— Работать на тебя, Альсина. — слегка ухмыляясь, серьёзно ответила Эстер, встретившись взглядами с донельзя удивлённым взглядом женщины.
После недолгой паузы женщина повернула голову в сторону двери, позвав одну из дочерей.
— Кассандра!
Дочь тут же влетела в комнату большой стаей мух, позже собравшейся в человека.
— Уведи их в темницу, — властным тоном приказала мать, — и не смей трогать!
— Но мама! — хотела было возразить брюнетка, так и не наигравшаяся со своими живыми игрушками, но на неё устремился тот самый строжайший и не предвещающий ничего хорошего материнский взгляд. — Да мама.
Кассандра приняла решение прислушаться к матери, не желая гневать и так раздраженную Альсину. Девушка небрежно толкнула связанных по рукам заключённых на пол и закрыла двери камеры на замок, ключ от которого повесила себе на серп крепко завязав. Перед уходом Кассандра в последний раз бросила взгляд на Алина и Эстер, которая отчаянно пыталась встать на ноги, но все её попытки были тщетны. Касандра широко и хищно улыбнулась надменно произнеся: — Бедные жалкие людишки, — иронию и презрение в голосе было слышно отчётливо, — проникли в наш дом, возможно и обокрасть успели. Мама недовольна, — темноволосая с тоской разглядывала свой серп, на котором ещё осталась уже высохшая кровь Эстер, — но только благодаря ей вы всё еще живы, а так, мы бы с сестрицами вдоволь с вами наигрались. Считайте, что вам неистово повезло. Но я всё ещё надеюсь, что мамочка в скором времени подостынет и отдаст вас в мои руки.
— О, в этом я очень сомневаюсь. — подала голос Эстер, которая всё-таки смогла подняться на ноги и освободить руки от сковывающих движения верёвок.
— Хочешь проверить? — с явной издёвкой и насмешкой спросила Кассандра. — Если мама приказывала привести сюда человека, то-о-о, — протянула с неким задором девушка. — он уже не возвращался живым. Рано или поздно ваши останки останутся здесь.
— В этом я тоже сомневаюсь. Могу поспорить, что через неделю, а то и два дня я буду стоять там, — Эстер указала пальцем на место Кассадры, — живой и невредимой.
— С твоей стороны так глупо со мной спорить, да ещё находясь в таком жалком положении. Скучно с тобой, — наигранно зевнула Кассандра, — с нетерпением жду вашей смерти, принцесса. Громко смеясь, привычно растворилась в рой мух. Эстер усмехнулась и присела на грязный матрас, полностью пропитанный кровью и чем-то ещё не менее мерзким. В темнице стоял полумрак. Лишь где-то в конце коридора, еле поблёскивая, догорали факелы. Однако в камере, где заперли брата с сестрой было более-менее светло. На высоком уровне от пола было расположено маленькое окно, и похоже, одно единственное по всему периметру темницы. Видимо только здесь был какой-никакой а «кондиционер». Сама темница находилась где-то под коридорами замка, в подземелье.
По полу пробежало несколько грызунов и Майка это, по-видимому, заставило очнуться: — Эст, а ты ведь обманула эту бабу, сказав, что мы охотники. Теперь они нас точно убьют. Мы ими не являемся с того времени, как нашего деда чуть не сожрал ликой.
— И когда ты только успел стать таким… — Эстер раздражённо закатила глаза. — Закрой свой рот и жди, пока эта женщина со своими больными на всю голову дочками выпустят нас. — девушка отвернулась от брата и улеглась поудобнее в попытке заснуть. Однако сон никак не приходил, а голову забивали давно мучащие её мысли.
«Алин не отличался храбростью, но всегда держал себя в руках. Даже после смерти родителей он не сломался, держался. Нас растил дед, Бенет. Тот был бесстрашным и даже ради деревни, в которой мы жили всё своё детство, пожертвовал собой ради семьи, её жителей. Он был героем, которого мы могли только благодарить и восхищаться. Его однажды чуть не сожрал ликой, да… Эта тварь безжалостно оставила у дедушки только правую руку и ногу, но тот перед своей смертью успел нанести ответный смертельный удар в шею. А когда всё закончилось, мы и другие жители нашли среди кучи трупов и крови всей этой нечисти несколько погибших деревенских мужчин и само его бездыханное тело покрытое ещё тёплой алой жидкостью. Было невероятно больно в тот момент. Мы с братом остались совсем одни, я защищала его. С тех времён нас уже ничто не держало в деревне, а потому мы отправились путешествовать. И пяти лет странствования в никуда мы наткнулись на заброшенную деревушку, которая находится как раз недалеко от этого замка. Собственно, так мы сюда и попали.»
— Эй, Эст, ты спишь? — девушка молчала. Она лишь посильнее зажмурила глаза и приобняла себя в попытке согреться, и уже наконец спокойно заснуть. — Прости за всё… и если мы выберемся, то у меня появился план. Спокойной ночи. — Алин откинулся спиной к стене, закрывая глаза. Время было уже позднее. Кто знает, какая судьба их поджидает завтра.
В комнате Альсины Димитреску.Ночь. За стенами здания уже давно наступила всепоглощающая тьма, которую освещала одинокая луна. В комнате женщины было тускло — её освещал лишь один канделябр с пятью свечами. Хозяйка полулёжа сидела на кровати. Ноги её были накрыты одеялом слегка их подогнув к себе, а сама Альсина подкурила очередную сигарету в мундштуке попутно читая книгу, по крайней мере стараясь сосредоточиться и вникнуть в содержимое, но снова и снова уходила в свои мысли. Из головы всё не выходил сегодняшний разговор с дочерями.
Несколькими часами ранее.
Двери распахиваются, в комнату влетает недовольная Кассандра.
— Сестрица, неужели эти людишки окончательно вынесли тебе мозг? — хихикнув, спросила отпрянувшая от матери блондинка, сидевшая всё это время у её ног.
— Заткнись, Белла! — рявкнула Касандра. — Твоих убогих насмешек ещё не хватало…
— Эй, сестра, — обратилась к старшей рыженькая, которая сидела в кресле матери около камина, — каково им там? Небось, со страху умирают.
— Кстати об этом. Мама, — возмущённо позвала женщину Кас, — почему мы их не пустили на вино и мясо? От них же так и несёт свежей кровью. — последние слова девушка произнесла с наслаждением, растягивая гласные.
— Да, особенно от девчонки, — облизнулась рыжая.
Альсина всё это время как бы абстрагировалась от внешнего мира, уйдя в своеобразное безвременье. Хотя, по сути, так оно и было. В тот момент её не волновало ничто, кроме пары изумрудно чистых глаз. Чем-то зацепила её Эстер, и женщине абсолютно не понятно, чем же именно. Нет, не одними глазами. Может, характер или запах. А может внешность, которая не походила на привычную для неё.
«Она была другой». — гадала леди, постепенно уходя из навязчивых мыслей. Вернувшись в реальность она заметила на себе детский и невинный взгляд дочек, который явно просил о том, в чём женщина никогда раньше им не отказывала, но этот случай…
— Мамочка, — жалобно сказали почти одновременно девушки.
— Девочки, нет. — детские глазёнки и глупые улыбки вмиг сползли с их лиц, а на их место пришло нескрываемое ничем удивление.
— Нет? — переспросила Касандра, главная искусительница в подобных делах.
— Они нам ещё пригодятся. — твёрдо сказала Димитреску, докуривая очередную сигарету помещённую в весьма замысловато украшенный, длинный мундштук.
— Это ещё в чём нам могут пригодиться двое бесполезных мешка с кровью. — обиженно хмыкнула Белла.
— Вы же на днях «случайно» убили одну из служанок, — женщина припомнила дочерям их проступок, — поэтому, девчонка заменит одну из них.
— А красавчик? — Белла явно заинтересовалась братом Эстер.
— Будет под вашим присмотром, — сёстры тихо завизжали от радости, — людей нам на пропитание ловить будет. Но обоих и пальцем не смейте тронуть.
— Ну что, Белла, вытирай слюнки, тебе по-видимому всё веселье обломали, — злорадно поддразнила Кассандра.
— Девочки, — позвала дочерей Альсина, чтобы они обратили на неё внимание, — оставьте меня. — мать поцеловала каждую из них в лоб и вытерла застывшую кровь с подбородков, оставшуюся с ужина.
— Хорошо, мамочка. — хором ответили девушки и ушли.
Несколькими часами позднее.
Димитреску захлопнула книгу и отложила её на тумбу возле кровати. Задув свечи, женщина полностью залезла под одеяло и, засыпая, раздумывала, что именно привлекло её в Эстер, и что делать дальше. Альсина смогла уснуть только через час из-за мыслей о новоприбывшей девушке. Хозяйка смогла погрузиться в сон только благодаря выпитому бокалу вина, который смог утихомирить мысли.
На удивление, ей самой приснилась Эстер… Во сне они сначала пили свежее, разлитое по красивым фужерам вино, после около двух или трёх бокалов Леди произнесла всего два слова: «Dragostea mea» и прильнула своими ярко-алыми губами, которые казались ещё ярче из-за невероятно бледной кожи, к розовым, покусанным, невинным губкам Эстер. Та была явно не против, жаждя чего-то большего. У маленькой красавицы начала автоматически подниматься неконтролируемая рука, касаясь груди Димитреску.
