Наша тайна — любовь

Карина       После того, как альбом ребят взорвал все рейтинги, их концертный график стал похож на расписание самолетов. Практически каждый день новый город, новая концертная площадка или клуб. На май были запланированы съемки клипа. Сразу после старта продаж билетов организаторы предупредили про полный Sold out, чему Дамиано радовался, как ребенок. Моя же радость омрачалась по двум причинам.       Во-первых, я все еще не была беременна, хоть и старалась не зацикливаться на этом, но в день, когда опять начались месячные, проревела в ванной часа полтора. Дамиано, конечно, я об этом не сказала, но так как парень он умный, то сам все понял, когда увидел мое опухшее лицо и нежелание выходить куда-либо из дома в тот вечер. А во-вторых, на концерт конечно же приедут родители Дамиано.       Сегодня был тот редкий вечер, когда Дамиано был дома, и мы смогли выкроить несколько часов на вкусный ужин и разговоры по душам. Мы выпили за ужином бутылку вина, точнее, я пила вино, а Дамиано бурбон, что неплохо расслабило нас обоих. Брюнет говорил с кем-то по телефону в своей комнате-студии, а я приняла душ и переоделась в черный шелковый длинный пеньюар на тоненьких бретельках с кружевными вставками и, набросив такой же халат, вышла на балкон, подышать весенним воздухом. На улице было еще прохладно, но в воздухе витал этот сладковатый запах весны, придавая какое-то чувство предвкушения, я не могла понять, что это, но внутри все трепетало. — Ты не замерзнешь? — голос мужа прозвучал у моего уха, и я улыбнулась, чувствуя теплые руки на своей талии. — Не успею. Все в порядке? — повернув голову, я посмотрела на брюнета, поймав слегка хмельной взгляд, подслушав его разговор с кем-то на повышенных тонах. — Да, все хорошо. У них даты съехали в графике и совпали со съемками. Но уже всё выяснили. — проговорил парень, прижимаясь ко мне. — У вас завтра съемка для журнала днем и утром интервью на радио. — Я помню. — вздохнул парень, положив подбородок мне на плечо. — А вечером мама пригласила нас к себе с ночевкой. — сказала я, затаив дыхание, после чего наступила пауза. Давид обрабатывал информацию. — А нафига с ночевкой? — Ну она просила с ночевкой, потому что соберемся все только вечером. — вздохнула я. — Все? — он посмотрел на меня, поднимая бровь. — Даниэла с Томасом и мы. — объяснив парню, я улыбнулась. — Малыш, нам же утром на съемку, мы что, не можем вернуться домой? — начал ныть мой муж, поглаживая при этом мои бедра. — Не можем, потому что мама просила с ночевкой. Да и вернемся мы поздно. Зачем ехать ночью в Рим, если можно сделать это утром? — я иногда не могла понять его желаний, которые шли в разрез с логикой. — Ну, потому что я люблю спать дома, когда я дома. И нам не обязательно задерживаться до ночи. — продолжал спорить он, скользя руками вверх к моей груди. — Давид, я вообще-то с тобой ругаюсь, а ты меня лапаешь. — возмутилась я, а Дамиано тихо засмеялся, разворачивая меня к себе лицом. — Я не лапаю, я пристаю. — промурлыкал он в губы, сжимая мою попку. — А в чем разница? — мои руки обвили его шею, а внизу живота сладко заныло от чувства нарастающего возбуждения. То ли алкоголь так подействовал на нас обоих, то ли разлука, но искра между нами прошла мгновенно. — Малышка… — прошептал он, глубоко вдохнув воздух, и на выдохе жадно поцеловал меня, от чего подкосились ноги. От его запаха, силы его рук кружилась голова. И когда воздуха стало мало, он отстранился и посмотрел в глаза. — Ты замерзла. — Нет. — Ты вся дрожишь. — Не от холода. — пауза, а потом сладкий, глубокий, влажный поцелуй, от которого весь мир ушел на второй план, а воздух вокруг нас наэлектризовался. Медленными шагами, не отрываясь друг от друга, мы зашли в комнату. Дамиано сбросил с меня халат, прислонив попой к длинному стеклянному столу в столовой и, чуть отстранившись, начал разглядывать меня, исследуя руками мое тело, скользя по черному атласу. Заезжая во двор моей мамы, я заметила машину Троиси, чему немного удивилась. — Интересно, что папа здесь делает? — прошептав себе под нос, поймав улыбку Дамиано, я вышла из машины. Томас и Даниэла уже приехали и занимались костром на заднем дворе, поскольку сегодня у нас был вечер барбекю. Поздоровавшись с мамой и Троиси, я помогла закончить накрывать на стол, и через полчаса мы уже ужинали, уплетая фирменные стейки мамы. Вечер был каким-то особенно семейным, тихим и спокойным, а наблюдая за родителями, сидящих напротив, я начала подозревать, что пригласили нас сюда не просто так. Троиси расспрашивал меня о делах, внимательно слушая подробности насчет оформления фирмы, делая какие-то замечания, дав пару дельных советов, а мама как-то по-особенному смотрела на нас, когда мы общались. — Даниэла, ты хорошо себя чувствуешь? Как мои внучата? — переключилась мама, и я улыбнулась, вспомнив, что у меня родятся сразу два племянника. — Все хорошо, мам. Растут себе. — ответила сестра, поедая второй кусок стейка. — И мама тоже растет. — съязвил Том, поймав на себе укоризненный взгляд жены. — Я вообще-то за троих ем, даже не за двоих. — Лучше молчи, брат. — вмешался Дамиано, и мы засмеялись. — В общем-то, мы вас пригласили не просто на ужин… — начала мама, и я напряглась. — Мы? — нахмурилась Даниэла. — Да… — замялась мама, посмотрев на сестру. А потом на меня. — Если честно, то я специально хотела, чтоб вы приехали с мужьями, может, тогда вы отреагируете более спокойно… — Мама не пугай нас. Говори, что случилось? — не выдержала я. — Дело в том, что мы с вашей мамой решили жить вместе. — выпалил Троиси, и за столом воцарилась тишина. — Но в дальнейшем я хочу жениться на Летициии. И, по сути, сейчас я прошу вашего разрешения на это. — непонятные чувства поселились в моем сердце после услышанных слов. Вроде бы, что тут такого, они мои родители и я должна быть только рада. Но почему-то я не видела их вместе и не могла представить их парой, как в прошлом, так и сейчас. — То есть, если одна из нас будет против, то вы не поженитесь? — спросила Даниэла, и я посмотрела на неё. — Доченька… — начала мама, а сестра уронила вилку на стол. — Ты так ненавидишь его? — спросила Даня, и я заметила, как в её глазах заблестели слёзы. — Ты так ненавидишь отца, что через пару месяцев после развода выходишь замуж за своего бывшего любовника? — выпалила девушка, и я замерла. — Милая, не стоит… — Томас взял её за руку, но Даня резко выдернула её, не дав ему договорить. — Я понимаю, что вы отец моей сестры, но Мартино мой отец. А вы засадили его в тюрьму и теперь собираетесь жениться на моей матери. Не слишком ли много всего происходит? — я облокотилась на стол, обхватив голову руками. Я знала, что рано или поздно нам придется поговорить об этом, но все же думала, что Даниэла не так агрессивно настроена. — Даниэла, я понимаю твои чувства… — начал отец. — Правда? — перебила его девушка, поднимаясь из-за стола. — Даниэла, успокойся. — чуть громче сказал Томас, тоже поднимаясь. — Я думаю, вы и близко не понимаете моих чувств, Филиппо. И, при всем уважении, но для меня все это выглядит дико. — выпалила она. — А как для тебя выглядело, когда мы узнали, что Мартино подменил мне таблетки, желая свести меня с ума? — спокойно спросила я сестру, не поднимая глаз. — Или, когда из-за него я чуть не разбилась на машине? Как для тебя выглядело все это, Дань? — я посмотрела на неё, стараясь совладать с эмоциями, которые переполняли. — Карина, он мой отец. — со слезами на глазах ответила сестра. — А знаешь, что было диким для меня? Думать все эти годы, что он мой отец, и просить его спасти меня от мужа, который избивал меня до полусмерти. А еще для меня было диким, когда он бросил меня в больнице после того, как я пыталась сбежать от Альберто, но он нашел меня и чуть не убил. Я же верила тогда, что он мой отец, а он бросил меня там, как зверюшку, оставляя мужу в подарок. — Дамиано сжал мою руку, погладив по плечу, и я была благодарна ему за поддержку. — Я понимаю, Карина, я всё это понимаю, но он засадил моего отца… — За то, что тот пытался убить меня! — прокричала я, резко поднявшись с кресла. — Карина… — Погоди, Дамиано! — остановила я мужа, глубоко вдохнув, напоминая себе, что сестра беременна и ей нельзя так волноваться. Все это время мама и Троиси молча наблюдали за нами, иногда пытаясь что-то сказать, но мы обе как будто не слышали их. — Я простила его за всё, что он сделал мне, простила за то, что пытался отравить, свести с ума, но когда в аварии пострадал невинный человек, Даниэла… А ты не можешь простить и понять моего отца, который всего лишь хочет счастья нашей матери? — я старалась говорить спокойно, но получалось плохо. — Я знаю, что он натворил и не оправдываю его, но ты могла не писать это заявление! — кричала сестра, а я не верила своим ушам. Все это время она винила меня в том, что Мартино сидит в тюрьме, по заслугам сидит. — Если бы он не сел, то кто бы дал гарантии, что больше бы не было покушений, Даниэла? — поднялся Дамиано, придерживая меня за плечи. — Хорошо, пусть ты написала, но зачем ты в суд пошла? Зачем добавила ему срок?! — Дань, успокойся, я прошу тебя. — Томас попытался вразумить жену, но у него не вышло, так как девушка громко всхлипывала, даже не вытирая слёз, которые ручьем стекали по щекам. — Он убить меня пытался два раза! Или мне нужно было промолчать, чтоб он завершил задуманное и убрал меня из-за Холдинга? Я и так всю жизнь чувствовала себя ущербной из-за его ненависти ко мне, он всегда ненавидел меня… — Да потому что ты была напоминанием того, что мама изменила ему! — прокричала Даниэла, а я замерла, уставившись на неё. — Даниэла, прекрати! — прорычал Дамиано, и, казалось, я перестала дышать. Внутри все свело, а сердце как будто оказалось в тисках, с болью врезаясь в ребра. Я не могла ничего сказать, у меня пропал дар речи от услышанного, слова застряли в горле, скапливаясь противным комом, не давая дышать. — Я хочу домой… отвези меня домой. — прошептала я мужу, чувствуя, как леденеют руки. — Карина, прости… прости, я не хотела… — Даня подбежала ко мне, хватая за плечи, но я не могла смотреть на неё. Это был удар ножом в самое сердце. Я понимала её чувства, понимала, что ей сложно принять Троиси, видеть его рядом с мамой, я все это прекрасно понимала. Но сегодня я узнала, что она винит меня в том, что Мартино сидит, оправдывает его ненависть ко мне изменой матери и даже не пытается понять, что чувствует мама, и что хоть отдаленно чувствую я, после всего, что сделал мне этот человек. Я молча освободилась из её объятий и обошла стол, направилась к дому. — Я понимаю, что ты беременна и у тебя гормоны, но можно же думать, что говоришь! — прошипел Дамиано сестре, догоняя меня. — Карина, я не хотела… — услышала я вдогонку, забегая в дом, быстрым шагом направляясь к выходу. — Дочка, пожалуйста… — голос мамы звучал позади меня, видимо женщина хотела догнать меня, но я не останавливалась. — Летиция, не сейчас. — сегодня мой муж был в роли рефери.       В момент, когда я открыла входную дверь, почувствовала теплую руку, схватившую мою, крепко сжав её. Дамиано шел рядом молча, понимая, что сейчас мне не нужны слова. Я просто хотела уйти отсюда. Открыв передо мной дверь, парень, так же молча помог мне сесть в машину и, обойдя её, сел за руль. Через несколько минут мы уже мчали по ночной дороге, направляясь обратно в Рим. Домой. Дамиано — Скажи что-нибудь. — разрушая тишину в машине, произнес я. — Мне нечего сказать. Я не знаю, что сказать… — ей было больно, я чувствовал это и понимал. Слёзы текли по щекам девушки, а мое сердце сжималось от обиды за неё и от злости на Даниэлу, которая так точно нанесла удар, зацепив самую больную тему для моей жены. — Кажется, в моей жизни опять наступил полный хаос. И если я думала, что все вроде как-то налаживается, то сегодня убедилась, что это не так. Мартино разрушил мою жизнь, жизнь Альберто, сделал всё, чтоб я долго не могла общаться с мамой, а сегодня стал камнем раздора между мной и сестрой. — шмыгала носом блондинка, смотря в окно. — Все, что у меня осталось, это ты. — она повернулась и посмотрела на меня таким взглядом, что у меня все свело внутри. — И я всегда буду рядом, малыш. — Ох, Дамиано. Все это громкие слова. Никто не знает, что будет через год, два или пять. — сказала девушка, отворачиваясь к окну, а я нахмурился. — Это ты о чем сейчас? — включив поворот, я обогнал красный седан. — Ну кто его знает, что может произойти. Может, ты разлюбишь меня или найдешь себе девушку достойней. Или… — вздохнула она, чуть помедлив. — Или что? — весь этот разговор мне дико не нравился, но я хотел знать, о чем она думает, что у неё в голове. — Или я изменю тебе. Я же изменила Альберто с тобой, значит, могу и тебе изменить, по мнению твоей матери. — от её слов холодок прошелся по спине, но психовать я сейчас не имел права. — А ты можешь? — решив задать этот вопрос, я рефлекторно сильнее нажал на газ. — Не знаю… — Не знаешь? — опешил я, смотря то на девушку, то на дорогу. — Ну… вдруг, меня соблазнит красавчик с карими глазами, высокий брюнет, вокалист какой-нибудь? — улыбнулась Карина, а я сильнее сжал руль. — Я же не устою. — пожав плечами, она посмотрела на меня. — Скажи, ты хочешь, чтоб меня посадили за двойное убийство? — ответил я, а блондинка рассмеялась. — Ну серьезно. Я же убью его нахрен. А потом тебя. — серьезно говорил я. — А вообще, ты знаешь, как я реагирую на такие темы, и могла бы не издеваться. — Ну прости. Мне захотелось внести нотку юмора в наш серьезный разговор. — Карина положила руку мне на бедро, погладив его. — Внесла, блять. — Посмотри на меня. — девушка наклонилась в момент, когда мы остановились на светофоре. — Ты знаешь меня, знаешь меня всю, знаешь всё обо мне. Ты читаешь, чувствуешь меня, как никто другой. Понимаешь с полуслова, с полувзгляда. Знаешь, как я безумно люблю тебя, как дорожу твоей заботой, поддержкой. Как ты думаешь, я смогла бы подпустить к себе другого мужчину? Смогла бы разрушить наш мир связью на стороне? — несколько секунд я смотрел в её синие глаза, давно зная ответ на этот вопрос. — Нет. — коротко ответил я, отпуская педаль тормоза, слыша сигналы машин позади. Не говоря больше ничего, я взял её за руку, переплетая наши пальцы, чувствуя тепло, которое разливалось по всему телу. Может быть, мне удалось отвлечь Карину от мыслей о сестре, хотя и знал, что еще несколько дней она не будет нормально спать, переваривая всё, что услышала сегодня. Звук моего мобильного нарушил тишину, и, переведя взгляд на дисплей, я нахмурился. — Да?! — Дамиано… — голос друга был взволнованным, и мне стало не по себе. — Что случилось? — сразу спросил я, а Карина внимательно посмотрела на меня. — Мы… мы едем в больницу. Даниэле стало плохо, и я вызвал скорую… Вы уже дома? — я понимал, что он не знал, как попросить меня о помощи, возможно, думая, что Карина не захочет ехать. — Нет еще. В какую больницу вы едете? — спросил я, включая левый поворот. — Дамиано, что случилось? — блондинка развернулась ко мне всем корпусом, встревожено бегая глазами по лицу. — В перинатальный центр. — Мы едем. — отложив мобильный на панель, я тяжело вздохнул. — Дамиано? — голос Карина прозвучал намного тише. — Даниэле стало плохо, Том вызвал скорую. — Господи… — закрыв руками лицо, она сползла по креслу, а я развернул машину, возвращаясь назад. Карина       Мы вбежали в приемную больницы, и пока Дамиано расспрашивал медсестру, куда отвезли Даниэлу, я набирала маму. Узнав, что они на втором этаже, мы быстро поднялись по лестнице, и когда я увидела бледного Томаса, схватилась за руку своего мужа, чувствуя, как подкосились ноги. — Что с ней? Что с детьми? — спросила я, заметив маму и папу, сидящих на скамейке. — Я не знаю… Резкие боли внизу живота… мы испугались, вызвали скорую… она еще долго не могла успокоиться из-за того, что сказала тебе, плакала… — ответил Томас. — Господи, что я натворила… — прошептала я, закрыв лицо руками. — Малыш, ты чего? Даже не думай. — Дамиано взял меня за плечи, разворачивая к себе, отводя подальше от родителей и друга. — Это я виновата, это моя вина. Не надо было с ней спорить, нужно было промолчать, а мы кричали друг на друга, как ненормальные… — слёзы душили, и я хватала воздух, чувствуя нарастающую панику. — Эй-эй! Карина! Не смей даже думать о таком, ты не виновата… — муж немного встряхнул меня, заставляя посмотреть на него, но это не помогло. Слёзы градом полились из глаз, а внутри все свело от страха. — Из-за меня она разнервничалась, Дамиано… — прошептала я, схватив его за руки. — А если с ней что-то случится? А если с детьми? Я едва пережила потерю одного ребенка, а у неё двое малышей, Господи! Я никогда себе не прощу… — истерика накрыла моментально, но Дамиано не растерялся и резко прижал меня к себе, крепко обнимая. Уткнувшись ему в грудь, я плакала навзрыд, понимая, что, если с сестрой или с малышами что-нибудь случится, я не избавлюсь от чувства вины до конца жизни, и оно просто сожрет меня.       Звук открывающейся двери и голоса отвлекли меня, и мы с Дамиано резко повернулись. Врач подошел к Томасу, и я подбежала к ним. — Успокойтесь, ничего страшного не произошло. Вашей жене сделали укол, чтоб снять тонус матки, но до утра ей лучше побыть под наблюдением. — спокойно ответил мужчина, а меня потряхивало. — А что с детьми? — задал вопрос Томас, сорвав у меня с языка. — Дети в порядке, им ничего не угрожает. Мы подключили их к кардиомонитору и тоже понаблюдаем за сердцебиением, но с ними все хорошо, не переживайте так. Конечно, вашей жене стоит поберечь себя, никаких стрессов, негативных эмоций или волнений. Хорошее питание, свежий воздух, и все будет хорошо. — он улыбнулся, а я выдохнула, опять развернувшись к мужу, и тот без слов обнял меня, понимая, что впереди вторая волна слёз. — Всё же хорошо, малыш. Успокойся. — он гладил меня по спине, посматривая на мою маму и Троиси. — А к ней можно? — спросил Томас. — Да, но не всем сразу, и помните, чтоб без волнений. — завершил врач и, похлопав Раджи по плечу, удалился, оставляя нас наедине. — Карина, ты ни в чем не виновата и никто тебя не винит. — наконец-то он обратился ко мне. — Я думаю, ты бы сказал и думал совершенно другое, если бы с ними, не дай Бог, что-то произошло. — шмыгнув носом, я опять обняла мужа, прячась в его объятиях. — Ладно, я зайду к ней. — Я с тобой. — мама погладила меня по плечу и зашла в палату вместе с Томасом, оставляя нас в коридоре. — Мне жаль, что все так вышло… — я повернулась к отцу, вытирая глаза салфеткой. — Не переживай, милая. Я ожидал, что Даниэла не совсем хорошо воспримет эту новость. Правда, не думал, что настолько бурно, но… — вздохнул папа, присаживаясь на скамейку у стены. — Ей нужно время, Синьор, так же, как нужно было Карине. Тем более, она очень эмоционально сейчас все воспринимает из-за беременности… — Дамиано присел рядом, откинувшись на спинку, вздохнув. — Ты прав, Дамиано. Надеюсь, она успокоится и сможет принять то, что мы с Летицией вместе. — папа провел рукой по подбородку, подняв на меня свои усталые глаза. — А ты? Как ты относишься к тому, что мы с Летицией снова вместе? — его вопрос застиг меня врасплох, ведь я не ожидала, что придется сейчас говорить хоть что-то на этот счет. Тем более, я еще сама не определилась и не разобралась в своих чувствах. — Если честно, то это было ожидаемо. Не скажу, что я в восторге, но и ничего против не имею. — ответила я, отходя к стене, садясь напротив двух мужчин. — Ожидаемо? — нахмурился Троиси. — Ну… у мамы есть к тебе чувства, это дураку понятно. Да и то, как ты на неё смотришь, не осталось незамеченным мною. Но Даниэла права, за этот год столько всего произошло, что для нас ваше решение жить вместе, и, тем более, пожениться, стало немного чересчур. — ответила я, заправляя волосы за ухо, стараясь успокоить дыхание. — Милая, я понимаю и согласен, что надо сбавить обороты и хотя бы какое-то время пожить спокойно. Но нам с твоей мамой не по 20 лет, и мы потеряли слишком много времени. И ждать сейчас, пока Даниэла примет меня, простит и забудет все плохое, что сделал её отец, по крайней мере, не рационально. Мы просто теряем время на жизнь. — ответил отец, а я посмотрела на мужа. — Малыш, Филиппо прав. Сколько времени нужно Даниэле, чтоб свыкнуться с мыслью, что теперь ваша мать не с её отцом, а с твоим? Сколько ей нужно времени, чтоб принять тот факт, что Мартино еще не скоро выйдет? И произойдет ли это вообще? — Дамиано взглянул на меня, и я вздохнула. — Я рада за вас, пап. Если ты хочешь знать мое мнение, ты его услышал. Я не против ваших отношений и поддержу вас с мамой. — Спасибо, милая. Для меня это очень важно. — улыбнулся отец и посмотрел на дверь, откуда вышел Томас и мама. — Она хочет поговорить с тобой. — обратился ко мне Томас, а я нахмурилась. — Зачем? Ей же нельзя волноваться, и… — Вот и сделай так, чтоб она не волновалась, Карина. — строго сказал парень, и я, поднявшись со скамейки, посмотрела на Дамиано. — В чем дело, брат? — мой муж оказался рядом в считанные секунды. — Даниэла нервничает из-за того, что сказала тебе, и не реагирует ни на слова врача, ни на мои, и несмотря ни на что, хочет видеть свою сестру. И я тебе очень прошу, сделай так, чтоб она успокоилась. — Томас подошел ко мне вплотную, смотря в глаза. — А что я могу сделать? — растерялась я. — Карина, я понимаю, что она сильно задела и обидела тебя, но она беременна и носит наших детей. Двоих. Я хочу, чтоб они родились, понимаешь? И чтоб с моей женой все было хорошо. — почти шепотом сказал он, а в его взгляде читался страх за самых родных. — Я тоже этого хочу, Том… — Я прошу тебя… — повторил он. — Хорошо. Я поняла… — посмотрев на мужа, я подошла к двери и, глубоко вздохнув, нажала на дверную ручку, опуская её.