Кто же ты, Леди?

      Сегодня Маринетт чувствовала себя… свободной? Во-первых, за последние дни, благодаря то ли глупому спору с Котом, то ли этому странному желанию Адриана вычислить личность Ледибаг, она стала несколько свободнее общаться со своим объектом воздыхания и даже могла отстаивать своё мнение и не путала слова. Во-вторых, сегодня она успела всё: вовремя сделала домашнее задание, дорисовала эскиз, помогла родителям. И даже заявление Альи о том, что ей необходимо поделиться догадкой её не особо мучало. Подруга, как всегда, была в своём репертуаре. Являясь уже опытным блоггером и журналистом, она навела максимальную интригу, а после быстренько сбежала в закат, бормоча что-то о том, что ей срочно нужно зайти к Нино, занести ему обезболивающие и просто поинтересоваться как у него дела. Конечно, Маринетт кивнула ей в ответ, слегка поломала голову над тем, что именно может рассказать подруга, а потом забылась в домашних делах и хлопотах.       Последнее время она стала любить поздние вечера: когда солнце уже соприкасается с горизонтом, окрашивая небо багряным светом, когда появляются первые звёзды. Когда она говорит заветные слова, становится героиней Парижа и отправляется патрулировать город. Ей нравилось прыгать по крышам в полумраке, особенно когда городу не грозило уничтожение руками очередной акумы. Свежий воздух неплохо стимулировал мозговую деятельность и после таких прогулок мысли сами по себе раскладывались по полочкам.       — Добрый вечер, миледи, — услышала девушка позади себя и слегка улыбнулась, не спеша оборачиваться. Быть может, она никогда не признается в этом себе, да и тем более ему, но Кота она тоже любила. Разумеется, любовью дружеской. Но тем не менее, она уже не могла представить свою жизнь без него. Она ни капли не кривила душой, когда обсуждала героя с друзьями сутки назад. Она действительно считала его храбрым, самоотверженным, да и шутил он не так уж и плохо, на самом деле.       — Привет, котик, — наконец выдала она.       — Даже не обмяурнёшься ко мне? — как-то расстроенно спросил ушастый напарник. — А вдруг я никакой не котик, а сам месье Бражник собственной персоной?       — Он бы не стал мяукать, — справедливо заметила девушка, слегка хихикнув и всё-таки обернувшись. — Да и вообще, он, видимо, наигрался с нами и теперь живёт своей жизнью. — Ледибаг наиграно вздохнула. — Совсем забыл о своих друзьях: котике и букашечке. Такими темпами и надобность в патрулях скоро тоже отпадёт.       — Брось, Леди, это же прекрасная возможность вздохнуть полной грудью, посмотреть на звёзды и насладиться тишиной. Вдвоём… — тихо выдал Кот.       — Да ты, как я посмотрю, нежный романтик, — не сдержала улыбки супергероиня.       — Ужасный, — тихо признался юноша, поджав уши.       Сама того не замечая, Ледибаг сократила меж ними дистанцию и нежно потрепала напарника по волосам. Почему-то сегодня ей очень хотелось показать ему, что он ей нужен. Да и сам Нуар сегодня был таким… настоящим. Открытым, честным, доброжелательным. Не прятался за навязчивым флиртом и позволял себе, кажется, говорить что вздумается.       — Так что, моя Леди, составишь мне сегодня компанию в столь интересном занятии как ночная прогулка по крышам, — лукаво улыбнулся он.       — Ну конечно, — легко согласилась Ледибаг.       Они, кажется, забыли, что сейчас они не просто подростки, а супергерои, чья миссия — побеждать зло. Они просто гуляли, смеялись и говорили обо всякой ерунде. Ну подумаешь, не по парку или набережной, а по крышам.       И всё было почти идеально, ровно до того момента, пока перед ними не оказался огромный билборд, рекламирующий новую коллекцию одежды известнейшего дизайнера Габриэля Агреста. Билборд с изображением главной его модели. Его сына. Просто Адриана.       Забыв о том, что сейчас она — бесстрашная Ледибаг, бросающаяся навстречу злодеям во имя общественной безопасности, Маринетт застыла, в очередной раз утопая в зелёных глазах возлюбленного, восхищаясь его внешностью, телосложением и заодно ставя в голове мысленное напоминание: заполучить это фото для своей коллекции.       Кота, разумеется, удивило то, что его спутница вдруг остановилась. В его голове мелькнули различные мысли, вплоть до того, что она, в отличие от него, всегда серьёзная и собранная, уловила отзвуки каких-то беспорядков. Однако, картина открывшаяся ему, когда он повернулся, была достаточно… странной. Кусая губы и почему-то смущаясь так, что сливалась с собственной маской, Ледибаг сверлила до ужаса влюблённым взглядом рекламный щит, на котором был изображён… он сам, в гражданском обличии.       — Моя леди, всё в порядке? — осторожно поинтересовался Кот, пытаясь не делать поспешных выводов и успокоить бешеное сердцебиение.       — Да, пожалуй, — пропищала супергероиня с несвойственными ей интонациями, после чего благовейно выдала, — Адриан…       Кот вздрогнул, услышав своё имя, однако билборд услужливо напомнил ему, что беспокоиться о раскрытии сейчас уж точно не стоит.       — Он… тебе нравится? — со смесью радости и непонятной злости вкрадчиво спросил Нуар.       — Да… — мечтательно выдохнула Ледибаг, а после вдруг сбивчиво затараторила, — то есть нет… то есть, мне нравится одежда на нём, ведь это Габриэль Агрест, он такой крутой и создаёт только шедевры: хоть одежду, хоть детей.       — Всё ясно, — с некоторым разочарованием выдохнул кот.       Может быть, ему стоило бы сейчас радоваться. Раскрыться перед Ледибаг, или попытаться подружиться с ней от лица Адриана Агреста, ведь так у него было бы гораздо больше шансов привлечь её внимание. Но он чувствовал лишь горький привкус разочарования и опустошённость. Он каждый день рисковал жизнью, старался шутить, чтобы его Леди даже не вздумала унывать, был с ней честнее, чем с самим собой… А она оказалась пустышкой, клюнувшей на деньги и влияние знаменитой модельки.       — Леди влюбилась в картинку? — хмыкнул он. И никогда ещё в шутках кота не было столько злой иронии.       — Кто бы говорил, — наконец пришла в себя Ледибаг, отчаянно пытаясь скрыть смущение и готовая убить себя за то, что раскрыла такой важный секрет перед напарником. — Напомнить, кто тут из нас таскается за героиней Парижа, не зная, кто скрывается под маской?       — Ты могла бы исправить это и раскрыть мне личность! — повысил голос Кот. — И я тебя знаю. С тобой мы сражаемся бок о бок уже пару лет. Я знаю твой характер, сильные и слабые стороны… А что ты знаешь о нём кроме того, что у него смазливая мордашка? То, что у него особняк и богатый отец?       — При чём тут это? — выпалила Ледибаг. Она, конечно, подозревала, что Нуар явно не обрадуется её влюблённости в другого, но чтобы так…       — При том, что ты не знаешь о нём ничего, — уже кричал кот. — А вдруг он ужасно шутит, или терпеть не может девушек? Вдруг у него звёздная болезнь и он общается с такими же звёздами как и он сам? Надеешься, что он не побрезгует героиней Парижа? А вдруг, он и так тебя ни во что не поставит?       — Да как ты смеешь о нём такое говорить! — со слезами на глазах выкрикнула Ледибаг, больше всего сейчас желая врезать коту со всей силы. — Да к твоему сведению, мы с ним друзья, и он прекрасный человек: вежливый, добрый, обходительный, интеллигентный. И никогда бы не обвинил девушку в том, что она его не любит!       Адриан буквально разрывался пополам от её слов. С одной стороны, ему хотелось летать от тех эпитетов, которыми столь щедро Леди награждала его гражданскую половину. А с другой его распирала странная ревность к самому себе. Внезапная волна агрессии подталкивала его схватить девушку, прижать к себе и грубо поцеловать, доказывая и ей и себе, что он Нуар куда лучше его Адриана.       Кажется, раздвоение личности. Звоните в психушку.       — Дружишь с ним, говоришь? — сузив глаза, выпалил Адриан, судорожно вспоминая всех девушек, с которыми ему довелось пообщаться. — Ну и как успехи? Кажется, он тебя не замечает. Ха-ха, какая ирония: Ледибаг, за которой парни бегают толпами, в обычной жизни всего лишь какая-то серая неприметная мышь, на которую не обращает внимания любовь всей её жизни.       И это стало последней каплей. Рука в красной перчатке просвистела в воздухе с невероятной скоростью, и Ледибаг дала Нуару смачную пощёчину, а после молча развернулась и ушла, с трудом сдерживая рыдания.       Приложив руку к горящей щеке, Кот лишь глупо смотрел ей в след, больше всего на свете желая броситься за ней и обязательно попросить прощения за все те обидные слова. Но он понимал, что в любой момент она могла зайти куда-то и снять трансформацию. А он обещал ей, что если он и узнает её личность, то точно не таким подлым способом.       — Ненавижу, — пробурчал Адриан глядя в глаза собственной фотографии, а после от души пнул рекламный баннер, от чего тот пошатнулся. Ночной город сразу же потерял для него привлекательность, а потому парень ещё раз злобно зыркнул на билборд с самим собой, а после отправился домой.       — Скажи, Плагг, я дурак? — перевоплотившись уже в своей комнате, первым делом спросил он, безучастно наблюдая, как квами ринулся к обожаемому им сыру.       — Ещё какой, — прямо сказал квами с набитым ртом.       — И что мне теперь делать? — присел юноша на кровать, обеими руками схватившись за голову. Самому же ему хотелось лишь плакать.       — Извлекать из ситуации выгоду, — фыркнул Плагг, будто бы говоря что-то само собой разумеющееся. — Если твоя Леди и впрямь твоя подружка, то она прямо завтра себя и раскроет.       — Ты рехнулся? — пустым взглядом посмотрел Агрест на котёнка.       — Рехнулся ты, — огрызнулся тот, — при чём дважды: сначала от любви, потом от горя. Всё-то вам, молодёжи объяснять, — закатил глаза Плагг, видя ещё большее недоумение в глазах хозяина. — Судя по тому, что ты там наговорил, и как сильно твоя Леди тебе врезала, — на этих словах Адриан машинально коснулся щеки, на которой всё ещё красовался отчётливый отпечаток ладони девушки, — обиделась она сильно.       — И без тебя понял, — снова начиная заниматься самобичеванием, отозвался Адриан.       — А значит, — продолжал квами, не обращая внимания на его отчаяние, — завтра она придёт куда бы то ни было, сонная и зарёванная.       — И всё из-за меня… — снова принялся за своё Адриан.       — И если она и правда твоя подруга, то ты узнаешь по этим признакам свою Леди, дурень пустоголовый, — наконец закончил свою речь Плагг: — А потом можешь утешить, извиниться, признаться… Она, конечно, может не простить, но ты хотя бы обратишь внимание на то, что творится у тебя буквально под носом.       — А что у меня под носом? — коснувшись верхней губы кончиками пальцев, озадачено спросил юноша.       — Не настолько буквально, — ударил себя лапкой по лбу Плагг. — Вот завтра и узнаешь. А пока давай спать ложись, а то невыспавшийся ты тупишь ещё сильнее, чем в обычном состоянии. И кстати, кое-кто задолжал мне сырные булочки из пекарни «TS».       — Да, Плагг, завтра я туда схожу.       — Зачем ходить, ты можешь прямо сейчас позвонить своей подружке Маринетт и она принесёт эту чудесную выпечку завтра в школу. И квами сыты, и ходить никуда не надо.       — Прекрати, Плагг, зачем беспокоить человека, когда можно сделать всё самому? Да и тем более, уже поздно, наверняка Маринетт уже спит. Не хотелось бы её будить.       — Ага, как же, — едва слышно пробурчал Плагг так, что Адриан его не услышал. — Рыдает твоя Маринетт из-за того, что у кого-то биполярочка разыгралась. Даже жаль девчонку.       Но юноша, привыкший, что квами то и дело ворчит на пустом месте себе под нос, даже и не подумал прислушаться к его словам. А зря. Потому что Маринетт в своей комнате и впрямь не спала.       — Маринетт, успокойся, я уверена, Кот не хотел тебя обидеть, — в сотый раз повторила Тикки, крошечной лапкой поглаживая хозяйку по голове. — Просто ты огорошила его этой новостью.       — Он прав, Тикки, — захлёбываясь слезами, выдавила Маринетт, — без маски я всего лишь никому не нужная серая мышка. Ни Адриан, ни Кот не смогли бы полюбить меня как Маринетт.       — Неправда! — грозно выдала квами, — костюм скрывает твою личность и даёт парочку суперсил, но ты — это ты. В маске или без, ты — Ледибаг. Ты умеешь помогать другим, сопереживать и справляешься с трудностями, совмещаешь в своей жизни столько дел, что не каждый бы смог с этим справиться. Ты замечательная и это их проблемы, если они этого не видят!       Крошечная квами говорила настолько убедительно, что Маринетт даже перестала рвано хватать ртом воздух и тихо выть в потолок, а после и вовсе слабо улыбнулась.       — Ох, Тикки, что бы я без тебя делала? — тихо выдала она риторический вопрос. — Я так тебя люблю…

***

      Маринетт опаздывала. Не то чтобы для неё это было редкостью… Особенно, если учесть насколько «интересно» прошёл её вечер и ночь. Но всё же, влететь в класс когда учитель уже начал объяснять новую тему — так себе приключение для кого угодно. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, она практически на носочках пробралась к своей парте, с большим удивлением не обнаружив за ней Алью. Девушка пару секунд озадаченно сверлила взглядом пустое место рядом, а после взяла телефон, проверяя сообщения. Вдруг Сезер всё же предупредила её о внеплановом отсутствии и объяснила причину сообщением, а она не заметила, потому что была, так скажем, занята несколько другим.       Однако новых сообщений у девушки не было, а потому она аккуратно перегнулась через парту, кончиками пальцев касаясь плеча пришедшего сегодня Нино.       — А где Алья? — задала она интересующий её вопрос, когда тот обернулся.       — Я думал ты знаешь, — пожал плечами он, — меня она никак не предупредила. Да и вообще, вы все сегодня какие-то странные. Стоило мне пропустить один день, так сразу: Алья не пришла, вы с Адрианом опаздываете и приходите какие-то помятые.       — Опаздываем? — глупо переспросила Маринетт. В её голове образ идеального во всём Адриана никак не вязался с опозданиями.       — Ну да, он пришёл всего на минуту раньше тебя, да и сейчас какой-то странный сидит.       Потакая своему любопытству, Маринетт сместилась на место, которое всегда занимала Алья, поскольку оттуда Адриана было лучше видно. И впрямь, он сидел с абсолютно отсутствующим видом, подперев подбородок рукой и, кажется, своими мыслями был очень далёк от темы урока.       Решив разобраться с этим попозже и не навлекать сейчас на себя гнев учителя, Маринетт с тихим вздохом открыла тетрадь, принимаясь записывать идущую лекцию и стараясь не отвлекаться на свои весьма угнетающие мысли.       Урок подходил к концу, Алья так и не появилась, а Адриан, казалось, даже не потрудился открыть тетрадь, чтобы записать хоть что-то. Всё это до ужаса напрягало Маринетт. То и дело она отвлекалась от учёбы, обновляя Ледиблог и просматривая новостную ленту, потому что всё происходящее походило либо на странный сон, либо на очередное проклятье.       Когда урок закончился, Маринетт вновь поинтересовалась у Нино об Алье, на что получила рассказ о том, как вчера она заходила к нему, принесла обезболивающего и парочку коронных блюд своей мамы, чтобы он не умирал от голода и не страдал от зубной боли. После этого, по словам Нино, они ещё немного поболтали, послушали музыку и поиграли в видеоигры, после чего Алья ушла к себе.       Маринетт сразу же сопоставила эту информацию с имеющейся у неё: Алью озарила какая-то догадка, которой она не стала с ней делиться, потом произошло всё, о чём поведал девушке Нино, ну а после, вероятнее всего, Алья вернулась к своей теории и… Маринетт оставалось только надеяться, что подруга не вычислила личность Бражника и в одиночку пошла высказать ему всё, что она о нём думает и припомнить всё «хорошее», что он сделал для города. Погруженная в свои мысли, она лениво скользила взглядом по одноклассникам, невольно задерживая чуть дольше чем следует взгляд на тёмном пятне на скуле Адриана.       Стоп, что?       Никакого тёмного пятна на его идеальных скулах быть не должно, уж она-то, рассмотревшая более тысячи его фотографий, об этом знала. Однако сейчас на идеальной коже модели красовался очевидный… синяк?       — Адриан, — позвала она парня, тут же мучительно краснея под его внимательным взглядом, — у тебя тут… на щеке…       Будто бы следуя её указаниям, Адриан поднял руку, касаясь своими музыкальными пальцами странной отметины.       — Ты об этом? Знаю, — как-то нервно хмыкнул он, затем заметно растерялся, понимая, что ему следовало бы придумать какое-то оправдание отметине на щеке. — Вчера ночью неудачно налетел на шкаф в темноте, — выдал он, первое пришедшее в голову, затем чуть шутливо добавляя, — хорошо, что отец выпустил новую коллекцию неделей ранее и сейчас мне не предстоит никаких новых фотосессий, иначе визажистам пришлось бы расплачиваться за мою неуклюжесть.       Всё то время, пока он говорил, он не сводил взгляда с Маринетт, потому что сегодня она выглядела как-то иначе. Грустно. Одиноко. А глаза от чего-то были чуть припухшими и покрасневшими, будто бы девушка уж очень плохо спала ночью. Или долго рыдала. Или всё вместе. А стоило ей только услышать о последней фотосессии Адриана, так она и вовсе вдруг вздрогнула и, кажется, тихо всхлипнула.       Потому что упоминание фотосессии тут же напомнило ей о случае с рекламным баннером, а память тут же услужливо подсунула всё, что только успел наговорить ей Кот.       — Маринетт, всё в порядке? — поинтересовался Адриан. — Ты сегодня какая-то грустная. Что-то стряслось? Это связано с Альей и её отсутствием? Ты как будто… плакала.       Где-то под полами рубашки Адриана Плагг перестал дышать, вспоминая вчерашний разговор.       Где-то в сумочке Маринетт Тикки притихла, чтобы лучше слышать происходящее извне.       Неужели сейчас они сложат два плюс два и всё поймут?       — Да нет, спасибо, — застенчиво улыбнулась Маринетт. — С отсутствием Альи мне ещё предстоит разобраться, а всё остальное в порядке.       — Точно? — недоверчиво поинтересовался юноша. — Если вдруг что-то случилось, или случится — ты не молчи, — следом выдал он. — Вдруг я смогу тебе чем-то помочь?       — Да что ты, не стоит… — тут же принялась отмахиваться Маринетт, отчаянно краснея и чувствуя, что ей не хватает воздуха. Надо же, сам Адриан Агрест заметил, что она сегодня не в духе и даже предложил свою помощь! И как это она только в обморок ещё не упала? — Всё в порядке, правда. Просто вчера по глупости решила посмотреть на ночь грустный фильм, вот и всё. В нём главная героиня любила одного человека, который её не любил и отвергала второго, до безумия в неё влюблённого; а в итоге осталась совсем одна. И всё закончилось так трагично, что я ещё долго переваривала концовку…       Она не знала, зачем рассказывает это всё Адриану. Просто чувствовала острую необходимость выговориться хоть кому-то. И поскольку с Тикки или Альей она сейчас поговорить не могла, так как нахождение первой в её сумочке — большой секрет, а вторая просто-напросто не пришла в школу; её жертвой стал сам Адриан, который смотрел на неё, как ни странно, не с презрением и насмешкой, а с участливостью и… пониманием. На секунду она даже вдруг подумала: а что если сейчас он спросит название фильма? Что тогда делать? Не отвечать же, что она его только что придумала, чтобы не рассказывать о своих душевных переживаниях напрямую?       Однако Адриан удивил её намного больше.       — Пообещай мне больше не смотреть такие фильмы — почти шёпотом попросил он её, и тут же скривился, почувствовав как Плагг ощутимо кольнул его чем-то острым под рубашкой.       Пришедшая в неимоверный восторг от его слов Маринетт смогла только лишь едва заметно кивнуть, отчаянно сжимая ладони в кулаки и прикусывая щёку изнутри, чтобы не дать себе расплыться в лужицу от счастья. Алья была права — в присутствии Агреста она теряет возможность мыслить, а сегодня, как назло, рядом не было верной подруги, которая ей эту возможность возвращала.

***

      Весь учебный день, вплоть до последней минуты, Маринетт старалась даже не дышать, чтобы не дай бог не разрушить эту невидимую хрупкую связь, которая, как ей казалось, образовалась между ней и Адрианом за этот день. То ли дело было в отсутствии Альи, которая сегодня не занимала её внимание новостями и теориями, что позволяло девушке замечать внимание Агреста, то ли он действительно вёл себя иначе. К концу дня у Дюпен-Чен даже получилось взять себя в руки и практически не смущаться в разговорах.       Однако, это не спасло её, когда на крыльце школы Адриан, вопреки её ожиданиям, не пошёл к машине с телохранителем (который, к слову, по какой-то причине сегодня за ним не заехал), а заявил, что пойдёт вместе с Маринетт вплоть до пекарни, потому что обещал какому-то загадочному хорошему другу отменных сырных булочек из лучшей пекарни.       — А-а… твой отец не будет на тебя ругаться? — испугано пискнула Маринетт. Много раз она представляла, как гуляет с Адрианом, как он провожает её до дома, но такая реальность её почему-то не устроила. И дело было даже не в том, что официальная его причина, и единственно верная, по мнению самой Маринетт — всего лишь покупка выпечки. Она давно привыкла разделять мечты и реальность на два отдельных мира. В одном они с Адрианом уже давно жили вместе долго и счастливо, гуляли под дождём под тем самым зонтиком, он провожал её до дома, звал на модные показы, в которых участвовал сам… а в другой он просто сидел впереди неё и выбирался из-под надзора сурового отца так редко, что его присутствие где-то вне школы становилось всеобщим праздником.       — Он не узнает, — как-то очень знакомо подмигнул ей юноша, однако узнавание мелькнуло так быстро, что она не успела понять: кого же именно он ей напомнил. — Мне удалось уговорить Натали выделить мне лишний час для прогулки с друзьями.       Маринетт тяжело вздохнула, опустив взгляд. Она не знала: как продолжать этот разговор: пожалеть Адриана? Вряд ли он такому обрадуется. Восхититься его способности сохранять оптимизм в таких жизненных условиях и плотном графике? Тоже как-то странно. Однако, ситуацию разрулил сам Адриан, точно так же как Маринетт, нуждающийся в совете со стороны и просто желающий поделиться переживаниями с кем-то кроме Плагга.       — Маринетт, — на выдохе произнёс он так, будто бы собирался с мыслями уже несколько часов, — скажи мне одну вещь. Мне хочется тебе довериться. Скажи, что делать, если ты любишь девушку, а она не отвечает тебе взаимностью?       Сердце Маринетт будто бы рухнуло вниз, безвозвратно разбиваясь на осколки. Конечно, было бы глупо думать, что Адриану совсем никто не нравится. Он ежедневно крутится в модельной среде, в высших слоях общества и совсем неудивительно, если ему приглянулась, например, какая-нибудь моделька. Непрошенные слёзы стали собираться в уголках глаз. Но она не могла так просто разрыдаться перед Адрианом. Тем более, когда он сказал ей, что влюблён в другую. Она просто не может сейчас расстроить его своими слезами.       — Постараться отпустить её, — тихо прошелестела она, опустив глаза. Сейчас она почувствовала невероятную душевную близость с Котом Нуаром и бесконечную благодарность к нему же. Ему наверняка было так же больно каждый раз, когда она отказывала ему, но он всё ещё продолжал закрывать её своим телом в каждой битве. Воспоминания о вчерашней ссоре с котом больно кольнули её в районе солнечного сплетения, но она снова напомнила себе, что точно не должна сейчас плакать, и продолжила уже более уверенно. — Мы не можем заставить других людей полюбить себя. И если любовь настоящая, то стоит просто её отпустить, чтобы объект воздыхания был счастлив. Ведь удерживая его насильно рядом с собой, ничего хорошего не получишь…       — А если она влюблена в меня же? — задал вопрос Адриан. — В меня, как в модель с постеров и рекламных щитов.       — Так это же взаимность, — грустно улыбнулась Маринетт, мысленно желая Адриану счастья с таинственной незнакомкой, а ещё немножко желая повеситься.       — Нет, ты не поняла. Она не знает, что я — это я.       Маринетт нахмурилась, пытаясь понять. Внезапное чувство, что она упускает что-то крайне важное, обступило её со всех сторон, но она никак не могла понять: что же именно.       — Это… мы общаемся с ней… — вдруг начал заикаться Адриан, не зная, как объяснить подруге ситуацию, не раскрыв, что он — Кот Нуар. — Мы общаемся в интернете. На одном из форумов. Я, разумеется, не под своим именем. И знаешь, вчера, после того, как я уже пару лет делаю для неё всё и почти решаюсь признаться в своих чувствах, она мне вдруг рассказывает, что до потери пульса влюблена в Адриана Агреста.       — Так в чём проблема, Адриан? — неестественно высоким, и готовым сорваться в истерику голосом спросила Маринетт.       — А в том, что ей не нравится безликий пользователь интернета, — пожал плечами парень. — Она влюблена в единственного наследника модной империи и смазливого паренька с большим кошельком, а не в простого друга по переписке. Она не знает меня настоящего. Она как будто бы…       — Влюблена в картинку, — закончила за парня Маринетт, на что он лишь удивлённо кивнул, ибо она угадала его фразу.       Маринетт была готова поклясться, что в этот момент из её сумочки донёсся отчаянный писк, а Адриан поморщился, ибо Плагг под рубашкой, кажется, укусил его. Весьма больно.       — Расскажи ей правду, — твёрдо выдохнула Маринетт, не понимая: что во всей этой ситуации кажется ей наиболее нелогичным. И откуда это жуткое ощущение дежавю?       Ещё никогда Тикки и Плагг не злились на свою собственную магию, работающую слишком хорошо.       Ну, или просто подопечные в этот раз им попались не шибко сообразительные.