Солнечный шторм

Учиха осматривал место происшествия. Шум, который наделал явившийся посреди деревни хвостатый, разбудил все селение. И спящая Коноха посреди ночи превратилась в жужжащий и напряженный улей. Если бы не знания людей о том, что Курама относительно безобиден для Конохи, то разразилась бы самая настоящая паника. А так, хвостатый, обрушив свой огромной тушей часть архива Конохи, смиренно сидел на месте, пребывая в шоке. То, что тут произошло, на самом деле ввергло в шок многих. Отчасти Саске тоже испытал отголоски этого чувства, когда прибыл сюда и Шестой посвятил его в подробности происшествия. Узумаки Наруто пропала. Посреди Конохи. Прямо в архиве. По словам Кьюби, прежде чем Наруто исчезла, их разделило. Но прежде чем демон был извлечен из своего сосуда, Узумаки нашла свиток с непонятным фуином и попыталась его расшифровать. А после, не добившись успеха в понимании, что в том сокрыто, беспечно влила в свиток чакру. К всеобщему ужасу, никто не мог расшифровать тот самый свиток, которым воспользовалась Узумаки перед своим исчезновением. Все, кто хотя бы более менее владели фуиндзюцу на таком высоком уровне, мертвы. — Где бы она не была, она мертва, — замогильным голосом изрек Какаши, смотря на хвостатого. Курама так и сидел возле архива, не торопясь покидать Коноху. — Не факт, — не разделял мрачных выводов Шестого Шикамару. — У Курамы восемь хвостов. С Наруто, где бы она не была, все ещё осталась чакра лиса, — Нара - единственный, кто в возникшем переполохе заметил эту деталь. Саске ещё раз взглянул на лиса. И правда. Хвостов было восемь. Девятый отсутствовал. В словах Шикамару Нары было зерно истины. — Разве это ее спасет? — Сакура храбрилась, но застывшие в глазах слезы влажно блестели в лучах рассвета. Она отчаянно цеплялась за надежду, что с подругой все хорошо. — Идиотка, — презрительно бросил Саске, сворачивая свиток. Он чувствовал исходящую от пергамента энергию. Очень знакомую энергию. Как Какаши не заметил этого? Или Шикамару? Или их сбивала с толку разлившаяся по округе чакра хвостатого? По мнению Учиха, это была очевидная зацепка к разгадке происходящего. Возможно, свиток впитывал чакру пользователя. Абстрагируясь от окружающих, что для Учихи было довольно легко, он прислушался к гулящей и вибрирующей чакре. К чёткому следу Наруто примешивался и след чакры Второго. Саске узнал потрескивающую и вибрирующую мощью энергию почти сразу, стоило ему коснуться пергамента. — Саске! — вспылила Сакура, обжигая спину мстителя полным возмущения взглядом. Костяшки на пальцах хрустнули, когда она сжала кулаки. Учиха игнорировал Харуно так, как делал это все время. Сакура почти на постоянной основе была обузой и напомнила об этом сейчас, мешая ему сосредоточиться на свитке. — Би-сана это спасло во время войны. Гьюки пожертвовал своим щупальцем, когда Мадара пленил восьмихвостого, — напомнил Шикамару, который составлял подробные хроники войны. В гнетущей атмосфере появился лучик надежды на лучшее. Саске не вмешивался, не собираясь подпитывать их ожидания. Атрофировавшаяся эмоциональность стала залогом его здравомыслия. По мнению Учихи, Наруто банально самоустранились, сунув свой нос туда, куда не просили. В конце-концов, она все та же простодушная идиотка, какой и была лет восемь назад. Он не удивится, если свиток сжег ее, не оставив даже пепла. А Кьюби… он просто спас себя, отрубив себе хвост. Тривиальный инстинкт самосохранения. Наруто вполне могла утянуть на дно своей безграничной тупости и хвостатого. Все же похитить эту дуру не так то просто. Саске бы даже сказал, что невозможно. Может она глупая, но очень и очень сильная. То, что это не похищение, подтвердил оторванный от свитка ярлычок. Саске усмехнулся, когда прочёл, что свиток предназначен только для сильнейших из клана Узумаки. Как пить дать, Наруто себя такой и считала. Банально! Любопытство и самоуверенность сгубили кошку. Вопрос остался за малым. Что тот свиток сделал с Наруто? — Курама? — Какаши обернулся к хвостатому. Лис находился в прострации. Все же не каждый день его извлекают из джинчуурики. А когда такое происходит, то это не к добру. — Это ее спасет, — подтвердил Кьюби, все ещё не веря, что он лишился джинчуурики. Подобную печаль демон испытывал лишь в тот момент, когда Рикудо умирал. Да и, кажется, его сущность была повреждена. Незначительно, но ощущалось, словно та стала меньше. Как будто бы при исчезновении Наруто отщипнула с собой часть его сознания, а не только чакры. Учиха продолжал вертеть в руках свиток, смотав его. Что-то было в нем не так. Свиток не так стар. Кто-то хотел, чтобы он выглядел древним, и даже очень в этом преуспел. Когда Саске коснулся деревянного основания, то уловил едва заметные следы Первого. — Это похищение, — все же проговорил Шикамару. — И мотивы имеются. Уничтожение сильного противника, — Нара закурил. Сигарета в его руке подрагивала. Если этот кто-то похитил Наруто, то враг очень силен. Невероятно силен. — Нет, — сказал, как отрезал, Учиха. Он добрых десять минут назад отмел эту теорию. В глазу вспыхнул Мангекью, когда Саске за всем этим переплетением чакры почувствовал и чакру Мадары. Взглянув на свиток, он наткнулся на скрытую надпись, состоящую из одного слова: "Теме". — А что это тогда? — взорвалась Сакура, смаргивая слезы, которые все-таки пролились. Учиха поморщился. Слезы Харуно вызывали в нем раздражение. — Побег, — достав Кусанаги, Учиха поставил свиток и одним точным движением разрезал тот пополам. Внутри деревянного основания оказалась полость. Печать, что была выжжена на дереве, была простой, создавая нишу для хранения. И благо ее он не повредил. Учиха положил ладонь на рисунок, вливая чакру. Скрытый печатью карман открылся. Все вокруг замерли, столпившись у него за спиной. Недоумение и неверие давили на его затылок хмурыми взглядами присутствующих. Им не нравилось то, что он говорил и делал. Но все же. Они его слушали и внимательно наблюдали. В руке у него оказался снимок. С фотографии на него смотрела Наруто, обнимающая Тобираму. Второй обнимал ее в ответ, не сумев скрыть улыбку за маской равнодушия. Первый, откровенно сияя и затмевая своей белозубой улыбкой широкую улыбку светловолосой Узумаки, обнимал Мито. Подле них стояли близнецы. На вскидку детям было лет шесть-семь. Мальчишки были похожи на Хашираму. По правую руку от бога шиноби находилась темноволосая женщина с ярко-красными губами и забранными в высокий пучок волосами. Женщина тянула на себя Мадару, буквально силой втягивая в кадр. Учиха, отводя взгляд в сторону и выражая откровенное презрение, оказывал сопротивление. Видимо, не желал оказаться на одном снимке с четой Сенджу-Узумаки. Но, несмотря на откровенное недовольство Учихи, Саске подозревал, что Мадара не против. Просто ему гордость не позволяет. — Что за… ? — шокировано произнес Нара. Рука так и застыла в воздухе с недонесенной до рта сигаретой. Пепел осыпался на плечо Учихи. — Настоящая, — поведал Саске, малость обескураженный увиденным. Учиха Мадара Хокаге? Сакура изумлённо выдохнула, а потом истерично засмеялась. — Это невозможно, — давясь истерикой, выдавила она, дрожа всем телом. Натянутые до предела нервы сдали. — С нашей Наруто возможно всё, — меланхолично заметил Хатаке, разделяя шок своих бывших учеников и нынешнего помощника Хокаге. — «Так надо. Объяснения займут уйму времени. Просто поверьте, что это правда. Простите, что заставила вас переживать. Простите, что покинула вас. Не беспокойтесь обо мне. Со мной все хорошо. Люблю вас всех. И тебя, теме, тоже. P.S.: Курама со мной», — зачитал послание на обороте Учиха и перевел взгляд на Кьюби, который навсторил уши. — Она издевается?! — взвизгнула Сакура. — Ее надо вернуть! — одновременно с Харуно воскликнул Нара. — Отстаньте от нее, — процедил Учиха. Картина вырисовывалась невероятная. Нереальная. Но фотография была явным тому доказательством, что Наруто как-то попала в прошлое и пустила там корни. И прошлое отличное от того, что было у них в хрониках. — Она имеет право жить так, как захочет, — согласился Хатаке, тяжело вздыхая. Вот и избавился он от поста Хокаге. А ведь такая смена росла. — Жаль, что она не написала мемуары. Вопросы множились. Шестой с радостью бы почитал о том, как она пришла к тому, что творилось на фото. Но Наруто не переняла от Джирайи писательской жилки. История ее останется нерассказаной. Хатаке, сунув руки в карманы, отправился прочь. Вопрос разрешился быстро. Но с Наруто и не такое могло случиться. Поэтому он быстро принял на веру то, что нашел Учиха. Ведь это было так по Нарутовски. — Какаши-сенсей, но… — Что-нибудь придумаем. Более правдоподобное, — не оборачиваясь, произнес он. Вот же мороки прибавилось. Теперь придется создавать душещипательную историю о том, как Наруто пошла покорять мир, отказавшись от запыленного кабинета Хокаге, решив посвятить всю оставшуюся жизнь приключениям. Учиха, бросив последний взгляд на фотографию, сжёг ее, за что получил удар кулаком в плечо от Сакуры. — Курама, — Шикамару обернулся к лису. — Она сказала, что ты с ней, а ты тут. Как думаешь, что она имела в виду? Может все таки она разделила тебя, как и Минато-сама на Инь и Ян половины? — сигарета уже истлела. Разборки Учиха и Харуно его совсем не волновали. Он достал новую, тут же глубоко затягиваясь. Какаши-сама предложил смириться, но он не мог… Наруто была ему дорога. Харуно на заднем плане доказывала Саске, что нельзя так просто оставить все как есть. Но Учиха, видимо, сжигал свиток. Печать, которая затащила Наруто туда, где она в итоге и осталась. — Может, она сама не заметила, как объединилась со мной из того времени… мира? Не знаю, — развел лапами лис. У них были лишь предположения. Он ощущал себя цельным. Правда, без хвоста и частички сущности. И грустным. — Теперь ты свободен, что будешь делать? — Шикамару понял, что им остаётся довольствоваться лишь домыслами и предположениями. В этот раз Наруто начудила так начудила. — Спать, — лис встал на лапы и потянулся, разминая затёкшие конечности, вдыхая полной грудью утреннюю свежесть весны. Он свободен! — Хорошее дело, — Шикамару готов был умереть от зависти. Вот бы ему быть лисом. Ни тебе бумажек, ни экономики, ни решения стратегических проблем. Боги, а ведь во все это бумажное дерьмо он ввязался из-за Наруто, желая стать ей помощником и опорой. А она, зараза такая, слилась на финишной прямой. Ему оставалось лишь надеяться, что где бы она там не была, ей за это воздастся.