Опять, значит снова.

С того самого памятного завтрака отношения между Уиллом и Ганнибалом неуловимо, но очевидно изменились. Они по прежнему общались. Их встречи проходили регулярно и носили безукоризненно вежливый и профессиональный характер. Они оба проявляли друг к другу внимание и дружелюбие, порой, позволяя даже взаимное подшучивание, недопустимое между психотерапевтом и пациентом. И стороннему наблюдателю могло бы показаться, что и сейчас доктор Лектер и Уилл Грэм — друзья. Но… Все было самую чуточку не так. Ганнибал снова застегнул все пуговки на своем человеческом костюме, и был покрыт его броней, как слоем стекла, как тем пластиковым костюмом, что он носил во время своего излюбленного хобби — охоты. Пластиковый костюм не допускал пятен на одежде, а ментальный - не пропускал эмоции внутрь, оставляя доктора Лектера спокойным и безмятежным. Он вновь обрел стабильность, не позволяя привязанности к Уиллу доставлять ему неудобство. Ганнибал, со вновь обретенной отстраненностью, отмечал, что Уилл ведет себя абсолютно точно так же, как до того инцидента. Или, по крайней мере, пытается так себя вести. Более того, он стал даже чуточку дружелюбнее, как будто Грэм пытался всеми силами сделать вид, что все в порядке, и этим отвлечь Ганнибала и самого себя от «слона в комнате», который теперь неизменно стоял между ними во время сеансов. Впрочем, возможно, Уилл даже не осознавал перемены в их общении, с ним никогда нельзя было сказать наверняка. Порой Уилл был невероятно прозорлив, а порой отказывался замечать то, что было у него перед самым носом. Одним словом, профайлер наглядно подтверждал утверждение о том, что высокий интеллект еще не признак ума. Уилл Грэм действительно имел уникальную память, совершенно особенный способ мышления и блестящий разум, но при этом дополнял эти сокровища отсутствием навыка межличностного общения и абсолютной житейской глупостью. — Тебя что-то беспокоит, Уилл? — Ганнибал инициировал начало разговора, с любознательностью энтомолога наблюдая, как профайлер ерзает на стуле. Уилл хоть и стал в последнее время словоохотливее и улыбчивее, на действительно серьезные темы все еще выходил тяжело, нуждаясь в поощрении и помощи. И сейчас тот благодарный взгляд, которым профайлер наградил доктора, расцвел у Лектера в животе маковым цветом — пьяня и благоухая. Ганнибал искренне наслаждался тем, что Уилл нуждается в нем, что он ищет его взглядов, прикосновений и симпатии. Что он тянется к нему на каком-то примитивном уровне, даже не осознавая этого. Было что-то чрезвычайно уродливое в том, чтобы испытывать удовольствие от чужой зависимости, но пока это не переходило границы грубости, Лектер готов был потакать себе в этой маленькой радости. В конце концов, Уилл изводил его не один месяц, он заслужил хоть что-то приятное лично для себя. — По правде говоря, да. — Грэм снял очки и положил их в карман, не нуждаясь в компании Ганнибала в защите от зрительного контакта. — В Академии скоро будет выпуск… — Тебя удручает перспектива обрести свободное время? Подозреваю, что твоя стая будет в восторге. — Лектер изогнул бровь, задумчиво оглаживая пальцами ручку кресла. — К тому же… Дядюшка Джек наверняка найдет применение твоей свободе. Например, привлечет тебя не только к поимке серийный убийц, но и к более банальным делам. — Нет. — Уилл смущенно улыбнулся и встряхнул головой, чтобы тугие кудряшки засыпали его лицо, скрывая незащищенный взгляд. Похоже, он правда не знал, как озвучить то, что его глодало. — Дело совсем не в этом. Мне придется говорить речь… Напутствие выпускникам, а потом. Потом… — А потом как минимум час бродить среди фуршетных столов, выпивая за счет Академии. Прискорбное продолжение вечера, могу тебя понять. — Насмешливый взгляд медовых глаз следил за реакцией Уилла, подмечая малейшие детали. Доктор забавлялся, наблюдая, как Грэм вспыхнул румянцем и тут же побледнел, отводя глаза, утыкаясь взглядом в носки Ганнибаловых туфель, а потом начал выстукивать пальцами нервический ритм, ища другой способ озвучить проблему. Ну же, Уилл. Скажи это вслух. — Не можешь. — Излишне резко выпалил Грэм, начиная дергано поправлять и без того мятые брюки. К нему вернулась та прежняя угловатость и резкость движений, которая выдавала нервозность в самом начале их знакомства. — Это юбилейный выпуск. Будут присутствовать не только преподаватели, попечительский совет и важные официальные лица. Будут присутствовать «особо отличившиеся агенты и выпускники прошлых лет, внесшие особый вклад в развитие системы подготовки агентов». Последнюю фразу он произнес особенно едко, пародируя интонации Джека, не того Джека, который грешил пончиками и часто кричал на подчиненных, а уважаемого агента Кроуфорда, выпестовавшего за свою жизнь бесчисленное множество талантливых стажеров. — Что ж… Полагаю, что с некоторыми из приглашенных у тебя были натянутые отношения, но… Во-первых, это было давно, во-вторых, ты можешь избегать общения с ними, выбрав компанию по вкусу. — Лектер талантливо притворялся, что ничего не понимает, имитируя то, что он искренне предлагает профайлеру способы решения проблемы. — Формат мероприятия предполагает… — Уилл обильно покраснел и набрал полную грудь воздуха, чтобы выдохнуть все одним махом. — Наличие спутника. Партнера или супруги, словом, кого-то, кто показал бы, что агенты не только отдают себя работе, но и могут успешно реализовываться в обычной жизни. Ах, вот оно что… Ганнибал глубоко внутри себя по-крокодильи клацнул зубами, чуя близость добычи. Ну же, Уилл. Скажи это вслух. — Оу… Я понимаю твое замешательство, Уилл, но опять же, не вижу особых сложностей. Если на примете нет девушки, которую ты готов представить миру, как даму сердца, ты всегда можешь пригласить Алану Блум. — Доктор безразлично пожал плечами и уставился на Уилла, выжидая. Неужели его славный мальчик пришел сделать ему предложение сопровождать его на торжественном мероприятии? О, заявиться в публичное место в смокинге, аккуратно придерживая Уилла за поясницу, как бы ограждая его от назойливой толпы - это то, о чем Ганнибал мог только мечтать. Не придется даже утруждаться, чтобы весть о том, что они вместе распространилась в обществе - фотографии с торжества и досужие сплетни разнесут весть об их романе уже к следующему утру. И сейчас, когда Грэм смотрел на него в упор своими невероятными глазами цвета штормового моря, в которых плескалась безбрежная надежда, Ганнибал моментально забыл о том, что зарекся связываться с Уиллом Грэмом. Раз уж Уилл, имея в прошлом только гетеросексуальный опыт, немного смущается предложить такое доктору, он, так уж и быть, сделает это сам. Ганнибал открыл было рот, чтобы в очередной раз предложить встречаться, но профайлер его опередил… — Я пытался пригласить Алану сегодня днем. — сообщил Уилл без задней мысли. — Но, к сожалению, она занята. Лицо доктора Лектера окаменело, превращаясь в бесстрастную маску, даже дьявольский огонек, вечно блуждавший в недрах каштановых глаз, угас. Реальность была такова, что его даже не рассматривали в качестве изначального партнера, он был запасным вариантом, способом заткнуть брешь, если ничего не получится с Аланой. — Мне жаль, но тут я вряд ли могу что-то поделать. — с ледяной вежливостью протянул Ганнибал, и Уилл снова посмотрел ему прямо в лицо, кусая губы. — Ты можешь тоже прийти на вечер… — В качестве кого? — В качестве гостя… Ты столько консультировал Джека, столько помогал Бюро… — Не уверен, что мое расписание мне это позволит. — лаконично резюмировал Лектер, понимая, что они с Уиллом опять не поняли друг друга. Ганнибал в очередной раз выдал желаемое за действительное, полагая, что Грэм видит в нем не только друга. — Боюсь, наш час закончился, тебе пора. Правда, когда Ганнибал провожал Уилла через выход для пациентов, тот несколько раз обернулся, словно надеясь, что его остановят. *** Праздничный вечер был в самом разгаре, когда доктор Лектер вошел в просторный зал, немедленно привлекая к себе внимание. Перебрасываясь парой-тройкой дежурных фраз с гостями, он медленно продвигался вглубь, ища Уилла глазами. Ему было крайне любопытно, как профайлер выкрутился из положения. Как оказалось — никак. Уилл стоял среди людей, но не был частью их. Толпа обтекала его, как инородный предмет, стараясь не приближаться. Стоило Грэму подойти к фуршетному столу — и люди вокруг расступались, стоило вернуться на место в удобный угол — и вокруг него опять образовывался пустынный круг. Грэм зря постоянно жаловался на необходимость избегать личного контакта, он мог не утруждаться, социум отторгал его сам, чувствуя что он с червоточинкой, бракованный, не такой как они. Внезапно за спиной профайлера возник единственный человек, которого не пугало абсолютно ничего, кроме отсутствия результата по расследуемому делу — Джек Кроуфорд в сопровождении чуть утомленной, но по прежнему лучезарной Филлис. Он крепко хлопнул Уилла по плечу и встал напротив, вероятно, отпуская свои фирменные шуточки, потому что Грэм безуспешно попытался изобразить улыбку. Он сжимал стакан виски в руках так, словно от этого зависела его жизнь. Нацепив на лицо выражение крайней учтивости, Ганнибал двинулся прямо к ним, предполагая расширить круг общающихся и скрасить одиночество Уилла. Но доктор Лектер был достаточно известен в Балтиморе, чтобы это заняло некоторое время. Когда он смог, наконец, присоединиться к компании, она существенно расширилась — Беверли стояла плечом к плечу с Уиллом, вероятно, ощущая его потребность в поддержке, а за ее спиной маячил симпатичного вида азиат, явно чувствующий себя неловко. Агент Катц была умницей, она трактовала понятие «семья» по-своему и прихватила с собой одного из братьев, не желая обнародовать что-то более личное. На их родственные отношения откровенно намекали схожее строение черепа и черты лица. Рядом с Джеком маячила неизменная парочка из Зеллера и Прайса и, судя по тому, как Джимми нежно поправлял лацканы пиджака Брайана, они больше не скрывали свои отношения… — Доброго вечера, рад видеть всю команду вместе. — Лектер лучился элегантным обаянием в своем фирменном стиле. — Миссис Кроуфорд, мисс Катц, сегодня вечером вы особенно очаровательны. Мне кажется, что я попал в оранжерею, полную дивных цветов, все же, идея устроить прием с членами семей оказалась крайне освежающей. Осмелюсь предположить, ее предложил ты, Джек? — Ну, не без этого. — Самодовольно загудел Джек, испытывая странное удовольствие. — Иногда и в мою голову приходят дельные мысли. Особенно, когда они касаются возможности лишний раз показаться на публике с Беллой. — Вы, как всегда, галантны, доктор Лектер. — Откликнулась Филлис, в улыбке обозначая ямочки на щеках. — Представьте же и вы нам вашу спутницу, а то мы сгораем от нетерпения. — Прошу прощения. — Ганнибал чуть склонил голову, признавая промашку, и выдвинул свою даму вперед. — Счастлив представить вам моего друга и очень близкого человека — Беделию дю Морье. Беделия тоже работает психотерапевтом, не так ли, дорогая? Беделия холодно улыбнулась и вяло моргнула, подхватывая бокал вина с подноса пробегающего мимо официанта. Она задумчиво склонила голову и с меланхоличной размеренностью произнесла своим мелодичным голосом: — Абсолютно так, дорогой. Мы помогаем людям проговаривать свои чувства. Ведь, когда мы находим нужные слова для обозначения того, что мы чувствуем, тогда мы имеем возможность вывести наши чувства наружу. Когда мы получаем подтверждение тому, что наши чувства важны, что они чего-нибудь стоят и уместны в данной ситуации, тогда приходит большая, чем до этого, ясность мышления. Именно поэтому Ганнибал и обратился к ней. Несмотря на то, что мадам дю Морье на дух его не переносила, она была идеальна по многим параметрам — утонченная внешность, безукоризненные манеры, врожденный аристократизм, европейский акцент и, что немаловажно, прекрасный гардероб. Высокий интеллект делал ее идеальной собеседницей, к тому же, они прекрасно смотрелись вместе. Можно было не переживать, что в течении вечера Беделия скажет что-то не то, у нее в голове ютились цитаты великих по любому околопсихиатрическому поводу. А чтобы не было эксцессов, достаточно было просто поддерживать нужный уровень алкоголя в крови мадам дю Морье. — А вы хитрец, доктор. — Громогласно расхохотался Джек, салютуя своим виски. — Говорят, психотерапевты составляют самые крепкие семейные пары, как минимум, вы всегда сможете обсудить свои проблемы, если они будут. — Какое клише. Все обернулись на Уилла, чья резкая фраза воткнулась в диалог, словно нож для колки льда. Профайлер, вопреки обыкновению, смотрел на спутницу Лектера в упор леденящим душу взглядом. Беделия тоже смотрела в ответ, но мимо Уилла, куда-то чуть выше его левого плеча… Туда, где бармен разливал вино, ведь ее собственный бокал уже опустел. Беверли попыталась задать вопрос о собаках, но Уилла уже понесло. Не то, чтобы он много выпил, совсем нет, видимо, решающее значение имело то, что абсолютно все, кроме него, нашли с кем прийти на вечер. И он снова оказался в том же положении, что и много лет назад на выпускном в старшей школе. Вероятно, он все же ждал появления Ганнибала, чтобы вместе с ним пропустить стаканчик и пошутить на тему их общего одиночества… Так что появление доктора Лектера в компании ослепительной блондинки стало последней каплей, переполнившей чашу терпения и без того в последнее время слишком дерганного Грэма. — Да ладно вам, зачем притворяться? — Расхохотался профайлер, демонстративно делая глоток виски из своего стакана. — Это так же банально, как спортсмену спать со своим тренером… Или сойтись двум федеральным агентам, раз уж они все равно целыми днями торчат вместе на работе! Прайс и Зеллер разом уставились на Грэма с явной обидой на лице. — Да, давайте притворяться, что все нормально, что так оно и надо. Вы же такие общительные и со-ци-а-а-а-ль-ные. — Уилл глумливо растянул последнее слово, делая брезгливую гримасу. — С меня хватит этого цирка вежливости, Джек, я не твоя ручная мартышка! Мое дело проникать в преступный разум и разыскивать убийц, а не изображать плейбоя на приемах, притворяясь, что мне не плевать на происходящее. Уилл залпом допил свой виски и вылетел из зала для приемов, расталкивая гостей плечами. Пару минут еще звучал недоуменный шепот и шушуканье, но и они очень быстро иссякли. Людское море жило по своим законам, и мало что могло их поколебать. Доктор Лектер провел на приеме еще около часа, беседуя с нужными и важными людьми. Потом, исчезнув не прощаясь, он вызвал Беделии такси и, усадив ее, отправился к своему бентли. Сегодня, аккуратно выруливая с подземной парковки, он точно знал, куда должен ехать.