Мрак

Он просто был рад. Девчонка шла рядом, измазанная кровью и сажей. Ее волосы, зияя подпалинами, пыльной пудрой лежали на голове. Ее быстрые ноги лишь четырежды сбились с широкого шага, но она ни разу не упала. Она шла вперед так быстро, как могла. Удалялась от Дворца, не оборачиваясь. Ее глаза сияли непривычной радостью. — Мы идем в горы на север. Это были единственные слова, что Один услышал за все утро. Девчонка нахально игнорила его попытки разузнать побольше. Что с ней произошло, откуда и чья кровь, почему на север? Она шла впереди и даже не поворачивала головы, когда ее напарник спрашивал подробности. А еще она улыбалась. И, наверное, только по этой невероятной причине Один не стал упорствовать, решив, что непременно услышит все на первом же привале. Они шли, не сбавляя темп, до самой ночи. Дворец Небесного Лорда остался далеко позади. Окрестности Конохи остались далеко позади. Даже десяток небольших деревушек остался далеко позади. На небесах качалась сытая Луна, звезды бледно подмигивали устало бредущим путникам. Девчонка не сбавляла шаг, словно собиралась идти всю ночь. Первым о ночлеге заговорил Один. — Давай остановимся. У меня уже нет сил гнаться за тобой. Она по инерции прошла еще с десяток шагов, но потом резко тормознула и, схватившись за ближайший ствол, замерла. Казалось, что даже не дышит. Захотелось подойти поближе и проверить — вдруг нужна помощь. Только ее голос, звонкой трелью отскочивший от этого самого ствола, совсем не был уставшим. — Уже выдохся? Она повернулась к Одину, в ее ладонях голубым сияла какая-то энергия. Руки медленно обвели его тело сверху вниз. — Пожалуй, ты и правда нуждаешься в отдыхе. Ладно. Давай остановимся тут. Быстрая и решительная, она принесла веток и хвороста, сложила ладони и дунула на кучку, вызвав своим дыханием огонь. На вопросительный взгляд Одина ответила, пожав плечами: — Меня научили разному, когда мы ушли в сопротивление. Стихия огня — это от Саске. Он долго пытался, чтобы у меня вышла хотя бы искра. А потом он погиб. А я вот… Хотелось спросить про этого Саске побольше. Хотелось узнать про всех, кто был вместе с ней и кого уже больше не было в живых, но Один не успел. Девчонка подскочила резво и упруго, убежала вглубь леса, крикнув лишь «Добуду поесть». Оставалось сидеть и следить за огнем. Огнем, который горел благодаря какому-то парню по имени Саске. Видимо, этот человек был очень дорог девчонке, раз она так резко убежала. Ее своеволие временами бесило невыносимо. Увидеть бы от дерзкой малышки с розовыми волосами, чье лицо обычно перепачкано всяким, хоть каплю почтения — казалось немыслимым. Она словно нарочно без конца дразнила и прекословила. Поступала по-своему, нарушая данное слово и тем не менее выходя живой из всех передряг. Правда, понять, какая роль отведена в ее войне самому Всеотцу, так и не удавалось. То казалось, что она боится его, то наоборот — использует. Задумавшись о том, как легко все может выйти из-под контроля, Один незаметно для себя вытащил из кармана штанов бутылку крепкого алкоголя и отпил несколько глотков. Ледяная жикость приятно прокатилась по глотке, заставляя взбодриться. Один привычно зажмурился, прослеживая, как откликается тело на знакомый вкус и аромат. Вялым ворчанием всколыхнулась мысль, что давно стоило бы выпить… хорошо бы еще и закусить чем-нибудь. А потом он очнулся и даже подпрыгнул от того озарения, которое пришло следом за пониманием: да он только что достал из ниоткуда алкоголь. Значит, еду может достать тоже! К возвращению девчонки с ночной охоты на полянке места свободного было мало. Злорадствуя и довольно потирая руки, Один доставал все новые и новые лакомства, уставив землю расписными тарелками с мясом, глубокими чашами с напитками, широкими блюдами с фруктами, корзинками с хлебом и множеством лакомств, большинство из которых он сам даже не пробовал ни разу. — Откуда? Девчонка стояла на краю освещенного круга и явно готовилась ступить обратно в тьму. Выпивший почти три литра чего-то крепкого, Один повернулся на звук ее голоса вполоборота, приглашающе махнул рукой и снова уставился на костер. Сколько прошло секунд, минут, часов, пока девчонка колбалась, он не заметил. — Твоих рук дело? Она держала перед собой блюдо с какими-то булочками или котлетами — поди разбери в такой темноте — и смотрела так странно, что пришлось встать и взять одну. Оказалось чем-то навроде рисового пирожка, только с начинкой. — Не отравлено, можешь спокойно есть. Опьянение ударило под коленки, заставив вернуться на бревно у огня. Одину предстояло допить еще не одну добытую бутылку из тех, что полукругом стояли перед его ногами. Ему очень нужно было опьянеть и избавиться от мыслей. А если глупышка откажется от еды — это ее проблемы. Никто не заставляет. Пусть ходит голодная! Кому какое дело? Но девчонка снова удивила его. Увидев блестящие горлышки бутылок, подбежала и схватила сразу три штуки. Гневно ответила взглядом на удивление Одина и отошла на противоположну сторону костра. Не сдержавшись, Один насмешливо отвесил легкий поклон и приложил руку к груди: — Не стоит благодарности. Нам здесь вполне хватит на двоих. Девчонка пила жадно. Хоть костер и мешал разглядеть четко, но Один прекрасно видел, как стекали тонкие струйки по ее лицу на грудь, как в темном провале рта исчезали пирожки, булочки, куски мяса, как голодная и ненасытная девчонка уничтожала одну бутылку за другой, опустошала одно блюдо за другим. — Спасибо… Он чуть не пропустил ее тихую благодарность, скрытую широким зевком. Сытая и опьяневшая, девчонка вытирала губы рукавами и с огорчением посматривала на оставшуюся еду. Явно думала, как бы забрать с собой все недоеденное и где бы найти еще недопитое. Потому-то ее взгляд вернулся к притихшему в ожидании Одину. — Ты что-то сказала? Я не расслышал. Мне вдруг почудилось, что ты поблагодарила меня, — Один махнул рукой, расплескав часть выпивки из широкого горлышка. Кажется, это было какое-то фруктовое вино. — Это ведь так странно, согласись! Ты не говорила мне спасибо ни разу, даже за спасение собственной жизни. Не думаю, что простая еда могла бы выбить из тебя это страшное слово. Девчонка подошла к нему, держа в руках пустую бутылку из черного стекла с затейливой гравировкой с одного бока. Она угрожающе занесла над головой своего напарника блеснувший в свете костра предмет, прежде чем опустить руку и сказать: — Нужно отвечать «Пожалуйста», глупый ты человек! Стекло разлетелось вдребезги, не долетев до макушки совсем чуть-чуть. Один привстал, отмечая возросшую пьяную слабость в ногах и легкое головокружение. В его руке звенел гунгнир, острие которого светилось во тьме бледным светом. Именно копье спасло его голову от урока нахальной девчонки. И именно его пришлось удерживать Всеотцу, чтобы верное оружие не поразило сердце безрассудной смертной. Убивать ее за подобную выходку или за преступление пострашнее не хотелось абсолютно. Она должна быть жива, просто потому… потому что ему так хочется. И все. Другие причины не нужны. Один склонил голову и очень любезно пробормотал: — Пожалуйста. Всегда к твоим услугам. Говори, если что-то нужно. Не стесняйся. Остаток поздней трапезы они провели в полном молчании. Наутро смертное тело болело. Рука, на которой заснула тяжелая от количества выпитого голова, онемела и безбожно колола. Бок, под которым притаились какие-то коряги, явно был весь в синяках. Ступни, оставшиеся без защиты простых ботинок, замерзли и стали слишком чувствительны. Пришлось обратиться к своей силе, чтобы избавиться от досаждающих ощущений. Правда, тело тоже пришлось сменить. Наверное, потому пришедшая спустя полчаса девчонка так удивилась, увидев вместо щуплого подростка высокого сильного красавца, чьи плечи вызывали завистливые взгляды у всех мужчин в девяти мирах. Сказать, что Один наслаждался ее замешательством, — ничего не сказать. — Доброе утро, Менма. Как твоя голова? Не болит после вчерашнего? — он говорил мягким глубоким голосом, одновременно зачесывая свои густые каштановые волосы всей пятерней. После чего приосанился, уперев руки в боки, и картинно выставив одну ногу на близлежащее бревно. Девчонка молчала недолго. Она сначала подозрительно прищурилась, потом поставила на землю стопку вымытах тарелок, отряхнула руки, отзеркалив позу Одина, и лишь услышав то самое имя, которое она взяла себе перед миссией, опустила напряженные плечи. — Сид? Ты что ли? Странно, что его идеальный, прекрасный, восхитительный, умопомрачительный вид не вызвал в ней должного восторга. Вряд ли подобное пренебрежение вообще имело место быть когда-либо за все те столетия, что Один был Всемогущим Богом. Женщины были падки до красоты и силы, будь они милыми и слабыми домохозяйками, или же отважными воительницами, исполненными силы и доблести. Эталон мужской красоты никогда не подводил Владыку девяти миров. Хотя последние несколько столетий он надевал его крайне редко — как-то приелось всеобщее восхищение и похотливые взгляды. — Что ты делаешь? Зачем ты все это моешь? Погоди! — долго обижаться не вышло, девчонка взяла в руки новую стопку грязной посуды и ушла тем же путем, что и пришла. Вопросы Одина Всемогущего снова остались без ответа. Ему пришлось прождать до самого обеда, потому что вздорная девчонка отказывалась уходить, пока не уберет все за собой. Она собрала в свой заплечный мешок немного сушеного мяса, фруктов и хлеба, рацион на одного человека на пару дней. Остальное закопала парой ловких ударов своей сверхмощной руки: сначала она проделала воронку в земле, а затем засыпала ее землей. Устав спрашивать пустоту, Один молча наблюдал, дожевывая еще горячий стейк и запивая его холодным элем. — Нужно двигаться строго на север. Горы, в которых находится нужный нам человек, в трех днях пути. В двух, — она внесла свое уточнение, окинув взглядом новый вид Одина и удовлетворенно кивнула, — если ты не будешь уставать так сильно, как вчера. Человек, которого мы ищем, раньше был лучшим другом последнего хокаге. Я нашла переписку, в которой упоминается его имя. Нужно расспросить его. Ее внезапная словоохотливость и откровенность были немногим лучше ее тотального игнора. Хотелось схватить ее за плечи и встряхнуть, чтобы вывести из этого странного состояния. — Что за переписка? Кто кому писал? Ты уверена, что это не ловушка? Не ложный след? — разумные вопросы, которые задает любой здравомыслящий человек, желая проверить полученную информацию, вызвали у девчонки приступ неконтролируемого гнева. Она стукнула кулаком по стволу растущего рядом дерева и оно тут же разлетелось в щепки. — Я уверена. В отличие от тебя, я лично видела переписку и слышала, как разговаривали двое слуг Лорда. Поэтому в ее достоверности я не сомневаюсь. К тому же если Майто-сенсей жив, значит у нас все еще есть надежда. Он один из сильнейших шиноби. — Почему ты не взяла меня с собой? — ее упреки были несправедливы и Один невольно спросил о том, что волновало его и беспокоило. До сих пор он не знал, почему она пошла одна. И почему вернулась настолько странной. — Я бы не спрашивал сейчас все эти вопросы, если бы мы пошли вместе. Она молчала долго. Ковыряла носком старой туфли землю и молчала. Казалось, что она не собирается овтечаать. — Ты спал так сладко. Было жалко тебя будить.