Хранитель традиций

Ничто вокруг не казалось мне достойным воспоминаний.

Ничто, пока я не встретила тебя

      Александру предложили чашку чая, но тот отказался. Вежливо и учтиво, как обычно. Столкнувшись с серьёзным взглядом, Мия удалилась в отдельную комнату с ноутбуком. Не стала вмешиваться. Да и слушать мужские разговоры никогда не доставляло ей особой радости. Сперва всё шло тихо: никаких возгласов или криков, лишь редкое позвякивание посуды. Мия посчитала это хорошим знаком.       Пальчики плавно забегали по клавиатуре, словно пёрышко на ветру. Поделиться с лучшей подругой последними новостями было крайней необходимостью. Ответ прилетел незамедлительно — "Я так рада за тебя! Не переживай. Со временем всё придёт в норму". Реакция была обильно приправлена смайликами 😯😱🙈.       Мия почувствовала некоторое облегчение. Убрав в сторону ноутбук, она поудобнее улеглась на кровати. Ей не верилось, что им удалось обыграть бывшего начальника его же оружием и частично вернуть расположение коллег Арсения. Некоторые личности ещё долго будут питать к ней недоверие, однако всё могло закончиться куда хуже. Ой, как могло.       Ещё больше ей не верилось, что в этом принял участие родной отец, который не только словами, но и поступками доказывал, что он изменился. Мия неосознанно улыбнулась, вспомнив, как он смог найти с Поповым общий язык. Если так и дальше пойдёт, то её детская мечта осуществится. После ужина отцу был дан шанс, а воспользуется он им или нет, время покажет. С этими мыслями Мия сладко потянулась и почти мгновенно задремала.       В это время на кухне послышался строгий тон Александра, вполне вписывающийся в систему, в которой он работал.       — Ты видел, как она страдала, её переживания, слёзы? Верно, не видел. А я наблюдал месяцами. Перед судебными заседаниями её успокаивал, — несколько секунд он непонимающе смотрел собеседнику в глаза, словно утеряв нить разговора.       — По мне убиваются многие девушки, но Алёна не входит в их число. Мы разговаривали. Она понимала, что браку конец, — что-то в интонации Арсения, в плавных движениях головы и рук говорило о внутреннем возбуждении.       — Она рыдала и искала возможности тебя вернуть всеми способами! Ты считаешь это нормой?       Александр до сих пор не мог смириться с тем, как поступили с понравившейся ему женщиной. Он устал наблюдать женские страдания. Хотелось обвинить Попова в плохом настроении Алёны, в её пассивном поведении, нежелании открыться новым людям. Внутренний конфликт засел настолько глубоко, что средством выхода из агонии стал этот откровенный разговор.       — Это не норма, но мы с Алёной давно всё решили. Каждый справлялся с депрессией по-своему. Пора и тебе с ней справиться, — ответил актёр.       — Я спас её из той выгребной ямы, в которую ТЫ погрузил. Алёна на все наши встречи в офисе приходила в слезах, подавленная горем. О дочери я вообще молчу! И не смей сейчас говорить, что ты не отказывался от алиментов, всегда был готов помочь финансово. Я это сотни раз слышал!       — Ты прав. Именно по этой причине я и молчу, — Попов хлебнул горячий чай, забыв, что пьёт его крайне редко. — Блин, обжёгся, — он поднёс пальцы к пульсирующей губе.       — Тебе наплевать? — адвокат находился в ярости.       — Совсем нет. Наоборот, я тебя внимательно слушаю. Ты ведь за этим сюда пришёл. Высказаться.       Александр вскочил со стула и теперь переминался с пятки на носок, разогреваясь перед очередным коротким монологом.       — Я уже добился прощения. Второй раз извиняться не буду, — Попов опередил. — Я искренне рад, если ты действительно любишь Алёну. Это значит, что больше она не окажется в выгребной яме, как ты выразился, — он сделал паузу. — Если же ты думал, что я как-то помешаю вашим отношениям, то ты ошибался.       — Меня волнует другое, — адвокат изменился в лице.       — Что же?       — Общественные принципы, — ответ на редкость удивил. — Твои поклонницы знают её. Какова будет реакция, когда они узнают, что она нашла утешение в лице мужчины, который был её адвокатом?       — И что плохого? — спросил актёр.       — Подумают, что с моей стороны это обычная жалость, а она хотела вызвать у тебя ревность. Да и сам знаешь, какие теории умеют строить фанаты, — мужчина отмахнулся, обратно сев на стул.       Попов услышал, как в спальне зашумела Мия. Вот-вот и она выйдет к ним, застав их глупый диалог. Он поспешно допил чай и жестами приказал гостю встать со словами:       — Ты, безусловно, прав. Я ни черта не смыслю о любви к тому, кто любит тебя, но вы не можете быть вместе из-за общественных принципов. Не моя вина, что Алёна не проникнулась к тебе симпатией. Я никак не влияю на неё. Это ты рядом. Ты делаешь неверные шаги. А теперь уходи. И чтобы я тебя здесь больше не видел.       В момент, когда на кухне появилась Мия, повисло молчание. Александр удалился, не попрощавшись. Звук захлопнувшейся двери испугал Мию, но актёр мигом приобнял её, и эмоции отпустили. Было бессмысленно расспрашивать, поэтому она просто прижалась к нему, сцепив пальцы на мужской пояснице. Она совсем не слышала их разговора, но отчего-то внутри сделалось хорошо и спокойно.       — Нас больше не побеспокоят, — шёпотом сказал Арсений, наклонившись к её макушке.       — Я знаю, — ответила она и подняла на мужчину взгляд.       Попов поцеловал её в щёку и отстранился, чтобы как следует рассмотреть, и при виде тёмных кругов под синими глазами у неё сжалось сердце.       — Арс, это никуда не годится! А ну-ка спать! — приказным тоном произнесла Мия.       — Ай! — вскрикнул он, ощутив на правой ягодице удар женской ладони. — Ладно. Ладно, — он рассёк руками воздух. — Уже иду.       Стоило девушке отвернуться, как её подхватили и положили на плечо. Громкие протесты не сыграли большой роли. Арсений, весело хохоча, нёс её прямиком в спальню со словами "Если спать, то только вдвоём!".       — Попов, отпусти меня! Романтик хренов, — в шуточной форме крикнула Мия и вновь шлёпнула его по ягодицам.

***

      Хрупкое девичье тело сильно, но в то же время аккуратно, прижимали лицом к стене. Сильные руки держали её запястья над головой, а мужской торс вжимал её в стену снова и снова, заставляя труднее дышать. Мия улыбнулась, несмотря на сильную одышку. Конечно же, они не легли спать, а дали волю чувствам. В спальне пахло жарким сексом уже должных полчаса.       Она попыталась вырваться и повернуться к Арсению, чтобы насладиться прикосновением его пылких губ, но тщетную попытку явно ожидали. Он прервал действо на корню.       — Нечестно, — Мия повернула голову, но её тут же развернули обратно.       Попов заметил слегка недовольный взгляд девушки, и словно в ответ на это, медленно спустил одну руку вниз, прямо к пылающему лону. Мурашки... Мия вздрогнула от действий его пальцев, прогнув спину и подав бедра назад. Только она привыкла к ощущениям, как он сменил темп. С каждым движением резкость, сила, глубина, скорость... все становилось больше, сильнее, выше... это было невероятно. Возбуждение начало накрывать с головой, и другие мысли постепенно покидали голову, оставляя место наслаждению. Сквозь пелену эмоций ей казалось, что она ощущает каждую неровность, каждую вену, покрывающую поверхность орудия удовольствия.       Арсений отпустил её руки, и Мия наконец-то смогла сделать то, чего она так хотела — немного отодвинувшись, опустила тело чуть ниже и выгнула спину, из-за чего взору мужчины предстали завораживающие изгибы. В следующее же мгновение он вошёл на всю возможную глубину, заставив вскрикнуть от неимоверного наслаждения. У девушки вскружилась голова, а ноги начали дрожать, колени подгибались. Невероятные импульсы будто молнии пронизывали тело. Буквально через несколько секунд она громко простонала его имя. Миллионы электрических разрядов и Мию поразила сладостная судорога.       Попов не позволил ей упасть, любяще взяв в охапку и нежно поцеловав. Он поставил Мию на ноги и припёр спиной к той же самой стене. Она положила голову на широкое плечо и обвила ногами мужское тело. Горячий стержень вновь упирался в кожу, поэтому она медленно опустилась, чувствуя, как он погружается в неё с каждым миллиметром все глубже и глубже.       Их стоны удовольствия не умолкали. Девушка изгибала тело в такт движениям любимого мужчины, насаживаясь на него с новой силой, чувствуя, что скоро настанет этот момент. Момент оргазма... как его, так и её... На пике своих сил Арсений прижался к Мие, и она почувствовала внутри себя взрыв. Такой сладостный и долгожданный.

Спустя неделю

      Мия сидела на кровати, обхватив подушку, и не могла ни на чём сосредоточиться. Она не плакала. Тупо смотрела в пустоту. Только побелевшие пальцы изо всех сил сжимали такую же белую наволочку, будто выражая всё её отчаяние. Сегодняшнее мероприятие приводило в ужас, не успев начаться. Она не хотела туда идти.       — Мия, а знаешь что? Я предлагаю заключить пари, — вдруг сказал Арсений.       — Какое?       — Помнишь я подарил тебе сертификат на парную фотосессию? — от этих слов подбородок Мии слегка задрожал. — У меня есть пару идей насчёт неё. Если сделаем совместные фото, то я, в свою очередь, публично скажу о наших отношениях. — Я знаю, тебе страшно. И мне тоже! Давай вместе победим наши страхи? — Арсений подошёл к девушке и взял её за руки. — Что скажешь?       Девушка запомнила их диалог дословно. И Арсений об уговоре тоже помнил. Всю неделю молчал, а вчера объявил, что к фотосессии всё готово, завтра утром выезжаем. С тех самых пор, как они познакомились, он подозревал, что за её скованным поведением таится огонь. Однако это ничуть не успокаивало Мию. Она находилась в панике с самого пробуждения.       — Переживаешь? — спросил мужской голос.       — Да. Сильно, — не стала скрывать она.       — Сейчас мы это исправим!       Арсений навис над девушкой, уперев кулаки в кровать. Она подняла голову и улыбнулась от причудливой гримасы, тянущейся к ней за поцелуем. Оставалось догадываться, как он так делает. От его слов в нужный момент веяло спокойствием и верой. Он заражал всех своей весёлой бодростью. Мия часто слышала это от коллег по "Импровизации".       — Я благодарна, что ты пытаешься меня расслабить, но ничего не выйдет. Я редко бывала на фотосессиях, а для тебя это на раз плюнуть. Для тебя это... — она застыла на мгновение. — Как традиция. Раз в две недели бегать по съемках и блистать в странных образах. Я так не могу. Не моё это. Может, лучше забудем про нашу затею?       — Ты про огласку наших отношений? — уточнил Попов.       — Да. Всё же спокойнее будет, если это останется тайной.       Мия собралась встать, но Арсений мягко накрыл ладонью её пальцы. В его взгляде читались упрямые намерения претворить уговор в жизнь.       — Традиция — это иллюзия постоянства, — сказал он.       — О чём ты?       — Я испытываю волнение перед каждой фотосессией. Не важно, сотая она или сто первая. Ты будешь со мной, поэтому ничего не бойся.       Он взглянул на неё, затем улыбнулся — нужно сказать, очаровательно. Мия в смятении опустила взгляд и сказала, что постарается не паниковать на фотосессии.       — Вот и отлично. Собирайся.       За углом длинного коридора сверкали белые вспышки и слышались сухие, частые щелчки фотоаппарата. Арсений ни с чем не перепутает этот звук. От предстоящей фотосессии он как-то приободрился и преобразился внешне, начав напевать текст играющей песни.       — А ведь фотография — это быстрая картина. За одну секунду, — произнесла вдруг Мия, остановившись около стены.       — Видишь, какая тут волшебная атмосфера! Тебя с первых минут настигают умные философские мысли, — Арсений встал позади, слегка приобняв девушку.       На стене, около которой они остановились, висели фотографии неизвестных им людей. Местами от них веяло мрачностью и холодом. Заметив, что в теле Мии закипает напряжение, он быстренько увёл её дальше, отвлекая посторонними разговорами.       В комнате их встретили три девушки. Одна оказалась как раз фотографом, вторая — визажистом, а третья — костюмером и по совместительству световиком. Мия ещё с макияжа начала подозревать неладное. Арсений то и дело кружился вокруг неё и мастера с фразами "А когда вы кисточками по моему лицу поводите?", "У меня большие тёмные круги под глазами, так что тонального крема больше понадобится". Девушки хихикали от глупых шуток актёра, но только не Мия.       — А что это? — спросила она, решив прервать нескончаемый поток вопросов мужчины.       — Скульптор. Он преображает лицо и делает черты более аккуратными, помогает скрыть щечки и прорисовывает все естественные теневые зоны на лице, — спокойно пояснила визажист, и Мия кивнула.       — Не хочу вас расстроить, но скульптор — это человек, — Попов улыбался во все тридцать два зуба.       — Арсений! — не выдержала Мия и жестом отправила его куда подальше.       — Ну тебе же смешно! Это главное, — пока мастер отвернулась, он оставил лёгкий поцелуй на щеке девушки, а та не успела извернуться. — Пойду съёмочную площадку проверю, — сказал он и зачем-то вышел из комнаты.       — Я думала, что мы будем тут сниматься, — посмотрела Мия в сторону, где лежали декорации и инструменты для съёмки.       — О, Арсений задумал кое-что интересное. Увидите, — сказала девушка и продолжила наносить макияж.         Пару меньше чем за час подготовили к съёмке, но начинать её почему-то не спешили. Люди бегали мимо Мии туда-сюда, но ничего не говорили. Стало непонятно, нужно ли, чтобы так было или ситуация всё-таки вышла из-под контроля. В конце концов, Арсений пригласил её проследовать за ним. Выйдя на улицу, она поразилась. Некогда гуляющие тут толпами люди исчезли, и вокруг стало тихо, словно в заброшенном склепе. Да, именно эта ассоциация всплыла в девичьей голове. Из-за чрезмерно спокойной обстановки Мия не сразу сообразила, что их собираются фотографировать на фоне Финского залива. Облачившись в тренчи одного стиля, так как ветер стоял пронзительно холодный, они начали позировать. Арсений то и дело помогал ей подбирать выгодную позу, шёпотом подсказывал, как лучше развернуться к камере, какую эмоцию преподать в момент щелчка фотоаппарата.       Натянув небрежную улыбку, Мия постаралась расслабиться, но ничего не вышло. Напряжённая, скованная в руках и ногах, она с облегчением вздохнула, когда объявили "стоп". Девушка опустила объектив и сказала:       — Мия, почему бы вам не попробовать расслабиться? Забудьте обо всем и состройте какие-нибудь смешные рожицы, — показала, чего от них хочет. — Я давно заметила, что такое дурачество помогает уменьшить напряжение и способствует более качественной фотосессии.       — Один момент. Дайте нам поговорить, — вдруг сказал Попов.       Он отвернулся вместе с Мией и о чём-то с ней зашептался. Через некоторое время он незаметно изменил положение тела, встав боком к камере, а девушка повторила его позу.       — Посмотри на меня, — ласково попросил Арсений.       — Я боялась потерять себя, привязавшись к кому-то, — вместо ответа его рука коснулась лица Мии. Касания были осторожными и одновременно нежными, а потом их взгляды сомкнулись, и больше она не могла отвести от него глаз.       Фотографу оставалось догадываться, о чём они поговорили. Приём сработал. Недолго думая, она приступила к работе, и на место тишины пришли частые щелчки со вспышками. Попов двигался плавно, но в каждом жесте чувствовалась сила и уверенность. Он держал Мию за руку, притягивал к себе, сохранял зрительный контакт, как бы внушая ей собственное внутреннее спокойствие. Она лишь подстраивалась под его позы, иногда не успевая. Герои так увлеклись процессом, что не заметили, как основная часть фотосессии прошла, а остальная уже носила чисто формальный характер. Девушка убрала камеру, когда получила снимки, которые ей были нужны.       И вот они стояли у берега, облачённые в другие наряды. Арсений в тёмном строгом костюме, а Мия в элегантном чёрном платье. Холодный воздух обжигал оголённые плечи и шею, но ей было всё равно. Рядом с ней стоял любимый мужчина, а фотосессия, которую она так боялась, уже позади. Несмотря на протесты, Попов всё же накинул на неё свой пиджак. Она крепко обняла его, положив голову на плечо, а сама устремила взгляд на горизонт — за пределы города, туда, где небо сливалось в поцелуе с тёмно-лиловой водой.       — А ты боялась. Всё прошло хорошо, — Попов поцеловал девушку в макушку. — Ты быстро учишься. Под конец подстраивалась без моей помощи.       — Да, но всё равно не люблю фотосессии. И не понимаю, почему ты от них ловишь кайф, — она упёрла подбородок ему в грудь и подняла взгляд. Он улыбался ей, и при виде яркой синевы его глаз у неё перехватило дыхание. — Может, когда-нибудь я привыкну.       — Не нужно, — Арсений поспешил с ответом. — Если не нравится, не нужно пересиливать себя. Прежде чем подарить сертификат я не задумался, что ты, возможно, не любишь это дело, — теперь он отвёл взгляд в сторону и продолжил. — Знаешь, я ведь только недавно заметил, что ты даже на телефон ничего не фотографируешь. Почему? Неужели не хочешь оставить снимки на память?       Мия долго не отвечала, и актёр уже подумал, что в очередной раз задел за живое. Желая извиниться, он потянулся для поцелуя, но девушка вдруг ожила:       — В детстве я презрительно смотрела на своих ровесниц, фотографирующих всё подряд: цветочек, мимо проходящего человека, блюдо, которое им мама приготовила на обед, — лицо девушки приобрело грубые черты. — Честно, меня это так раздражало. Сперва я думала, что меня это бесило, потому что они смотрели на мир через объектив камеры, что для них не имело смысла то, что они фотографировали. Я считала, что нужно смотреть на жизнь собственными глазами и сохранять картинки в памяти, но теперь... — короткая пауза, чтобы перевести дух. — Ты не видел этого, но я фоткала что-нибудь в каждую нашу встречу в году. Я видела тебя так редко, что хотелось оставить хоть что-нибудь, что напомнило бы мне о тех эмоциях, которые ты оставил после своего ухода. Запах парфюма не считается. Он быстро выветривается, — Мия кинула на мужчину кроткий взгляд, ожидая реакции на шутку.       Попов молчал.       — С переездом в Питер я стала фотографировать чаще, но потом забросила. Мои изменения меня больше пугали, чем воодушевляли. Сегодня я поняла, что раньше ничто вокруг не казалось мне достойным воспоминаний. Ничто, пока я не встретила тебя. Не было дней, которые мне хотелось бы вспомнить. Дни, которые хотелось бы сохранить, — Мия поймала взгляд Арсения и улыбнулась. — А теперь есть.       У Попова внутри что-то ёкнуло. Прямо как на качелях, когда он сильно раскачивался, и в груди что-то замирало. Да, точь-в-точь как на качелях. Он успел закрыть глаза и сглотнуть — и тут всё кончилось. Наступила тишина.       — Что такое? — спросила Мия. — Причина слишком замудрённая?       — Нет, дело не в этом. Я тебя понял. Просто... — он положил ладони ей на плечи.       — Что?       — Просто я люблю тебя, — тихо произнёс он.       — И я тебя люблю.       Арсений обхватил двумя руками талию Мии, притянул к себе и, склонившись, коснулся медленным, лёгким, но все равно невыносимо чувственным поцелуем. Он ввёл в дурманящее оцепенение, оказался таким долгим, что головы закружились в приятном волнующем падении в небо. Актёр помнил об уговоре. Как бы внутри него не боролись установки, что он обязательно скроет любимую девушку от человеческих глаз, он достал телефон и включил фронтальную камеру.       — Не стоит. Я же знаю, что ты этого не хочешь, — сказала Мия и потянулась к его телефону, чтобы забрать.       — Стоит. Ещё как стоит. Раньше я тоже боялся, но теперь всё иначе, — с этими словами они оба посмотрели в камеру. Раздался щелчок. — Я даже подпись к фото придумал.       — Какое же? — в голосе девушки явно послышался интерес.       Арсений немного поколдовал в фотошопе, после чего открыл инстаграм. Пару кнопок и пост был опубликован. Он развернул телефон девушке, которая уже самостоятельно зашла в приложение и увидела так интересующую её надпись.       "В конце концов, любовь — неплохая причина для того, чтобы всё разрушилось".