(не) великая борьба за место лидера Оу

Наконец-то Кисараги нашёл её. Она сидела на берегу и пила воду. — Кросс! — радостно, громко рявкнул Кисараги. Та чуть не поперхнулась. — Кисар, не пугай так. Что ты хотел? — Ты знаешь Акамэ? — Что?.. Ты же не Лидера имеешь в виду? — Именно его. — Ты конченый? Я с ним знакома тридцать пять лет. Как я могу его не знать?! — Да, действительно. И не называй его лидером. — Почему? — Потому что Гин по ошибке его лидером сделал! — Это как? — Магии не существует! Гин объелся тех грибов с Футаго и стал делать какой-то бред. — Но я же сама много раз видела, как он творил волшебство! — Блин, и ты туда же! Пойду съем все эти грибы, что б вы больше фигню не несли! — сказал Кисараги и куда-то пошёл. — Аа, так вот, в чём дело. Ну, приятного аппетита, — сказала Кросс. «Она точно грибов наелась!» — подумал Кисараги и ушёл на Гаджоу. Он смог съесть только несколько грибов, так как они были очень сытными. На холме этих грибов осталось так много, что всё Оу можно десять раз накормить. Кисараги шёл и думал (а это очень редкое явление, прошу заметить!). «Так… Мыслим логически. Яма это дыра в земле. И у этой дыры есть дно… Нет, не туда пошёл. Яма — это гора по-нашему. А гора — это большой камень, приросший к земле. В слове «камень» есть "Каме», как и в имени Акаме. Значит, Яма выбрала себе такой ник, так как Акаме — её любимый персонаж! Зловещий план этой заразы раскрыт! Хахаха! О! А если перевернуть слово «Яма», то выйдет «Амя». Там есть «Ам». В имени Акаме оно тоже есть! Ура! Второе совпадение! Так… Если Яма — это гора, а гора большая и неподвижная, то она похожа на замок, который Яма построила для Акаме! Третье совпадение! Я был прав!!! Сейчас всем расскажу!!!" — Кисар в припрыжку побежал к Гаджоу. Видит, идёт ему навстречу какой-то пёс. — Ты кто?! — злобно рявкнул Кисараги. — В смысле? Это же я, Изоу! — Ты кто такой, блин, хрен?! — Я из Оу. — Да бл*ть, из армии ты из какой?! — Я. Изоу. Из. Оу. Я Изоу из Армии Оу! — Ахахаха, кто тебе такое имя дал?! — Ты, отец. — Зачем? — Опять грибов наелся? — Ага! Очень вкусные были, кстати! Хочешь, я тебя к ним провожу? Тоже попробуешь. — Нет, спасибо. Я больше не буду это есть. От них неадекватным становишься. — Ну и ладно, — сказал Кисараги и пошёл в Гаджоу. «Блин, я забыл рассказать ему про Яму!» — подумал Кисараги. С психу он пнул камень, но оказалось, что тот был лишь верхушкой большого камня, и тот очень больно ударился лапой. — Ай, бл*ть! Стоп! Это же КАМЕНЬ!!! Это наверняка Яма его туда воткнула, чтобы я ударился!!! Щас всем как расскажу!!! Кисараги зашёл внутрь Гаджоу и увидел следующую картину: Хитоми спала на сене, Мосс пел колыбельную Хироте, качая его на непонятно откуда взявшемся банановом листе, который почему-то был зажат камнями с двух сторон…а прямо в центре почему-то в позе тушканчика сидел Миназуки, который чертил что-то на большом камне маленьким Белым (на удивление, на этот раз Кисараги всех узнал). — Миназуки, скажи, а зачем ты чертишь камнем на камне какой-то крестик на столе с кривыми ножками и тумбочку с тремя полками? — Кисар, ты *бнутый?! Это иероглифы! И у самого у тебя ноги кривые! Эти элементы именно так и должны рисоваться! — А, извини, я не умею читать. Кстати, мне они почему-то не нравятся. Интересно, почему?.. — Да что тебе вообще нравится, ты ж *банутый. Иди лучше баб трахай, у тебя это лучше всего выходит! — О, спасибо! А-то я как раз забыл, зачем сюда пришёл, и думал, чем заняться! — Не за что, — сказал Миназуки и стал чертить что-то, что Кисараги мысленно прозвал «Ёлочкой и подарком на ножке». Кисараги ушёл *баться, и только после Третьей самки он вспомнил, зачем шёл в Гаджоу. Ему пришлось возвращаться обратно.