***
Поплутав уже как минимум полчаса, они подошли к двери, из-за которой слышались голоса. Карим прислушался, а потом шёпотом сказал - Так, что там говорят... "Ситуация в мире"... "Политика"... Видимо, это кабинет для переговоров, и, возможно, наш капитан сейчас там. Только я половину всей их речи не понял. Ли, переведёшь? Лили кивнула и тоже прислушалась, а Рен, который всё равно бы не сильно-то много и понял, стал от нечего делать оглядываться по сторонам. Ли то шёпотом сжато передавала смысл переговаривающихся, при этом умудряяся продолжать слушать их, то замолкала, полностью погружаясь в процесс поглощения информации. Судя по тону голосов, раздававшмхся с той стороны двери, Рен предположил, что там шёл какой-то небольшой спор. Лили подтвердила это. - Спорят о том, кто из глав государств должен совершить дружеский визит подписания договоров о сотрудничестве, которые были составленны за эту пару месяцев. Кайто настаивает, что мы в Японии сделаем шикарный приём, а немцы говорят, что им будет удобнее, если император приедет в Германию - Тьфу на это удобство. Соглашайтесь к нам лететь, не пожалеете - Карим, я, конечно, тоже испытываю чувство жгучего патриотизма и желание показать всё великолепие своей родины, но ты уверен, что разговаривая с дверью, ты уговоришь сидящих в кабинете? - подойдя, прошептал другу Рен Карим в ответ лишь закатил глаза и ничего не сказал***
Они стояли у двери кабинета для переговоров уже не меньше двадцати минут, когда Рен стал испытывать тревожное предчувствие, и ему в голову стали навящего лезть мысли о том, что им могут сделать, если поймают за подслушиванием. Поначалу он пытался себя успокоить, думая, что зря себя накручивает, но успокоиться не получилось, и пугающие мысли продолжали его тревожить. И только он собрался предложить Кариму и Лили смыться пока не поздно, как почувствовал, что кто-то положил ему руку на плечо и шёпотом сказал: "Подслушивать нехорошо." На счастье нашей троицы, это был тот самый служащий, который когда-то показывал им достопримечательности. - Чтож, я думаю, что ничего такого вы узнать не могли, потому что здесь не обсуждаются государственные тайны Германии, - пробормотал служащий себе под нос - Поэтому нас и наше любопытство надо понять, простить и отпустить, - прошептал Карим таким тоном, словно его предложение было единственным выходом из ситуации - Не-не-не отпустить вас я не могу, а то ещё опять что-нибудь где-нибудь подслушивать будете. Пойдёмте, провожу вас в номер капитана и буду за вами приглядывать. Да не бойтесь, я никому ничего не сообщу про то, что вы делали, я ведь сказал, что тут ничего такого государственно важного узнать нельзя - Спасибо вам большое - А чтож вы мне даже не попытались ничего соврать. Сказали бы: "Мы тут просто гуляем, вот остановились, когда голоса услышали и ещё даже не поняли, что тут переговоры", - сказал служащий, когда они немного отшли от кабинет - Во-первых, вы нам бы всё равно не поверили, потому что мы не умеем скрывать эмоции, во-вторых, за враньё и нежелание признать свою вину наказывают всегда суровее, - ответила ему Лили Так, мило беседуя, они дошли до номера капитана***
Когда через пару часов капитан Кайто вернулся в свой номер, ребята вели себя так, будто сегодня ничего необычного не произошло. Хотя может быть подслушивание переговоров и не относится к разряду необычных явлений, но это точно нельзя назвать обыкновенным. - Ну что все вещи собрали? Всё перепроверьте, если что-то забыли в академии ещё можно туда кого-нибудь отправить. - Всё хорошо. Наличие всех вещей проверенно, все они уложены, можно хоть сейчас вылетать, - с уверенностью сказала Лили, потому что она пять раз перепроверила свой чемадан и чемодан Рена, а так же видела, что Карим сделал тоже самое, потому что не хотел отставать от своих друзей - Ой нет, прямо сейчас не надо. Во-первых, самолёт будет готов только через несколько часов, а во-вторых, я устал, мне нужно немного отдохнуть. В одиннадцать часов вечера Кайто, Лили, Рен и Карим снова на военном самолёте полетели обратно в Японию. Кариму было жаль, что они уже улетают, Рен, несмотря на то, что в Японии их сто пудов уже ждёт Цубаке, был рад вернуться, а Лили испытывала что-то среднее между этими двумя чувсвами.