* * *
Вообще, он не был писателем. Нет, вполне возможно, однажды он был рожден для того, чтобы что-то сказать миру в литературной форме и затем счастливо откинуться, успев оставить после себя неизгладимый след, но… Он не мог знать наверняка. Его просто посетил замысел. Сказка. Он хочет написать сказку, разумеется. С наивной романтикой… Хотя, романтика не может быть наивной, если она идет от сердца. К другому сердцу. Он обязательно об этом скажет на презентации своей книги. Ким Тэхен. Сказка о… Нужно придумать название. Интересно, а название нужно придумать до того, как ты обмозгуешь сюжет, или же после? Он ведь даже не знал, чем закончится его сказка… Там точно будет счастливый конец, разумеется! Иначе это не сказка, а сводка новостей, которые гипотетически и следуя теории вероятности могли бы произойти, но по счастливый случайности, если это несчастливый конец, не произошли. Он сидел напротив лэптопа, который находился на его коленях, так что чисто технически, он не мог сидеть никак больше, как только не напротив него. Господи, сколько же в голове мыслей, и ни одной красивой, которую он мог поймать и усадить на печатную строчку. У него есть главный герой. Принц. Очень красивый, его все любят… Ну, собственно, каким и должен быть принц. А есть ли у него принцесса? Нет. У него нет принцессы. Есть любовь. Большая. К кому тогда, если не к принцессе? Сознание и жизненный опыт подсказывали «к принцу», но вряд ли это подходящий вариант развития для детской сказки. Возможно, у него нет любви. Он просто… Как супер-герой. Но принц. Потому что из сказки, и не из комикса. Тэхен завел руки назад, схватившись длинными пальцами, которые теперь должны были бегать по клавиатуре, за свой затылок и запрокинув голову. Может, ну его к черту? Подумаешь, в его голове поселилась мысль. Очень скоро какая-нибудь другая вытолкает ее взашей и займет ее место. И он зря теперь страдает, не зная с чего начать. Наверное, его вдохновение пугает храп Джунга. — Джу! — Тэхен строго прикрикнул, и пес, будто поняв то, что Тэхен не успел ему приказать, замолк. Правда, всего на пару мгновений, затем вновь громко засопев. Тэхен убрал компьютер и сполз к собаке, по привычке, которая сложилась у нее за пару недель, устроившейся у его ног на мягком ковре. Он лег, прижавшись грудью к могучей собачьей спине, обхватив пса под лапами. Горячий и очень большой. Почти с него ростом. И пахнет сухой шерстью. Тэхен до этого не знал, что собакой может пахнуть приятно, но теперь не стеснялся вжать свой нос в жестковато-гладкий загривок. Пес перестал храпеть, потянулся, забавно вытянув задние ножки, и потом повернул к Тэхену свою огромную умную морду и лизнул его наугад. И вернулся в свое положение. И захрапел. Возможно, Тэхену тоже нужно последовать его примеру. Но у него показ. Во сколько? Вечером. Но стемнеть еще не успеет. Часов восемь. Закрытие недели моды. Главный выход. И всё это его. Вообще, наверное, он был звездой. Возможно, никто не знал, как его зовут, но лицо однажды точно успели запомнить. Тэхен был в этом уверен и ему это нравилось. Он не питал иллюзий по поводу своей привлекательности — он знал наверняка, что стоит ему повести бровью, и перед ним откроются все пути. Ну или… Найдутся люди, которые эти пути откроют. Как сказал агент Тэхена, однажды схватив его за руку на выходе из кофейни, после того как Тэхен заточил клубничный чизкейк.. Природный магнетизм. Спасибо, что не животный. Животный был только у Джунга. Как ему вообще пришло в голову притащить такую огромную собаку домой? Потому что он страдал. И смотрел на него грустными умными глазами. Джунг был не виноват, что оказался на улице. А он точно успел пожить дома, потому что был безупречно воспитан. Это была любовь с первого взгляда. Наконец, у Тэхена была компания для вечерних и утренних прогулок. Ночных, если брать сегодняшний занятой вечер. Но Джунг был терпелив, как и его мочевой пузырь, а Тэхен всегда очень спешил. Он нехотя поднялся и вернулся на диван. Замысел. Лунный принц. Подлунный. Звучит оригинальнее, чем уже прославившийся Маленький принц, но тем не менее наверняка не эксклюзивно. Но Тэхен уже начал невольно продумывать его образ. Волшебно красив. Безупречно воспитан, как и подобает принцу. Холоден и сдержан. Он даже увидел его улыбку. Его принц, когда улыбается, чуть прикрывает глаза. Пухлые губы. Да, у него пухлые губы, которые придают ему нежного очарования. Но мужественные черты лица — он же все-таки сказочный супергерой. Но ранимый глубоко внутри. Мягкий, теплый. Но не горячий. Как ощущение от одеяла, когда ты вытащил из-под него ноги, которые начали чуть подмерзать. Но он способен на большие и светлые чувства. Он умен и силен. И хитер. Да. Но при этом кристально честный. Это вообще можно сочетать вместе? В сказке можно. У него черные, отдающие холодной синевой волосы, которые всегда мягко обрамляют его открытое, идеально пропорциональное лицо. Ох, какой он должно быть красивый… У него карие глаза, но в определенные моменты радужка его зрачка начинает отдавать серебром. Светится. Когда он применяет магию. Светлая тонкая кожа. И тонкие запястья, которые обманчиво наводят на мысль, что он хрупкий. Но ведь он не может быть хрупким… Хотелось бы, но… Широкие плечи! У него широкие плечи, на которых надет серебряный тонкий плащ, заколотый серебряной заколкой. Он светится, плащ. И все вокруг слепнут. Разумеется, от его красоты. Не плаща, а принца. Хотя, плащ тоже не плох. — Господин Ким! Тэхен подпрыгнул на месте, вдруг услышав стук в дверь. Как он мог его пропустить? И Джунг почему-то молчал, хотя теперь навострил уши и тут же ринулся в коридор, начав рычать. Сейчас он обязательно будет гавкать. Он гавкал только тогда, когда к Тэхену напрашивались гости, и Тэхен был ему за это благодарен. Непрошеные после этого обычно отсеивались. — Госпожа Чен. Какая честь. — Он приоткрыл дверь, ногой пытаясь отпихнуть пса, который перестал гавкать, но не потерял бдительность, теперь намереваясь посмотреть, кто там мог прийти. — Какое-то дело? Перед ним стояла невысокая женщина средних лет, которая смотрела на него, строго нахмурившись, но стоило только Тэхену чуть улыбнуться одной стороной рта, немного приподняв брови и откинув со лба непослушно каштановые волосы, она тут же смутилась и обронила желание выяснять отношения. — Тэхен, я уже говорила тебе, что твой монстр должен жить в другом месте. Я не давала согласие на содержание на своей жил.площали крупных животных. Это же… — Женщина сглотнула, явно вспомнив их первую встречу с Джунгом. — Это даже не собака. Это… тигр. — Госпожа Чен. Джунг совершенно безобиден! — И Тэхен распахнул дверь, дав возможность «монстру» разглядеть своего гостя. И женщина, вскрикнув, отпрянула от двери. Прекрасный шанс, и Тэхен тут же оказался между ней и псом, интеллигентно прихватив ее за талию и с беспокойством заглядывая в ее круглые от удивления глаза. И женщина тут же как будто забыла о Джунге (который теперь миролюбиво нюхал ее руку), примагнитившись к карамельно-ореховому взгляду с длинными ресницами. — Напугались? Простите. — Тэхен заговорил шепчущим баритоном, который своей низкой бархатностью явно воздействовал на женщину больше, чем смысловой посыл. — Он теперь нюхает вашу руку. — И Тэхен чуть отстранился, ногой побудив Джунга вернуться в квартиру. — Вы ему понравились, госпожа Чен. Собаки очень чутко воспринимают чужую доброту и очарование. Возможно, они ценят и красоту, но доподлинно об этом пока неизвестно. — Тэхен, будь осторожен с псом. Пожалуйста. — Женщина прошептала это с широко раскрытыми, не моргающими глазами, и Тэхен улыбнулся. — Обещаю. Я доверяю Джунгу. А вы доверяете мне. — И он окончательно отпустил хозяйку квартиры. — Я ведь на хорошем счету. Никакого шума, постоянная арендная плата без просрочек… Обещаю вам, с Джунгом не будет никаких проблем. Хотя бы потому, что он умнее меня. — Ладно. — Женщина как будто скинула с себя чары, но не до конца, стоило ей только вновь поднять на Тэхена взгляд. — Я надеюсь на тебя. Но до первой жалобы соседей. — Вы чудо. — Тэхен улыбнулся, затем склонив голову и протянув руку, чтобы насильно пожать ладошку женщины. Хотя она и не возражала. — Однажды, я напишу вас. Когда научусь рисовать. А пока… — Он отпустил вспотевшую женскую ручку. — У меня есть работа. И я не могу тратить ваше время. Всего доброго. И дождавшись ответного прощания, он захлопнул дверь. Это всегда было легко. Хотя бы потому, что госпожа Чен была приятной женщиной. Справедливой, честной, доброй и, в силу наверняка чувствительной натуры, впечатлительной. Она нравилась Тэхену, а Тэхен явно нравился ей, и он не собирался вдаваться в размышления, как именно. Его ждала сказка. А сказка ждала, что ее наконец-то начнут писать. Нужно думать, как писатель, а не как… не писатель. Что отличает писателя от не писателя? Кроме таланта, воображения… Издатель! У писателя всегда есть издатель! Бинго! Тэхену нужен издатель. Легко и просто. Он и поможет ему начать, потому что любой издатель всегда сотрудничает с толпой писателей и, так или иначе, всегда вовлечен в писательский процесс. Осталось выбрать самое крупное издательство и отправиться пытать свое счастье. Главное, не запытать его до смерти и успеть до показа.* * *
До показа оставались считанные часы, а Тэхен, уговорив Джунга побыть дома в одиночестве и выдавив из себя начало своей сказки, чтобы не идти к издателю с пустыми руками, что в принципе, в виду его занятости, будет крайне невежливо, только подошел к красивому высотному зданию со стеклянными дверьми и солидной вывеской. И войдя внутрь, он тут же заметил стойку администратора, который управлял потоком входящих и выходящих из здания людей. — Добрый вечер. — Тэхен лучезарно улыбнулся, и девушка, которая занимала пост скорее всего того самого администратора, для кого и возвели стойку, улыбнулась так, как будто знала его. Немного удивления, восхищения, шока и румянца. Возможно, Тэхену стоило одеться поскромнее и не выбирать классическую белую рубашку, которую он не классически расстегнул на пару лишних пуговиц и подвернул в рукавах. Как обычно делали, когда снимали его для обложек и рекламных буклетов. И это работало. — Добрый, чем… Чем я могу помочь? — Девушка тут же расправила свои плечики, упакованные в синий жакет, и ее взгляд, который должен был быть вежливым и направляться ее гостю в глаза, невежливо провалился чуть ниже, натолкнувшись на мужественную шею, красивый и аккуратный кадык, и совершенно затерявшись где-то в районе нескромного выреза почти невидимых ключиц. Интригующих ключиц. И грудных мышц. Подтянутых самым волнующим образом. В спортзале. — Мне нужен издатель. Я хочу стать писателем. — Тэхен дружелюбно улыбался, а девушка стала немного серьезнее. Однако, в каком-то неосознанном порыве, с неосознанными мыслями, закусила губу. — Вы сотрудничаете с нашим издательством или… Только начинаете? — Наверное, вопрос был глупый. — Только начинаю. Хочу начать и надеюсь, что вы мне поможете. — Нужно было быть решительнее. — Чтобы я мог вас отблагодарить. — Чем? — Рыбка насадилась на крючок до того, как он замахнулся удочкой. — Взять ваш номер телефона. Для решения личных вопросов. Это был беспощадный флирт, потому что направленный на девушку бесстыдно прямой взгляд мог убивать. И повышать рождаемость без привлечения дополнительных средств и естественных законов физиологии размножения. Девушка сглотнула и тут же потянулась к телефону. — Пожалуйста, подождите. в сторонке, я вас позову. — Спасибо. Тэхен, улыбнувшись контрольным выстрелом во впечатленное сердце, отошел, с любопытством оглядываясь по сторонам, пока девушка вела активную беседу по телефону. И она закончила спустя пару минут. И Тэхен не стал дожидаться, когда она позовет его, дождавшись только, когда она повесит трубку. — Третий этаж. Кабинет номер двадцать четыре. И Тэхен потянулся к карману своих узких черных брюк, которые заполучил на одном из показов. В дар. Чтобы вернуться. — Ваш номер? — И он приготовился внемлить. Вообще, в его воображении, кабинет издателя находился на последнем этаже и открывался на умопомрачительный вид с высоты птичьего полета. Этот был другой. Довольно просторный, но все же заваленный бумагами. Хотя… Это же издатель. Наверняка, это ждущие издания шедевры литературы. — Добрый вечер. — Молодой мужчина, одетый в простые синие джинсы и футболку, что опять же не вязалось с образом издателя, широко улыбался, приглашая Тэхена присесть на стул рядом со своим рабочим столом. В то время как сам он уселся сверху. — Вы хотите издать книгу? — Написать. Для начала. — Тэхен теперь был очень серьезен, настроившись на сугубо деловой лад. — Смело и решительно. — Молодой человек улыбнулся. — О чем? — Сказку. Я хочу написать сказку. — Тэхен кивнул, и мужчина поднялся, заняв, наконец, место за своим рабочим столом, а не поверх него. Он взял ежедневник и ручку. — Для детей? — Он делал какие-то пометки, и Тэхену теперь очень хотелось узнать, какие именно. — А для кого ж еще? — Он ухмыльнулся, пока издатель смотрел на него прямо и серьезно. — Сказка пишут и для взрослых. — Это как? — Тэхен впервые слышал об этом. — Ну… По аналогии с фильмами для взрослых. — Мужчина пожал плечами, пока Тэхен явно пытался понять, как дальше будет развиваться его мысль, потому что тот путь, что проделала его логика, ему заранее не нравился. — Любовная линия. С драмой, желательно. — Но у моего главного героя нет любовной линии. Он добрый, честный принц, который… — Тэхен собрался было вдохновенно описать своего главного героя, но издатель поднял руку, призывая его прерваться. — Ему нужна драматичная любовная линия. Иначе, я не смогу вам помочь. Мы не издаем литературу для детей. Тэхен задумался. Задумался о том, что он не думал до этого о сказках для взрослых. Но тогда он вполне сможет себе позволить дать своему принца второго принца… — У принца может быть… принц? — Он в сомнении сощурил глаза, пока мужчина как-то странно улыбнулся. Будто торжествующе. Но вроде без негатива. — Разумеется. Если написано будет интересно. Мы живем в толерантном обществе, и гомосексуальность перестала быть табу. Ну, только если вы решитесь обойтись без религиозных мотивов и откровенной порнографии. — И он вновь начал делать пометки, задумавшись и закусив колпачок синей ручки. — Нам нужна любовная драма. — Например? — Тэхен напрягся. Он не любил драмы. И сказку захотел написать лишь потому, что в ней можно обойтись без драмы. Потому что дети не любят такое, так же как он. — Он должен лишиться своей любви. Например, его принц умрет. На войне. Или утонет. Или… Упадет с обрыва. На ваш выбор. — Мужчина улыбнулся, как будто до этого говорил о схемах для вышивки. — В конце концов, его могут убить заговорщики, которые затем будут терроризировать второго принца выгодным с политической точки зрения династическим браком, но несчастливым, насильным... — Но ведь у сказки должен быть счастливый конец! А это какая-то Игра престолов. — Тэхен хмурился, потому что Тэхену эта затея не нравилась всё больше. — Я накидал возможные варианты. Если хотите, любовь вашего принца может скончаться от старости в своей кровати. И принц, который оказался немного геронтофилом, в свои цветущие двадцать или сколько там лет, вполне сможет успеть найти себе новую любовь — кто вообще ему может запретить? — Мужчина развел руками, затем сцепив их перед собой. — Как вам такое? — Ну… так лучше. — Он кивнул, сразу почувствовав какую-то неприязнь к определению геронтофил, будто это было что-то постыдное (по аналогии с тем, что он знал из подобного). Разумеется, без трагедии в этом случае никак не обойтись, но если потом он вновь будет писать своего принца счастливым… На это вполне можно пойти. — Смотрите, вы также можете придумать ему любовь, которую не жалко будет убить. — И мужчина принялся загибать пальцы. — Алкоголик, абьюзер, тиран, кабель… — О, в таком случае, мне придется писать не сказку, а драму. Нет, целую мыльную оперу. — Тэхен закатил глаза. — О чем вы вообще? — Да. Неудачный пример, но вы меня поняли. — Мужчина посмотрел в свои записи, затем подняв на Тэхена вопросительный взгляд. — Поняли же? — Понял. Одну любовь не жалко убить, а другой — не стыдно вознаградить. За все пережитые лишения. — Точно! — И издатель ткнул в его сторону ручкой, как будто про себя крикнув «Бинго!». — Вот вам направление! Пишите. А я потом почитаю. — Так просто? — Тэхен чувствовал подвох. — А как же… — Напишите. А потом будет контракт и все остальное. — Мужчина улыбнулся снисходительно. — Это так работает. — Хорошо. — Тэхен поднялся. — Спасибо за уделенное мне время. — О, было приятно пообщаться. Буду ждать ваше вдохновение. Которое вы изольете на бумагу. Чтобы я оценил. — Да. Всего доброго. И пожав протянутую ему руку, Тэхен вышел из кабинета. А потом, направившись к лифту, который находился с противоположной стороны от того, с помощью которого он поднялся, увидел указатель «Редакторский отдел». Редактора не издают книги — они их исправляют. Тэхен ухмульнулся, оставив на своем ни чуть не расстроенном лице улыбку. Его обманули и, возможно, выставили дураком, но Тэхен давно уяснил, что нельзя в этом случае себя чувствовать униженным, хотя бы потому, что тупее ты от этого точно не стал. И в любом случае, редактора книги читают, а значит, он может прислушаться к тому, что услышал. А потом обратиться уже к настоящему издателю, возможно, как вполне себе публичное и ярко замеченное на подиумах и в объективах фотокамер лицо. Чтобы наверняка. — Как все прошло? Ставший знакомым женский голосок нетерпеливо раздавался чуть вдалеке, пока Тэхен проходил открытый для него турникет. — Спасибо за помощь. — Тэхен улыбнулся, затем вдруг став серьезнее, облокотившись на стойку одной рукой, смотря на взволнованную девушку из-под ресниц. — Сердце не обмануло. — Сердце? — У нее явно перехватило дыхание, и Тэхен чуть повернул голову, продолжая смотреть на нее прямо и очень задумчиво. — О чем вы? — Ты обязательно узнаешь. — Тэхен, спустя красивую и интригующую паузу, выпрямился. — Если любишь гулять по набережной и рассматривать блики на воде от уличных фонарей. Потому что они завораживают. Как магия. — И он вновь приблизился, как будто пытаясь что-то рассмотреть на лице девушки. — Как твои глаза. Сразу их заметил. — Ты… — Девушка потерялась, смутилась, обомлела и замерла. И все одновременно, пока Тэхен мысленно читал ей нотацию о том, что обманывать нехорошо, справедливо решив, что такая игра на чувствах научит ее впредь внимательнее относится к тем, кто обращается к ней за помощью. — Позвоню. Хорошего вечера. И он вышел, успев посмотреть на часы. Он не успевал до показа.* * *
И у него были проблемы. — Тэ, у тебя проблемы. — Девушка, на гладко причесанной голове которой были наушники и прикрепленный к ним микрофон, махнула ему, затем дав знак охране, пропустившей его в зал. — Тебя уволят. В который раз… Однако, в любой ситуации нужно оставаться профессионалом, потому он, на ходу избавляясь от пиджака, быстро двинул в сторону гримерок, уже успев привлечь внимание до сих пор немного скучающей публики. Публики, которая впитывала с подиума стиль и красоту, но отчаянно желала чего-то… Вау. Все приходят на шоу, чтобы получить Вау, а получают только порцию модных трендов, которые вполне могли бы получить за меньшую стоимость и без обманутых ожиданий в сети или посредством глянца. — Сукин сын, ты сорвал мне показ! — Лысый мужчина с бородой и в круглых очках, возник перед Тэхеном внезапно и сразу начал расстегивать его брюки. — Я тебя убью! — Йок, давай я сам. — Тэхен почти спокойно смотрел на взбешенного и взволнованного дизайнера, вокруг которого уже копошились ассистеты, пока… — Ай! Тэхен почувствовал, как его потянули за волосы, а потом очень грубо на него цыкнули, начав закручивать кудри. — Для тебя теперь только Чон Ю-Йонг, засранец! Не рыпайся. Отбегаешь, и я тебя уволю. — Мужчина в очках сделал шаг в сторону, пока двое девушек в черных футболах, обслуживающих до этого остальных, бесперебойно поступающих на подиум эффектной походной моделей, теперь одевали Тэхена, который не успевал держаться за попадающиеся под его руки плечи, чтобы сохранить равновесие. — Я был занят. — Тэхен надеялся свести гнев на милость, или хотя бы на гнев меньшей поражающей способности. — Ты уволен. Выход через минуту сорок. — И Йок, которому принадлежал одноименной бренд модной одежды, скрылся в толпе, пока Тэхен максимально напрягся, чтобы не упасть и не наткнуться на горячие щипцы, которые теперь жгли его волосы. А потом его обмазали чем-то, издали напоминающее тональный крем, и лицо тут же начало стремиться к затылку, прямо на глазах (щеках, лбу) начав иссушать кожу. Он терпеть это не мог, а софиты слишком любили жирный блеск. Которые не любили фотокамеры со вспышками. А теперь из зала раздавались только щелчки затворов, которые, кажется, заглушали живое музыкальное сопровождение. Живое, потому что им управлял в реальном времени ди-джей. Тэхену не нравилась такая музыка, но нужно было отдать должное — она заряжала энергией. — Туфли! — Одна из девушек, поднявшись, теперь добавляла лаконичному образу последние штрихи, пока Йок выглядывал из-за портьеры, затем буквально завопив «Тэ, на выход!» — К черту туфли. — И Тэхен, вырвавшись из склонившихся к его ногам с обувью рук, помчался прямо босиком. Выдох, и он сделал шаг на ярко освещенный подиум, сразу ощутив слепящее влияние фотовспышек. Все глаза были устремлены на него, и он, наконец, научился получать от этого удовольствие, перестав стесняться и смущаться внимания, которое он более чем заслуживал. А он вообще когда-то стеснялся его?.. Заложив руку в карман брюк, он двинул к краю. Свободно, даже немного развязно, позволяя своему телу слушать теперь только музыкальный ритм, а не здравый смысл, всегда ограничивающий фантазию и воображение. Зал гудел. Даже почтенные и умудренные модным опытом завсегдатаи дефиле приосанились, стряхнув с себя скуку. Шоу. Все ждали именно этого момента. Возможно, именно этого, когда Тэхен запустил в свои небрежные каштановые кудри длинные, украшенные тонкими кольцами пальцы, смотря прямо перед собой. Уверенность, безразличность к окружающей его реакции и прямой взгляд, который иногда позволял себе соскользнуть на кого-то, вместе с вдруг подскочившей бровью. Он любил заигрывать с публикой. Это была большая игра, в которой ты не мог проиграть. Добравшись до края подиума, он остановился. Никогда не позировал. Ему достаточно было засунуть в карман вторую руку, до этого небрежно отбросить край свободного пиджака, чуть опустить голову, найти взглядом камеру, затем резко поднять подбородок, снисходительно улыбнувшись, и двинуть в обратном направлении, на ходу как будто что-то убирая с губ, торопливым, но очень волнующим движением большого пальца. Прямая спина, расправленные плечи и к черту, что о тебе говорят. — Блять, до чего хорош… — Йок бубнил себе под нос, наблюдая за реакцией публики. Теперь его одежду замечали только потому, что она была надета на нем. Великом и ужасном. Но дизайнера это нисколько не расстраивало — главное, продажи. И слава. И то, и другое было на уровне. — Закрываешь показ. — Он рявкнул это вернувшемуся и завернувшему за черный занавес Тэхену на ухо. — И увольняешься. — Ты заплатишь мне? — Тэхена сразу оттащили в сторону, усадив на кресло и на этот раз обстоятельнее взявшись за волосы, быстро подкручивая пряди, сдабривая их какими-то вонючими и забивающими нос спреями. — Ты нарушил условия контракта. — Йок подошел к нему ближе, но так, чтобы следить за подиумом, на который продолжали высыпать высокие парни и девушки, поражающие воображение своей тонкой строгостью и изящным безразличием, которое постоянно было отпечатано на их лицах. Вешалки. Модель — это вешалка, а вешалка не улыбается. — Возьму костюмом, что ты подготовил? — Тэхен быстро поднялся, как только с волосами и лицом было покончено. — Гвоздь программы? — В крышку твоей модельной карьеры. — Йок усмехнулся, самостоятельно направившись к вешалке. — Кто с тобой захочет работать кроме меня? — Ты же собирался меня уволить? — Тэхен в сомнении нахмурился, пока ловкие и постоянно появляющиеся из ниоткуда пальцы начали избавлять его от рубашки. — Я уже тебя уволил. — Дизайнер со злобной ухмылкой, в которой нашли свое отмщение все безвременно умершие до этого нервные клетки, взялся за укороченный темно-синий пиджак, расшитый причудливым образом пеньковой ниткой, навивая мысли о море. — Жалость-то какая. — Тэхен поджал губы, решив на этот раз самостоятельно избавиться от брюк. — Костюмчик хоть подаришь? Ему тут же всучили в руки свободные, расклешенные от бедра штаны из грубого темно-серого льна, которые чем-то напоминали чью-то униформу, но в сочетании с обстановкой кричали о своей запрятанной для непосвященного взгляда роскоши. — Только штаны. — И Йок сам надел на плечи Тэхена, прямо на голый крепкий торс пиджак, застегнув его на все пуговицы и поправив лацканы, чем-то издали своими нашивками напоминающий морской китель. — Давай, поднимай зад. Йок руководил ассистентами, которые продолжали украшать Тэхена. — Пройдись как надо. Иначе прибью. — Дизайнер потряс кулаком, но в этом движении не было угрозы. — Я точно уволен? — Тэхен на ходу вытаскивал пятки из задников парусиновых туфель. — Да. Я больше это терпеть не буду. — Йок оскалился, в душе понимая, что будет. Будет терпеть и как можно дольше. Но Тэхену говорить это он не торопился. Слишком зарвавшийся мальчишка. Уникальный, талантливый, гипнотизирующий своим природной непосредственностью, но совсем попутавший берега. — Приятно было с тобой работать. — Тэхен улыбнулся, похлопав дизайнера по плечу, и Йок сразу понял, что он что-то задумал. — Что ты задумал? — Он прошипел это ему вслед, и Тэхен, который уже успел сделать шаг на подиум, обернулся на него, заговорщицки сверкнув своими блестящими темными глазами. Что он задумал? Ему просто не терпелось погулять с Джунгом. Он ведь был уволен? Был. И дизайнер с барского плеча отрядил ему брюки, которые царапали кожу на бедрах, но были слишком хороши по фасону, чтобы немного не потерпеть. До дома доехать он сможет. Даже с удовольствием. И на этой мысли Тэхен начал расстегивать пиджак, свободной походкой от бедра спокойно продвигаясь к концу подиума, с равнодушным любопытством оглядывая собравшихся. Зал загудел, многие начали доставать телефоны. Модели не привыкать обнажаться на глазах у изумленной публики, потому Тэхен лишь самодовольно улыбался. Дойдя до последней пуговицы, он совершил очень эффектный маневр, расстегнув ее и распахнув пиджак во время оборота, после которого не прекратил свою самоуверенную поступь. Пусть смотрят. Это его последний выход. Он снял с себя пиджак, бросив его на подиум позади себя, и, как только добрался до конца, ловко соскочил в зал. И зал замер. Все устремленные на него глаза были шокированы, рты удивленно раскрыты, и только затворы камер продолжали усиленно щелкать, пока самые предприимчивые снимали видео. — Вот гандон, блять. — Йок наблюдал за этим, пока рядом с ним взволнованно что-то тараторил его ассистент. — Скандал. Завтра всё будет гудеть об этом. — И он повернулся. — Позвонишь ему после обеда и пригласишь на съемку. Гонорар в полтора раза выше. Этот сучонок — бриллиант. А бриллиант пока спокойно продвигался к выходу, дружелюбно улыбаясь всем уступавшим ему дорогу. Домой. С чувством выполненного долга.* * *
— Эй, малыш, где твой поводок? — Тэхен, переодевшись в привычный ему спортивный костюм, позабыв надеть под толстовку футболку, озирался по сторонам. — А ошейник? В коридоре тут же появился огромный пес, в зубах которого было все необходимое. — Ах ты, негодник! — Тэхен нахмурился, а затем потрепал довольную собой собаку за ухом. — Надо побегать. Ветеринары говорят, что таким большим мальчикам как ты, нужно хорошенько нагружать сердце. Чтобы ты не заскучал. Как будто поняв посыл, пес громко гавкнул, начав вилять хвостом. И Тэхен тут же нацепил на него ошейник, к которому прицепил на крепкий карабин поводок. — Обойдемся без намордника? — Он взял с тумбочки кожаный собачий аксессуар, которая каждая уважающая себя собака не могла терпеть. На своей морде. — Возьму с собой. Если будешь баловаться. Хотя, теперь поздно, а это значит, что у нас есть шанс никого не встретить. И на этой мысли, надев кроссовки и засунув в карман только ключи вместе с пакетом для собачьих мин, Тэхен взялся за поводок, потащив Джунга на улицу. Которая встретила их приятно остывшим после летнего зноя почти уже ночным воздухом. Город шумел, сопел, кряхтел, визжал автомобильными сигналами. Город суетился, но это могло значить лишь то, что он живой. И что не собирается пока останавливаться, вдохновляя всех проносящихся по нему и пешеходов, направляющихся домой или на бесконечные встречи, и автомобилистов, которые в этом плане от пешеходов теперь ничем не отличались... Тэхен вдохнул полной грудью, откинув назад непослушные и успевшие почти полностью раскрутиться после принятого душа кудри, теперь придавая его прическе небрежного и пушистого очарования. Они неспешно двинулись в сторону парка, и Тэхен почти полностью расслабился, доверившись Джунгу, который не собирался тянуть его в неизвестность. В парке было тихо. Людей было очень мало и все они почти рассосредоточились теперь по лавочкам, лениво разговаривая в объятиях друг друга или же отдыхая с книжками. Глубокий вечер всегда был отдушиной после жаркого дня, особенно когда над головой было чистое небо, показывающее звезды. Или спутники. Или же огни постоянно снующих туда-сюда самолетов. Да, это вряд ли были звезды, но Тэхену нравилось стоять, задрав голову к небу. Глубокое, бездонное, совершенное в своей бесконечности. Как будто мягкое и холодное на вид. В него нельзя было закутаться, но можно было бесконечно бродить, то и дело прикладываясь отдохнуть. На облака. Похожие на сладкую взбитую молочную пену поверх чего-то горького, но бодрящего и необходимого. Джунг быстро сделал свои грязные делишки, и Тэхен, убедившись, что по близости никого не было, и они успели добраться до чащи (хотя чащей это можно было назвать лишь условно, просто обозначив самое далекое от централизованных троп место), спустил пса с поводка. И он сразу бросился наматывать в зоне видимости Тэхена круги, высунув язык и отчаянно наслаждаясь свободой. — Надо купить тебе уже наконец что-то, что можно бросать… — Тэхен медленно двинул в сторону деревьев, пытаясь найти что-то, похожее на палку. Толстую, чтобы Джунг ее не перегрыз за один присест. — О! И нужная каряга нашлась довольно быстро. — Джунг! Апорт! — И Тэхен со всей силы зарядил палку в неизвестность, в которую за ней тут же бросился радостный пес, выгребая из-под быстрых лап землю вперемешку с травой. — Хороший мальчик! Джунг вернулся очень быстро, послушно отдав пойманную палку хозяину. И Тэхен вернул ее ему, уверившись, что она плотно зажата в смертоносной пасти, а потом ухватился за ее концы, пытаясь отнять. Джунг рычал, а Тэхен смеялся, крутясь и прыгая перед собакой, которая пыталась теперь не отдавать хозяину то, что он сам ему дал. — А ну отдай! — Тэхен приложил больше силы, и Джунг начал пытаться оттеснить его своими могучими лапами, но Тэхен ловко уворачивался, каждый раз с большим энтузиазмом цепляясь за палку. — Ррррррр! Он рычал на Джунга, и Джунг отвечал ему таким же рыком. Ладно, намного более угрожающим, но Тэхен прекрасно знал, что стоило ему теперь ослабить хватку и провести по голове пса, он тут же бы успокоился, вновь смотря на него преданными глазами. Но Тэхен не собирался так быстро прекращать игру. — Давай, отнимай! — И он бросился от как будто опешившего Джунга наутек, прекрасно понимая, что далеко он не убежит, и наверняка пес повалит его на землю, затем принявшись вылизывать, но попытка всегда была не пытка. Он бежал очень быстро. — Ну же, дружок! — Джунг настигал, но Тэхен, по-детски радостно хохоча, прибавил себе еще немного скорости, уже предвидя как быстро он выдохнется. Он повернул голову всего на короткое мгновение, не сбавляя темп, и почувствовал удар. Лицо столкнулось с чем-то как будто шелковым и твердым, пока спину между лопаток обожгло огнем, будто быстро кто-то высыпал ему на кожу горячие угли. И Тэхен сразу ощутил, как начал куда-то проваливать. Наверное, он теперь падал. Медленно и неспешно. Прямо в черную бездну беззвездного неба, успев краем покидающего его сознания услышать лай и взволнованно-испуганное «Ваше Высочество!». Пустота.