***
Три дня спустя, с утра пораньше, Эми ввалилась в офис, нагруженная пакетами с ярким логотипом магазина детских товаров, и принялась сортировать их содержимое прямо на рабочем столе. Здесь были надувные кувалды, поролоновые мечи и сабли, пистолеты, стреляющие мягкими шариками, пенопластовые щиты и прочее, прочее — настоящий склад шуточного оружия. Вид горы игрушек поднимал настроение до небес. О, сегодня их ждёт настоящая великая битва — «Герои Школы Номер Два Против Самых Ужасных Злодеев»! Эми уже предвкушала, как загорятся восторгом глаза малышей, как они с визгом расхватают этот пёстрый арсенал и ринутся на них с Полимером, и как здорово сработаются их причуды, отражая детский напор, превращая его в развесёлую кучу-малу. Да, день намечался великолепный! Мелькали разноцветные упаковки, шуршал полиэтилен и обёрточная бумага. Весь пластик, поролон и пенопласт — отложить отдельно, для Полимера, пусть проверит, что из этого поддаётся его контролю. Она специально набрала побольше такого, синтетического, чтобы всё летало и кружилось, так будет веселее! Увлёкшись сортировкой, она опомнилась лишь тогда, когда за дверью раздевалки загремели пластиковые латы. Похоже, Полимер уже на месте и надевает костюм. Да ещё и торопится, судя по тому, как он этим костюмом грохочет. — Не спеши! — звонко крикнула Эми. — У тебя ещё куча времени — часа полтора, не меньше! Полимер выбрался в офис и поспешно захлопнул дверь раздевалки. Долговязый, нескладный, закованный в полупрозрачный доспех, он напоминал богомола, увязшего в светлом янтаре. Опустил на голову шлем и укоризненно взглянул на Эми через щиток. — Неуместная шутка. За полтора часа огонь перекинется на половину квартала, и опасность будет угрожать всему району. Не вижу в этом ничего смешного. — Какой огонь? — ошеломлённо заморгала Эми. — Школа же! Дети! — Горит завод по производству пластиковых окон. Тот, что на окраине. А что за дети? Ах, точно, дети… Он снова стянул шлем, разметав тонкие белёсые волосы. Взглянул виновато. — К детям не получится, прости. Терпеть не могу нарушать договорённости, но ты же сама понимаешь, где я сейчас нужнее. — Я-то понимаю, но… Но! — Эми всплеснула руками, округлила глаза. Новость была слишком внезапной. Шквал эмоций не умещался в слова. — Но вот! — она неловко махнула в сторону стола, усыпанного пёстрым пластиком. — Ты вот хотя бы проверь, пока не ушёл, я отложила игрушки… Может, ещё успеешь… Она оборвала фразу, оперлась об стол и тяжело вздохнула, будто выпуская с этим вздохом на волю все несостоявшиеся планы и надежды. — А, ладно. Какая теперь уже разница. Беги, пока там всё не догорело. Что-то придумаю. Ладонь в твёрдой латной перчатке сдержанно похлопала её по плечу. — Ты справишься, — одобрительно прошелестел Полимер. — В тебе энтузиазма на десятерых. Щёлкнула дверь, и в офисе снова стало тихо. — Энтузиазма-то, может, и на десятерых, а вот рук всего две, — горько бросила в пустоту Эми. Она задумалась на минуту, потом вскочила, сгребла в пару самых больших пакетов все игрушки без разбора и ринулась к двери.***
Шота застегнул молнию на сумке и осмотрел комнату. С виду здесь ничего не изменилось, всё так же пусто, как и раньше. Но мысль о том, что ни в шкафу, ни на кухне, ни в ванной больше нет его вещей, добавляла отчуждённости. Напоминала о том, что это место не было ему домом, пусть он и привык его таковым считать. Вещей у него оказалось не так уж много — большая спортивная сумка да спальник. Пожалуй, можно будет не брать такси, а просто дойти до метро. В дверь постучали, и он бросил взгляд на часы. Без пяти девять. Должно быть, это квартирная хозяйка. Значит, осталось только сдать ключи и попрощаться. Тихо шлёпая по полу, Шота направился к выходу и открыл дверь. Но это была не хозяйка. — Привет, Стёрка, — выдохнула Шутка и ринулась внутрь, не дожидаясь приглашения. В дверном проёме тут же застряли два больших бесформенных пакета. — Нет времени объяснять, ты идёшь со мной. — Она окинула беглым взглядом его куртку и джинсы, нахмурилась. — А чего ты не в геройском костюме? Переодевайся и бежим, дело срочное! В любой другой день Шота возмутился бы такой беспардонности, но сейчас даже начинать не хотелось. Что бы там ни задумала Шутка, сегодня он в этом не участвует, это совершенно точно. — Я уезжаю, — коротко ответил он, указывая на сумку. Секунду Шутка смотрела на него остановившимся взглядом, а потом швырнула на пол пакеты, подняла взгляд к потолку и глухо зарычала. — Да вы сговорились, что ли?! — она шумно выдохнула, раздосадовано топнула ногой. — Ну ты-то куда собрался, а? Срочно? Надолго? — Возможно, насовсем, — пожал плечами Шота. — Съезжаю с квартиры. Поживу у Ямады пару дней, поищу новое жильё. Если не найду в Кенобо — переведусь в другой район. Шутка открыла рот и закрыла, так и не издав ни звука. Отвела взгляд. Вместо гневной решительности на её лице вдруг проступило недоумение и почти детская беспомощность. — Как… насовсем? — непривычно тихо спросила она. — А что случилось-то? Столько тут жил, всё было в порядке, и вдруг на тебе… — Когда я только заселялся, тут была окраина и захолустье, — нехотя пояснил он. — А теперь Кенобо — процветающий район, жильё тут подорожало. Хозяйка поднимает арендную плату вдвое. Столько я не потяну. Значит, надо съезжать. — И ты её не отговорил? А это законно вообще? — Вполне. В договоре сказано, что арендодатель вправе… В дверь снова постучали, негромко, но уверенно. — Это она? — встрепенулась Шутка. — Хозяйка квартиры? Как её зовут? — Тебе-то зачем? Отойди, я открою. — Нет, нет, погоди! — Шутка бросилась к двери и потянулась к ручке. — Можно сначала я поговорю с… да как зовут-то её, ну? — Отойди и не вмешивайся, — повысил голос Шота, однако это не возымело действия. Шутка повернула ручку и распахнула дверь, прямо навстречу невысокой полноватой женщине в модном пальто. Ну что она за человек такой, почему даже из простой формальности нужно устроить балаган? — Утро доброе! — защебетала между тем Шутка самым дружелюбным тоном. — Я Мисс Шутка, профессиональная героиня! Для друзей — Эми Фукукадо! Очень рада знакомству, уважаемая…? — Судзу Мизуно, но я не вполне понимаю… — Мизуно-сан! Очень, очень рада! Прошу, давайте отойдём буквально на пять минут. Мне кажется, произошло ужасное, ужасное недоразумение… Не давая собеседнице опомниться, Шутка выбежала из квартиры и притворила за собой дверь. Впрочем, она могла бы этого и не делать — во-первых, тонкая столешница отлично пропускала звуки, а во-вторых, изношенный замок не защёлкивался до конца, и дверь тут же приоткрылась снова. В образовавшуюся щель отчётливо проникал весь разговор, до последнего слова. Шоте оставалось только слушать. Чрезвычайно радостным тоном Шутка сообщила, что и сама снимает квартиру неподалёку, и что жизнь в престижном районе, безусловно, имеет свою цену, однако сразу же после этого невинно поинтересовалась, а знает ли Мизуно-сан, как так вышло, что Кенобо стал популярным районом. Вопрос, вероятно, был риторическим, потому что Шутка тут же с готовностью принялась отвечать на него сама. И ответ этот выходил настолько нелепым, что у Шоты буквально свело скулы от услышанного. Со слов Шутки получалось, что популярность Кенобо — чуть ли не его личная заслуга. Она припомнила, что три года назад Шота был единственным местным героем. Само по себе это не было чем-то особенным — в небольшом районе на окраине, куда злодеи почти не забредают, герои и вовсе не нужны. Однако в устах Шутки это вдруг превратилось чуть ли не в подвиг: её голос зазвенел пафосом и тревогой, и речь вдруг наполнилась нелепыми клише вроде «рыцарь без страха и упрёка» и «одинокий герой на страже справедливости». На этом месте Шота всерьёз вознамерился выйти из квартиры и прервать этот цирк, однако Шутка вдруг замолчала сама, сделала драматичную паузу и перешла на следующий уровень. Дрожащим от волнения голосом она принялась повествовать о том, как один из криминальных кланов Мусутафу собрался наладить в Кенобо наркобизнес, и как Шота повязал лидеров банды в одиночку, в порту, прямо во время приёма груза, чем оказал всем жителям района неоценимую услугу… Откуда она вообще про это знает? Может, в полиции проболтались? Сам Шота предпочёл бы навсегда забыть про этот эпизод своей карьеры, ведь решение идти против банды без поддержки было одним из самых опрометчивых в его жизни. Чудо, что он вообще там, в порту, выжил и чего-то добился. А между тем Шутка, виртуозно расцвечивая голос эмоциями, выставляла произошедшее как «удивительный пример мастерства, профессионализма и самоотдачи» и «подлинный, невероятный героизм», благодаря которому «инвесторы всего Мусутафу захотели вложить деньги в район, где герои так непревзойдённо борются с преступностью»… Мизуно-сан слушала молча, уже не пытаясь перебивать, и Шота поразился её терпению и выдержке. Похоже, дело пока не пахнет скандалом, и это хорошо. Пускай Шутка выговорится и уймётся, сейчас её перебивать — себе дороже. А потом он извинится за неё, сдаст ключи и уедет, как собирался. Неприятно, но можно пережить. Но слушать эти перегибы и слащавые восхваления больше не было сил. Шота перебрался на кухню, подальше от входной двери, и присел у окна, прикрыв лицо рукой. Мочки ушей предательски наливались жаром. Как так выходит, что чушь несёт Шутка, а стыдно за это почему-то ему? Голоса за дверью утихли, скрипнула дверь. Шота собрался с духом и направился обратно в коридор, прокручивая в голове подготовленные извинения. Однако заговорить он так и не успел. Произошло нечто неожиданное. Мизуно-сан встретилась с ним взглядом и склонилась в глубоком поклоне. Шутка выглянула из-за её спины, улыбнулась до ушей и вскинула два больших пальца. В следующие пять минут Шота с изумлением узнал, что хозяйка согласна продлить договор аренды ещё на год по старой цене, «в знак глубокой признательности и в благодарность за всё, что вы сделали для района». Правда, потом (видимо, опомнившись) она осторожно добавила что-то вроде «надеюсь, что за этот год ваши заслуги будут оценены по достоинству, и тогда мы сможем прийти к взаимовыгодному соглашению». Что в переводе на понятный язык, вероятно, означало следующее: так и быть, ещё год живи как жил, но за это время — будь добр, найди всё же денег на оплату по новому договору. И это было дико, совершенно дико и непостижимо, но в то же время — в этом было некоторое облегчение. — Всего на год, — разочарованно бросила Шутка, когда за Мизуно-сан закрылась дверь. — Не провал, конечно, но и не успех. Я рассчитывала уболтать её хотя бы лет на пять! — Я удивлён, что она вообще тебя не послала, — буркнул Шота. Им владело сложное, невыразимое чувство: хотелось одновременно и возмутиться этой дурацкой, совершенно безответственной выходкой, и поблагодарить Шутку за помощь, каким бы идиотским способом эта помощь ни была оказана. Так и не решив, какой из этих порывов сильнее, Шота остановился на промежуточном варианте: — Не представляю, как тебе это удалось. Учитывая, какой бред ты несла, поразительно, что из этого вообще что-то вышло. Улыбка сбежала с лица Шутки, уступив место тревоге. — Ты что, слышал? Я думала, что я закрыла… И много ты слышал? — Почти всё. Ну, как минимум, до фразы «Его самоотверженности и отваге нет равных, и мы все перед ним в долгу», — ядовито процитировал Шота. — Дальше не выдержал. Шутка отвела взгляд, поспешно заправила за ухо прядь волос. Алые пятна проступили на её щеках. — Ну это, ну слушай… — неловко усмехнулась она. — Это я под влиянием момента, понимаешь? Под вдохновение наболтала, и, наверное, перегнула малость… Но сработало же? Чего только ни наговоришь, чтобы убедить человека, верно? Надо же, смущённая Шутка. Шота удивлённо приподнял бровь. Такого он ещё точно не видел. Ну, по крайней мере, она осознаёт весь идиотизм происходящего. Возмущение поутихло, и он примирительно добавил: — Ладно, проехали. Сработало, да. — Вот и я о том же! — мгновенно повеселела она. — Сэкономила тебе кучу времени, нервов и денег, и прошу за это, заметь, всего одну кро-о-о-шечную услугу! Надевай свою геройскую пижаму и пошли скорей! Вздохнув, Шота вытянул из сумки костюм и шарф. — Расскажи, куда мы идём, — уточнил он. — А то от тебя всякого можно ожидать. Шутка в ответ расплылась в улыбке — безмятежной, и как будто слегка коварной. — Давай так: ты просто идёшь со мной и не задаёшь вопросов! А я обещаю, что всё будет хорошо!***
На улице было прохладно, тени полнились влажной дымкой, но асфальт улиц уже пестрел солнечными пятнами — и в этих пятнах воздух был сухим и терпким, и плыли по ветру паутинки, вестники бабьего лета. Кенобо, рыжий от осенней листвы, пропитанный горьким запахом хризантем, встречал последние тёплые деньки октября. Эми даже пожалела, что уже сменила летний геройский костюм на демисезонный, с курткой и длинными клоунскими шароварами. Сегодня в нём будет жарковато. Ещё во дворе пятиэтажки Стёрка молча отобрал у неё один из пакетов и понёс его сам. О содержимом пакета он ничего спрашивать не стал, хотя торчащие во все стороны мечи и пистолеты было сложно не заметить. Путь прошёл в тишине: хоть Эми и подмывало обсудить встречу с первоклассниками, но боязно было раскрыть карты раньше времени и спугнуть ещё и Стёрку. Пусть лучше узнает всё в последний момент, когда деваться будет уже некуда. Лишь когда впереди забелело трёхэтажное здание школы, Эми, наконец, решилась: — Идём к первоклашкам, будем с ними играть в героев! — она подмигнула и вгляделась получше в собеседника, подмечая его реакцию. Нет, не похоже, чтобы это его испугало. — Так и понял, что это будут дети, — Стёрка демонстративно приподнял пакет с игрушками. — А вот это зачем? — Потом расскажу! Ты не переживай, я тут всё возьму на себя! Ты просто будь рядом и делай что скажу, ладно? Прошли через ворота и зашагали по плиткам дорожки, мимо стадиона и зоны отдыха. Эми завертела головой, присмотрелась. Вон там, справа, сразу за спортивным комплексом зеленеет газон и поднимается пара старых кряжистых клёнов. Отличное место для битвы — и в тени, и падать не больно. Туда и нужно будет отвести детей! Правда, перед этим придётся им ещё что-то рассказывать. Эми вздохнула. К устной части она почти не готовилась. Да и что там готовиться? Ясно же, что герой — работа мечты, все дети хотят быть героями! Просто рассказать, как это круто, да и всё! У входа их встретила Ито-сенсей, классная руководительница первоклашек. Поблагодарила за визит, ненавязчиво напомнила сменить обувь. Потом зашагали по светлым прохладным коридорам, приближаясь, как сказала Ито-сенсей, к залу для мероприятий. — Ого! — поразилась Эми. — Зал для мероприятий! Я думала, мы с ними прямо в классе поговорим? — Классное помещение небольшое, — ответила Ито-сенсей, поправляя высокую причёску. — Там не поместятся сорок человек. — Сколько? — Два класса по двадцать человек. И это очень маленькая параллель, должна вам сказать. Самый скромный набор на моей памяти. — Сорок человек! — Эми всё ещё пыталась уложить услышанное в голове. Куча народу, почему она заранее не узнала, сколько их будет? А хватит ли на всех игрушек? А хватит ли вообще сил, чтобы вдвоём справиться с такой оравой? — Очень мало, — скорбно блеснула очками Ито-сенсей. — Рождаемость падает с каждым годом, видите ли. Причуды становятся всё сильнее от поколения к поколению, справиться с ними всё сложней. Сейчас мало кто решается на второго ребёнка, а многие боятся заводить и первого, увы… Она распахнула дверь в зал для мероприятий и жестом пригласила героев войти. Посреди зала, поодаль от сцены, стояли в шахматном порядке стулья, а на стульях пёстрой стайкой расселись дети. В просторном помещении и правда казалось, что их совсем немного. Молодая учительница, коллега Ито-сан, прохаживалась вдоль стульев, присматривая за дисциплиной. По залу разносился нетерпеливый говор, тихо шаркали по полу тапочки и ножки стульев — похоже, дети уже успели заскучать, но изо всех сил старались вести себя прилично. Глазастые, любопытные, ещё слишком маленькие для школьной формы, но достаточно большие для школьных правил: при виде взрослых они вскочили с мест и замерли рядом со стульями. Такие милые и забавные! На душе у Эми потеплело. Ну подумаешь, сорок человек! Подружиться с ними — минутное дело, а дальше можно будет договориться о чём угодно. И совсем несложно. Краем уха она слушала, как Ито-сенсей представляет детям её и Стёрку, а потом сообщает, что следующий час первоклассники и герои проведут вместе, без учителей. Эми кивала и вежливо улыбалась, а сама мыслями была уже там, под раскидистыми ветвями клёнов — раздавала игрушки и готовилась играть со своими новыми друзьями… Но тут дверь зала щёлкнула, возвращая её к действительности: учителя вышли, урок начался. Стёрка отошёл в сторону, привалился к сцене, скрестил руки на груди и зарылся в шарф. Ну всё, вперёд! Эми приветственно помахала толпе. Дети казались какими-то совсем уж тихими и настороженными. Нужно их немного взбодрить. — Привет-привет! — она заложила руки за спину и наклонилась к зрителям. — Вы знаете, кто мы такие? По толпе прокатилось нестройное «да», многие закивали. — Вы герои, — очень серьёзно заявил ушастый малыш в первом ряду. — Верно! И чем мы занимаемся? Толпа чуть оживилась, ответы посыпались быстрей. — Вы дерётесь со злодеями… Всех спасаете… Ловите плохих людей! — Точно, точно! — она хлопнула пару раз в ладоши, будто аплодируя удачным ответам. — И сейчас я вам покажу, как мы это делаем! Она стянула с головы бандану, жестом фокусницы набросила на один из пакетов и запустила под ткань ладони. Чуть пошуршала — и над пакетом, сбросив бандану, поднялась наручная кукла в виде волосатого монстра. Увидев её, Эми нарочито испуганно отпрянула в сторону. — Ужасный злодей появился прямо посреди улицы! Он крушит всё вокруг себя! — Кукла поддала головой пакет с игрушками и, рыча, двинулась в сторону детей. — Подскажите скорее, что нужно делать? Самые бойкие из детей вскочили со стульев и направились поближе к Эми, внимательно рассматривая куклу. Остальные, поняв, что это не запрещено, осторожно двинулись следом. — Прятаться, — тихо произнёс чей-то голос, но тут же утонул в гомоне других: — Громко кричать! Мешать ему! Звать полицию и героев! Или бежать искать героев, в агентство! — Так зовите своего любимого героя! — подмигнула Эми. Дети закричали наперебой и, хотя в гуле голосов звучали совершенно разные имена, одно проступало ярче прочих. Эми улыбнулась. О да, конечно! Она знала — и она подготовилась! — А-ха-ха! — звучно и низко рассмеялась она, доставая из-за спины вторую куклу, пестревшую синим, красным и жёлтым. — Всё хорошо! Почему? Потому что я здесь! Руки Эми сомкнулись, и куклы вступили в жаркий бой. Дети завизжали от восторга. Теперь с мест вскочили даже самые робкие, и вокруг девушки тут же образовалась толпа. Эми закружилась, упоённо размахивая своим злодейско-геройским реквизитом, то направляя кукол ближе к детям, то отдёргивая обратно. Смеются! Они смеются! Отлично всё получилось! Наконец, бой был завершён, а злодей повержен. Жестом победителя Эми вскинула вверх одну куклу и облегчённо вытерла пот со лба другой. Дети уже не расходились и гомонили без умолку, только успевай слушать. — Мисс Шутка, Мисс Шутка! — какой-то малыш отчаянно дёргал её за шаровары. — А я сам однажды был как герой! Я помог поймать злодея! — Да не может быть! Расскажи! — Злодей хотел украсть кошелёк у одной тёти в автобусе, а я заметил и остановил его своей причудой, вот так! — мальчик вытянул губы, натужился и сплюнул на пол. Пол зашипел и задымился. Стоявшие рядом дети с визгом отскочили в сторону. — А он закричал, уронил кошелёк и его поймали! — Вот это да! — поразилась Эми. — Настоящий герой! И причуда интересная. Вот только пол портить не нужно, ладно? — Она обвела толпу взглядом и добавила заговорщицки: — А у остальных какие причуды? Можете мне показать? Только о-очень осторожно и по одному, а то… Договорить она не успела. Дети в один голос грянули «Да!», и зал наполнился треском, рокотом, топотом и вспышками. В воздухе заклубился остро пахнущий пар, мимо пронеслась россыпь чего-то маленького и увесистого. На мгновение Эми ослепла и оглохла, а потом отчаянно замахала руками. — Эй, эй, не все сразу! По очереди! Безнадёжно. Она сама себя еле слышит, куда там что-то объяснить детям! Она рванулась в толпу, высматривая владельцев самых ярких и громких причуд. Их нужно успокоить первыми, а потом объяснить, что так делать нельзя! И вдруг всё прекратилось. Прервались звуки, погасли вспышки, облака пара перестали расти. Кто-то из детей коротко, испугано вскрикнул, кто-то отчаянно замахал руками, пытаясь возобновить действие причуды, кто-то жалобно всхлипнул. Потом всё затихло — оглушающая, тревожная тишина. Замерев и сжавшись, словно воробьи, первоклашки уставились поверх плеч Эми куда-то на сцену. Ну конечно. Стёрка отодвинул её в сторону и подошёл поближе. Смерил толпу сверху вниз пылающим взглядом. Дети, все как один, неотрывно смотрели вверх — на подхваченные порывом причуды волосы и ленты шарфа, будто не в силах отвести глаза. И Эми вдруг вспомнилось, как она сама впервые попала под действие Стирания — давно, как будто полжизни назад, но тот страх и то жуткое ощущение потери себя вдруг проступили так ярко, будто это случилось вчера. Если даже ей было настолько не по себе, то что сейчас чувствуют дети? — Стёрка, хватит. Прекрати. — Не мешай. Ещё секунду он смотрел на детей, будто оценивая их испуг, а потом деактивировал причуду и присел на корточки. Дети попятились, однако их взгляды послушно опустились ниже. Теперь они с героем были почти одного роста. Стёрка оглядел толпу и заговорил — негромко, спокойно. — Поднимите руки, кто испугался, когда я забрал причуду. Только честно. Поднялись руки. Рук было много. Стёрка кивнул. — Предположим, я злодей. Вон тот, которого вы встретили на улице, — он махнул рукой в сторону куклы, которую Эми всё ещё сжимала в руках. — Что вы сможете со мной сделать? — Ничего, — тихо произнёс чей-то голос, и на этот раз его услышали все. — Верно, — подтвердил Стёрка. — А я могу сделать с вами всё, что угодно. Тишина стала откровенно зловещей. Эми рванулась было вперёд, но Стёрка поднял руку, не давая ей вмешаться, и продолжил. — Так вот, запомните. Если перед вами появляется злодей, вы должны звать взрослых, бежать и прятаться, — он поднял руку и последовательно поднял три пальца. — И только так. Никаких игр в героев, никаких причуд. Предоставьте геройствовать нам. Запомнили? — Запомнили, — послушно прошелестела толпа, и лишь один голос упрямо заметил: — А когда мы вырастем и сами станем героями, то нам всё будет можно. — Сначала вам придётся учиться. И будет непросто. Вот, можете расспросить Мисс Шутку, чему и как учат будущих героев, — он поднялся, жестом поманил Эми и отошёл в сторону. — Я сказал всё, что хотел. Продолжай. — Кто-о-о хочет послушать про лучшую в мире геройскую академию? — как можно веселее отозвалась Эми. После стёркиных пугалок детей определённо нужно было подбодрить. — Я вам расскажу! А потом пойдём играть в игру!***
— Мы пришли их мотивировать, а не запугивать! — шипела вполголоса Эми, пока они вели вереницу детей к газону под клёнами. — Они, может, после твоего Стирания теперь ночью спать не будут! — Мы пришли их учить, а не развлекать, — невозмутимо отвечал Стёрка. — Дети и так ведут себя как бессмертные, а ты их ещё и подбиваешь рисковать. Это безответственно. — Ну ладно, ладно. Признаю, программу можно было бы продумать и получше. — Да, если бы ты заранее предупредила, куда мы идём. — Да кто ж знал-то, что так выйдет. Но вот сейчас — предупреждаю! Мы идём играть. Дети послушно дошагали парами до зелёной зоны и остановились. Эми раскрыла оба пакета и вывалила гору пластика на траву. — Та-дамм! — она выхватила из горы реквизита огромные боксёрские перчатки, клоунский нос и ободок на голову, с парой рожек. — Сейчас будем играть в захват преступника! Мы будем злодеями, а вы — героями. Во-он та песочная площадка будет тюрьмой! Герои будут загонять преступника в тюрьму, злодеи будут сопротивляться. Герои, хватайте оружие! Стёрка, надевай нос и перчатки. Или рога, как хочешь. Стёрка бросил взгляд на опустевшие пакеты и поморщился. — Во-первых, игрушек тут на всех не хватит. А во-вторых, у меня нет ни малейшего желания в этом участвовать, — он задумался на секунду, а потом заявил: — Вот что, забирай себе половину детей и играй с ними как хочешь. Второй половиной займусь я. И прежде, чем Эми успела возразить, он обернулся к детям, которые уже наперебой расхватывали оружие. — Первый… как вас там, первый «А». Положите игрушки и идите за мной. Нехотя, почти обречённо малыши положили на траву всё, что успели набрать, и снова выстроились парами. Эми закусила губу. Бедные дети, можно только догадываться, что в понимании Стёрки значит «займусь»… — Мы готовы! — весело закричал сзади кто-то из «её» класса. — А причуды можно использовать? Точно, причуды. — Стёрка, на минутку! — она поманила напарника, отступила на пару шагов и зашептала: — Если они разойдутся, как тогда, в зале, я без тебя их не успокою! — Не разойдутся. Он подошёл к группе и снова присел на корточки. Взгляды обратились к нему. — Причуды использовать нельзя. Настоящие герои многое умеют и без своих сил. Вот и попробуйте сыграть в настоящих героев. И не жульничать, — он подпустил в голос угрозу. — Кто будет жульничать, у того я заберу причуду. — Надолго? — вызывающе прозвучало из толпы. В ответ Стёрка улыбнулся, зубасто и жутко, заставив пару малышей спешно отступить подальше. — Навсегда! Спрашивающий икнул от страха и больше вопросов не задавал. Стёрка поднялся и повёл свой класс куда-то вдаль, за деревья. Эми вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что же он намерен делать с детьми, однако в этот момент в её спину упёрлась пара поролоновых мечей, и ей волей-неволей пришлось отвернуться. Великая битва началась.***
Герои Школы Номер Два сражались с Самой Ужасной Злодейкой примерно полчаса. Потом Эми наконец-то поддалась напору малышей, отступила с газона на площадку и повалилась наземь, подняв вверх руки: сдаюсь! Дети ликовали и праздновали победу. Зажмурившись, Эми наслаждалась детским смехом. Самый чистый, самый искренний, самый лучший звук на свете! И ведь ей даже не пришлось применять причуду, чтобы его услышать! Чудо! Когда она поднялась с песка, то заметила, что к площадке приближается Ито-сенсей. Похоже, урок окончен. Значит, можно поручить детей учительнице, а самой сбегать к группе Стёрки. Если у них там всё плохо, то она хотя бы успокоит малышей, прежде, чем вести их обратно в класс. Эми отправила первый «Б» собирать разбросанные после битвы игрушки и понеслась за деревья, на поиски первого «А». Из-под кроны огромного клёна доносился смех. Такой же звонкий, такой же заразительный, как во время их шуточной битвы! Вот это да, чем это они там заняты? Заинтригованная, Эми побежала быстрей. Клён рос на самом краю школьной территории, возле забора. На крепких узловатых ветвях, по обе стороны ствола висела пара качелей из… Эми прищурилась, всматриваясь получше. Да, точно — из стёркиного боевого шарфа. Две связки длинных серых петель, похожие не то на сложенные пополам гамаки, не то на сети рыболовного траулера, и в этих сетях барахтаются дети — по трое в каждой. Часть малышей раскачивала качели, оттягивая их в сторону за свободный конец шарфа, сколько хватало сил — и отпуская, после чего увесистые сети неслись по долгой, ровной траектории, почти не отклоняясь ни вправо, ни влево, под ликующий визг пассажиров. Вжух! Эми восторженно охнула и захлопала в ладоши. Вот бы и ей так прокатиться! Ещё группа детей стояла поодаль, внимательно изучая экран стёркиного смартфона. Их Эми заметила не сразу. — Время, время! — вдруг закричал кто-то из них. — Три минуты! Вылезайте, меняемся! Сам Стёрка сидел у корней дерева, привалившись к стволу, и, казалось, дремал. При каждом рывке качелей клён щедро осыпал его алыми листьями. И, судя по внушительной куче листвы на костюме, он не шевелился уже довольно давно. Осторожно петляя между детьми, Эми направилась к напарнику. — Стиратель-сан! — вдруг возвопил рядом обиженный детский голос. — Хотару жульничает! Не пускает никого на качели! — Кто раскачивал качели, тот идёт качаться, кто качался, тот идёт следить за временем, — бросил Стёрка, не открывая глаз. — Меняетесь каждые три минуты, что непонятного? Кто не соблюдает правила, того привяжу к дереву, как Наоки. Эми бросила взгляд в сторону. Наоки, похожий на мелкого хищного зверька, был примотан остатком шарфа к соседнему клёну и тщетно пытался освободиться, елозя по путам мохнатыми ладошками. Стряхивая с одежды листья, Стёрка поднялся и ослабил петли на поясе нарушителя. — Наоки — возвращайся на качели. Хотару — на место Наоки, за нарушение правил. Хотару угрюмо побрёл к дереву. Эми рассмеялась и похлопала напарника по плечу. — Да всё уже, урок окончен. Сейчас учителя придут. Отпусти его. — Нет, наказание есть наказание, — Стёрка затянул шарф и выпрямился. — И у них есть ещё три минуты. — А потом, — вкрадчиво поинтересовалась Эми, — потом, когда дети разойдутся, можно мне тоже? — Что «тоже»? — Покачаться!***
— Дети, что нужно сказать? — До свидания и спасибо! — дружно прозвенели сорок голосов, а потом оба класса склонились в поклоне. — Вам понравилось? — уточнила Эми, всматриваясь в толпу и стараясь не пропустить ни одной мордашки. Ответом было многоголосое «Да!». Кажется, даже те двое, которых Стёрка успел наказать, не выглядели расстроенными, а прочие и вовсе были счастливы. Когда оба класса направились обратно к школе, дети то и дело порывались обернуться и помахать на прощанье — и Эми с большим энтузиазмом махала им в ответ. — Мисс Шутка, Мисс Шутка! — громко кричала малышка в конце колонны. — Когда я вырасту, я буду героиней, как вы! Смотрите, как я умею! Не переставая махать руками, девочка вдруг активировала причуду — и увеличила кисти, да так, что её немедленно занесло в сторону под весом огромных ладоней. Ито-сенсей нахмурилась: — Ицка, в классе нельзя использовать причуды. Прекрати, пожалуйста. Эми, раскрасневшись от гордости, улыбнулась девочке и украдкой вскинула большой палец.***
Потом пакеты с игрушками оттащили под клён и, пока Стёрка стягивал с веток петли шарфа, Эми улучила момент и всё же прокатилась разок на качелях. Чудесное, подзабытое ощущение — она каталась бы ещё и ещё, но под испытующим взглядом Стёрки всё же остановилась и выбралась на землю. — Отлично придумал. Даже я не смогла бы лучше! — Просто сделал так, чтобы меня никто не трогал, — проворчал Стёрка, возвращая на плечи свёрнутый шарф. Они вышли за ворота и, не сговариваясь, направились к ближайшему автомату с напитками. И в этот момент позади, по плиткам дорожки звонко зацокали каблуки. Кто-то спешил им вдогонку. Обернувшись, Эми увидела девушку в деловом костюме и остроугольных очках. Красивая яркая брюнетка, поначалу показалось, что это кто-то из учительниц, однако, приглядевшись, Эми в этом засомневалась. Вряд ли школьный дресс-код допускает декольте такой глубины, такие короткие юбки и такие невообразимые туфли на шпильках. Несмотря на высоту каблуков, двигалась она ловко и плавно, и даже на бегу умудрялась грациозно покачивать бёдрами. Какая-то прирождённая соблазнительница. Интересно. И она направляется прямо к ним. — Здравствуй, Айзава, — пропела брюнетка и кокетливо поправила волосы обеими руками, отчего вырез блузки разошёлся ещё шире. — Вот уж кого не ожидала тут встретить. Чудесно выглядишь, неужели выспался? Как дела? Стёрка вытащил из автомата банку с кофе и обернулся. Кажется, он этой встрече был совершенно не удивлён. — Всё как обычно. Привет. — Кто твоя очаровательная спутница? — брюнетка перевела взгляд на Эми. — Ты нас не представишь… о, простите, — вдруг раздался звонок, и ладонь с длинными алыми ногтями скользнула в карман жакета в поисках телефона. — Это срочно, но недолго, не уходите. Я заинтригована и жажду познакомиться поближе. Она отошла на несколько шагов и с хищной улыбкой приложила к уху трубку. — Стёрка, кто это? — восторженно зашептала Эми. — А-а-а, она тебя знает! Она с тобой флиртует! — Это Каяма. Из академии. Она не флиртует, она так общается. — Уверен? — Эми подавилась смешком. — А как ты различаешь? — Флиртует она только с теми, кто младше её хотя бы на несколько лет. Так что будь внимательней, возможно, она флиртует с тобой. — Со мной! Но я же девушка! — Не помню, чтобы Каяму это когда-то останавливало. — Я снова с вами, — возвестила Каяма, пряча телефон. — Давайте знакомиться. Спустя несколько минут записная книжка Эми пополнилась новым номером, а список знакомых — новой колоритной личностью. Профессиональная героиня Полночь, она же Немури Каяма, несмотря на вызывающую внешность, оказалась собеседницей умной и интересной. Разговор с ней завязался как будто бы сам собой, и вскоре они уже обсуждали учеников школы — как выяснилось, Полночь только что выступала перед выпускным классом, девятым. — Почему-то попросили не приходить в геройском костюме, чтобы «не смущать молодые умы», — сокрушалась Полночь. — Как можно рассказывать о геройской работе без костюма, не понимаю. Консерваторы. Ну да ладно, — она перевела взгляд на собеседников. — Айзава, ты-то тут как оказался? У тебя вдруг открылись склонности к педагогической работе? — Нет. Считай, что это случайность. — Он организовал двадцать первоклашек, чтобы они сами себя развлекали, пока он спит, — рассмеялась Эми. — Это считается за педагогическую работу? — Вполне, — кивнула Полночь. — Айзава, а не хочешь повторить? Прочитал бы со мной ознакомительную лекцию девятиклассникам, которые собираются поступать на геройский факультет. — Им там лет по четырнадцать? Нет, не пойду, — он заложил руки в карманы и закопался в шарф. — У них амбиций как у взрослых, а осознанности как у шестилеток. Но шестилетки ещё хотя бы слушают, что им говорят, а эти уже себе на уме, не достучишься. Только время терять. — Айзава, ну брось. Ты себя-то в этом возрасте помнишь? — Прекрасно помню. Знаю, о чём говорю. — Ты не знаешь, от чего отказываешься, — укоризненно покачала головой Полночь. — Но будь уверен, я запомнила этот разговор и ещё к нему вернусь…***
Вторник оказался последним тёплым днём недели, а уже к четвергу установилась самая настоящая осень, серая и сырая. Скрашивали её только разноцветье опавших листьев да хризантемы на клумбах. И, когда Шота открыл дверь на стук, в квартиру вместе с Шуткой тут же ворвалась струя холодного осеннего воздуха. — Закрывай скорей, дует! — поёжилась Шутка. Рабочий день уже закончился, она сменила геройский костюм на широченные брюки-клёш и какое-то странное пончо с капюшоном и теперь выглядела так, будто запуталась в разноцветном парашюте. Похоже, в этом наряде где-то были ещё и карманы, потому что, едва сбросив обувь, Шутка тут же принялась шарить по складкам ткани. — Где же, где же… А, вот. Та-даммм! — в её руке был конверт со смутно знакомым логотипом. — Что это? — Твой доступ в Hero Network! — Зачем он мне? — Шота припомнил, что ему известно о закрытой соцсети профессиональных героев, и вопросов стало только больше. — Там же доступ по рекомендациям, ты что, написала мне рекомендацию? — Я бы рада, но увы, — Шутка развела руками. — Не с моим опытом, рано ещё. Полночь написала. Мы с ней единогласно сошлись на том, что тебе пора выходить из пещеры и приобщаться к благам современной цивилизации! — Вот вы спелись, — Шота обречённо потёр рукой лоб. — И для чего? Не вижу смысла. — Сможешь участвовать в миссиях! С твоей причудой, с твоим опытом работы, с твоими навыками ты будешь нарасхват. Серьёзно, ты потрясающий, ты всем нужен, просто они этого ещё не знают. Должны узнать! И ещё… — она замялась. — Ещё, ну, за миссии хорошо платят. Это тебе пригодится, не сейчас, так через год. Ага, вот теперь становится понятнее. — Чего только ни наговоришь, чтобы убедить человека, верно? — хмыкнул Шота. — Слушай, спасибо, конечно, но хватит. С квартирой я как-нибудь разберусь сам. Шутка глубоко вздохнула, отвела взгляд. Затихла. Казалось, можно было рассмотреть, как по её лицу мечутся мысли, которые она не решается озвучить. Потом заговорила — твёрдо, но медленно, словно всё ещё подбирая нужные слова. — Ты можешь верить или нет, но я правда считаю, что ты крутой, — она неловко развела руками. — Ты смелый, ты справедливый, ты один из лучших бойцов, каких я видела. Ты мог бы показать себя геройскому миру и, я уверена, этот мир принял бы тебя с радостью. Мог бы делать большие, нужные, интересные дела, а не просто гонять по ночам жуликов в Кенобо. Ну, или хотя бы попробовать. Она, казалось, договорила, но вдруг, будто спохватившись, быстро добавила: — И да, я не хочу, чтобы ты отсюда уезжал. Ни сейчас, ни потом. Шота потёр затылок, не зная, что ответить. От шуткиной искренности внутри было тепло и терпко, и это чувство совсем не спешило облекаться не то, что в слова, но даже в связные мысли. Как так выходит, что её серьёзность каждый раз застаёт его врасплох? Он молча протянул руку и забрал конверт. — Ура! — она подпрыгнула от радости, и от недавней собранности не осталось и следа. — Давай, пошли, сделаем тебе профиль прямо сейчас, я расскажу, что там к чему! И там ещё фото нужно, давай я тебя сфоткаю! Она выхватила телефон и защёлкала камерой. Так быстро, что Шота даже возмутиться не успел. — Готово! — Шутка пролистала снимки, довольно улыбнулась. — Отлично получился, прям типичный ты! Сонный, лохматый и недовольный. Показать? — Нет. Просто оставь конверт, я дальше разберусь. — Ты дальше отложишь это в долгий ящик. Давай сейчас! Успеем до патруля! — Нет патруля. Звонил кто-то из ваших, кажется, Термо. Сказал, что сегодня отдежурит за меня, уж не знаю, зачем ему это. Кстати, откуда у него мой номер? — А пиво, пиво не предлагал? — рассмеялась Шутка. — Раз ты никуда не спешишь, я тебе всё-всё про Hero Network расскажу. Где тут у тебя присесть можно, на кухне? Пошли на кухню! Она развернулась и исчезла в глубине коридора. Шота замер на секунду, сжал покрепче конверт и поспешил следом. — Эй, не уходи от ответа. Какое ещё пиво?