Твоя любовь вытащит меня из лап смерти...

Гарри стоял напросив распахнутого настежь окна. Рон, Гермиона и Джинни сидели сзади, на небольшом красном диванчике. Казалось, они впивались в него взглядом, прожигая огромную дырку в спине. -Я не стану повторять: «А что я тебе говорила?» - произнесла Гермиона. -Перестань, Гермиона, - сердито сказал Рон. Ужинать Гарри не пошел, не было аппетита. Он только что закончил рассказывать Рону, Гермионе и Джинни о случившемся, хотя особой нужды в этом не было. Новости разносятся быстро, судя по всему, Пэнси Паркинсон успела навестить в больнице Малфоя и теперь обливала Гарри грязью, где только могла, а Снегг подробно рассказал обо всем преподавателям. Гарри уже пришлось один раз покинуть гостиную, чтобы провести крайне неприятные пятнадцать минут в обществе профессора Макгонагалл, которая объяснила, как ему повезло, что его не выгнали из школы, и выразила самое сердечное согласие с наказанием, наложенным Снегом, - ежесубботней отсидкой в школе вплоть до окончания семестра. Ему было тошно и без нотаций Гермионы. Выражение, появившееся на лицах игроков его команды, когда он сообщил, что в субботу играть не сможет, стало для Гарри худшим наказанием. Сейчас он чувствовал на себе взгляд Джинни, но не решался встретиться с ней глазами, опасаясь увидеть в них разочарование, презрение или гнев. Он только что сказал Джинни, что в субботу ей придется играть за ловца, а Дин возвратится в команду, чтобы занять освобожденное место охотника. Возможно, если они победят, Джинни и Дин на радостях помирятся. Эта мысль пронзила Гарри, как ледяной кинжал... Весь следующий день он был вынужден сносить колкости слизеринцев, не говоря уж о недовольстве товарищей по Гриффиндору впавших в окончательное уныние из-за того, что капитан их команды ухитрился добиться отлучения от финального матча сезона. К субботнему утру, Гарри, что бы он ни говорил Гермионе, готов был с радостью обменять весь «Феликс Фелицис» в мире на возможность выйти вместе с Роном, Джинни и остальными на поле для квиддича. Почти с нестерпимым отчаянием откололся он от вытекающего под солнечный свет потока учеников - все со значками и флагами, в шапочках и шарфах своих команд, спустился по каменным ступеням в подземелье и шёл по нему, пока не утих шум далёкой толпы, шёл, сознавая, что ни слова комментария, ни единого крика, восторженного или горестного, он отсюда расслышать не сможет. -А, Поттер. - перед ним возникло ненавистное лицо - отвратительный крючковатый нос, жирные, сальные патлы вместо волос и отвратительная ухмылка, играющая на тонких губах. ***** Часы тянулись безумно долго. Гарри давно потерял счёт времени.Казалось, отсидка у Снега длилась вечность. Когда часы показали половину первого, в животе у Гарри заурчало. Снегг, не произнесший ни слова после того, как задал Гарри работу, поднял на него взгляд только в десять минут второго. -Думаю, этого будет достаточно, - холодно сказал он. - Отметьте место, на котором вы остановились. Продолжите в следующую субботу, в одиннадцать. -Да, сэр. Гарри неаккуратно впихнул помятую карточку в коробку и поспешил к двери, пока Снегг не передумал. Он взлетел по каменным ступеням, прислушиваясь, не доносится ли с поля какой-либо шум, - нет, все тихо. Выходит, игра закончилась. Гарри помедлил у заполненного народом Большого зала, потом помчался вверх по мраморной лестнице - побеждал ли Гриффиндор или проигрывал, у команды принято было праздновать либо горевать в своей гостиной. Гарри быстро произнёс пароль и открыл дверь. По гостиной разнёсся торжествующий вопль. -МЫ ПОБЕДИЛИ, ГАРРИ, ПОБЕДИЛИ! -проорал Рон, бросаясь ему на шею. Гарри огляделся: Джинни Уизли летела к нему, на её сияющем лице застыло решительное выражение, она обвила Гарри руками. И он, ничего не успев подумать, забыв о том, что на них смотрят человек пятьдесят, не успев даже понять, что делает, поцеловал её. Девушка, которую Гарри любил больше всех остальных, стояла к нему вплотную, забросив руки на плечи. Он чувствовал мягкие женские губы на своих. Чешуйчатое чудище, обитавшее у него в груди, победно взревело. Наверное, последний раз Гарри испытывал что-то подобное, когда Хагрид сказал, что он, Гарри, волшебник. Хотя, этот поцелуй, Джинни рядом с ним не сравнимо ни с чем. В этот момент Гарри был абсолютно счастлив.