Белые ночи

      Дуку плюнул на попытки разобраться с пропащим падаваном-мастером в пользу его юного брата, застрявшего на планете поглощенной гражданским конфликтом. Конфликтом между поколениями.       Рассуждать можно было долго и со вкусом — и что Кеноби не послушал приказа, что поколебал авторитет собственного мастера, что не учел всего из-за своего возраста, однако на лицо было два факта:       Во-первых, «Молодые» просили о помощи джедаев. Тал провалилась. Квай-Гон отказался. Оби-Ван в силу каких-то своих соображений запрос принял. Как джедай, даже если авторитет Квай-Гона считал иначе.       Во-вторых, именно отсутствие должного отношения к «Молодым» заставило Квай-Гона так поступить. Банальный эйджизм, предвзятое отношение к тем, кто моложе, кто не понимает и не видит картины в целом.       Видит. Ещё как и даже порой лучше, чем зашоренные взрослые.       Это и показал ему его юный падаван, когда вышел встречать к аппарели.       — Падаван.       — Мастер.       Легкие поклоны.       — Ты хорошо выглядишь.       — Оставим, — отмахнулся Мол. — Мы почти закончили.       Дуку вскинул бровь.       — Еще одни переговоры или одна… ну максимум две головы и мы сможем вернуться.       Дуку вскинул вторую бровь.       — Я надеюсь, к этому времени вы сможете уладить вопрос с возвращением Кеноби. Иначе ни я, ни Бэнт Эйрин не вернемся.       — Ты ставишь мне ультиматум? — уточнил Дуку скорее по привычке, чем действительно вызывающе.       Мол кивнул.       — В таком случае, я могу помочь.       Пришло время Мола удивляться.       — Не смотри на меня так, падаван. Я не собираюсь оставлять своих подопечных на войне. Вопреки твоему мнению, не весь орден таков как Джинн.       — Я надеюсь на это, — отчеканил Мол. — Ждите здесь. Мы вернемся через три дня.       — Припасы, целители?       Мол дернулся и смущенно спрятался в капюшоне:       — Выгрузите из трюма, пожалуйста. Я пришлю людей.       «Людей», — подумал Дуку. Мол прислал молоденькую девчушку лет семи и двух малышей лет пяти. Худых и замерзших.       Дуку помогать не стал, в отличии от прорвы падаванов-целителей, прилетевших с ним. Он, научась на оплошности Квай-Гона выполнил домашнее задание. Тем отвратительнее было наблюдать за этими молодыми людьми, без возможности помочь им.       На рассвете третьего дня трое падаванов пришли к его кораблю.       — Целители? — уточнил Мол, заступая на борт.       — Останутся тут до стабилизации ситуации.       Мол кивнул, пронаблюдал, как его истощенные друзья расположились в каютах, а сам отправился помогать Дуку выполнять последовательность к запуску.       — Тебе бы следовало присоединиться к ним, — хмыкнул Дуку, когда они остались наедине.       — Я еще далеко от своего порога выносливости.       Они замолчали, выполняя каждый свою работу. Тишина длилась до самой орбиты, пока бортовой компьютер не начал просчитывать путь до Корусанта.       — Вы в праве применить ко мне любое наказание, которое сочтете необходимым, мастер, — нарушил тишину Мол.       — Я знаю свои права, падаван.       — Но если вы захотите исключить меня из ордена, я бы предпочел…       — Какой вздор, — фыркнул Дуку. — Никто не собирается исключать тебя, падаван, не говори глупости.       — Тогда за что исключили Оби-Вана? — удивленно обернулся к нему Мол.       Пришло время Дуку удивляться, а за тем и выпускать гнев в Силу.       — Мне не было известно, что Кеноби исключили из ордена. Более того, Совет, который ответственен за такие решения не был поставлен в известность.       Мол хлопнул глазами.       — Так… я же сказал… погодите, так он все это время…       — Не был исключен? Именно так, падаван. Мастера, оставившего его в такой ситуации будет ждать разбор ситуации и минимум выговор с публичным порицанием.       — Я надеялся на более физическое наказание, — буркнул Мол.       — Что за отношение, падаван?       — Джинн был не прав.       — Это не мне решать.       — Но вы же тоже так думаете! — всплеснул руками Мол.       Дуку вздохнул:       — Мол, взгляни на ситуацию под другим углом. Что, если бы на месте Джинна был ты, а на твоих руках умирал бы Кеноби? Что бы ты сделал?       Мол застыл, обдумывая ситуацию.       — Я бы… договорился. Нашел бы способ убедить падавана полететь со мной. На крайний случай вырубил бы его и потащил за собой.       Дуку грустно улыбнулся.       — И как бы твой падаван смог доверять тебе после этого?       Мол нахмурился.       — Мой падаван выбрал бы меня точно так же, как я его. Он должен понимать, на что идет.       — А если бы у них не было выбора?       — Тогда такому мастеру нахрен не сдалось доверие ученика. Мастер сделает все, чтобы получить максимум выгоды или избавится от него.       Дуку замер. В Силе он ощущался непроницаемой стеной белого шума.       — Мы продолжим этот разговор, когда вернемся. И… не переживай, никто из вас троих не исключен из ордена.       Мол поверил ему на слово.       

***

      Не было молний, не было избиений, ни даже банального дисциплинарного взыскания. Они с Дуку просто медитировали. И очень много разговаривали. Аяне было достаточно того, что личный челнок Мола взорвали ради дела и он просто не сможет провернуть такое еще раз.       Дуку оказался понимающим. Он принял аргументы Мола про ответственность за младших. Орден в лице Джинна не имел права оставлять подопечного без должной подготовки в подобной ситуации.       Шантаж, на который Оби-Ван не купился, отразился на карьере Квай-Гона. К нему приставили мастера, который стал выпытывать подробности прошлых одиночных миссий и выкопал оттуда столько банта пуду, что сарлак захлебнётся.       Джинна оставили в храме на попечении у целителя душ.       Оби-Ван Кеноби вновь остался без мастера.       Мол снова бился головой об стену.       — Неужели на весь храм нет ни одного мастера, готового взять себе падавана?       — Ты много думаешь об этом мальчике, — усмехался Дуку на совместных медитациях.       — Он мой друг, — буркнул в ответ Мол.       Дуку улыбнулся ему.       — Друзья это хорошо.       — А у вас есть друзья, мастер? — вдруг спросил Мол.       Дуку вскинул бровь:       — Найдётся парочка.       — Из них точно никто не хочет взять себе падавана?       Дуку замер, а потом искренне засмеялся:       — Не думаю, что это хорошая идея, Мол.       — Почему?       — Вряд ли Кеноби захочет провести всю оставшуюся жизнь в архивах.       Мол скривился:       — Он мог бы, но это не сделает его тем, кем он… мог бы стать.       — А ты высокого мнения о нем, юноша.       «Знал бы ты, граф», — фыркнул про себя Мол, а вслух произнёс:       — А кто второй?       Глаза Дуку замерли и остекленели, будто глядя куда-то в прошлое.       — Боюсь этот вариант еще хуже.       — Кеноби справился с демонами Джинна под угрозой исключения из ордена, что может быть хуже?       Дуку по своему обычаю решил ему показать.              Он отвел его в покои одного из Советников. Некий Сайфо-Диас встретил их на своей койке. Выглядел он мягко говоря помятым. Несмотря на всю Силу, сокрытую в нем, этот человек казался Молу… разбитым…       Дуку сразу принялся помогать ему, налил чаю, начал ухаживать, расспрашивать о делах и жизни. Нежность, с которой мастер смотрел на Сайфо-Диаса была похожа на то, что Мол мог испытывать к своим братьям.       Любовь.       Желание видеть счастливую улыбку на их лицах.       — Сай, позволь мне познакомить тебя со своим новым падаваном. Мол, это Сайфо-Диас, мастер-провидец, один из Советников и просто мой лучший друг.       — Приятно познакомиться, мастер, — поклонился Мол.       — И мне, юноша, — кивнул ему Сайфо. И вдруг Мол узнал его. В своих видениях он видел этого человека раз или два. Но именно он играл одну из ключевых ролей будущего. Несмотря на то, что к тому времени был уже мертв.       — Вы больны? — то ли спросил, то ли уточнил Мол.       — Как я и сказал, Сайфо-Диас — мастер-провидец. Сила выбрала его в качестве своего посланника.       — Вы видите будущее?       — И прошлое, — кивнул Сайфо.       — И это… так влияет на вас?       Сайфо грустно улыбнулся ему.       Дуку завел сторонний разговор, пока Мол судорожно соображал:       — Скажите, — не придумав ничего умнее, спросил прямо Мол, — а вы не хотели бы взять себе падавана?       — Мол, — грубо прервал его Дуку, но Сайфо дружелюбно одёрнул его:       — Все в порядке, Ян. Что ж, признаюсь честно, я обожаю детей. Я бы действительно хотел поучаствовать в воспитании одного, но… не с моим недугом.       Мол вопросительно склонил голову.       — Я нахожусь в таком состоянии чаще, чем хотелось бы. Поэтому меня редко выпускают на миссии за пределами Корусанта. Было бы несправедливо по отношению к юной душе запереть ее здесь наедине с калекой, за которым постоянно нужно ухаживать.       — А если бы падаван сам согласился?       — Мол… — притормозил Дуку.       — Мне нравится твоя прямота, поэтому я тоже буду с тобой откровенен, — не обращая внимание на друга ответил Сайфо. — В ордене меня считают сумасшедшим. Ни один юнлинг в здравом уме не согласится стать моим падаваном.       — Сай!       — Это правда, Ян. На правду не обижаются.       — Но ты не сумасшедший!       — Я просто вижу не так, как все остальные, — кивнул Сайфо. — Все в порядке, Ян.       — А если согласится? — снова спросил Мол.       — Тогда этот юнлинг будет таким же сумасшедшим, как я, — улыбнулся Сайфо-Диас.       — Вы согласитесь в ответ?       — Я никогда не смогу отказать юной душе, — тепло улыбнулся Сайфо.       Мол кивнул своим мыслям.              — Ну и что это было? — отчитал его Дуку, когда они покинули покои Сайфо-Диаса.       — Оби-Ван согласится.       — Это будет еще одним принуждением.       — Не будет. Мастер Сайфо-Диас хочет падавана.       — Но Кеноби…       — Организовал группу озлобленных малолеток и несколько месяцев руководил этой маленькой смертоносной армией. Уж с одним добросердечным джедаем он справится.       — Ты не представляешь, на что это будет похоже, — прошипел Дуку.       Мол нахмурился и замер:       — Когда мы были у него… мне показалось, что вы желали ему счастья.       Дуку весь похолодел.       — Я был не прав?       Ян отвернулся, пряча лицо:       — Прав.       — Тогда почему вы лишаете его возможно единственного шанса?       — Кеноби не справится с этим.       — Один — возможно и нет, — резко ответил Мол. — Но один он не останется. Больше нет.       Дуку сжал челюсти, но ответа не нашел.       — Мы будем медитировать над этим, падаван.       Мол кивнул.