Дорога без возврата

Очень не многие могли похвастаться тем что сумели заслужить уважение предводителей ско'ятаэлей, хотя люди же в их число и вовсе не входили. Разве что кроме редких исключений. Например Геральт.Он смело мог причислить себя к ряду «счастливчиков», хотя если заглянуть правде в глаза человеком тот в общепринятом понятие этого слова не являлся и эльф часто себе об этом напоминал для успокоения собственной совести. В те далекие дни когда пути их пересеклись на аэдирнских землях ведьмак стал по настоящему верным братом по-оружию, союзником и другом для него. Говорят эльфы ужасно злопамятны и горды, а если взять во внимание их долгую жизнь то и вовсе становиться не по себе. Это действительно было так. Обид и ошибок они просто так не прощали. Им всегда требовалось много времени чтоб забыть старые обиды, а недоверие и вовсе редко когда угасало. Но они в равной степени помнили и хорошее. Дни когда они сражались с Геральтом плечом к плечу, прикрывая спину друг другу хорошо отпечатались в памяти Старого Лиса. То как Геральт рисковал чтоб помочь ему нашло отклик в его казалось каменном сердце до конца его дней. Он уважал его как человека, как воина, как друга. Да, Йорвет, считал Геральта другом, а для таких как он это было не просто звук. Ради настоящего друга эльф был готов отдать жизнь не задумываясь, в огне гореть если потребуеться.Пойти на неоправданный риск и с пеной у рта отстаивать его имя. Не для кого не секрет что эльфы не привыкли менять свое мнение и решений. Так вот насчет Геральта Йорвет не собирался менять его так это точно и мало что могло это изменить. Он чувствовал что находиться перед ведьмаком в неоплатном долгу, но все равно всячески пытался отплатить добром то что тот для него когда-то сделал, пусть порой своеобразным способом. Не всегда это было к месту, умело и нужно, но он пытался. Словом если кто и мог «повлиять» на упрямого эльфа так это Геральт. К его словам он хотя бы прислушивался. Хотя ведьмаку так же как и всем остальным бывало трудно найти с ним общий язык, тот порой явно утомлял его своими выходками. Все таки он всегда проявлял терпение в знак своего хорошего отношения. Второе место в Хамелеоне разделили Золтон и Присцилла. Пусть эльфы и краснолюды были различны как день и ночь,а история все еще помнила дни их конкуренции и вражды.Все же беда и в правду сближает. Этой бедой по мнению Йорвета были люди. К краснолюдом он относился в целом хорошо, насколько это было возможно для столь различных рас. Эльф в первую очередь ценил личные качества, а все остальное уже потом.Золтон так же сражался с ним за свободу Долины Понтара,был верен товарищам и данному слову, что тот никак не забыл. К тому же было у краснолюда качество позволяющее спокойно уживаться с эльфами. Это душевная простота и уступчивость.Переведав за свою жизнь тьма тьмущую народу он прекрасно знал о чем стоит говорить с эльфами, а где прикусить язык, где стоит уступить, отшутиться и промолчать. Здесь работала простая истина, которую он уяснил: «если не хочешь нажить себе врага в лице остроухого, не в коем случае не задевай их гордость. Это у них больное место как геморрой на жопе».Неугомонный оптимизм, живой характер и душевность затмевали похабные байки,грубость и жульничество в карты. С Золтоном никогда проблем не было. Наоборот даже сам Лис становился как-то проще что ли в его компании. А вот метаморфоза с Присциллой оставалась загадкой для всех. Чем же простая человеческая девушка сумела подкорить гордого Aen Sidhe что он не просто вел по отношению к ней терпимо, а чуть ли не по-джентельменски? Насколько это вообще было для него возможным.Йорвет и сам до конца не знал ответ на этот вопрос.Он не мог понять почему эта девушка не вызывала у него той ненависти что другие люди. По его глубокому убеждению все человеческие девушки были слишком глупы и недалеки. Но про Присциллу он так сказать не мог. Она была достаточно умна и образована, но было что-то еще. И именно это что-то заставляло эльфа иной раз прикусить язык. Может как раз разгадка была в том что Присцилла была женщиной? Доброй, мягкой, чуткой. Только ей каким-то чудом удавалось успокоить его в момент слепой ярости,возать к благоразумию и совести. Ей удалось подобрать к нему подход. Увидеть что-то хорошее что было в нем. Где-то в глубине души Йорвет это понимал сам,но боялся в этом признаться даже себе. На последних ролях был Лютик.Он не терпел в нем все. От манеры театрально выражаться до камзола в рюшах. И даже любовь к искусству не могла этого изменить. Больше всех от его нападок и подколов как раз страдал бард.Йорвет прекрасно знал что тот его боиться и этим вволю пользовался на потеху себе, чем доводил того иной раз чуть ли не до истерики. *** —Святая Милетели,какой же он не выносимый! Если сам захочешь что-то узнать то проще мертвого разговорить чем из этого эльфа контуженного что-то вытянуть! Зато если он решил что-то вынюхать то и камень расколоться под его натиском! Тьфу! Холера! —Твое описание мне очень напоминает манеру общения Йен,—улыбнулся Геральт. —Геральт, я серьёзно! Он ходит, шляеться по дому, как тень! Как призрак какой! Тихо, но настойчиво! Куда б я не глянул я все время натыкаюсь на него! Мне постоянно кажется что он за мной следит! Что он все время где-то рядом. —Тебе постоянно кажется что за тобой кто-то следит. Но в основном ты говоришь про своих якобы фанатики. Йорвет я уверен к их числу точно не относиться. Это уже напоминает манию величия или преследования. Одно из двух. —Геральт, не делай из меня идиота! Я же вижу! —Ты перегибаешь палку. Большую часть времени он сидит у себя в комнате или в саду, или еще где. Подальше от скопа народа. —Он следит за мной! —Он не следит. Он…наблюдает. —Наблюдает? —Да,—протянул ведьмак как-то неуверенно.—так бы он по-крайней мере это назвал. Лютик продолжал вопросительно смотреть на друга,на что тот только уставшее вздохнул. —Не льсти себе. Твоя персона и дела его интересуют в последнюю очередь. Просто пойми, он считает что оказался на вражеской территории. Никому не доверяет. Все время ждет подвоха. Ему нужно время чтоб убедиться что ты не держишь его в заложниках и не побежишь при первом же удобном случае сдавать его голову властям за мешок золотых. —Но это же абсурд! —Это Йорвет. И винить его в этом я не буду. Каждый имеет право на осторожность. —Его не надо винить, просто поговори с ним! Чтоб он так не делал. У меня уже мурашки по спине бегают от его этого взгляда, веришь? Ты веришь мне, Геральт? —Верю. —Пойми и ты меня, я не могу творить в такой нервозной обстановке. У меня идет мороз по коже когда он рядом. Это какое-то наваждение на мою голову. Я не могу собраться с мыслями. А чтоб написать что-то стоящее нужна гармония с самим собой и с миром. А как я могу этого достичь когда я весь как на иголках? Почему должны страдать мои благодарные почитатели? —Может у тебя просто творческий кризис? Ну знаешь такое бывает. Тем более с годами ты не молодеешь. —Геральт! —Ты серьезно думаешь он меня послушает? Ты правда в это веришь? И что я ему вообще скажу? Он же не ребенок! Я не могу ему просто запретить или поставить ультиматум. —Я знаю ты найдешь что сказать! Он обязательно прислушается к твоим словам. Он же уважает тебя! Gwinbbleid, брат по оружию, и все такое. Давай, ты всегда умел договариваться с такими…неординарными личностями. У тебя получиться. —Лютик, ты…—он ели сдержался.—С тебя бесплатное пиво! Ривийское! Неделю! —Все что пожелаешь, мой дорогой друг! Для тебя все что угодно! Он тут же налил добрую пинту другу и сам хорошо навернул. Утерев пену с бородки бард расплылся в довольной улыбки. —Как же все-таки хорошо что ты так вовремя заглянул. Ты прям как почувствовал. Чтоб мы без тебя делали? Этот контуженный придурок совсем с головой не дружит.Помоему его безумие только прогрессирует. Семь лет назад он и то по нормальней был. А сейчас вообще с катушек слетел. Псих недобитый. Геральт ухмыльнулся, отпивая с чаши, а Лютик как-то сник с лица. —Он хоть не стоит у меня за спиной?-нервно спросил бард заметно побледневший. —Нет. Расслабься. Лютик с облегчением выдохнул. —Семь лет назад то у него был лук и стрелы, на ремне весело пару клинков, а еще припрятанный за пазухой охотничий нож и целый полк до зубов вооруженных скоята`элей.Тогда бы ты такое точно не посмел сказать. Он бы тебе просто укоротил язык и все. И никто бы ничего не сказал, потому что все и так знают что он ненормальный. Поэтому все равно будь по аккуратней со словами. Ты же знаешь обид он не прощает. —Знаешь, порой мне кажется, что у него повсюду глаза и уши,—прошептал Лютик испуганно вглядываясь в глаза друга. —Даже у стен они имеються, поэтому будь осторожен. Я бы не советовал тебе с ним ссориться.—спокойно сказал Геральт и вытер усы.—Кстати где он сам сейчас? —Без понятия,—фыркнул Лютик.—Он мне не докладывет. Ушел наверное куда-то опять. Хрен его разбери. —Ладно, мне надо проехаться на рынок. После поговорю с нашим дорогим другом. Бывай. «» Ворота в конюшню были совсем легонько приоткрыты. Геральт бесшумно проскользнул внутрь. Запрокинув голову вверх он увидел как под самой крышей всполошились и запорхали птицы, тревожно забив крыльями, перелетая с одной балки на другую, но быстро умолкли. Тут было тихо. Очень тихо. С улицы не было слышно не людского гула, не шума от проезжающих повозок, не даже пение птиц в саду. Городская суета не могла проникнуть в это безмятежное место. Помещение было довольно большое, гораздо больше чем когда он гостил в последний раз. Кабаре пользовалась действительно большой популярностью. Его посещали не только горожане, но и приезжие из пригорода и путники из дальних земель. Имея постоялый двор хозяева позаботились о том чтоб при заведение была в полнее приличная конюшня, где гости могли б оставить своих коней на время ночлега. И в правду их тут было по меньшей мере штук пятнадцать разных мастей и пород. Лошади зафыркали и нетерпеливо затопали в стойлах, почувствовав чужака. Но довольно быстро успокоились, вернувшись к поеданию сена. Здесь было не жарко и не душно. От голого пола, усеянным соломой, веяло прохладой и запахом отсыревшей земли. Было несколько темновато, не большие окна были только высоко вверху, почти под самой крышей, из за чего свет плохо доходил до низа. Смятый воздух был пропитан запахом сена, перегноя и пыли. От последней даже в глазах пересохло и заслезилось.Геральт тут же отыскал свою Плотвичку. Он ласково похлопал ее по гнедому загривку, от чего она довольно заржала. Унюхав у хозяина яблоки принялась лащиться. —Ну что ты делаешь? Плотва, нельзя же так. Где твое чувство собственного достоинства? Мужчина протянул ей яблоко и она с удовольствием его съела. —Хорошая девочка, молодец. Ну ну полно-полно.Я знаю тебе скучно,но что поделать? Потерпи не много. Скоро в путь. Обещаю. Лошадь как будто довольно заматыляла головой и заржала. Он взял щетку и принялся расчесывать ее шкуру, не в силах избавиться от ощущения что за ним кто-то пристально наблюдает, за каждым его движением, сверля спину взглядом, и он даже знал кто именно. —Что ты тут делаешь? Или тебе милее общество животных, чем людей? —Угадал,—послышался откуда-то хорошо знакомый металлический голос. —Я так и думал,—не отрываясь от дела сказал ведьмак. —Тогда зачем спрашиваешь? —Чтоб быть уверенным в догадках. Порой лучше лишний раз спросить чем промолчать. Это существенно проясняет картину. Помогает избавиться от лишних домыслов. —Ты прав. Геральт принялся молча вычесывать гриву Плотве, та довольно фыркала и отмахивала хвостом мух, а эльф все так же наблюдал откуда-то не говоря не слова. И никто не нарушал повисшую тишину довольно долго. Во многом общение с Лисом было схоже на балансирование по узкому канату между двух глубоких ущелий. Любое неверное движение или слово неизменно может привести к полному краху. Общаться он не любил, поэтому беседа должна была быть ему интересна. Если она начинала его утомлять или быстро наскучивала, разговор заканчивался быстрее чем стоило ожидать. Но это было не самое худшее развитие событий. В этом случае хотя бы к разговору можно было вернуться позже и попытать счастья вновь. Другой же исход мог быть гораздо печальней. Собеседник должен был с осторожностью и умом подходить к выбору и подбору слов. Потому что с виду невинная фраза могла вызвать бурную реакцию и вывести бескомпромиссного эльфа из себя. В этом случае разговор может развиваться дальше самым не предсказуемым образом. И чаще всего далеко не самым лучшим, заведя куда угодно. Поэтому и к выбору темы надо было подходить разумно и особо тщательно. Потому что тех коих ему были приятны или хотя бы терпимы, насчитывало не великое количество. Но больше всего значение имел простой случай, обыкновенная удача.Если посчастливится застать Йорвета в хорошем настроение, то шансы увеличивались в разы, если же расположение духа было скверным то пиши пропало. Шансы были минимальные. Скорее всего он просто не захочет разговаривать.Геральт хорошо знал это. Поэтому он решил испытать удачу. —Позволь спросить кое что. Не беспокойся о том что с тобой сталось спрашивать не буду. Я и так знаю что это бесполезно. Просто хочу лучше понять кое что. Приглушенный ответ послышался не сразила только через пару секунд отведенных на раздумия. —Валяй. —Не ужели тебе не тяжело все время избегать этих людей? Тут не так много мест где от них можно скрыться. Как никак это людской город. —А то я это не заметил! —Не злись, просто ответь. —Иногда это…утомляет. —Люди бывают порой не выносимые. Я это знаю, но ты же понимаешь, что не сможешь их постоянно избегать. Это не выход. Тебе еще долго тут быть. Не будешь же ты все время сидеть у себя в комнате или тут? Это не разумно и ты это знаешь. Может стоит пересмотреть некоторые приоритеты? Тебе же самому будет проще. Эльф долго молчал обдумывая что-то. —Лошади. Ты знал существ более прекрасных чем они? Это воплощение красоты. Их грация, изящество, утонченность. В природе нет ничего подобного. Они уникальны. Они благородны и честны с тобой. От них не приходиться ждать обмана. Они не солгут, не предадут тебя. Разве не чудо? Красота снаружи и внутри. Часто ли такое встретишь? Ты любишь лошадей,Геральт? —Ну да, наверное. —Тот, кто однажды полюбил лошадь, не может ее разлюбить. Можно не ходить в конюшню, не слышать и не чувствовать этих животных годами, а потом в один день ощутить их мягкое дыхание и почувствовать приятную легкость на душе. —К чему ты ведешь? —Знаешь, Gwinbbleid, мне нравится быть тут. В конюшне. Здесь спокойно. Тихо. Почти никто не ходит. Нет этой бесконечной возни и шума. Тут я могу подумать. Заглянуть вовнутрь себя. Понимаешь? А еще есть возможность понаблюдать. У тебя кстати очень умная кобыла. Никому не дается в руки. Ждет только тебя. —Она всегда была такой, в этом нет моей заслуги. —Верность. Она определяет все. Это неоценимая привилегия, которой не каждый достоин обладать. Далеко не все способны на нее. Она либо есть, либо ее нет. —Это верно. —Знаешь,—протянул он задумчиво.—когда-то давно у меня тоже был конь. Любимый конь. Его звали Аглар. —Я не понимаю к чему ты клонишь. —Помесь зерриканской верховой и дикого скакуна. Красивый был конь. Быстрый как смерч, а умный. По-умнее некоторых новобранцев в моем отряде. Геральт не улыбнулся. —Не поверишь, все понимал. Порой мне казалось что он действительно понимает каждое мое слово, просто не может ответить. Я его еще жеребенком взял. Сам выходил. Долгие годы он был мне добрым другом. Хороший конь был, очень хороший. Не будет такого больше. —Что с ним случилось? —Он погиб. В битве под Бренной. Я думаю ты слышал про знаменитую кавалерию Врихедд.Все слышали. Та что была сравни чуме Катрионе. В тот день я потерял глаз и хорошего друга. При чем не одного. Скверный денек вышел. —Мягко говоря. —Я очень много отдал на той войне, которая была даже не моей. Она была вашей. И что я получил взамен? Что мы получили? Нож в спину и подлую измену. Люди без конца толкуться.Принося только разрушение и боль. Забывая в этой трясине что действительно важно. Даже не задумываясь об этом. Они не ценят не собственной жизни, не жизни других. Нас подло предали. И мы жестоко поплатились за свою наивность.Dh`oine как раз из тех кто не способен на верность и держать свое слово. —Но те что приютили тебя не имеют к тем событиям никакого отношения. Может им все таки можно доверять? —Доверие еще нужно заслужить! —Да, конечно, но знаешь. Порой стоит довериться. В особенности тем кто хочет тебе помочь. Одиночество - оно опасно. Оно увлекает. Со временем так сильно, что больше не хочется иметь дело не с кем. А в одиночку долго никто не может. Ни эльф, ни человек, ни даже лошадь. Эльф ничего не отвечал. Будто обдумывая каждое его слово. —Ты уверен в них? —Как в самом себе. —Самонадеянно. —Зачем ты вообще мне все это рассказал? Мне казалось ты подобным не делишься. —Ты заслуживаешь несколько больше. Геральт обернулся и попытался отыскать своего собеседника глазами, но это оказалось не так просто. Впрочем чего еще можно было ожидать от офицера Врихида? Быстро пробежавшись по округе он не заметил ничего что могло указать на его местоположение. Поэтому он поднял глаза чуть выше. На небольшом чердаке, сделанном в виде ниши, как раз над стойлами, покоился разнообразный хлам. Такой как залежи прошлогоднего сена, снаряжение для верховой езды и инструменты для сельского хозяйства. Среди всего этого беспорядка ведьмак и заметил отблеск единственного глаза. Эльф сидел среди соломы и пристально глядел на него, как будто бы держа на мушке, при этом поза его была расслаблена и небрежна. Впрочем как обычно .Тот явно облюбовал это место, сделав себе что-то типа «лежки».Из него открывался прям таки шикарный наблюдательный пункт и при этом его довольно трудно было там распознать, не будь у Геральта его кошачьих глаз. У ведьмака мелькнула странная мысль. Что никогда не знаешь что тебя ждет за ближайшим поворотом. Не о чем не подозревающий человек зайдя в эту конюшню не может быть уверенным в том что его ждет. Из самых больших опасностей тут его может подстерегать голодная крыса, разгневанная лошадь, в крайнем случае грабитель – это по всем законам здравого смысла. Вряд ли кто в самых бредовых мыслях заподозрит что тут может скрываться беглый эльф, к тому же скоятаэль,прячеться в самом центе Новиграда.Сам легендарный Йорвет, гроза Северных королевств за два удара сердца сможет уложить любого с той высоты, даже особо не целясь. А бедолага даже не поймет что с ним случилось. Как ненадежна и хрупка жизнь. Но что еще было удивительно так это то что к чердаку не было приставлено никакой лестницы. А взобраться туда без нее было почти нереально. Для этого потребовалась или не бывалая физическая подготовка или чудеса акробатики. А может и то и другое. —Как ты там очутился? —Каждый имеет право на свои маленькие тайны. —Позволь спросить еще кое-что. Эльф промолчал, что Геральт воспринял как согласие задать вопрос и продолжил. —Чем я заслужил твое доверие? Мне казалось ты не доверяешь никому, даже себе. Разве ты не так когда-то говорил? —Yea. —Тогда в чем дело? Повисла долгая пауза.Геральт даже прислушался перестав расчесывать гриву лошади,но услышал только биение собственного сердца. — Esseath me lava halani. Ведьмак понял что тот имел ввиду. Здесь было большее чем просто обмен услугами. Эльф не забыл как он подставляя собственную шею рисковал жизнью помогая тому с аэдирнской девой и битвой за свободу Вергена.Не имея при этом собственного интереса. —Тогда я еще хочу спросить. —Достаточно вопросов на сегодня. Кажется тебе пора идти. —Просто скажи, ты подумаешь над тем что я сказал? И я тебя больше не потревожу. Сразу же уйду, обещаю. Йорвет опять медлил. Эта тема ему явно очень не нравилась. Но пересилив себя он все же удостоил ведьмака ответом. —Yea. —Va fail. Esseath me lava halani — однажды ты мне помог.