Салим /неразборчиво/

      — Давно хотел спросить, ты так хорошо говоришь по-английски, — начал Джейсон вдруг ни с того ни с сего.       — Да, — быстро ответил Салим, внимательно осматриваясь вокруг.       — Бля, это нифига не ответ, — Джейсон цокнул языком.       — Тсс, говори потише, ты привлечешь сюда вампиров.       — Мне, по-твоему, идти молча?       Лейтенанту было невыносимо находиться в тишине. Он хотел хоть немного скрасить гнетущую атмосферу, потому как уже любой звук, эхом отражаясь от стен шумерского храма, казался ему воплями голодных чудовищ.       — Не ты ли говорил, что лучше бы я молчал? — задал ответный вопрос Осман и вскинул брови.       Джейсон закатил глаза, словно обиженный ребенок. Мало ли что он говорил пять минут назад, тогда он был еще не готов вести конструктивный диалог с человеком, которому не доверял. Мужчина мысленно помотал головой — нет, он и сейчас не особо доверял Салиму, все же, он солдат иракской армии, который напал на него во время операции, но молчание уже начинало сводить его с ума. Тем более, теперь они вынужденные напарники. Это был шанс узнать врага получше.       — Да, сказал. А не ты ли говорил, что друзей нужно держать близко, а врагов — еще ближе, а? — морпех посмотрел на иракца своим победным издевательским взглядом. — Решил прислушаться к твоему совету, — он наигранно состроил дружелюбное лицо.       Салим был не дурак. В каждом слове Колчека он чувствовал ядовитую издевку, колкий намек на то, что он терпит их сотрудничество только ради своего же выживания. Будь они в любой другой ситуации, Салим уже давно был бы мертв. Он опустил свой взгляд на арматуру в руках — ну или Джейсон. Все равно исход был очевиден, и такого финала он точно не хотел, ведь давно пообещал себе, что с него хватит крови. Он готов сражаться лишь с вампирами, живущими под землей, его домом и родиной.       — Мудрое решение, — коротко бросил Салим, от чего Джейсон недовольно сморщил нос.       Осман устало вздохнул. Не то, чтобы ему не нравилось общество американца, наоборот, он был рад, что оказался в команде с таким способным и смелым человеком. Несмотря, конечно, на не очень приятное знакомство. Но если честно, то ему уже порядком надоели постоянные наезды со стороны Джейсона, ведь из-за этого у них все никак не складывались доверительные отношения. Он не показывал своего огорчения, в некоторых моментах даже недовольства, ведь понимал, что такое поведение не приведет ни к чему хорошему.       Вообще Колчек был сложным. Он упрямый и своевольный, с ним трудно найти общий язык. Что бы Салим ему ни говорил, он все воспринимал в штыки, высказывал свое мнение в его привычной раздраженной и грубой манере. Джейсон был довольно вспыльчивой натурой, но почему-то иракского солдата это не отталкивало, напротив, это его неуравновешенное поведение в какой-то степени привлекало его.       — Нужно знать язык своих врагов, — Салиму с трудом дался ответ. — Так нам говорили.       — Хах, врагов, — усмехнулся Джейсон. — От тебя это слышать крайне странно.       Осман сделал вид, что не расслышал его колкого комментария, и принялся идти дальше.       — Только тот ублюдок ни одного слова нам не сказал, — махнул рукой Колчек. — Сам-то он ни единого слова не знает!       Салим не смог сдержать улыбки. И вот опять. Он пытался абстрагироваться от властного и колючего Джейсона, специально отвечал кратко и холодно, пока у того ехидное настроение. Но сейчас такая крайняя эмоциональность морпеха умиляла его. Он шел за Салимом, задумчиво нахмурив брови.       — Нет, ну вот Рэйчел знает ваш язык, потому что шарит за эту местность. К тому же она капитан, а ты...       Иракец думал о том, почему Джейсон вообще спрашивает его обо всем этом. Почему думает о подобных вещах?       — Лейтенант, — ответил Салим.       — Ты тоже, — слегка улыбнулся мужчина за все время, что они были вместе. — Эй, че уставился? — От него не скрылось удивленное лицо напарника.       — Просто... — Осман быстро отвел взгляд в сторону, — ...первый раз вижу, как ты улыбаешься. Не знал, что ты так умеешь.       — Охренеть, — Колчек издал наглый смешок. — Тогда и я не знал, что ты умеешь подкалывать.       Салим тихо засмеялся, потом отвернулся от морпеха, прикрыв рот рукой. Джейсон быстро подбежал к иракцу, схватил его за плечи и на полном серьезе прошипел:       — Тихо ты, сам же просил не шуметь.       — Да, прости, — прошептал Салим. — Просто... Сам не знаю, что со мной. Твоя улыбка очень милая, но говоришь ты всякие глупости.       Лейтенант остолбенел. Он вскинул брови, не зная, как реагировать на такие внезапные слова.       Салим еле сдерживался, чтобы не рассмеяться на весь храм, а ведь вампиры только этого и ждут. Он не понимал, что с ним происходит. Почему ему вдруг стало так жарко, а на душе так легко? Почему поведение Колчека вызвало в нем такую неожиданную бурю эмоций, разве они полминуты назад не спорили друг с другом?       — Я, хах, — пытаясь сдержать смех, продолжил он. — Я рад, что ты пытаешься искать точки соприкосновения. Значит ли это, что ты больше не считаешь меня своим врагом?       — Ты несешь херню, — замешкавшись, ответил Джейсон. — Когда это я говорил, что мы стали друзьями?       — Разве нет? — Осман игриво прищурился.       — Конечно же нет, — американец нервно поправил кепку.       — عنيد , — снисходительно улыбнулся Салим.       — Че ты, нахрен, сказал?       — Неважно.       Салим смотрел на Джейсона беззлобным взглядом, от чего у лейтенанта не повернулся язык сказать ему что-то язвительное. Он в очередной раз закатил глаза, но про себя подумал, что иракский солдат, на самом деле, тоже не показывал ему своих милых сторон, так что, считай, они квиты. Салим все время был рассудительным, немногословным, но смотря сейчас в его черные глаза, морпех увидел искры радости и беззаботности. Под напором его доброй улыбки Джейсон посчитал себя токсичным кретином. Какое паршивое чувство.              Ничего ведь страшного, если они хоть на мгновение забудут о ссорах, о том, кто враг, а кто нет, и просто узнают друг друга получше?              И ничего такого, если они совсем на чуть-чуть потеряют бдительность и расслабятся от всего пиздеца, что здесь творится.       Колчек снова подарил улыбку Салиму. Вымотанную, но в то же время такую искреннюю и очаровательную. Осман завороженно уставился на мужчину, сердце пропустило удар. Он выпрямился и поправил воротник своей формы — жарко, ему почему-то чертовски жарко. С каждой секундой, что они молча смотрели друг на друга, иракцу все сложнее было контролировать свои эмоции. Внутри пробежала легкая щекотка, а глупая улыбка никак не сходила с его губ.       — سأبذل حياتي من أجلك , — тихо, словно зачитывая молитву, прошептал Салим.       И как только он осознал, что ляпнул, невольно дернулся, крепко сжал в руках арматуру и, ошарашенный своим порывом чувств, поспешил вглубь темного коридора.       — Эй, ты чего? — опешил Джейсон. К такой быстрой смене настроения иракца он был не готов. — Куда побежал, я ни черта не понял. Перевод будет?       Осман смутился. Он не мог придумать, что ответить, поэтому молчаливо шел вперед.       — Че за блядский игнор? — и только Джейсон подумал, что они пошли на контакт, как Салим сам же отталкивает его. — Прекрасно. Назвал меня, наверное, каким-нибудь «вонючим америкашкой» и убежал. Слабо повторить на английском?       — Вовсе нет... — только и мог ответить иракец. Ему теперь было не до разговоров. Он хотел все хорошенько обдумать, разобраться в своих чувствах и успокоить свое бешено колотящееся в груди сердце.       — Знаешь, Салим, из тебя бы вышел хуевый учитель арабского, — Колчек негромко засмеялся.       Салим снова не ответил. Он боялся промолвить и слова — боялся спугнуть смех морпеха. Такой низкий, с хрипотцой. И такой завораживающий, что он на мгновение забыл, как дышать.       — Ты вообще слушаешь? — но не дождавшись ответа, Джейсон добавил. — Ай, черт с тобой. Игноришь. И это после того, как сказал, что мы друзья.       На этот раз Джейсон сдался. Он терпимо пожал плечами и последовал за Салимом. Он не станет больше донимать его, потому как только они все выберутся наружу, он обязательно спросит у Рэйчел значение сказанных ему слов.