До костей

Драко выдохнул дым через нос. Он сидел в гостиной Слизерина на своём любимом кресле, поудобнее устроившись. Парень не хотел здесь находится. Как минимум из-за двух людей. Нотт заметив его в дверях, не проронив ни слова, ушёл в спальню. Видимо, мальчик обиделся. Но глаза его были красными от злости – было понятно что он не оставит это просто так. Когда Гермиона поцеловала Драко, он понял, что между ними с Тео ничего не было. Или уже ничего нет. Астория Гринграсс не давала ему пройти. Постоянно подсаживалась рядом, вероятней всего из-за тех слухов с Грейнджер. Пыталась показать что он её. Но если нелепый перепихон можно назвать «я твой», потому что Драко даже не кончил. У него, блять, даже не встал. Это стало последней каплей в его лужу. Тогда он понял что все не те. Он хочет Гермиону. В любых смыслах, и никак это влечение не оправдать. Их отношения слишком быстро перестали быть ненавистными. Хотя Драко всё ещё жалел о тех словах, которые он говорил девушке, будучи уверенным что у него нет шанса на спасение. «Ты жалка»; «отьебись от меня, Грейнджер» Малфой играл роль. Потому что его заставили. Разбили ту часть его, где он был просто парнем. Он обдумывал это каждый раз, когда смотрел на своё предплечье. Там, где красовалась метка. И когда настанет момент когда придётся рассказать о ней – юноша тоже не знал. Но думал о том, что ему следует извиниться. Попросить прощения, потому что, то, как он обращался с ней, когда получил тату, было в разы хуже чем простое задирание. Гермиона так быстро отмела это в сторону, не предавая значение. Драко удивился насколько она сильная. Способна забыть то, что было раньше. И, Салазар, наоборот, просить его вернуться. Переживать, переступая через себя, проглатывая обиду. Хотя, возможно, ей не было обидно, потому что девушка знала, где он был. И могла представить что с ним там делали. Но не понимает главного – он пожиратель смерти. И до тех пор, пока татуировка скрыта под слоями одежды, всё идёт хорошо. – Так что, может пожалуемся Снейпу? – дернула плечами слизеринка, скидывая плед. – Кто нибудь знает, что вообще с ним случилось? Пэнси переживала за Теодора, хотя отрицала свою симпатию к нему. Но когда он увидел её взгляд, устремлённый на Гермиону, которую целовал Нотт – ему стало всё очевидно. Но Паркинсон видела его глаза тоже. Тогда для них обоих стало всё понятно. Тогда они были лишними. После, говорили несколько часов наедине. Рассказали о своих чувствах. Девушка тогда долго заливалась смехом, когда узнала что его тянет. Но это влечение, на тот момент, он подавливал в себе. Даже Пэнси сказала что они с Гермионой неправильные. Он ожидал чего угодно, но не того, что слизеринка устало выдохнет, проговаривая что она не ненавидит Грейнджер за это. Она винит себя за то, что отказывала ему. Но Драко быстро успокоил её. У неё был тяжёлый момент в жизни. Отца поймали на измене, и не одной. Между узким кругом чистокровных семей поползли слухи. Она переживала за мать. – Откуда нам знать, если он ни с кем не разговаривает? – Блейз кинул холодный взгляд на дверь мужской спальни. – Бесит. Малфой ничего не говорил о них с Грейнджер. Поэтому Забини продолжил, не подозревая: – Может, они с Гермионой расстались? Ох, то, как они с Пэнси посмотрели друг другу в глаза... Драко нарочно не развивал эту тему у себя в голове. Но теперь знал правду. – Это было очевидно, – закатила глаза девушка, – я как-то услышала их ссору, Салазар, я никогда не слышала его таким злым. Гермиона отвечала ему спокойно, пытаясь образумить его. Но он кричал как ненормальный, и, по-моему, долбанул в стену пару раз... Это заставляет злиться. Плясать чертей под кожей. Ему срочно нужно найти её. Драко попрощался со всеми, быстро выходя в коридор. Не иметь Патронуса было проблематично. Он прикрыл глаза, мысленно посылая ей «нужно встретиться» но это не работало дальше, чем несколько километров. Поэтому он выдохнул, мысленно думая где может находиться девушка. Отмел мысли про башню Гриффиндора, библиотеку, потому что сегодня выходной, и старый кабинет. Осталось два варианта – их башня и Астрономическая. Но не найдя её не там, не там, кинул Согревающее заклинание и вышел на улицу, к озеру. Хотелось, чтобы перестала болеть голова, но с учётом в каком количестве он курит, это невозможно. Вдалеке виднелось белое пятно. Всего в пару километров находится домик Хагрида, Малфой попробовал вновь. «...я у озера» и прикурил. Спустился к берегу, ступая на замершую воду. Пошатнулся, поскальзываясь. Где-то шумел лес, и Драко лёг. Мелкие снежинки трогали его лицо, тая на тёплой коже. Он даже не слышал как хрустит снег под ногами, пока не заметил тело, что присаживалось рядом. Драко дёрнул головой, устремляя взгляд на тёмное лицо. Это была она. Гермиона сидела, не проронив ни слова, ковыряя ногтем заледенелый пузырек. Юноша докурил, выдыхая остатки дыма вверх. Бросил окурок в сторону. – Ты встречалась с ним? – начал с ходу, не задумываясь о том, поймёт ли она о ком идёт речь. – Да. – тихо. Где-то ёкнуло, защимившись. Но это было в прошлом, когда она сказала: – Я бросила его после твоего возвращения в школу.– как расценивать это, он не знал. – Почему ты не сказала что он устраивал истерики? – Потому что я не маленькая, Драко. К тому же, как ты себе это представляешь? Тебя не было. – Нужно было рассказать об этом когда я вернулся. – Малфой свёл брови к переносице, понимая, что она пережила. – И чтобы ты сделал, сказав бы я «он гребанный манипулятор и абьюзер»? – Я бы убил его нахер, и после твоих слов это желание растёт. – Ты бы убил его из-за меня? – это было ещё тише, чем то подтверждение их отношений. – Почему...? Драко считал что должен. Просто потому что никто не заслуживает такого отношения к себе. Гермиона тоже. В тот момент, когда он понял что его к ней тянет – дал обещание самому себе всегда защищать и помогать ей, даже когда не просят. Они давно не чужие люди. Это завязывает узел в животе, заставляя выдохнуть холодный воздух из лёгких. Потому что именно сейчас ему хотелось сказать правду. – Я виноват перед тобой. За все те слова, что говорил когда в первый раз вернулся с мэнора. – Я не держу на тебя зла, ты был напуган. – Я не был напуган, Гермиона! Ебучий Лорд нашёл в моих воспоминаниях тебя! Пытал до тех пор, пока я не ослабну, чтобы не смог защитить свой разум, и проник в голову. – Но... – Потом Нарцисса плюнула мне в лицо, за то, что сношаюсь с «грязными». – Она под Империусом. – словно доказывая себе в очередной раз, сказала девушка. – Мне стоит бояться? – Насчёт Тома? Нет. Для него я тебя ненавижу. Он использовал маму, чтобы повлиять на меня. Чтобы я не отвлекался от цели. Заставил поверить в этот бред. Но я давно расскусил его игру. – Ах, так я тебя отвлекаю? – Гермиона откинула голову назад, смеясь. – Да. Потому что я думаю о тебе постоянно. И это заставило её замолчать в немом выдохе. Мограя несколько раз, неспешно поднимая ресницы. Потому что его слова крутились в неё вихрем в голове, пытаясь найти себе место. – Как мне это понимать? – в Гермионе посилилось волнение, заставляя расправить спину. – Что ты хочешь услышать в ответ? – Меня к тебе тянет, Грейнджер. – он привстал, хватая её за руку. – И я не знаю что с этим делать. Я даже не знаю когда это началось. Когда она впервые поцеловала его в субботу, или когда смотрела на него вызывающие? Гермиона всегда была красивой девушкой, но с годами расцвела ещё больше. Малфой был глуп, не замечая этого. Драко также отрицал эти чувства, понимая, что она не та. Была не той, на той светлой стороне, когда он был полной противоположностью ей. Но эти границы давно стёрты, он двойной агент. Она лишилась всего, в том числе места в Ордине, отстаивая его правоту. Но Драко так тянуло к ней, что это можно было назвать помешательством. Смотрел на неё в зале, когда она заливалась смехом, ожидал увидеть её спину, когда входил в гостиную. Ему хотелось, чтобы Гермиона всегда маячила у него перед глазами. Только так он мог понять что на правильном пути. Что делает всё правильно. Она отдала всё, лишь бы спасти его, сдержав слово. Он готов отдать ещё больше. И если спасение в их случае – скитание по миру ради поисков тёмных артефактов, Драко готов. Только чтобы видеть её, иначе, Салазар, свихнется. В первое время это пугало. Чувствовать что-то ещё, по мимо пустоты. Тогда они впервые нормально поговорили. Потом это злило, когда ему приходилось отталкивать её. Теперь это изводит. Видеть, как она сидит рядом с Ноттом на вечеринке, и понимать что с ним так не выйдет. Но ему бы хотелось. Думал о том, как зайдёт с ней под руку в зал, слыша и видя эти реакции. О, он бы упивался этим чувством. Знать, что каждый второй мечтает о ней. Гриффиндорка сомкнула губы, отводя взгляд в сторону, обдумывала что ответить. Ему очень нравился вид смущённой девушки, когда она словно была не здесь. Где-то там, в своих мыслях, которые он никак не сможет разгадать. – Не спеши с ответом, – Малфой гладил большим пальцем тыльную сторону её ладони. – я просто хочу чтобы ты была моей. Он почти встал, собираясь уходить, но Гермиона ответила слишком быстро: – Это неправильно, Годрик... Но я хочу быть твоей. Нет, не это неправильно. Это он не правильный. Не подходящий ей. Как злодей, что влюбился в прекрасную принцессу. Но она сделала свой выбор. Малфой так и замер, в пол оборота, прокручивая её слова раз за разом, прикрыв глаза. Потому что ждал этого, и теперь не верит. Грейнджер согласна быть его. И дело тут не в отношениях. Она – его. Во всех, мать его, смыслах. Их путь был действительно опасен, но Малфой нашёл в ней спасение. – Заставь меня не хотеть умереть, Грейнджер. Сделай это, чёрт возьми, потому что всё что я чувствую – апатию. – Заставь меня хотеть жить, Малфой. Сделай это, иначе я упаду в бездну. Эти фразы имеют разные значения. У неё нет ради чего жить, когда у него нечего терять чтобы умереть. Но они оба попытаются дать друг другу желанное. *** Её отвлек стук в дверь, когда она рыдала в подушку. Гермионе не нравилась её через чур эмоциональность, в последнее время она чувствовала себя ужасно. Малфой не появлялся на горизонте, закрывшись в комнате, и она не знала что с этим делать. Потому что думала что должна. Они вроде как пара. И теперь, слыша как чей-то кулак отбивается от двери её комнаты, напряглась, смахивая грусть с лица, решив что это он. – Это я, Джинни. – проговорил голос из-за двери, дёргая ручку. Гермиона услышала собственный бит сердца, переживая. Она так давно не общалась с ней, что не поняла бы кто это, если бы девушка не назвала имя. Всё давно вышло из под контроля. – Мерлин, Джинн, что случилось? Рыжая повела плечом, нервно улыбаясь. – Я просто ужасно соскучилась... Можно войти? – Да, да, конечно. – протороторила Грейнджер, впуская в комнату. Здесь царила полнейшая чистота. Гермиона пыталась отвлекать себя убройкой, выдраивая все уголки комнаты. Что-то вроде терапии. Помогало не очень. – По мимо того, что мне тебя безумно не хватает, я пришла попросить прощения. – уселась та, уставив пару голубых глаз на неё. – Гарри с Роном устроили целый скандал когда я сказала что скучаю за тобой... Говорили о том, что ты отказалась от нас... – Нет, Джинни, я отказалась не от вас, я отказалась от таких условий. Мне не доверяют, считают что мне следует отдыхать, словно я трамвирована. Поттер отказался принимать помощь от Малфоя, хотя я ясно дала понять что ручаюсь за него. – перебила подругу Грейнджер, покусывая губу. – Но ведь... – Именно поэтому я ушла. Гарри меня легко отпустил, словно я ничего не значу! Ей столько хотелось рассказать, Господи. Но не позволяет себе. Судит Джинерву. Винит её что оставила. Это была их с Гарри ссора. Никак не Рона и Джинни. Но Поттер настроил их против неё, причиняя ей боль. – Мне жаль, Гермиона. Мне правда, очень-очень жаль... – Я на это надеюсь. Потому что что-то мне подсказывает, что тебя подослали мальчики, не так ли? – Нет! – рыжая дёрнулась, будто ошпарившись, и нервно поерзала на кровати. – Не ври мне, Джинн. Мне бы хотелось чтобы ты была последней кто станет врать мне... Ты не общалась со мной все эти две недели. Ходила под ручку с Луной, и тут, Мерлин, осознала что скучаешь по мне. Уизли замешкалась, отводя взгляд в сторону. Тогда Гермиона всё поняла. – Мне просто хочется чтобы всё было как раньше... – Не жди, что я вернусь к Поттеру. Я говорила это много раз, и раз требуется ещё раз – я выбрала Драко, потому что, он сделал больше чем Гарри за последние несколько месяцев! Уходи, Джинни. Пожалуйста. Грейнджер давно приняла факт того, что они больше не друзья. Она скучала по прежним временам, но сейчас, когда каждый изменился, стал взрослее – Гермиону не волнует что у них происходит. Но Уизли нанесла ей новый удар. Потому что на какую-то несчасную секунду она действительно поверила что подруга скучает. И словно услышав её мысли, девушка проговорила: – Гарри действительно попросил меня наведать тебя, я думаю, где-то в душе он тоже тоскует по тебе, но делает вид что сильный. Он просто запутался. – Это не сила. Это слабость! Слабость признать поражение! И плевать мне, что у него там происходит! Я тоже устала, я блять тоже запуталась! Но всегда была на его стороне, – она набрала воздух в лёгкие, – я всегда была на его стороне... – Я знаю. Но на нём лежит большое задание с которым он пока не знает как справиться... – Именно поэтому отказался от помощи Малфоя, да? Его помощь ускорила бы процесс. Ты продолжаешь говорить о Гарри. Мне всё равно что с ним. Мне плевать! Уходи! Та неловко встала, проводя руками по простыням, и кинув последний взгляд, закрыла за собой дверь. Скупая слеза покатилась по щеке, но Гермиона быстро смела её. «Я тоже скучаю по тебе, Джинни.» Смотреть на то, как Лавгуд смеялась, поправляя прядь рыжих волос было невыносимо. Гермиона тосковала по ней, но ещё больше ревновала. Это создало ядерную смесь, что вот-вот ударит. В первое время она оправдывала Джинни, понимая, но позже осознала – ссора была не их. Но самое раздражающее, что заставляет чесаться от злости – Поттер отобрал у неё лучшую подругу. Ту, кем она дорожила. *** Пролетая ступени, Гермиона бежала на встречу с Пэнси, на которую долго настраивалась, наперёд думая что скажет. Патронус слизеринки быстро вернулся к ней, давая положительный ответ. – Привет. – Привет, Гермиона. Все подготовленные слова выветрились из головы, когда она увидела идеальную Паркинсон. В своей манере приглаживающую прядь ровных волос. – Мне... – Грейнджер набрала в лёгкие как можно больше воздуха, краснея, – я хотела с тобой поговорить... – Да, я знаю. Ты сказала об этом в патронусе. – Точно... – они двинулись с места, решив что спустятся к озеру, – Я подумала что мне нужно рассказать тебе об этом, и попросить прощения... Под ногами хрустел снег, забиваясь в ботинки, остужая тёплую кожу, но она не обращала внимания на покалывание в области щиколотки. – Так в чём дело, Гермиона? – слизеринка шмыгнула носом, смотря прямо на неё. Она ожидала ненависти, злости и презрения, но девушка продолжала обрщатся к ней по имени, как бы показывая свою открытость, так что это слегка развязало узел в животе. Потому что обычно те, кто не переносит её, называют её по фамилии. – Я встречалась с Теодором. Хотя знала что он симпатичен тебе. – С чего ты это решила? – Пэнси фыркнула, закрываясь. – Возможно я не права, но, твои взгляды говорили об этом. И до того, как мы вступили с ним в отношения, Нотт часто рассказывал о тебе, так что я подумала... Слизеринка уставила взгляд вдаль, обращая внимание на тучи, что вероятнее всего, вечером принесут снег. – Я не держу на тебя зла. – проговорила она, слегка ведя плечом. – Я корю себя, за то, что не отвечала взаимностью. Гермиона удивилась, потому что это действительно было вне понятия. Ей казалось что виноваты они с Ноттом, но узнав, что Пэнси винит себя – разрушило все её догадки. – Мерлин, за что? Это я виновата, но, по большей части Тео. Сначала говорить мне о любви к тебе, а после... – Ты была свободной девушкой, мне незачем на тебя обижаться. – Порой мне казалось что я для него лишь замена. – Это заметил даже Блейз. К чему было приводить тебя в нашу гостиную? Почему он делал за тебя всю работу, показательно дёргал тебя на публике? – Считала что это проявление внимания, но когда он начал обращаться со мной как с вещью, начала осозновать что всё не так радужно как хотелось бы. – Рада что ты поняла это. – Но всё же, я виновата перед тобой. Зная о том, что ты к нему что-то чувствуешь, наплевала на это... – Гермиона терзала рукава куртки, пытаясь выпрямить спину, будто кто-то ещё видит её. Но с Паркинсон это не нужно было, хотябы потому, что она была одной из тех, кто в миг раскусит её. – Не хочу даже слышать об этом, Салазар. Ты делаешь из себя мученицу, но это был осознанный выбор, а теперь переживаешь об этом. Я не буду повторять ещё раз что не держу на тебя зла, ладно? – Может мне стоит помочь вам сойтись? – гриффиндорка нервно хохотнула, покусывая ноготь большого пальца. – И как ты себе это представляешь? – залилась та смехом, – Привет Тео, мы расстались, не хочешь встречаться с Паркинсон? Пусть всё идёт своим чередом, Грейнджер. Гермионе нравилась непоколебимость Пэнси. То, но сколько она была сильной внутри, но никогда не показывала этого – вдохновляло её также, как поступки Малфоя. За такими людьми всегда хотелось следовать. Эти двое не из тех, кто стал бы кичиться своей силой. – Нет, я думаю нам с ним всё равно следует поговорить. Я бросила его. – Делай что хочешь, Гермиона. Только делай так, чтобы не навредить мне, ладно? – Никогда. *** Каждая лекция тянулась для неё часами, хотя на деле всего пятьдесят минут. Гриффиндорка отсчитывала минуты до окончания последнего урока, желая побыстрее найти Нотта. В какой момент её кругом общения стали слизеринцы? Джинни кидала ей грустные взгляды на совместных уроках, но Гермиона была непробиваемой, словно крепкая стена, лишь поднимала бровь в надменном жесте. Гарри и Рон продолжали делать вид словно её не существует, до тех пор, пока их троих не поставили в общий проект. Она ликовала внутри себя, гонимая чувством победы. Потому что те даже не возвразили Горацию. Но когда ощутила их взгляд на своей спине, выходя из класса, попыталась свести лопатки вместе. Ей плевать, на самом деле, но тело говорит о другом. Ей стоит найти Нотта, и поставить всё по местам. У себя в голове. Иначе просто не вытерпит, перебирая каждую мысль несколько раз. Его нигде не было, и Гермиона усомнилась в том, что встретит его сегодня. Она даже не помнит когда видела его в последний раз. Вероятней всего, это из-за того что её разум был занят немного другими вещами. В замке темнело рано, и девушка напряглась, не оборачиваясь. Они на пороге войны, но она боится обычной темноты. И в этот самый момент – её схватили за руку. – Ходишь по тёмным коридорам, а? – Теодор крепко сжал запястье, не думая послабить хватку. – Мне больно, отпусти! – наверняка останется синяк от его пальцев, но в данный момент это мало заботило. Глаза парня были красными, что свидетельствует о том, что он пил. Много. – В чём дело, Грейнджер? Что ты делаешь около подземелий? – Я искала тебя. – она потирала место ушиба, пытаясь найти в себе силы посмотреть на него. – Надо же... – сладко пропел юноша, посылая ей ток, – и зачем же? – Я считаю нам нужно поговорить. – Действительно ли ты так думаешь? – Да. Взгляд его блеснул, и слизеринец кивнул: – Хорошо. Гермиона знала куда он её поведёт, поэтому сразу сказала ему о том, что не будет идти в старый класс. Быть в закрытом помещении с ним ей не хотелось. – Боишся? – Меры предосторожности. – И где ты предлагаешь нам поговорить? Она повела его на шестой этаж, туда, где висит портрет, чтобы быть на нейтральной зоне. Так было проще. – Слушаю. – Нотт подпёр собой стену, смыкая руки в замок. – Я много чего наговорила тогда, не подумав о твоих чувствах, за что прошу прощения. Это был неловкий разговор, она думала что бывшие не общаются, но ей пришлось, потому что чувствовала неладное, понимая, что ревность Теодора ни к чему хорошему не приведёт. – Всё в порядке. – он хмыкнул, – я признаю свою вину. Честно, не знаю что со мной случилось, я словно слетел с катушек. – Просто нам не суждено быть вместе. Не думаю, что можно построить отношения на недоверии. – Ты мне нравилась. – Разве? Я была заменой Пэнси для тебя. Нотт ничего не ответил, лишь мазнул взглядом в никуда, словно пытался разгледеть кого-то в темноте коридора. – Может попробуем снова? – Не начинай разговор об этом, если не уверен. К тому же, у меня есть молодой человек. – Вот как... Не успела даже расстаться со мной, как вступила в отношения с другим... – он хохотнул, – дай угадаю... Малфой? – Ты опять ревнуешь, но, Мерлин, мы больше никто друг другу. Не хочу показаться грубой, но не лезь не в своё дело, Тео. – Я был недостаточно хорош для тебя? – юноша хмыкнул, подходя ближе, дыша похмельем в шею, – или, быть может ты вовсе не считала меня своим парнем? Это безумие. Ей не нравится атмосфера, что летает вокруг них, электризуя волосы. Выдохнула, пытаясь совладать с эмоциями, не перейти на крик: – Прекрати. Ты был хорош лишь с самого начала, но позже не давал мне спокойствия! Запрещал общаться мне с моими друзьями мужского пола. – Знаю я таких друзей, Гермиона. Они все приятели до тех пор, пока не разгледят в тебе красоту. Я не хотел, чтобы у меня тебя забрали. – У Гарри есть Джинни, Невиллу нравиться Луна, Мерлин, даже у Блейза есть симпатия к какой-то девочке! Не хотел чтобы меня получил кто-то другой, но сам сделал так, чтобы я ушла от тебя! Я не твоя вещь, и имею полное право общаться с теми, с кем хочу! – Ты не назвала Малфоя. – Не интересуюсь его жизнью. – Разве? – Я пыталась до тебя достучаться, но видимо у меня не вышло. Разговор окончен. Она крикнула, вновь ощущая его крепкую хватку у неё на руке. Это хуже чем абьюз. Это насилие. И Гермиона не пожелает такого Пэнси, ни за что. – Отпусти! – она дёрнулась, пытаясь высвободиться, – отпусти меня, Тео! – Давай попробуем всё с начала. – словно не слышал её просьбы, не отпускал руку. – Отпусти меня! Боль кусала по руке, травмируя нежную кожу, тогда она приняла попытку расслабиться, чтобы было легче сбежать. Но это не потребовалось, потому что в следующий миг Грейнджер услышала голос, полный яда и злости, и рвано выдохнула. – Ты блять не слышал? – рывок телом, с губ сорвалось заклинание, сносящее с ног. Нотт упал на пол, едва не кувырком. Гермиона крикнула, забыв о боли, потому что в крови бежало что-то иное. Похожее на азарт перемешанный с переживанием. Но знала точно – всё это нужно остановить. Сейчас же! – Малфой! прекрати! – парень занёс руку над его лицом, оседлая его сверху, – Стой! – Отойди, Грейнджер, я не закончил! – Не надо! Удар. Слышно как хрустит нос Теодора, и Гермиона крикнула, прежде чем тот нанёс новый. Мрак мешал ей видеть четко, лишь смазанные силуэты. – Прекрати! – он не слышал её, и она выдохнула, – Драко... Пожалуйста хватит... Рука замерла в воздухе, окровавленная. Он даже не обернулся, но проговорил по слогам, сквозь зубы: – Я никому не позволю так с тобой общаться. До боли пронзающий крик, и Нотт перевернулся на бок, когда Малфой слез с него. Трогая руками сломанный нос, ощущая юшку крови. – Какого хрена? – Она не твоя. Ты играл с ней! – Какое тебе блять дело? – хрипел юноша, пытаясь подняться. – Она. Не. Твоя. – Она была со мной, чёрт тебя дери! – Тео размазывал по лицу бордовую краску. – Иногда да. Но ты нихрена о ней не знаешь! – Малфой пнул его ногой, хмыкая, – знаешь ли ты о чём молчит она? О чем мечты её? – присел, чтобы быть на уровне с ним, – Тогда вопрос: нахрена ты предложил ей отношения? Ради того, чтобы видеть рядом с собой красивую женщину? – Нахуй пошёл! Я знаю о Гермионе, уж поверь, больше чем ты! И даже её эрогенные зоны... – оголил зубы, что стали красными, улыбаясь, – Так что ты не в праве указывать мне! Это наше дело. – Хочешь чтобы я врезал ему ещё раз? – Драко обернулся, точно в своей манере поднимая бровь, оскаляясь. – Нет, не нужно... – Смотри, девочка заступилась за меня. – истерично хохотал тот, облизывая сухие губы. – Прости, Грейнджер. Хруст. *** – Зачем ты это сделал?! – Гермиона кричала, не обращая внимания на свой вид, жестикулировала, размахивая руками. – Серьёзно Грейнджер? – Драко скривился, – Ты будешь защищать его? – Нет, Господи, нет конечно. – она поправила прядь волос, что выбилась, – но я могла бы разобраться сама. – Что-то я не заметил этого. Он чуть не изнасиловал тебя! – Я могла бы справиться сама! – Не строй из себя сильную, мы оба знаем что это не так. Лучше поблагодари меня. – За что? Теодор может в любой момент подойти к Макгонагалл или Снейпу и рассказать о происшествии. О том, что его избил староста! – Едва сломанный нос можно считать за избиение. – слизеринец фыркнул, смыкая руки перед собой, – Это была самооборона. – Самооборона – это когда человек сам защищается, а не ему помогают, Малфой. – Гермиона уставила взгляд на скомканный плед у дивана. – Я ещё и виноват! – прикрикнул тот, шагая по гостиной. Гриффиндорка подумала о том, что вероятнее всего перегибает палку, судя по тому, как реагирует Драко. Он ведь действительно помог ей. – Ладно, извини. Я не права. Спасибо что помог. – Не за что, Гермиона. – юноша ничего не говорил дальше, и она решила спросить. – Как ты нас нашёл? – Прогуливался по замку. Услышал голоса и шёл на них. – устало выдохнул, потирая лицо, – будь аккуратна. Драко стало невыносимо жарко, потому что, блятьсука, он не гулял. Он был в выручай комнате, проверяя шкаф. И теперь, смотря в глаза девушки, чётко видя в них доверие, понимал, что конкретно проебалася. Но ничего не изменить. *** – Давай быстрее покончим с этим. – В чём дело, Гарри? Некомфортно находится рядом со мной? – хохотнула она, упиваясь чувством превосходства. – Не некомфортно, а неприятно. – Рон почесал нос, оставляя чёрный след на коже, – я согласен, нужно быстрее с этим закончить. – Что вы сразу не возвразили, м? Это был не Снейп, что рычал бы от малейшего восклицания, а Слизнорт, что едва помнил учеников, прося каждый раз напомнить их своё имя. Он бы с лёгкостью поменял бы, но парни этого не попросили. Они ничего не ответили, записывая формулы на пергамент. Гарри поглядывал на друга, а затем кидал мимолётный взгляд на Гермиону, но она рассценивала это как «хватит в открытую пялиться на меня!». – Не правильно. Когда вы научитесь считать формулы? – Джинни непонятно объясняет... – рыжий почесал за ухом, взъерошевая волосы, – никак не могу понять почему тут так... Поттер пихнул Уизли в бок. Грейнджер засмеялась: – Мерлин, попросить у меня помощи – не означает что вы зовёте меня вернутся к вам! – она промокнула углоки глаз, – Гарри ты ребёнок. – Я бы ни за что не попросил тебя вернуться. – Именно поэтому ты подослал ко мне Джинни, что едва успела внятно связать два слова. Забавно. – Я не просил её приходить к тебе... – Не ври, Поттер, она давно рассказала правду. И к тому же, ты сейчас нервничаешь, о чём говорят твои жесты. Поправляешь очки раз за разом и дёргаешь ногой! – Мне просто было интересно как у тебя дела! – А подойти ко мне и спросить не судьба?! Это так быстро переросло в ссору, что Грейнджер едва успела сориентироваться. Поттер перешёл на крик в один миг, показывая всю свою обиду, так что она решила тоже. Хотя секундой ранее ликовала, осознавая что она права... Им давно следовало просто поговорить. – Закрой свой рот! – тот кинул книгу на парту, создавая шум, но сразу понял в чём дело, поглаживая шею, – Прости. Тогда Гермиона поняла. Что Лорд совсем близко, и как же её чёрт возьми пугала их с Гарри связь. Только его близкий круг замечал это. То, как менялось его настроение в минуту, и то, каким он стал нервным. И признаться честно – она готова отдать всё, чтобы быть рядом с ним в столь трудный момент, но он не готов принимать её помощь, а у неё всё же есть юноша за которого она готова отдать больше.