Последний контакт наших глаз.

Он появился в лучах зимнего солнца, озаряя своей улыбкой каждого прохожего. Кирилл подошёл, лучезарно улыбаясь, и подправил мою рубашку за белый воротник. — Нашли. Евгеша какой-то. Милый парень, договорились вечером встретиться в баре, узнать друг друга получше. — его лицо было полно надежд и радости. — Замечательно. Не хочешь куда нибудь съездить? — Хочу съездить домой. — он взял меня за руку и куда то повёл, — Отсюда ходит охуенный «50» Автобус. — Кайф, — я присела на лавочку остановки и стала ожидать тарантайку. — Значит, ты вечером в бар. — проконстатировала факт я. — Ага, — он встал напротив меня, устремляя взгляд на мое лицо. — Не хочешь со мной? — Не, — вздохнула, — У меня ЕГЭ. — Блять… Точно. Может тебе забить? Вот нахуй оно тебе нужно? — Ну, чтобы закрыть гештальт, так скажем. И я же не могу всю жизнь от тебя зависеть. — Не вижу ничего плохого. — улыбнулся он. — Хочу, чтобы отец знал, что я хоть чего то добилась. — Кстати, о родителях. Моя мама приезжает сегодня вечером. Думаю, вам стоит познакомиться. — Ой. — поникла я. — Думаешь? — Думаю. Я ей рассказывал о тебе. Она говорит, ты хорошо на меня влияешь. — Вот значит как… ты же в баре будешь? — К этому времени уже вернусь. Надеюсь. — Ты будешь в стельку, я уверена. Как обычно, не сможешь себя контролировать. — Только не начинай опять, хорошо? Я знаю, где грань. Тем более, приезжает моя мать. И приезжает она одна, без своего надоедливого муженька. Я буду трезв, как пёрышко! — заверил он меня. — Смотри, автобус!

***

Время только перевалило за 20:00, как в дверь постучали. Я оторвалась от дивана, поправила идеально отглаженную рубашку и открыла дверь. — Блять. Это ты. — с облегчением выдохнула я. — Мы перешли на новую стадию отношений: надоедание? — улыбнулся Бледный. — Нет, — обняв его за шею и быстро поцеловав, я пошла на кухню, — Думала, это твоя мама. — Будет с минуты на минуту. — он взглянул на часы. — Да не волнуйся ты так, она хорошая, понимающая. — Не сомневаюсь. Я купила пиццу и бутылку дорогого шампанского. — Отлично. Она не терпит пиво или дешевый алкоголь, но думаю, предпочтёт просто чай. — он подошёл со спины и положил костлявые руки на мои плечи. В дверь позвонили. Черт. — Теперь это точно твоя мама. — Догадливо. Ладно, расслабься. Все будет хорошо. — он нажал кнопку домофона и открыл дверь. Из лифта вышла милая женщина невысокого роста. — Кирюша! — улыбнулась она и побежала его обнимать, целовать. — Ты так похорошел! — крепко обняла его. — Да. — оторвался он. Кажется, он нервничает не меньше меня, — Это Варя. — Привет, Варечка! — улыбнулась она и обняла меня, словно знала сотни лет. Словно она моя мама. — Очень приятно с тобой познакомиться! Ты такая красавица! — восклицала она. — Спасибо большое, — я смутилась и мельком посмотрела на Кирилла: на его лице светилась удовлетворённая улыбка. Все хорошо. — Давайте я повешу вообще пальто? — любезно спросила я. — Конечно! — она торопливо его сняла и неловко мне передала. — Ну как долетела, Мам? Как Даша? — Она сейчас в Швейцарии! Там такая красота! — мы все прошли на кухню. — Будете что нибудь? — я обратила ее внимание на кухонную зону, где расположились коробки с пиццой. — Да, спасибо, Варя! Она нам рассказывала о детстве Кирилла, как же обнаглели американцы, и о том, что мне надо познакомиться с Дашей, — сестрой Тимошенко, — мол мы с ней так похожи. Две белые коробки с маргаритой пустовали, Кирилл все сожрал. — Варя, ты такая милая! — воскликнула Елена, — А он тебя знакомил с Сашей? — Мам, не начинай. — он заметно напрягся, крепко сжав кулаки под столом. — Нет, а кто это? — Его девушка бывшая. Такая стерва была! Ты мне больше нравишься! — А…- поникла я. — Спасибо. — Ладно, — вздохнула Лена, — Я пойду, она неуклюже встала со стула и поплелась в прихожую. — Уже? Так рано? — воскликнул Кирилл и хвостиком за ней побежал. Я тоже встала и пошла за двоицей родных. — Да, дорогой, — она крепко-крепко его обняла, — будь умницей. — закляла тому Мама и подошла ко мне. — Приятно было познакомиться, Варя! — она также меня обняла, — Дай Бог тебе сил вытерпеть этого оболтуса! — рассмеялась она. — Ну ма-а-а-ам! — неодобрительно простонал Кирилл. — Ладно, дети, пока-пока! За ней захлопнулась дверь, но вкус старых цветочных духов все ещё витал в воздухе. — Она очень хорошая, — улыбнулась я Кириллу. — Очень. — самодовольно ухмыльнулся он, — Там последний кусочек пиццы остался. Я съем? — Да ешь уже, — рассмеялась я, — Пойду в душ. — Стой! — окликнул Тимошенко. Глаза полные любви и благодарности смотрели на мое уставшее лицо: — Я тебя люблю, Варя.