16 марта 2022. Токио. Гинза. 22:00
Двое мужчин смотрели друг на друга, не отводя взгляд. Они оба молчали, не хотели разбивать такую мирную тишину у могилы той, которую оба любили. Майки выдохнул и медленно подошел к надгробной плите и провел рукой по холодному камню. С него улыбалась красивая, еще совсем молодая девушка, но ее глаза уже больше никогда не засияют, а нежные руки не уберут мешающиеся волосы за ухо. – Прошло четыре года, а ты только пришел? Я видел всех здесь: и Ханму с вашей дочкой, и Доракена, и почти всех Свастонов, но тебя вижу впервые. Так сильно любил, что стоило ей умереть тут же забыл о ней? – Закрой свой рот, – Кисаки сжал кулаки и яростно посмотрел в затылок Сано, – Не смей говорить о том, чего не знаешь. Я любил ее, любил больше всех вас вместе взятых, и ты не имеешь права попрекать меня в моем горе и в том, как я его переживал. – Хм. Майки слегка улыбнулся, смотря на портрет Такемичи. Если бы она была с ним, все бы сложилось по-другому. Они жили бы мирной жизнью, встречаясь с Кенчиком и остальными по выходным, ели бы тайяки и воспитывали бы их дочь. – Когда я сидел в тюрьме, у меня было много времени обдумать, почему Такемичи выбрала тебя. Я думал: что ей не хватало, что я ей не дал? Девушки, какими бы искренними не были, падки на деньги, на власть, а ты, отдаю тебе должное, хорош в этом. И тогда я подумал: если я заработаю больше тебя, если стану влиятельнее, Такемичи же вернется ко мне, да? И я добился, но…Четырьмя годами ранее
Майки промок до нитки. Волосы неприятно прилипли ко лбу, а одежда облегала его болезненно худое тело, но он был счастлив. Наконец-то он увидел ее. Милая Такемичи, похожая на Шиничиро, теперь еще больше, чем раньше. Теперь он заберет ее из лап этого монстра и подарит ей весь мир. – Майки? Что ты здесь делаешь? Проходи, – девушка неуверенно отошла от двери и пропустила бывшего любовника домой. – Я скучал, Мичи, знаешь, ты выглядишь прекрасно, – молодой мужчина попытался аккуратно взять возлюбленную за запястья, но ему не позволили. Девушка сильнее натянула края кофты и отошла от Сано. – Ты что-то хотел? – А? – Майки удивленно смотрел на свою любимую, вроде протяни руку и дотронешься, но он понимал, что опоздал. Он уже не сможет дотянуться до нее. – Я спрашиваю, ты чего-то хотел? – Такемичи поправила прядь волос и посмотрела прямо в глаза Манджиро. Ей было не до воспоминаний и людей из прошлого, скоро должен прийти Тетта, а ужин все еще не готов, – Майки, прости, но мне некогда. У меня карри готовится, спроси у Доракена мой телефон, как-нибудь созвонимся. Такемичи собиралась уйти на кухню, как почувствовала жесткую хватку холодных пальцев на локте. Рука Манджиро крепко сжимала ее. У нее точно появится некрасивый синяк. Девушка недовольно повернулась и столкнулась с взглядом Сано. Она легко читала людей, их эмоции и чувства, но не сейчас. Госпожа Кисаки видела лишь пустоту в этих, когда-то любимых, глазах. – Мамочка! Смотри, я нарисовала нашу семью, – малышка выбежала из гостиной и неуверенно застыла, прижимая к себе рисунок. – Так у вас и дочь уже есть. Губы Манджиро дрогнули в улыбке. Больше он ничего не сказал. Дверь захлопнулась за ним. И Такемичи в жизни не узнает, что он чувствовал в тот момент, когда увидел ребенка, когда увидел кольцо на ее пальце и счастливую семейную фотографию. На месте Кисаки должен был быть он. Он. Только он. – Но она выбрала тебя. Майки потер лоб руками. Он приходил сюда каждую неделю. Каждую свободную минуту он был с Такемичи и все думал, и думал. Что было бы, если бы он тогда сдержал себя? Были бы они счастливы? – Ты пришел поговорить о Такемичи? Другого собеседника не нашел? – Ха, нет, Кисаки. Я пришел поговорить о тебе, – парень поднялся и слегка потянулся, поворачиваясь лицом ко врагу, – Ты столько лет искал убийцу Такемичи, но так и не нашел? Тетта скрипнул зубами. Он не верил в несчастный случай. В годовщину свадьбы жену главы "TS Group" сбивает грузовик? Одну из членов совета директоров? Сначала Кисаки думал, что это была попытка подорвать акции компании на фондовом рынке, но нет. Это была личная вендетта. Его жену убили на его глазах в их годовщину. – Нашел, но никак не мог встретиться с ним, он слишком хорошо скрывался. Майки слегка улыбнулся, склоняя голову вбок. Волосы прикрыли его глаза, но издевательская улыбка украшала бледное лицо. – Как интересно, кто же он? – Кто? – Тетта медленно потянулся за пистолетом, как услышал смех Майки и остолбенел. Ему совершенно не страшно? – Да… как ты смеешь? Смеешься, приходишь на ее могилу. Ты убил ее, а теперь оплакиваешь? Да, что с тобой?! – Кисаки собрался вытащить оружие, как почувствовал дуло пистолета на затылке. – Я любил Такемичи, правда любил, но ненавидел тебя, Кисаки, – парень поправил волосы и выдохнул. Приступ смеха прошел. Снова пустота, – Когда я вышел из вашего дома, я долго наблюдал за вами. Видел, как ты приехал, как твоя милая дочурка выбежала в дождь к своему папочке, а Такемичи тебя так нежно поцеловала, что аж челюсть свело. Видел, как вы ужинали. Видел, как ты укладывал спать свою принцессу и как втрахивал в кровать Такемичи. Все видел. И тогда я задумался… Почему кому-то в этой жизни достается всё, а кому-то приходится страдать? Кисаки нервничал. Тетта подозревал, что Манджиро сумасшедший, когда они были ещё детьми. Ему надо было спасаться, но он сам потерял бдительность и попал в лапы безумца. – Ответь мне: почему я должен страдать, а ты праздно пить вино и смотреть на восходы и закаты? Ты отнял у меня всех, кто мне был дорог. Шел по головам, чтоб подняться в Свастонах, а я дурак не замечал. Ты убил Баджи, Кадзутора не смог пережить еще один срок в тюрьме, Эмма умерла на моих руках из-за тебя, дедуля не пережил смерть единственной внучки и тюремное заключение единственного оставшегося в живых внука, Такемичи ушла к тебе, даже Кенчик и тот стал работать на тебя. Ты забрал у меня всех, а я… остался совершенно один. И тогда, смотря в ваше окно, я понял: я хочу, чтоб ты прочувствовал тоже, что и я… Нравится? – Иди к черту, – Кисаки попытался дернуться, но его грубо схватили за плечо, ставя обратно. Какой же он был дурак, оставив охрану в машине. – Какие мы грубые, – Майки выдохнул и кивнул парню сзади, он отошел, – Сейчас за твоим домом наблюдает мой снайпер, Санзу, покажи. Кисаки взял в руки дешевый планшет. Картинка была ужасной, но даже так он узнает окна своей дочери. Малышка Эбико старательно делает домашнее задание, а Доракен с кем-то разговаривает по телефону. – Стоит мне нажать на одну кнопочку, и ты в прямом эфире увидишь мозги своей дочери, хочешь? – Только попробуй, ублюдок! – Кисаки сжал в руках ненужную электронику. Экран под пальцами треснул. Да, может он не был силен, но выхватить несчастный телефон из рук ослабевшего Майки и разбить он успеет прежде, чем его скрутят или убьют. – Тише-тише, я в отличии от тебя, добряк, не заставляю людей мучаться. Я даю тебе выбор: ты можешь приходить к двум могилам, либо… ты сам себя убьешь. Кисаки замер и увидел поднесенный пистолет. Он мог схватить и пристрелить Майки, но рядом стоящий мужчина с ужасающими шрамами вокруг рта незамедлительно убьет его, а затем и его дочурку. Если бы он только не отослал охрану… Тетта неуверенно взял ствол и поднес к виску. Рука сильно дрожала. Почему сейчас нет ни одного плана в голове? Все его мысли были заняты Эбико. Лишь бы его маленькая дочурка была жива. – Как… как я могу быть уверенным, что ты ее не тронешь? – Никак, лишь довериться тому, что я не захочу убивать то единственное, что оставила Такемичи на земле. – Я хочу написать сообщение дочери. Майки кивнул. Сообщение отправлено. Громкий выстрел. Тишина. 22:27:08 "Принцесса, я люблю тебя. Приду поздно, не забудь почистить зубки, хорошо?" 22:27:43 "Я тебя тоже папочка, я тебе оставила твою любимую пиццу. Может вместе доедим?***
20 марта 2022. Токио. Гинза. 12:17
Маленькая девочка стояла рядом с лакированным гробом отца и смотрела на простреленный висок. В руках она сжимала скромный букет и юбку своего платья. Черная вуаль скрывала ее глаза. Она слышала шепотки за спиной, ей все сочувствовали. Папа учил не обращать внимания на чужих людей, Эбико пыталась следовать его советам даже сейчас. – Ты обещал, что мы поедем в Италию есть пиццу, – девчушка всхлипнула и стерла кулачком слезы, – Ты же любишь сырную пиццу, сам говорил, что в Неаполе лучшая пицца на земле. Девчушка боялась сделать шаг ближе и осматривалась по сторонам. Она не должна обращать внимание на чужих, но все смотрели только на нее – единственную наследницу главы криминального мира. Эбико словно уменьшалась под этими пристальными взглядами. – Хей, золотко, – молодой мужчина подошел к ней и сел на корточки, беря ее маленькую ладошку в свою, – Если хочешь, я выгоню отсюда всех и ты останешься одна с папой. Хочешь? Кисаки слегка покачала головой, сильнее сжимая пару пальцев Ханмы в руке. Она не хотела оставаться здесь одна. Ей было страшно, обидно и больно. – Дядя жирафик, я принесла папе его кусок пиццы, можем? – на глазах Эбико наворачивались слезы и она обняла Шуджи за шею, утыкаясь в его плечо. Она также, как и отец, не любила показывать слабость миру, но больше сдерживать слезы не могла. – Конечно, – мужчина подхватил девочку на руки и подошел к гробу Тетты. Его сердце разрывалось на кусочки, но он не мог показывать свою скорбь, не мог никому рассказать о ней. Шюджи остался наедине со своей болью навечно, – Клади сюда. Эбико неуверенно достала кусочек пиццы в пакете и аккуратно положила его, закрывая тут же цветами. – Дядя, ты говорил, что папа любит меня, тогда почему он ушел? Я ему больше не нужна, да? Я никому не нужна, – ярко-голубые глаза застелила пелена слез, девочка закрыла лицо своими ладошками и задрожала. Ей казалось, что она осталась совершенно одна. – Ты нужна мне, Эбико. Обещаю, я сделаю всё, чтоб ты была счастлива, золотко. Кисаки. Он слишком любит Кисаки…***
20 марта 2022. Токио. Гинза. 23:45
Ханма сидел за рабочим столом Тетты. Его дорогой напарник был помешан на работе, даже кабинет в доме сделал. Бумаги. Договора. Копии. Весь стол был ими завален. Но отдельное место в кабинете Кисаки занимала полка с дорогим виски. Шюджи не одобрял пагубного увлечения Тетты, но молчал. После смерти Такемичи, Кисаки частенько заглушал свою боль парой стопок. Сидя сейчас в роскошном кресле, держа стакан с виски, мужчина смотрел на одну единственную фотографию на столе. Выписка из роддома. Ханма помнит, словно это было вчера. Тетта так боялся взять дочь на руки, что Такемичи приходилось поддерживать его дрожащие руки, а малышка Эбико не замечала волнения родителя и спокойно спала. – Я уложила ее спать. В кабинет вошла уже не молодая женщина. Ее некогда блестящие черные волосы перестали сверкать на солнце. Вокруг глаз скопились морщинки. Плечи некогда гордой и своевольной красавицы опустились. Лишь за одну ночь Каё постарела. Ее душа и сердце разрывались. – Спасибо, Каё-сан. Об остальном я позабочусь, если хотите, можете сегодня переночевать здесь, – Ханма отставил недопитый стакан и подошел к женщине. – Я не понимаю, Шюджи, не понимаю, – голос Каё дрогнул, ноги подкосились, и она бы обязательно упала, если б Ханма не успел ее подхватить, – Еще неделю назад Тетта звонил и предлагал нам вместе пойти на цветение Сакуры, а сегодня я похоронила единственного сына. Кисаки села на диван, пытаясь сдержать слезы. Лишь под старость она начала понимать, какой была никудышной матерью. Если бы она могла повернуть время вспять она бы изменила все, абсолютно все. Не привела бы Сёна домой, интересовалась бы увлечениями сына и помогала бы ему завоевать сердце Такемичи. Но тогда она была слишком занята собой. – Я была ужасной матерью, но пыталась быть хорошей бабушкой. Надеюсь, Тетта простит меня, дуру. – Каё-сан, ваш сын вас очень любил и благодарен за всё, что вы для него делали. Вам надо отпустить прошлое, он давно вас простил и понял. Не маленький мальчик же. Женщина слегка усмехнулась и заправила прядь волос за ухо. – Почему он это сделал? – Я… я не знаю, Каё-сан. Женщина ушла из комнаты. А вопрос застрял в голове Ханмы. Почему он это сделал?***
22 марта 2022. Токио. Гинза 10:06
– Тебе не кажется это странным? – Ханма потушил сигарету и посмотрел на стоящего у плиты Доракена. Совсем скоро ему надо будить Эбико и ехать к нотариусу. – Что конкретно? – Смерть Кисаки. Ни с того ни с сего застрелился у могилы Такемичи? Я бы еще мог понять, если бы он это сделал в первый год, но прошло ведь уже четыре. – Хм… Я не знаю, –мужчина пожал плечами и поставил на стол омлет, открывая окно, – Он уже пытался, может, увидев могилу, не выдержал и решил закончить начатое? Ханма хотел ответить, как услышал шлепание босых ног об пол. Через пару секунд на кухню зашла маленькая девочка, прижимая к себе свою любимую игрушку. На лице Шюджи тут же появилась улыбка. Ему не хотелось впутывать эту маленькую девочку в вопросы взрослых. – Выспалась, золотко? – мужчина тут же подхватил девочку на руки и усадил напротив себя, – Нам надо сегодня поехать к одному дяде, он прочтет скучную бумажку, а потом мы поедем в кафе, хочешь? – А дядя Дракончик с нами пойдет? – малышка, словно настоящая леди, взяла вилку и нож, аккуратно насаживая кусочки омлета. – Я подожду вас в машине. В машине. Шуджи замер. В тот вечер Кисаки попросил его остаться в машине. Он хотел побыть наедине с Такемичи. Но ведь кроме цветов Тетта ничего с собой не брал на могилу? Ханма прекрасно знал, что его напарник всегда носит с собой пистолет. Но откуда взялся второй? – Он был не один…***
22 марта 2022. Токио. Гинза 22:57
Ханма вытряхивал из сейфов, шкафчиков и ящиков все документы. Кисаки был не один в тот вечер. Наверняка, если он покопается в этих бумажках, он найдет виновного. Обязательно найдет убийцу Тетты. Ханма сжимал бумаги, бегал по ним глазами и откидывал их назад. Почему ответ нельзя найти на поверхности? Где его вообще искать?! – Черт! Блять, да где хоть что-то?! Твою мать Тетта! – Ханма ударил по металлическому сейфу и обессиленно упал на колени, сжимая кулаки. Если бы он был хоть немного умнее, то наверняка бы нашел что-то, ведь Тетта наверняка оставил подсказку. – Дядя, – малышка Эбико зашла в кабинет отца, сжимая в руках любимую игрушку, потирая свои сонные глазки. Девочка подошла к мужчине и обняла его, погладив по голове и невинно зевая, – Ты чего шумишь? – Прости… прости, золотко, – Шуджи сжал талию девочки и прижал ее к себе, как последнее сокровище, – Я просто пытаюсь понять твоего папу. Пытаюсь найти ответ и ничего не понимаю! Я уверен, это как-то связано и со смертью твоей мамы, навряд ли папа говорил с тобой об этом. – Угу… папа никогда не говорил об этом… всегда избегал. – Хочешь… я поговорю с тобой о маме? – через боль Шуджи улыбнулся ребенку и подхватил ее на руки, унося в детскую. Видимо, ему не хватит ума догадаться, кто виновен в смерти самого дорогого человека. – Дядя Шуджи, а кто такой Майки? Просто мама мне сказала никогда не говорить папе о том, что он приходил к нам и… Глаза Ханмы расширились. Наконец-то пазл сложился. Майки. Манджиро Сано. Непобедимый. Глава Бонтена. Конкурирующей организации, не стесняющейся никаких методов. Глаза Шуджи запылали гневом. Теперь он знает что делать, вот только…***
22 марта 2006. Токио. Минато 22:57
… открыв глаза, он увидел не ярко-голубые глаза милой Эбико, а профиль своего лучшего друга, читающего какую-то замотанную книгу. Его руки все еще были в бинтах, а нога в гипсе, синяки из фиолетовых превратились в грязно-желтые, а бровь теперь пересекал кривой шрам. – Ну и долго ты пялиться на меня собираешься? – Ты блять не поверишь, но нам надо вытащить Майки из тюряги Сидящая по другую сторону от него Такемичи подавилась чаем. Кисаки в шоке посмотрел на Ханму, глаза девушки напоминали два блюдца и только один Ханма был уверен в своих действиях. Он спасет долбанутого Майки, спасет зазнавшуюся Такемичи, спасет повернутого друга не ради себя… а ради нее. Ради маленькой девочки, которая верит в сказки. Ради Эбико, которой он пообещал воплотить эту сказку в реальность, где она будет главной героиней.