~ ~ ~
Итак, открыв глаза, девочка с голубыми волосами сейчас же увидела Буратино, висящего вниз головой. Она приложила ладони к щекам и вскрикнула: — Ах, ах, ах!~ ~ ~
— Позови кого-нибудь, Артемон! — сказала девочка. — Надо снять бедняжку Буратино, отнести в дом и пригласить доктора... Артемон от готовности так завертелся, что сырой песок полетел от его задних лап... Он кинулся к муравейнику, лаем разбудил все население и послал четыреста муравьев — перегрызть веревку, на которой висел Буратино. Четыреста серьезных муравьев поползли гуськом по узенькой тропинке, влезли на дуб и перегрызли веревку. Артемон подхватил передними лапами падающего Буратино и отнес его в дом... Положив Буратино на кровать, собачьим галопом помчался в лесную заросль и тотчас привел оттуда знаменитого доктора Сову, фельдшерицу Жабу и народного знахаря Богомола, похожего на сухой сучок. Вернувшись к домику Мальвины, Артемон увидел ещё одно существо, за которым, вроде бы не бегал. Существом оказался огромный сенбернар в военной разгрузке на боках и с бочонком на ошейнике. — А вы, простите, кто? — поинтересовался Артемон, присаживаясь на задние лапы, пока ждал неторопливо идущих докторов. — Меня назвали в честь Иоганна Себастьяна Баха, — начал представляться огромный сенбернар. — Иоганном? — полюбопытствовал Артемон. — Или Себастьяном? — осторожно спросила Мальвина. — Нет, меня зовут Бах. Есть ещё брат, которого назвали в честь Людвига Вана Бетховена... — Неужели Бетховеном? — Да. — Но как он может быть вашим братом? У вас ведь... разные фамилии... — Это у людей это фамилии, а у меня это имя! Ах да, я из альпийских горных спасателей, итальянская сторона... и я, честно, понятия не имею, как я тут оказался. Сова приложила ухо к груди Буратино. — Пациент скорее мертв, чем жив, — прошептала она и отвернула голову назад на сто восемьдесят градусов. Жаба долго мяла влажной лапой Буратино. Раздумывая, глядела выпученными глазами сразу в разные стороны. Прошлепала большим ртом: — Пациент скорее жив, чем мертв... Народный лекарь Богомол сухими, как травинки, руками начал дотрагиваться до Буратино: — Одно из двух, — прошелестел он, — или пациент жив, или он умер. Если он жив, — он останется жив, или он не останется жив. Если он мертв, — его можно оживить, или нельзя оживить. — У него температура окружающей среды, — вставил свои пять копеек Бах. — У вас, правда, тоже... — Шшшарлатанство, — сказала Сова, взмахнула мягкими крыльями и улетела на темный чердак. У Жабы от злости вздулись все бородавки. — Какакокое отвррратительное невежество! — квакнула она и, шлепая животом, запрыгала в сырой подвал... Лекарь Богомол на всякий случай притворился высохшим сучком и вывалился за окошко. Девочка всплеснула хорошенькими руками. — Ну, как же мне его лечить, граждане? — Касторкой, — квакнула Жаба из подполья. — Касторкой! — презрительно захохотала Сова на чердаке. — Или касторкой, или не касторкой, — проскрежетал за окном Богомол. — Со своей стороны, могу предложить немного бренди! — вставил Бах, не обращавший внимания на докторов. Тогда ободранный, в синяках, несчастный Буратино простонал: — Не нужно касторки, я очень хорошо себя чувствую. Девочка с голубыми волосами заботливо наклонилась над ним. — Буратино, умоляю тебя — зажмурься, зажми нос и выпей. — Причём лучше — бренди! — настаивал Бах. — Эффект будет просто реактивный! — Не хочу, не хочу, не хочу... — Я тебе дам кусочек сахару... Тотчас же по одеялу на кровать взобралась белая мышь, она держала кусочек сахару... — Ты его получишь, если будешь меня слушаться, — сказала девочка. — Один сааааахар дайте... Или того, что предлагает вон тот лохматый... — Да пойми же, — если не выпьешь лекарства, ты можешь умереть... — Лучше умру, чем пить касторку... — Учитывая, что касторку некоторые хитрые товарищи используют в качестве моторного масла, — опять встрял Бах. — Второе первого никак не отменяет... Тогда девочка сказала строго, взрослым голосом: — Зажми нос и гляди в потолок... Раз, два, три. — Бренди! — потребовал Буратино, вскакивая с постели и прыгая к Баху. Одним движением выбил пробку и сделал глоток... Глоток жидкого огня, бренди, перегнанное до крепости 38,5 градусов виноградное вино которое создавалось, чтобы быстро согреть замерзающего. Так что Буратино от одного глотка встряхнуло посильнее, чем от касторки, и деревянный мальчишка был вынужден нарезать полдюжины кругов вокруг домика, пока его не отпустило. — Вообще-то, такое закусывать надо, — запоздало добавил Бах, глядя как вырубившегося Буратино Артемон снова занёс в дом.