разбитая потерей ребенка, говоря о смерти мужа… не имея возможности поддержать. Это пытка, Карина… Все эти 22 года были для меня пыткой. — его глаза наполнились слезами, а мое сердце сжалось, и руки моментально вспотели. — Ты не обязана верить мне, и я не жду, что ты бросишься в мои объятия. Я даже не прошу понять меня. Я ответил за свои грехи, отвечаю за свои слова и поступки, я сам во всем виноват. Я прошу лишь об одном… — крепче взяв меня за руку, мужчина сжал её. — Позволь мне остаться в твоей жизни, хотя бы на правах адвоката. — горячая слеза скатилась по щеке, и я не пыталась поймать её. Боль, вперемешку со странным чувством, раньше неведомым ведомым мне, поселилась в сердце, окутывая все тело. Мне было больно смотреть на него, понимая, как он страдал и как страдает дальше. Мне было больно осознавать, что глупые страхи, стечения обстоятельств, собственный эгоизм, сыграли злую шутку с этими людьми, которые называют себя моими родителями. Они оба несчастны, приняв когда-то решения, которые погубили их любовь, их судьбу, но зато оставили в целости и сохранности их псевдо-семьи и карьеру. Ради чего? — Ты любишь меня? — этот вопрос возник в моей голове, еще когда я сидела напротив Мартино, слушая его версию правды, и я задала его, даже не заметив, как перешла на «ты». Я хотела знать, любит ли меня отец. Родной отец, который отдал меня. Не отказался, нет. Но отдал. — Всегда, моя хорошая. Я любил тебя, еще когда ты не родилась. — он вытер влажные глаза, немного отвернувшись от меня, как будто прячась. — Мне нужно время… — прошептала я, так же вытирая слезу, а он резко повернул голову, посмотрев на меня. — Я не знаю, сколько, но мне оно нужно… — Я понимаю, сколько угодно… — ответил он, сильнее сжав мою руку в своей. — Я не осуждаю вас и ни в чем не виню, хоть, поверьте, самые разные чувства посещали мое сердце. Вы правы, все сложилось так, как сложилось, и ничего уже не изменить. Нам остается всего лишь или смирится и жить дальше, или принять, понять и изменить свою жизнь, впуская в нее новых людей или людей с новым статусом. — дрожащими руками я открыла сумку, положив туда телефон, который все это время молчал. — Я не уверена, что хочу впустить в свою жизнь новых людей, но готова попытаться. Или хотя бы не вычеркивать их. — прикусив губу, я опять взглянула на Троиси, который внимательно слушал меня. — Прости меня… — прошептал он. — Мне нужно время, Филиппо. Пожалуйста. Дайте мне время. — ответила я так же тихо. — У меня нет права просить большего, Карина. — он потер переносицу, отпустив мою руку, и я поднялась из-за стола, взяв свою сумку. — И еще одно… Мартино пока не должен знать, кто мой настоящий отец. — проговорила я, взглянув на мужчину, и он нахмурился, тоже поднимаясь. — Я хочу избавиться от него в Холдинге. А если он узнает, что его друг и его жена были любовниками, будет, мягко говоря, в ярости. И тогда от него можно ожидать чего угодно. — объяснила я, читая недоумение в глазах Троиси. — Ты хочешь избавиться от Мартино в Холдинге? Ты в своем уме? Что ты задумала, Карина? — он переключился на адвоката, хотя это звучало больше как переживания отца, чем юриста, что мне определенно понравилось, и, улыбнувшись, я села обратно, собираясь поделиться со своим адвокатом и. отцом, что я собираюсь делать, со своим бывшим отцом… Твою мать, Санта-Барбара отдыхает…       Прошло несколько дней после аварии, и наконец-то меня вызвали в участок. По дороге я решила заехать в больницу, дабы навестить Сандро и поговорить с его женой насчет лечения и реабилитации. Бруно ждал меня у входа в больницу, и, расплатившись с таксистом, я вышла из машины, заметив парня, который направлялся ко мне. — Нужно тебе машину организовать с водителем, пока Сандро в больнице. — улыбнулся брюнет и, подойдя ближе, неожиданно для меня, обнял, поцеловав в щеку. — Доброе утро. — поздоровалась я, вдохнув аромат его парфюма. — Доброе. Пойдем? — он указал мне на дверь, открывая её, пропуская меня вперед. — Что с оплатой за лечение? — спросила я, когда мы оказались в лифте. — Все в порядке, не беспокойся об этом. Деньги переведены на счет больницы и за операцию, и на расходы по уходу. — отчитался мой адвокат. — А личный счет? — Я открыл новый на имя жены Сандро и перевел туда хорошую сумму. Они ни в чем не будут нуждаться. — он улыбнулся, погладив меня по спине. — Спасибо, Бруно. Не знаю, что бы я без тебя делала. — вздохнула я, улыбаясь в ответ. — Ты очень напугала меня, Карина. Когда мне позвонили в офис и спросили, работает ли здесь Карина Конти… — он сглотнул. — Я чуть не поседел. — двери лифта открылись, и мы вышли, направляясь к палате Сандро, куда его перевели пару дней назад. — Постой, Карин. — неожиданно брюнет взял меня за руку и повернул к себе. — Я не могу сказать это при Давиде, а то его передергивает при виде меня, и я, в принципе, его понимаю, но… — он замялся, а я взглянула в серые глаза парня. — Что, Бруно? Что ты хочешь мне сказать? — напряглась я, стараясь говорить помягче. — Я правда очень испугался… и не потому, что что-то чувствую к тебе… хоть я и чувствую, но… черт. — он провел рукой по волосам, замолчав. — Я хочу, чтоб ты знала. Ты очень дорога мне. Как друг, как человек, который меня понимает, с которым мне комфортно и работать, и общаться. Я… просто… — еще мгновение он смотрел на меня, а потом обнял, заключая в свои объятия, от чего я опешила, но через секунду расслабилась, понимая, зачем ему это. — Все хорошо, Бруно. Со мной всё в порядке. — я обнимала его в ответ, поглаживая по спине. — Я хочу, чтоб ты была счастлива, Карин. Чтоб у тебя все было хорошо. Я искренне тебе этого желаю. Без подтекста, клянусь. — отстранившись, он посмотрел в мои глаза, и я улыбнулась, понимая, что это действительно искренне. — Я счастлива, Бруно. Несмотря на весь кошмар, который творится в моей жизни, я все равно счастлива. И желаю тебе того же, мой хороший. — проведя рукой по груди парня, поправила его пиджак, и он с такой теплотой посмотрел на меня, от чего стало намного легче на душе. Все-таки здорово, когда среди всей грязи, которая сейчас меня окружает, есть несколько людей, улыбка и поддержка которых могут сделать светлее мой день. — Синьора Конти? — услышав женский голос, я повернулась, натыкаясь на заплаканные глаза милой девушки чуть старше меня. — Да, слушаю? — Я жена Сандро… Сара. — она протянула мне руку, и я, не теряясь сразу же ответила. — Очень приятно Сара. Я… — только хотела принести свои извинения, как девушка перебила меня. — Я вам так благодарна… — со слезами на глазах, проговорила она. — Господи, за что? Из-за меня ваш муж в аварию попал, за что благодарить? — опешила я, переводя взгляд на своего адвоката. — Я вчера ходила покупать лекарства для Сандро, а мне сказали, что уже все оплачено, и… карту принесли. Я когда счет проверила… — она закрыла рот рукой, смотря на меня. — Сара, это самое меньшее, что я могу сделать для вас. Сандро столько лет работает у меня, он уже не просто водитель. Не надо благодарить… — приобняв девушку за плечи, ответила я. — Сандро не знает, я еще не говорила ему, боюсь, чтоб ему хуже не стало от новости… — немного смущаясь, продолжила девушка. — От новости? — нахмурился Гаттаи, посмотрев на меня. — Да… у нас будет ребенок. — улыбнулась Сара, и на секунду я замерла. — Боже, да это же чудесно. — воскликнула я, обнимая брюнетку. — Поздравляю. — улыбался Бруно. — Спасибо. Срок еще маленький, я недавно узнала, а потом эта авария… — отстранившись, она погладила себя по животу. — Вы были у врача? Все хорошо? Такой стресс и… — Нет нет, все в порядке. Подташнивает правда, но ничего, это же пройдет. Главное, чтоб наш папа поправился. — она светилась от счастья, и я была искренне рада за этих людей. — Я думаю, вам стоит об этом сказать Сандро. Ему эта новость пойдет только на пользу. — заметил Бруно, застегивая пуговицу на своем пиджаке. — Я скажу… сегодня же скажу, а то меня аж распирает. — мы засмеялись и наконец-то вошли в палату к Сандро.       Сидя в кабинете следователя, я как-то погрузилась в свои мысли, ожидая с Бруно, пока он принесет результаты экспертизы. — С тобой всё в порядке? — спросил брюнет, поглядывая на меня. — Да. Да… все нормально. — опять задумалась я. — Мой Сандро станет папой, надо же… — улыбнулась я сама себе. — Он такой пацан еще, я даже удивилась, когда узнала, что он женат. — повернувшись к парню, я отложила сумку на соседнее кресло. — Узнай, в какую консультацию она ходит… — начала я. — И перевести в лучшую? — улыбнулся мой адвокат. — Люблю, когда ты понимаешь меня с полуслова. — подмигнула я. — Извините, что пришлось ждать… — следователь зашел в кабинет, держа в руках черную папку. — Итак… — он сел напротив нас за свой стол, открывая бумаги. — Как я и предполагал. Обе аварии не случайны. В вашем случае была испорчена система гидравлики, вследствие чего отказали тормоза. Если бы вы погибли при аварии, или машина бы взорвалась, на что и был расчёт, причину бы никто не нашел. — от его слов мурашки прошлись по телу, и, сглотнув, я посмотрела на Гаттаи. — А что насчет Альберто? — тихо спросила я, чувствуя, как руки онемели. — В машине Конти, судя по повторной экспертизе, были разбиты болты рычага, держащие колеса. На скорости болты расшатались, и два колеса просто слетели, машина выехала на встречную и врезалась в внедорожник на скорости 140 км в час. У них не было шансов. — с каждым словом следователя мне становилось все труднее дышать, а руки моментально стали ледяными. — То есть… получается… что Альберто убили? — еле выговорила я, чувствуя, как пульсируют виски. — Да. И вас собирались. — спокойно сказал мужчина, переводя взгляд то на меня, то на Гаттаи. — А теперь расскажите мне, Синьора Конти, у кого был мотив? Кому выгодно избавиться сначала от вашего мужа, а потом и от вас. И, желательно, в подробностях, иначе в следующий раз вы можете не сидеть вот так у меня в кабинете. Потому что, судя по почерку, человек, который все это затеял, не остановится, пока не добьется своей цели. — я уставилась на него, часто дыша, а Бруно повернулся ко мне, взяв за руку. — Этого не может быть… — прошептала я своему адвокату. — Больше некому, Карин. — Бруно сжал мои пальцы и перевел взгляд на следователя. Дамиано             Все дни после аварии одна единственная мысль не шла у меня из головы. Я работал, ездил на гастроли, возвращался домой и понимал, что что-то не так. Не так, как должно быть. Чего-то не хватало. И только сейчас, стоя в дверях гардеробной, наблюдая, как блондинка пытается застегнуть золотые босоножки, понял, что я упустил.       Сегодня День Рождения у нашего продюсера, и все собираются в ресторане. Я уже давно перестал скрывать, что мы с Кариной вместе, да и не за чем. Все и так видели по моей довольной мордашке, что с личной жизнью у меня все в порядке.             Девушка была одета в короткое платье с оголенной спиной, а волосы убрала в низкий хвост. Вечерний макияж, который подчеркивал глаза и скулы, делал её еще красивее, чем она есть на самом деле, и я готов был поклясться, что влюбляюсь в неё сильнее с каждым днем. Сидя на светлом пуфе, она пыталась застегнуть босоножки, но из-за болей в спине, которые еще не прошли после аварии, давалось ей это с трудом.       Я улыбнулся, чувствуя абсолютное спокойствие на душе, и вернулся в спальню, вытащил из ящика комода то, что должен был отдать ей раньше. Намного раньше. — Малыш, тебе помочь? — зайдя в гардеробную, я приблизился к девушке. — Черт, застежка дурацкая, а я не могу нагнуться нормально. — простонала блондинка и выпрямилась, придерживаясь рукой за спину. — Давай я. — опустившись на колено, я умело застегнул ремешок на одной ножке и принялся за вторую. — Ты такой красивый в этом костюме. Тебе очень идет. — она погладила меня по спине, улыбаясь. — Ну должен же я соответствовать твоему наряду. — закончив с босоножками, выпрямился я, все так же стоя на одном колене, поглаживая её ножки. — Хотя бы по праздникам. — засмеялась девушка, а я, набрав побольше воздуха в легкие, громко выдохнул. — Милая… — смотря ей в глаза, я незаметно потянулся к карману пиджака. — Я должен был сделать это уже давно и, поверь, не раз об этом думал… но каждый раз с нами случалось что-то… — начал я, а девушка нахмурилась. — И, признаюсь, хотел сделать это где-нибудь на море или более романтично… но, больше ждать не могу, да и не хочу. — я смотрел в её синие глаза, держа за руку, стоя на одном колене, как всегда и представлял. — Что сделать, милый? — все еще не понимала девушка, наклонив голову на бок, чуть улыбаясь, и я поднял в руке черную бархатную коробочку. Она смотрела то на меня, то на коробочку, потом опять на меня, а её грудь вздымалась от неровного дыхания. — Карина Конти… ты станешь моей женой? — тихо проговорил я, чувствуя, как бешено колотится сердце. — Боже, что? — прошептала девушка, не сводя с меня глаз. — Ты станешь моей? Навсегда? — повторил я и просто перестал дышать, ожидая. — Да… — наконец-то улыбнулась она, ответив очень тихо, что мне даже показалось, не совсем уверенно. — Да? — переспросил я, выдыхая. — Да, милый. Да! — синие глаза наполнились слезами, и я обнял её, наплевав на кольцо, которое должен был одеть. — Моя милая, моя девочка… любимая… — шептал я, оставляя легкие поцелуи на щеках, лбе, губах девушки, а она смеялась сквозь слёзы, крепче прижимаясь ко мне. — Подожди, нужно все сделать, как надо. — отстранился я, открыл коробочку и, улыбаясь, как дурак, вытащил оттуда кольцо, которое купил уже давно, но всё ждал подходящего момента. — Давид, ты с ума сошел? — посмотрев на розовый бриллиант в красивой огранке, Карина ахнула, уставившись на меня. — Тихо, малыш. Это всего лишь камень. Ты достойна намного большего. — подмигнул я и надел ей колечко на безымянный пальчик. — Вот так. — подняв руку, я коснулся губами её тыльной стороны и посмотрел на удивленные синие глаза. — Оно невероятно красивое… — Карина слегка пошевелила пальчиками, и бриллиант заиграл всеми цветами радуги. Оно и правда было очень красивым, и когда я увидел его в ювелирном Лондона, куда зашел посмотреть себе новую серьгу в ухо, моментально понял, что именно его я хочу подарить на помолвку своей любимой. — А ты не боишься связывать свою жизнь с чокнутой, которую постоянно преследуют сплошные неприятности? — улыбнулась она, переплетая наши пальцы. — Я буду счастлив, связать свою жизнь с этой чокнутой и разделять с ней все неприятности, которые нас ждут. — ответив, я приблизился к её губам, нежно касаясь своими. — Я люблю тебя… — шептала она мне в губы, обнимая за плечи, углубляя поцелуй. — И я тебя, малышка… Очень люблю… — девушка чуть раздвинула ножки, и я расположился между ними, ближе притянул её к себе. Тихие вздохи, её пальцы у меня в волосах, стянутая бретелька с плеча и жаркие поцелуи — все, что сейчас происходило, чувствовалось по-другому. — Кажется, мы немного опоздаем… — улыбнулась Карина и, отстранившись, сняла с меня пиджак, отбросив его на пол. Я молча поднялся и одним движением подхватил девушку на руки, открыл ногой дверь в спальню, продолжая целовать сладкие губы. — Думаю, мы вообще никуда не пойдем… Да простит нас Тотти. — прошептал и, положив её на кровать, навис сверху. Больше не теряя ни одной минуты, я вцепился жадным поцелуем в губы блондинки, глубоко проникая языком в её теплый ротик…