Солнечный шторм

Она вернулась к тому, с чего все тут и начиналось. Четыре стены летнего домика в комплексе Учиха Мадары стали ее приютом вновь. И, кажется, в этот раз на постоянной основе. Хаширама смирился с положением дел. Ей получилось убедить его, что она не опасна для Конохи. Мадаре в этом плане повезло куда больше, чем ей. Но это с собственной точки зрения Наруто выглядела безобиднее Мадары. Сенджу всю обратную дорогу смотрел на нее так, будто бы Наруто вот-вот спустит на них биджу, и тот с радостью потопчется на их костях. Будучи лучшими друзьями, уровень их доверия был настолько же велик и глубок, как у Наруто с Саске. Чтобы проклятые красноглазые не вытворяли, и Наруто, и Хаширама готовы были простить Учиха все. Даже если те собирались напасть на весь мир, но по какой-то причине этого не сделали. Узумаки же пришлось заливаться соловьём и чуть ли не клятву на крови давать, чтобы Сенджу поверил в ее безграничную любовь к Конохе. Пришлось обращаться к доводам разума, которые ее оскорбляли - называя саму себя сильнейшим оружием деревни. Хаширама вроде бы и хотел поверить, развесив уши, когда она в красках расписывала на что способна, и что все ее силы и мощь будут в распоряжении лидера селения. Курама в этот момент протолкнул помимо ее воли столько концентрированной Ки, что дерево, от которого она отталкивалась ногой, иссохло. — Ему претит мысль подчиняться Мадаре, — оправдывалась Узумаки, нервно улыбаясь строгому Хашираме. Все ее старания рассыпались в труху как пожухлая листва. Хаширама рассуждал здраво. Пытался это делать. Кьюби ненавидел Учиха и презирал Сенджу. За то, что случилось с ним там, в той истории, что поведала Наруто. Головой он понимал, что демона загнали в такие рамки их неверные решения, которым тут теперь не суждено свершиться. Но закрыть глаза на очевидную угрозу, исходящую от этого создания… такую ошибку нельзя было допускать. Вопрос доверия разрывал Сенджу тонной сомнений. Все указывало на то, что Курама опасен, но душа откликалась на каждое сказанное ею слово. Что, оказалось, тоже не такая уж и странность. Оказывается, она реинкарнация некоего Ашуры. Как и он сам. А Мадара - Индры. Поэтому они чувствуют своеобразное духовное родство. Что и сохранило ей жизнь изначально. Все выглядело нереальным, но Мадара подтвердил большую часть фактов, пересказав ему историю, которая была сокрыта в святая святых клана Учиха. Хаширама больше верил ему, чем ей. Да и Тобирама, очевидно, был на ее стороне. Он был в меньшинстве. На этом и порешили. Правда, Сенджу запретил ей жить вне комплекса Учиха. Несмотря на вскрывшуюся правду, древесный ниндзя доверял Мадаре, но не проникся доверием к Наруто. Это и стало причиной, по которой она тут. Предосторожности ради. Хаширама перестраховался. Вдруг что, а Мангекью уже наготове. От внимания Хаширамы не укрылось, что за презрением и бравадой демона-лиса скрывается страх попасть под контроль шарингана. Хашираму лис теперь ненавидел куда больше, чем раньше. Вернувшись в селение под не особо строгим контролем, Учиха сопроводил ее в клановый квартал. Чтобы совсем не сойти с ума от нервного напряжения и всё ещё таящегося в ее груди страха, и не поддаться жалости к самой себе, она поспешила навестить Кураму в собственном подсознании. Высказаться было необходимо. Очистить разум удалось не сразу. Последние пару суток полнились ужасающими событиями, плотно засевшими под черепушкой. Теперь у нее появилось ещё с десяток поводов для кошмаров. Представ перед лисом, она тут же прошла сквозь огромные бронзовые прутья с повинной, признаваясь тому, что обстоятельств все же вынудили их оказаться под бдительным контролем Мадары, что точно не понравится лису. Но Кьюби, поняв ее и без слов, фыркнул и обвил хвостами. Нашла из-за чего испытывать вину! Курама знал, что его джинчуурики не так уж и сильно расстроена данным фактом. Как и предчувствовал, что их пребывание тут будет недолгим. О чем и поспешил ее оповестить: — Это ненадолго, — Наруто уткнувшись лицом в теплую шерсть, всем телом прижималась к хвостам Курамы, ища в нем успокоение и поддержку. Лис аккуратно потрепал ее по макушке лапой. Наруто от такого широкого жеста вдавило в хвосты, перехватив дыхание. — Думаешь? — Наруто ничего против не имела, но беспокойство о Кураме брало над ней верх. В отличие от него, она опять на полном обеспечении Учиха. И сам Мадара под ее неусыпным контролем. Ее судьба тут очень тесно сплеталась с Мадарой Учиха. Ведь он не отказался от ее роли помощницы. Даже ещё сильнее вцепился, когда узнал, что она хотела стать Хокаге и активно готовилась заступать на должность. Хаширама пожалел о своем решении, назначить Мадару главой деревни только когда друг ясно дал понять, что Наруто по прежнему будет вместе с ним стоять у власти. Никакие внутренние демоны его помощницы не заставят отказаться от такой заманчивой кандидатуры. Процесс был запущен, и давать в зад пятками было поздно. Хашираме оставалось только смириться. — Бледная моль заберёт тебя отсюда, как поправится. И только попробуй ему отказать, — заверил ее Курама. Да так, что сомнений не осталось, что так оно и будет. Наруто мгновенно помрачнела от упоминания Тобирамы. Его состояние было стабильно тяжёлое. Кризис миновал, но он все ещё был без сознания. Хаширама не посвятил ее в детали. Всё ещё злился на нее. И на себя. — Прости меня, — внезапно произнес лис, чем шокировал Наруто. Не успела она утопить в теплом меху проступившие на лице переживания, как ее настигло еще одно сокрушительное потрясение. Это заставило ее приподняться, выныривая из уюта. Обескураженная извинением, непонимающе смотрела на него, часто часто хлопая ресницами. Ей случаем не послышалось это? Гордый и тщеславный демон извиняется перед ней, глупой человечишкой? — Я знал, что Мадара и Хаширама рядом. Просто… решил довериться тебе. Что ты сама разберёшься с ними. Мирно разрешишь вопрос, убедив их, что мы не опасны, — пояснял Курама, отвечая на застывший в ее глазах вопрос. — Это почти стоило жизни не только нам. Но и Тобираме. Наруто почувствовала, как защипало глаза и защекотало в носу. Соль разъедала остатки самоконтроля. — Эй, ты чего, обижаться вздумала? — хоть он и пытался смотреть на застывшие в ее глазах слезы и подрагивающие от переизбытка чувств губы с пренебрежением, но его беспокойство это не умаляло. — Курама-а-а, — протянула Наруто, шмыгнув носом, и обняла его. Точнее его хвосты. Стиснув в объятиях так, что будь он из плоти и крови, а не чакры, кости у него бы затрещали. А потом она взорвалась рыданиями. Для нее это был высший жест доверия с его стороны. И она расклеилась. — Ты самый лучший, — восхищенно пропищала Наруто севшим голосом. Такой акт доверия пронял ее до глубины души, задев все возможные струны. — Кончай сырость разводить, — небрежно отмахнулся демон, отвернувшись от своей глупой и чрезмерно эмоциональной джинчуурики. — Глупая человечишка, — снисходительно и как-то по-отечески произнес он, укутывая своими хвостами так, чтобы она и двинуться не могла. Ещё хоть одно движение ее головы, и хвост будет безнадежно испачкан в ее соплях и слезах. — Я сведу Хашираму с ума за то, что он с тобой сделал, — пообещала Наруто. И не только за лиса. Но и за Тобираму. — Ты и так уже отобрала у него брата, — ухмыльнулся лис. Произносить вслух, что его джинчуурики самая лучшая он не стал. Придержал при себе эту тайну. Для этого признания он слишком гордый и самодостаточный. — Не понимаю, — по мнению Наруто, это Хаширама отобрал у нее Тобираму. Вот просто взял и утащил у нее из-под носа, не дав и шанса последовать за ними. Будь ее воля, она бы поселилась возле Сенджу, следя за его состоянием днём и ночью. — Точно глупая, — хохотнул Курама, даже не удивляясь ее наивности. — Поверь, Хаширама будет ревновать к тебе Тобираму. Его очень задел тот факт, что ради тебя он пожертвовал жизнью, тогда как сам Хаширама жертвовал жизнью ради Тобирамы, — поведал лис очевидную вещь. — Как все сложно, — глупо моргнула она, не понимая, зачем Хашираме ревновать. И почему тот должен сойти с ума именно на этой почве. — Да-а-а, тяжёлый случай, — махнул одним из хвостов демон. Наруто согласно кивнула. Курама закатил глаза. Только его Узумаки могла так страшно тупить, когда дело касалось сложных и запутанных связей во взаимоотношениях людей. — Отдыхай, ты устала, — приказал биджу и сам принял лежачее положение, положив морду на передние лапы, тут же прикрывая глаза. Наруто хотела было воспротивиться, открыв рот для изречения возражений, но была нахально заткнута. Что-то замычав, она забилась в его хвостах. Но потом все-таки послушно замерла. Лис убрал хвост. Наруто отплевывалась от шерсти, прожигая лиса взглядом. Гигантский хвостатый нагло пользовался своим преимуществом. Вот вроде бы из чакры, но шерсть как настоящая. — Ладно, хорошо, — возможно, рядом с Кьюби она спокойно сможет отдохнуть, забывшись хотя бы коротким сном. А с утра, с новыми силами, она проникнет в госпиталь к Тобираме, и никакие Сенджу ее оттуда не выдворят. *** На палате Тобирамы стоял барьер. — Вот же… — Наруто подавила в себе желание со злости пнуть ногой дверь. Скрипнув зубами, она резко развернулась и двинулась в сторону выхода. На поиски чакропроводящих чернил. Пару часов - и она взломает препятствие, которое отделяет ее от Тобирамы. Хаширама понятия не имел, что Наруто в достаточной мере сильна в фуиндзюцу, чтобы обойти такую примитивную защиту. То ли дело барьер четырех Каге. Его бы она не взломала никоим образом. Правда, на пути к выходу столкнулась с Кохару, Хомурой, Данзо и Хирузеном. Спасибо, что не с Хаширамой. Чуяла она, что Сенджу по доброй воле ни за что не подпустит ее к Тобираме, хотя и считала эта детской глупостью. Да что там чуять. Наличие барьера на двери в палату Тобирамы именно это и твердило. — Здравствуйте, Наруто-сан, — поклонился Хирузен. Остальные тоже поприветствовали ее. — О, привет, — Узумаки, к своему стыду, только глядя на ребят вспомнила, что буквально пару дней назад на пару с Тобирамой вырывала детей у бессмертной шайки. — Как вы? — она наградила каждого пристальным взглядом, ища увечья. Беспокойство проявилось на ее лице нахмуренными бровями. — Спасибо, с нами все в порядке, — дети в ответ осмотрели ее, не найдя на ней ни малейших следов схватки. — Точно? — Наруто сощурила глаза. Она встретила их в коридоре госпиталя. А значит, все могло быть не так гладко, как казалось. — Мы Кагами навещали, — сунув руки в карманы штанов, поведал Данзо. — Кагами! — вспыхнула Наруто. От стыда и гнева разом. Про него она тоже забыла. Все же, к его счастью. Но его верная компания сократила продолжительность этого счастливого момента сама того не подозревая. — Где его палата? Дети от ее резкой смены настроения слегка отшатнулись. Горящий праведным гневом взгляд не предвещал для них ничего хорошего. — Там, — Хомура указал на ближайшую от них закрытую дверь, нервно сглотнув. Наруто намотала себе на ус, что парнишке необходимо вложить в голову, что нельзя так легко и просто перед лицом угрозы сдавать товарища врагу. Даже если "враг" - всего лишь вполне заслуженный нагоняй от нее. — Паршивец, оторву ему руки, нахрен, — закипела Узумаки, скрипя зубами, потеряв всякую сдержанность. — Вот прям сейчас, — забыв о компании ребятишек, она, являя собой разве что не разъяренную плохим поступком нерадивого чада мать, двинулась к палате. До ушей долетел коллективный вздох облегчения. — Вас тоже, за то, что своей головы на плечах нет, — обернулась Узумаки. Дети выпрямились по стойке смирно, только пристыженный взгляд упорно отводили. Понимали, что оплошали. Наруто остановилась тяжело вздохнув. Вот и как их ругать? Чувство вины делало это вместо нее. — Так, вот вам задание, — строго произнесла она, проглотив нотации. — Достаньте мне чакропроводящие чернила и принесите сюда. Дети послушно кивнули и бросились прочь. Пустой коридор госпиталя заполнился топотом бегущих детей. Над их умениями работать и работать! Тоже ей шиноби, а топочут как стадо биджу. Наруто, помассировав виски, глубоко вздохнула и пошла в палату к Кагами. У нее есть пара свободных минут, пока ещё не совсем испорченные умы будущей верхушки Конохи выполняют ее поручение. И их она потратит на маленького Учиха. — Ты меня ругать пришла? — Кагами, судя по его виду, готов был понести наказание. Наруто и порога переступить не успела, а мальчишка уже сделал выводы. Правильные. Узумаки, глянув на бледное, но полное решимости лицо, вздохнула и молча прошла к кровати. — У тебя отличные лидерские качества, — мягко улыбнулась она, душа в себе желание все таки оторвать ему руки. А хотелось очень. От воплощения озвученной в коридоре угрозы ее удерживало лишь то, что в нем она видела себя. — Я слабак, — опустил голову Учиха, пряча проступившие на лице эмоции. Его переживания выдавали лишь пальцы, стиснувшие до побелевших костяшек тонкое покрывало. Наруто, присев на край больничной койки, подалась вперёд, мягко и аккуратно обнимая мальчишку. Кагами удивлённо выдохнул ей в плечо, застигнутый ее поведением врасплох. — В свою первую миссию из-за желания доказать, что я чего-то стою, я чуть не убила всю свою команду. А они всего-то поддержали мое решение продолжать задание, несмотря на то, что заказчик нас обманул и скрыл важные детали. Не кори себя. У ребят своя голова на плечах. И по каким-то своим причинам они поддержали твою, не спорю, глупую затею. Но все обошлось. Лучше делай выводы, — она понимала все его чувства как никто другой. Только спустя столько лет она уразумела, что ответственность за ту миссию не только на ней. Какаши-сенсей, Сакура и Саске имели свои причины согласиться идти до конца, несмотря на высокие риски. Своим согласием они негласно подтвердили, что примут любые последствия миссии. Летальные, в том числе. Кагами с каждым произнесенным ею словом расслаблялся. Пока полностью не обмяк в ее руках, уткнувшись лбом в плечо и стискивая в ответных объятиях. Мальчишка мелко задрожал. — Я стану сильнее, — он вцепился в нее так, будто бы висел на краю пропасти, страшась упасть в бездну под собой. — Обязательно. И в следующий раз не допустишь такой осечки, уж я то постараюсь, — Наруто гладила его по содрогающейся спине, чувствуя, что поступает правильно. Ругать было бессмысленно. Это лишь подстегнуло бы его к принятию неверных решений. Кагами сдавленно всхлипнул и разразился слезами. Ткань темно-синей туники тут же промокла, впитывая детские слезы. Наруто замерла, едва дыша, боясь спугнуть ребенка. Учиха в достаточной степени гордые, чтобы не демонстрировать свои чувства. Особенно, если дело касается слабости. Но мелкий Учиха, видимо, и правда уродился без их генетического снобизма и высокомерия, и не стесняясь продолжал показывать, что у него на душе. Наруто понимала одно - ему необходимо выплеснуть накопившееся напряжение. Похлопывая того по дрожащей спине, давала ему возможность сделать это. — Ты сказала, что проследишь, — Кагами разжал пальцы, и Наруто смогла вдохнуть полной грудью. Учиха цеплялся за нее с такой силой, что ребра трещали и сдавливали лёгкие. Мальчик отпрянул, вытирая кулаком те слезы, которые не впитались в ее одежду. — Я перевоспитаю вас всех, — улыбнулась Наруто, расплываясь в гаденькой улыбочке. — Опять грядки? — ужаснулся Кагами и хотел было возразить, но тут же поник, вспоминая причину, которая и привела его на больничную койку. — Нет, — снисходительно улыбнулась Наруто, вставая с постели. Далекое эхо топота множества ног оповестило ее, что дети выполнили поручение. — Пойду намекну Тобираме, что пора учредить академию для подготовки юных шиноби, — произнесла Наруто, шагая к двери. В тот момент, когда она ее открыла, Узумаки чуть не сбила толпа. Данзо протягивал ей бутылку с чернилами и кисть. Кисть она не просила, но кто-то из этой шайки оказался весьма смышленым. Кохару, вцепившись в водолазку Шимуры, тянула того на себя, протягивая руку к чернилам, видимо, желая их отнять. Хомура поправлял съехавшие с переносицы очки, недовольно косясь на того же Данзо. Хирузен, который умудрился перехватить вытянутую вперёд руку друга, поспешно разжал хватку, пряча руку за спину. Кагами полным непонимания взглядом сверлил ее спину. — Спасибо, — потрепала она Шимуру по макушке, подарив остальным улыбку. Данзо от ее широкого жеста надулся, недовольно поджав губы. Но глаза его сияли от гордости и самодовольства, что он опередил ребят. По ту сторону дверей, за минуту до этого момента, явно шла борьба, кто вручит ей все это добро. Наруто покинула детей. *** Печати этого времени были сложными. Всё-таки расцвет величия аловолосых демонов. Вредность Хаширамы зашкаливала. Наруто битый час подбирала правильный фуин, чтобы открыть необходимую дверь. С каждой минутой самоконтроль плавился, а злость множилась. — Наруто, добрый день, — Мито слегка склонила голову в бок, с интересом наблюдая за манипуляциями Наруто. — Мито, — напряглась светловолосая Узумаки, поворачиваясь к ней с нервной улыбочкой. Сейчас по отношению к ней она испытывала враждебность, потому что Мито супруга Хаширамы. — Вот тут, — ткнула та пальцем в верхний левый угол дверного косяка добродушно улыбаясь. — Впиши ту же связку, что только что вписала в нижний. Наруто удивлённо моргнула. — Так ты не заодно с Хаширамой? — настороженно поинтересовалась Наруто. Барьер определенно принадлежал Мито. Хаширама не мог освоить за такой короткий срок печати такого уровня. Сенджу был так поглощен госпиталем, что ему было не до этого. — А в чем я с ним должна быть заодно? — поинтересовалась Мито, слегка обескураженная сокрытым в этом вопросе обвинением. — Потакать в его синдроме братской гиперопеки, — Узумаки встала с колен, приподнялась на цыпочки и, вытянув руку, рисовала нужную связку фуинов для вскрытия барьера там, куда указала Мито. — В этом я ему не сообщник, — миролюбиво поведала химэ клана Узумаки. Глаза ее полыхнули нездоровым блеском, тогда как улыбка на ее лице все ещё была располагающе милой. — И ты не сдашь меня Хашираме? — поспешила уточнить Наруто. Сенджу-старший явно преследовал цель, чтобы Наруто как можно дольше находилась от Тобирамы подальше. А лучше вообще обходила того стороной. Не дождётся! Быстрее Курама с Мадарой подружатся, чем случится нечто подобное. — Ни в коем случае, — широко улыбнулась Мито, наблюдая, как Наруто твердой рукой выводит изящные завитушки. — Ты владеешь искусством фуиндзюцу? — О, да. Думаю, не так хорошо как истинные Узумаки, но в достаточной степени, чтобы взломать этот гребаный барьер, — барьер вспыхнул, новый пласт рисунка впитав чужую чакру вступил в реакцию с основной вязью печати. Последнее препятствие на пути к Тобираме исчезло. — Возьму Хашираму на себя, — заговорщически подмигнула Мито Наруто. Хоть супруга Хаширамы и улыбалась, Наруто чувствовала, что эта улыбка ни к чему хорошему не приведет. У нее от сокрытой за нежнейшим и очаровательнейшим изгибом губ угрозы по спине побежали мурашки. Бедный Хаширама. Наруто было его совсем не жаль. *** Наруто тихонько проскользнула в палату, тут же ища взглядом Тобираму. Положение вещей ей было неизвестно, но болезненный вид Тобирамы ее напряг в мгновение ока. Хватило и беглого взгляда, чтобы понять - дела не так уж и хороши. Казалось, он за ночь осунулся. Черты лица заострились. Серые тени придавали его коже пепельный оттенок, из-за чего он выглядел очень нездоровым. Сердце защемило, на глаза навернулись слезы. — Неужели я так плох? — насмешливые нотки в хриплом голосе кольнули слух. Малиновые глаза с беспокойством осматривали ее фигуру. Но даже не найдя на ней внешних повреждений, не исчерпали переживаний. — Дурак, — сдавленно буркнула Узумаки, смаргивая слезы и слабо улыбаясь. Она и не заметила, что Тобирама не спит. — Влюбленный, — не стал спорить Сенджу, приподнимаясь на локтях, чтобы удобнее было принять сидячее положение. Покрывало соскользнуло с его широкой груди, обнажая торс, плотно перемотанный бинтами. Влюбленность оказалась диагнозом с побочным эффектом слепоты и тупости. Ещё и след в виде шрама в придачу оставила. — Мне твоя влюбленность в кошмарах сниться будет, — мрачно усмехнулась Наруто, делая несмелый шаг навстречу. Непонятная сила заставляла ее держать дистанцию между ними, тогда как очень сильно хотелось оказаться к нему куда ближе. — Хашираме и подавно. — Я тоже пострадавшая сторона, — сморщился Тобирама, хватаясь за то место, где была рана. Дыхание его стало тяжёлым и натужным. Красноречивое подтверждение его страданий. Это и сорвало Узумаки с места. Она преодолела разделяющее их расстояние в считанные секунды, ведомая вспыхнувшим беспокойством. Стоило ей протянуть к нему руки, как он резко выпрямился, являя собой крайнюю степень решительности. Схватив ее ладони, он потянул ее на себя, лишая равновесия. Немного возни, и вот она лежит, прижатая к жёсткому матрасу больничной койки, а сверху над ней нависает Тобирама. — Со мной все в порядке, — серьезно произносит он, ощупывая ее предположительно раненный бок рукой. Бинтов под одеждой он не нащупал. Что сподвигло его к более смелым действиям. Тобирама скользнул рукой под футболку, ласково и осторожно касаясь ребер. — Ты… — чувство вины перед Тобирамой напрочь вытеснилось возмущением. И жаром, мгновенно вспыхнувшим в груди. Сенджу не сдержал удивления. На ее коже не было и следа от раны. Волнение его отпустило, зато желание не отпускать ее возобладало над ним. — Мой брат гений в медицине, — невинно улыбнулся Сенджу-младший, нехотя убирая руку. Наруто нечего было возразить. Своими глазами это видела. — Надеюсь, когда ты бросился ко мне на помощь, ты был уверен, что твой брат сможет исправить причиненный тебе ущерб, — обняла его, понимая, что он, может, и выглядит слабым, но дискомфорта от травмы не испытывает, о чем ей намекало их положение. — Давай не будем об этом, — склонился он ниже. Голова от слабости у него шла кругом, все-таки напоминая, что он был серьезно ранен и потерял много крови. Может, голову вскружила Наруто. У нее это хорошо получалось. Но глаза пришлось прикрыть, пока его не повело в сторону от залетавших перед глазами мушек. — Надеюсь, ты открыла все свои секреты? — и замер в паре миллиметров от ее губ. Горячее дыхание скользнуло по приоткрытым губам, проникая в вены. Узумаки судорожно сглотнула, замерев в ожидании. — Все, — выдохнула она, скользнув рукой вверх по его шее к затылку. Зарываясь пальцами в короткие жёсткие волосы. — Больше никаких секретов, — искренне заверила его Наруто, слегка запрокидывая голову и коротко целуя. По телу Тобирамы растекалась свинцовая тяжесть напару с удовольствием. Все же он ещё слишком слаб. Стоило сердцу сбиться с ритма, как головокружение усилилось и перед глазами потемнело. Обреченно вздохнув, он поспешил поменять положение, пока не раздавил Наруто, потеряв равновесие из-за слабости. Успокаивал он себя тем, что теперь у них предостаточно времени, чтобы побыть вдвоем. И распоряжаться этим временем они могут по своему усмотрению. — На тебе ни царапинки, — констатировал он факт. Подушечки пальцев все ещё покалывало от контакта с ее обнаженной кожей. — Вот у тебя брат - гений медицины, а у меня демон, который не даёт мне умереть, — улыбнулась Наруто, поворачиваясь на бок и вжимаясь в Тобираму всем телом. И прежде, чем уткнуться ему носом в ключицы, успела заметить, как в глазах Сенджу вспыхнул интерес. — А теперь расскажи мне все, — попросил он. И она честно собиралась пуститься в длительный рассказ, как и обещала, но дверь распахнулась. В палату влетел Хаширама, сбив ее с мысли. Наруто, обернувшись на шум, напряглась. Тобирама крепче сжал ее в объятиях, намекая, что не отпустит ее, как бы не ворчал его брат. Но следом, плавной походкой вошла Мито, закрыв своей фигурой пути отступления для Хаширамы. Взгляд, которым та наградила супруга, можно было смело назвать убийственным. Милая и ласковая улыбка, приклеенная к ее губам, никак не вязалась с тем, что полыхало у нее внутри. От клокотавшего внутри Мито гнева Наруто непроизвольно поежилась, испытав на собственной коже знаменитый темперамент аловолосых дьяволов. В помещении повисла гнетущая тишина. Взгляды всех присутствующих сошлись на фигуре Хаширамы, который, скрестив под грудью руки, демонстративно отвернулся в сторону, угрюмо созерцая стены. Щеки его были слегка надуты, брови нахмурены, а губы недовольно поджаты. Это все указывало на то, что сюда он пришел не по собственной воле. И испытывал при этом обиду. Мито, наградив Хашираму взглядом полным упрека и разочарования, тяжело и громко вздохнула. Это переманило внимание окружающих на нее. — Наруто, прости моего супруга за его скотское поведение, — Мито прямо посмотрела на ту, к кому обратилась. Прекрасные черты лица исказило искренне сожаление и печаль. Узумаки согнулась в поклоне, но на этом останавливаться не собиралась. Роскошное кимоно зашуршало, когда Мито собралась преклонить и колени. Хаширама вздрогнул от этого жеста, как от пощечины, и перестал изображать из себя глубоко обиженного и недовольного всем и вся истукана. Взяв Мито под локти, он остановил ее, не позволив ее коленям коснуться пола. — Прости Наруто, — пристыженно произнес Хаширама, проглотив всю свою гордость. Признавать собственные ошибки сложно. — Я поспешил с выводами, — согнулся он в поклоне извиняясь. — Я так испугался за брата, Мито, деревню… Страх затмил мне рассудок, мешая мыслить здраво. Я был не прав, — признавался он в своих слабостях. Если бы не манипуляция Мито, ему бы духу не хватило признаться в этом и самому себе, не то что перед братом и Наруто. Он банально не мог позволить дражайшей супруге отдуваться за свои поступки. Наруто, выпучив глаза, удивленно смотрела на происходящее. Ну никак она не ожидала, что Хаширама не то что извинится перед ней, но и хотя бы мало-мальского потепления отношений. — Просто на него моя беременность плохо влияет, весь дерганный. Лишний раз и шагу ступить не дает, — мягко усмехнулась Мито, меняя гнев на милость. Хаширама наконец-то сделал то, на чем она так яро настаивала. Узнав больше подробностей о его недавней вылазке, она не смогла остаться в стороне. Тем более, Наруто, судя по всему, будущая невестка Хаширамы. А в семье, по ее мнению, разлада быть не должно. Тобирама понимающе усмехнулся. А вот Наруто запуталась основательно. Из-за шока. Она только и смогла что заторможено кивнуть, мысленно пытаясь найти связь между беременностью Мито и жестким поведением Хаширамы. И вообще, Мито беременна? Вот почему она пересеклась с ней в госпитале. И… Хаширама и правда сходил с ума от чувства гиперопеки по отношению к брату, супруге, ещё не родившемуся ребенку и деревне. Защищал все, что ему дорого. И Наруто не могла его за это винить. — Мито! — воскликнул Хаширама, разгибаясь. Но супруга не дала ему выпрямиться. Опустив свою ладонь на его лопатки, надавила сильнее, заставляя вновь склониться. — И перед Тобирамой извинись, — прошипела она, не убирая руки. Хаширама понял, что сопротивление оказывать бесполезно. Супруга, приняв сторону брата и Наруто была непреклонна и бессовестно пользовалась своим положением. Хашираме попросту некуда было деваться, кроме как разрешить конфликт мирно и попробовать поверить Наруто. — Брат, прости, — а вот тут он был более искренним. Не пришлось переступать через собственные страхи и принципы. Вина и раскаяние насчёт содеянного все ещё разрывали его изнутри. — Молодец, — добродушно похвалила его Мито, погладив по спине и убирая руку. — Я не держу на тебя зла, — заверил его Тобирама. Все закончилось относительно хорошо. А нести в себе обиды - пустая растрата времени и сил. Возможно, будь на его месте Хаширама, Тобирама поступил бы так же. Ослеплённый страхом за жизнь брата, любыми способами попытался устранить угрозу. Им двоим хватило потерь на всю оставшуюся жизнь. — Мой тебе совет - остерегайся женщин Узумаки, — выпрямился Хаширама и посмотрел на Наруто, застывшую в объятиях Тобирамы. А потом скосил опасливый взгляд на Мито, изображающую саму невинность. — Поздно, — разгон от милого ангела до сущего дьявола у Мито был равен скорости Бога Грома. — У меня тут к тебе возникло ещё пару безотлагательных вопросов, милый, — в глазах ее плясали не искры, а горели пожары. — С каких таких пор ты имеешь что-то против Узумаки? — наседала на него разъярённая, к тому же ещё и беременная женщина, заставляя Хашираму трусливо попятиться. Хаширама нервно сглотнул. Тобирама тихо засмеялся. Наруто весело улыбнулась. — Прошу прощения за беспокойство, до скорых встреч, — обернулась к ним Мито, склонив голову в знак прощания. На ее лице не осталось и следа от вспышки недовольства по отношению к неосторожному совету Хаширамы. Она являла собой образец изящной вежливости. Неторопливой и грациозной походкой химэ покинула палату, тихо прикрыв за собой дверь. Лишая возможности продолжить наблюдать, как Мито становится возмездием для Хаширамы. — Мне кажется, Хашираму вынудили жениться на ней. Ты же ведь присутствовала в тот момент там, тебе не показалось его предложение подозрительным? — Тобирама продолжал улыбаться. От непривычно долгой улыбки сводило скулы. Наруто рассмеялась. Она и предположить не могла, что скрывается внутри Мито. До этого ей было некомфортно общаться с принцессой клана Узумаки, чувствуя разницу не только в статусе и положении, но и в воспитании. Но теперь, после такого представления, ей хотелось подружиться с этой женщиной. У них были все шансы поймать одну волну. — Не думаю, что его заставляли. Я сильно заблуждалась на ее счёт. Думаю, он тоже повелся на ее милое поведение, — призналась Наруто, чувствуя небывалую лёгкость. Все проблемы наконец-то были решены. — Может, стоит прислушаться к брату? — изобразил задумчивость Тобирама, нахмурив брови и оценивающе посматривая на макушку Наруто. — Хей! Я только наполовину Узумаки, если что, — Наруто обернулась к нему и не без труда вытащила свою руку из крепких объятий Тобирамы, чтобы щёлкнуть того по лбу. — Уговорила, — шутливо-снисходительно проговорил он, склоняясь для поцелуя. Соблазн был слишком велик и бороться с ним не хотелось. — Я от тебя не откажусь. Пусть в тебе будет хоть сотня демонов, — искреннее признание, обдав сладким жаром губы, проникло под кожу и раскаленной лавой потекло прямо к сердцу. — К твоему счастью, во мне он всего один, — улыбнулась Наруто, готовая растаять от переполнившей ее щемящей нежности. Будь Тобирама более здоровым и бодрым, она бы утопила его в своих чувствах, не оставив ему и шанса на спасение. — С чего начать? — пыталась она вернуться в безопасное для Тобирамы русло - в рассказ о своей жизни, игнорируя тот факт, что их губы на грани поцелуя. И это сбивает с толку, с мысли. — С поцелуев, — и не дав ей и секунды на размышления, обрушил на нее все свои чувства, нежно целуя.