Уха

***

      Поэт проснулся раньше своего «товарища по оружию», поэтому и принялся его будить, словно ребёнок своих родителей. Басист начал возмущённо бурчать то ли проклятия, то ли мольбы оставить его наконец в покое.   — Я приготовлю завтрак, ты на всю жизнь запомнишь эту уху, говорю тебе, — прошептал на ухо басиста Князь, после чего поднялся с постели, поманив за собой собаку жестом. Та радостно вскочила и побежала за своим хозяином на кухню.         Шура недовольно промычал нечто неразборчивое и потянулся. Вставать не хотелось от слова совсем, имелось только желание валяться, укутавшись в одеяло с головой и обняв вокалиста. У последнего, будто имелось вечное шило в жопе, он постоянно вскакивал чуть ли не в семь утра и шёл исполнять свою резкую идею «фикс». Балу никогда не мог нормально поддержать его в этом, мужчина и так еле мог заставить себя подняться с уютного места. А с Князевым мало того, что вставать надо было, так ещё приходилось и мозги знатно нагружать. Шура такое просто терпеть не мог, но ради поэта душил в себе все самые негативные эмоции и чапал за тем делать что-либо.         Балунов приподнялся на локтях и посмотрел на электронные часы, показывающие ровно десять утра. Ладно, в этот раз Князь вскочил не так рано, поэтому бурчать на него сегодня не получится. От этой мысли появилось лёгкое разочарование, ведь бубнить о своём недосыпе и обвинять во всём поэта, конечно же в шутку, басист очень любил. Да, и самого Князя тоже. Со всеми его привычками и странностями, пусть те и были непонятными и порой раздражающими.         В голове навсегда остался день, когда Андрей решил укусить свою собаку за ухо, дабы показать ей кто в доме главный. Этот «чудный» способ мужчина увидел в одном фильме от Дисней и решил его проверить в реальной жизни. Закончилось всё тем, что чихуахуа в отместку укусила своего хозяина за нос. По этой причине Князь ещё месяц ходил с зелёным носом и большим пластырем на нём.         Балу перекатился на сторону вокалиста и вдохнул полной грудью. Сразу же почувствовался лёгкий аромат геля для душа, смешанный с шампунем. Мужчина уткнулся носом в подушку и довольно покрыл глаза, наслаждаясь столь любимым и родным запахом. Князь почти всегда, за редкими исключениями, пользовался одной и той же фирмой уже много лет. И, кажется, Балу стал зависим от этой амбры, как наркоман от дозы тяжёлого наркотика. Только вот зависимость музыканта не убивала и не была смертоносной. Таковым Андрея нельзя назвать, он больше походил на плюшевого мишку, в чьих тёплых объятиях можно скрыться ото всех проблем на этом свете. Рядом с этим «плюшкой» всегда хорошо и спокойно, он, будто старое одеяло, что ещё в детстве дарило невероятное чувство безопасности и защищённости.         Музыкант всё-таки встал на ноги и направился совершать утренние процедуры. Он делал всё действия медленно, будучи частично до сих пор погружённым в свой сладкий до нельзя сон. О ноги тёрлась одна из домашних кошек, Матильда, она нагло бодалась и громко мурчала в требовании немедленной ласки. Мужчина, наученный горьким жизненным опытом, тяжело вздохнул и начал гладить животное по мягкой шерсти.         Вскоре Шура уже стоял на кухне. До него не сразу дошло, что запаха рыбы совершенно нет, хоть Князь говорил про готовку ухи. В голову подкралась мысль, будто тот опять наглым образом напиздел и прямо сейчас, вместо нормального супа, воплощает в жизнь одну из своих идей, стоящий в разряде «фикс». Стало немного страшно за свой желудок, ибо отказаться съесть блюдо Князя невозможно. Расстроился ведь и грустный ходить целый день будет.   — В конце поставил точку, сексуальный гитарист! — Пропел Андрей, после чего выключил воду, повернув ручки от крана. — О, вот и ты. Как говорится, вспомнишь солнышко, выглянет и лучик, — умело переделал поговорку мужчина, когда заметил басиста.   — И тебе доброе утро, — Шура попытался заглянуть в кастрюлю, но получил слабый подзатыльник за это. — Ауч! За что?   — Не смей лапать мой шедевр своими ластами! — С максимально серьёзным выражением лица произнёс мужчина, а после тихо прыснул в кулак. — Садись, я сейчас всё тебе налью.         Шура кивнул и устроился на стуле.   — Самая лучшая уха для самого сексуального гитариста в мире, — улыбнулся солист и поставил перед товарищем «по оружию» тарелку, полную странного супа.   — Что здесь делает банан и где рыба в ухе? — Поднял бровь Балу и взглянул на сегодняшнего повара.   — А это особая уха, в ней и не должно быть рыбы, только бананы и всё остальное, — как чеширский кот улыбнулся поэт и сел рядом.         Саша поморщился, чувствуя сладкий запах. Немного поборов внутреннее отвращение, музыкант отправил ложку супа в рот.   — Это, конечно, не сравнится со мной, но тоже ничего, — посмеялся Шурик и поцеловал Андрея в висок.