Белые ночи

      Мол сидел в студии и заканчивал свою работу. Тардифский камень, твердый, как бескар, но хрупкий, как хрусталь. Работа с ним отнимала много времени и сил, а единожды треснувшая заготовка уже не могла быть использована. Мол загубил три, прежде чем приноровился.       Сейчас он пытался изобразить морду крайт-дракона на месте крепления магнитного замка будущей шкатулки.       Последние несколько декад стали для него откровением, которого бы Мол никому не пожелал.       В местечковом конфликте Мелида/Даана Мол раскрылся. Из-под тишка убивая лидеров-старейшин, он почувствовал себя на своем месте. Убийца при генералах. Мстительный дух, который работает из тени. Он был настолько в своей стихии, что позволил себе приказывать Дуку.       И тот подчинился.       Проблемы начались тогда, когда он осознал, что так и не вернулся с войны.       Да, он был в храме, но душа его все еще искала сражений. И пусть здесь убивать было нельзя, он использовал оружие, которое мог — слова.       И под его напором эта глупость работала.       Пик внутреннего конфликта случился, когда Оби-Ван, расстроенный и уставший согласился встретиться с Сайфо-Диасом.       Мол едва успел осознать, что ему нужно сбежать, пока он не начал саботировать эту встречу. Он хотел, чтобы Сайфо-Диас провалился. Но не потому, что желал зла ему или Оби-Вану, нет. Он просто хотел оставить Оби-Вана себе. Быть на его стороне. И если сейчас все случится, Мол перестанет быть нужен.       И вся паршивость ситуации заключалась в том, что Дуку поддерживал его в этом стремлении. Он сам вел себя как собственник, когда речь касалась Сайфо-Диаса. Складывалось впечатление, что Дуку просто не замечал всех темных качеств Мола, который сам Мол видел в себе уродливыми нарывами. Особенно в свете храма. Сила, они едва обсудили тему войны и убийств, совершенных рукой Мола. Даже Мол уже понимал, что это неправильно.       Мол боялся, что падение Дуку уже началось…       Но Мол не знал, как выразить словами все свои переживания. Да и к кому вообще можно было идти с таким запросом?       Поэтому сидел и медитировал над одним из самых сложных материалов в студии.       От напряжения руку свело судорогой, она не удержала долото, молоток пошел по косой и камень снова треснул.       Мол тяжело вздохнул, сжал инструмент в руках, а потом со всей дури всадил его в крышку камня. Тот раскололся на несколько осколков, но Мола это не остановило. Он принялся кромсать заготовку на мелкие осколки.       Он кромсал и кромсал, не обращая внимание на то, что все руки его были уже в мелких кровоточащих царапинах. Один особо стойкий кусок никак не хотел разбиваться, все время сбрасывая с себя долото, жаля руки Мола острыми краями.       Плюнув, Мол взял этот кусок и начал кромсать им оставшиеся заготовки, превращая камень в ранящий песок, пропитанный его кровью.       Кажется, в студию кто-то входил и с ужасом выбегал обратно, но Молу было все равно. Он возюкал неравномерной массой по рабочему месту, пытаясь переварить то, что происходило у него внутри.       Болело.       Очень сильно болело.       Мол боялся того, что не бывший Мастер был виноват в его бесславной кончине, но сам Мол. Что это в его натуре — убивать все то хорошее, к чему он может прикоснуться.       Он стал складывать кусочки один на другой, не задумываясь, просто по наитию. Чтобы хоть как-то унять эти переживания.       Когда он закончил, на него разинув пасть смотрел слепой дракон. Сине-серый камень смешался с его кровью, образовав своего рода состав, который послужил сцеплением острым каменным чешуйками.       — Во истину артефакт Силы, — произнёс Дуку, чем заставил Мола подпрыгнуть на месте.       — Мастер?       — Только ему не хватает глаз, не думаешь? — заискивающе улыбнулся тот.       Мол не нашелся с ответом.       — У меня есть один вариант, — задумчиво проговорил Дуку, — впрочем, сейчас не о том. — Он обернулся к Молу и присел! перед ним на колени!       Дуку взял его изрезанные руки в свои и приложил легкий исцеляющий импульс.       — Не нужно, — отдёрнул руки Мол. — Я сам… потом…       Дуку вздохнул и настойчиво забрал руки Мола, продолжив исцеление.       — Я не сразу сообразил, и это моя вина, — легко потирая его ладони большими пальцами заговорил Дуку. — Я был слишком поглощен тем, насколько неправильно поступил Квай-Гон, что совершенно не подумал о том, что мы с тобой находимся в похожей ситуации.       Мол поднял взгляд на Дуку.       — Я не был выбран тобой, как и ты не был выбран мной добровольно. Нам навязали друг друга. Наше с тобой партнёрство отличается лишь тем, что мы готовы друг с другом мириться.       — Я не имел права приказывать вам, мастер, — совершенно бесцветно произнёс Мол.       — Это моя вина. Я не должен был оставлять тебя наедине с ответственностью, к которой ты не был готов.       Мол судорожно вздохнул.       — Пойдем, — потянул его Дуку.       Мол последовал.       — Когда ты остановил меня там, на Мелида/Даане, я впервые задумался о твоей личности. В целом, я знаю почти все культы Силы, которые так сурово относятся к своим отпрыскам, но ранее мне и в голову не приходило, что от этого могут быть… более интенсивные последствия. — Он усмехнулся. — Позже, когда ты осадил меня с Саем, я почти взорвался на вопиющие нарушения субординации, однако успел одернуть себя. Ты был прав, Мол. Я был несправедлив со своим лучшим другом. И именно это и заставило меня иначе взглянуть на тебя.       Они спустились из студии на этаж залов целителей. Мол не хотел туда идти, но перечить мастеру сил просто не осталось.       — Когда мастер Глурр заставил нас стать тренировочной парой, я думал, что это будет фикцией. Прикрытием для его дел с тобой. Я был не против, учитывая, что ты был послушен, внимателен и не мешал. Я относился к тебе как к любому падавану в храме. Не как к своему собственному. Но то, на что ты указал… ты заставил меня учиться. Чтобы ты понимал, такого не происходило уже очень давно. Ни магистры, ни падаваны, ни юнлинги, ни даже миссии, на которых я успел побывать за все это время. Ты — первый за очень много лет, кто заставил меня задуматься над мотивами моих действий. Безродный Мол, который одной фразой довел Яна Дуку, признанного мастера дипломатии до белого каления. Нонсенс. — Фыркнул Дуку. — Однако, вот они мы. Мастер, которого наставляет собственный падаван.       Они вошли в залы. Пробегающие мимо целители не обращали на них внимания, но Мол все равно чувствовал себя как на плахе.       — И если ты смог научить меня чему-то, самое меньшее, что я могу сделать для тебя, как твой мастер, научить чему-то в ответ. И несмотря на то, что ты дал мне все подсказки, мне пришлось знатно попотеть в поисках ответа.       Мол удивленно посмотрел на Дуку.       — Будет лучше, если я прежде покажу, — улыбнулся в ответ тот. Он завел Мола в небольшую, но очень теплую и влажную комнатку.       — Встань посередине, — приказал Дуку.       Мол послушался и встал в центре. Не успел он обернуться обратно к Дуку, как и без того тусклый свет полностью погас.       Все замерло. Мол напрягся.       — Нужно подождать немного, — предупредил Дуку.       Мол не понял, чего именно они ждут, пока не ощутил на своей ноге цепкий захват. Он присел, чтобы стянуть с себя петлю, но его руки и вторая нога тут же были оплетены и скованы. Мол не поддался панике. Нет, он начал активно вертеться, пытаясь выбраться из колец, сковывающих его тело, но не мог. Чем сильнее он сопротивлялся, тем сильнее стискивало его невидимое чудовище.       — Дьявольские силки. — Произнес вдруг Дуку. — Безобидное растение, пока не пытаешься к нему прикоснуться.       Мол закряхтел. Он не ощущал угрозы от Дуку. Только это не позволяло страху овладеть им.       Как и бывший Мастер, он следит за тем, чтобы Мол не сломался раньше времени.       — Когда я наконец-то сообразил, откуда ты, брат ночи Мол, до меня начало доходить. Датомирские забраки сильно отличаются от иридонских, однако у вас общие корни. Так что я уточнил у своих знакомых мастеров, и те подтвердили мне, что у некоторых из вашего рода есть странная генетическая особенность, которая влияет на всю вашу физиологию.       Мол начал применять Силу, но силки лишь плотнее стискивали тело и конечности, почти грозясь раздавить. Но… странным образом, чем сильнее было давление, тем меньше это пугало Мола.       — Такие индивиды из вас могут претендовать на невероятную выносливость и регенерацию. Однако им приходится платить за это крайне нестабильной нервной системой. Чтобы нормально существовать такие забраки должны постоянно находиться в жутчайшем стрессе или на грани гибели.       Мол задышал глубже и на удивление свободнее.       — Однако есть и иной, более приятный и… мне говорили, более расслабляющий путь. Огромное физическое давление действует на таких забраков, как материнские объятья на обычного ребенка.       Мол уже чувствовал это. Нежелание сопротивляться безопасному давлению.       — Естественно я проверил эту информацию. Я спросил у мастера Глурра, а тот у твоих братьев.       Мол снова напрягся.       — Не переживай. Я лишь частично в курсе ситуации, но мне хватило ума не контактировать с ними лично. Эту информацию я узнал лично от мастера. Ты ведь дарил подобные объятья Фералу, когда он капризничал, верно?       Мол не ответил, но в Силе он не смог скрыть этих воспоминаний.       — Как я и думал, — подтвердил Дуку. — Это наследственное. Саважа и Ферала ждут те же проблемы, однако мы с тобой смогли найти их решение.       Мол снова не ответил. Он чувствовал себя слишком странно. Ему одновременно хотелось и сопротивляться сильнее, и расслабиться полностью, доверившись этому давлению. Но он не мог. Не в присутствии другого.       — Я все понимаю, падаван. Это весьма интимный момент, и я не стану настаивать, чтобы ты делился им со мной. Сейчас я оставлю тебя одного. В комнату никто не войдёт, пока ты здесь, так что прошу тебя, позволь себе немного расслабиться. И, как закончишь, выключатель на стене у входа. Силки ненавидят свет и сразу же отпустят тебя. Когда закончишь, найди пожалуйста меня. Нам еще есть, что обсудить.       Мол не ответил.       Дверь за Дуку закрылась.       Без движения силки немного поослабли, что заставило Мола снова завозиться.       — Крифф.       Благо в комнате было темно и даже если бы кто-то захотел, он не смог бы разглядеть его смущения. Мол банально не понимал себя, это бесило.       — Да пошло оно все, — Мол напрягся до боли, но силки были сильнее. Тянули, сковывали. Будто бы они сильнее него. Будто бы они смогут его удержать.       Будто бы он действительно может на секундочку расслабиться.       Выдохнув, Мол сдался. Отпустил разом все. Силки болезненно впились в мышцы, стягивая почти до хруста.       Мол не помнил, как ощущается объятья матери, честно говоря, он не думал, что что-то настолько приятное может существовать в мире.       Это было лучше объятий с братьями, лучше горячего душа, лучше самой изматывающей тренировки и лучше самого защищенного угла.       Мол был в безопасности. Возможно, впервые за всю свою жизнь.       Может ли кто-нибудь винить его за слезы, которые он позволил себе в этой безопасной тишине?       

***

      Дуку не рассчитывал, что мальчик пробудет в тисках так долго.       Спустя несколько часов за ним послали, но не от Мола, а от дежурного. Естественно за комнатой присматривали, но внутрь никто войти не мог, чтобы не нанести юноше еще более непоправимую травму.       Была уже глубокая ночь, когда Дуку подошёл к комнате и попытался подать легкий мысленный импульс, чтобы понять, как его ученик.       В очередной раз Дуку ощутил себя отвратительно некомпетентным мастером. Он ни то, что не предложил, он даже не поинтересовался, владеет ли Мол знаниями о ментальных связях и в частности связях между мастером и падаваном. Естественно между ними не было даже намека на зарождение подобной связи. Он не мог сделать больше, чем просто ментально постучать.       Естественно с той стороны никто не ответил.       Дуку осторожно прощупал комнату своим восприятием. Мальчик был жив, но либо без сознания, либо крепко спал. Хотя, с тем же успехом он мог впасть в медитацию, учитывая те страсти, что он успел вычитать о тех самых «особых» забраках.       Он не мог зайти туда сам или пустить целителей без риска. Единственным не рисковым вариантом было запустить внутрь кого-то, кому Мол доверяет.       Единственным, кого Дуку знал, был Оби-Ван Кеноби.       Он нехотя послал за мальчиком. Встретив сонного, растрепанного и весьма уставшего от бурных эмоций паренька, Дуку мысленно пожалел его, а потом извинился и рассказал о ситуации.       Кеноби, к его чести, собрался, внимательно выслушал и кивнул в конце.       Дуку добавил еще одну галочку к бесконечному списку неуспехов Джинна. Потерять такого падавана из собственной ветви было обидно. Но сейчас не об этом.       Кеноби задумался, отчего-то попросил с собой подушку и, для вида постучавшись, бесцеремонно прошмыгнул внутрь.              Внутри было темно, тепло и влажно. Оби-Вану нравился более сухой климат, но сейчас не о его удобстве.       Он аккуратно прощупал комнату, чтобы случайно самому не стать жертвой силков, положил подушку на пол и плюхнулся на нее.       — Мол? — тихо позвал он, — эй, Мол.       — Чего тебе, Олух-Ван? — сонно промямлил тот, кажется даже не проснувшись.       — Пить-есть не хочешь?       — Не-а, — отмахнулся тот. — Малышне отдай.       — Они уже поели. И я тоже. Ты последний.       — Сказал же, не хочу, — злобно рыкнул тот. — Отстань. Поспать нормально не дают.       Он зашевелился, послышался скрип, хрюк и все снова затихло.       Оби-Ван, как было обусловлено, подал знак наружу, что с Молом все хорошо. Он просто спал.       — Можно рядом лягу?       — Кошмары? — едва слышно уточнил Мол.       Оби-Ван угукнул.       — Ложись. Я рядом, — причмокнул Мол и снова вырубился.       Оби-Ван тепло улыбнулся. Мол никогда не признавал этого по утрам. Они вообще редко просыпались одновременно. Мол всегда уходил раньше. Но всегда, когда бы Оби-Ван не попросил, в любом, даже самом сонном состоянии, он всегда позволял Оби-Вану воспользоваться его обществом.       Оби-Ван чувствовал себя счастливым, мысленно радуясь тому, что Мол такой заботливый старший брат. Его братьям повезло.       Оби-Ван запрещал себе думать, что ему повезло тоже. Он… он просто пользуется. Точно! А Мол разрешает! Именно так!       С этими мыслями Оби-Ван устроился на подушке уже головой и продолжил смотреть свои сны.              Проснувшись в кромешной темноте, Мол первым делом ощупал пространство в Силе. Рядом с ним спал брат, что немного сбивало с толку, но в целом было привычно.       Что темно, как в жопе ранкора, так это нормально. Они ж вырубаю свет на корабле во время ночного цикла.       «Так, стоп, какой к крифу корабль, я ж в храме», — подумало сонное сознание.       Мол нахмурился.       «А, стоп, не в храме. Мы сейчас на Мелида/Даане, застряли. В подземельях же. — Он сладко причмокнул и завозился. — Так, а я не проворонил переговоры?»        Тут Мол дернулся. Силки снова плотно обхватили его, вырывая из полудремы.       Он глубоко вздохнул и снова осмотрелся в Силе.       Брат. За исключением того, что их не может быть на Корусанте, если только они из-за чего-то не привезли их сюда, к нему.       Мол сглотнул, нащупал выключатель и аккуратненько повернул ручку. Едва в комнате стало светлее, силки расползлись по своим углам, отпустив его на пол.       Мол от такого аж ориентацию потерял. Вся кровь из головы устремилась в конечности, заставив комнату смешно кружиться.       Он присел, чтобы не упасть.       И увидел перед собой дрыхнущего без задних ног Кеноби.       Мол проверил Силу еще раз.       Брат.       Тусклее, размазаннее, какие-то рамки по краям, но однозначно — брат.       Мол размял затекшую кисть.       Ну, честно говоря, он подозревал, что на Мелида/Даане ему не приснилось и не привиделось. Но… как-то… почему? Зачем? Откуда?       Мол вздохнул.       Кеноби продолжал давить подушку.       Мол поднялся на ноги и подошел ближе, присев рядом на корточки.       — Олух-Ван, жрать пора.       В ответ только невнятные звуки.       Мол вздохнул еще раз. Кеноби был настолько очевидно совой, насколько Мол был жаворонком.       — Пол неудобный, пошли хотя бы на койку переляжешь?       — Номано. — Причмокнул тот.       Мол улыбнулся. Ладно, он мог понять причину, по которой его чутье принимало этого человека за брата. Он вел себя в точности, как Саваж, когда дело касалось сна.       Поэтому Мол решил поступить с ним, как с Саважем.       Поднял увесистое тело на руки, то сразу же вцепилось в его туники, прячась от света в груди, Силой открыл дверь и слеветировал за собой подушку.       Почти на выходе их сразу встретил дежурный. Его глаза беспокойно бегали с одного на другого.       — Койка свободная есть? — тихо спросил Мол. — Ему доспать надо, — поправил он свою ношу. Кеноби завозился. — Тщщ, тихо, все хорошо, — ласково успокоил его Мол. — Сейчас доберемся до кровати, выспишься в свое удовольствие.       Дежурный проводил. Помог уложить. Мол придвинул к загребущим рукам подушку, подоткнул одеяло и, пожелав сладких снов, удалился на поиски Дуку.       Крифф подери, он никогда не чувствовал себя настолько хорошо!