Твоя любовь вытащит меня из лап смерти...

Гарри вдыхал запах соли, вслушивался в рокот волн: легкий, зябкий ветерок ерошил ему волосы, пока он глядел на освещенное луной море, в усыпанное звездами небо. Он стоял на высокой, темной скале, под ним бурлила и пенилась вода. Гарри оглянулся. За спиной его поднимался в небо отвесный обрыв, черный и безликий. Несколько больших каменных глыб, схожих с той, на которой стояли Гарри с Дамблдором, по-видимому, отломились когда-то от этой стены. Суровый, мрачный пейзаж — море и скалы — не оживляло ни дерево, ни полоска травы или песка. -Как тебе, Гарри? -вдруг спросил Дамблдор. Казалось, его интересует мнение Гарри насчет того, подходит это место для пикника или не очень. -Ужас... ***** Как только они снова оказались под звездным не­бом, Гарри помог Дамблдору забраться на верх ближайшего валуна и встать там на ноги. Дро­жа от холода и сырости, поддерживая Дамблдора, Гарри изо всех сил сосредоточился на конечной цели — Хогсмиде. Он закрыл глаза, крепко стис­нул руку Дамблдора и шагнул навстречу знакомо­му чувству страшного сжатия. ***** Едва успев ухватиться за железное кольцо лестницы, услы­шал по другую сторону двери топот чьих-то бегу­щих ног. Он оглянулся на Дамблдора, и тот взма­хом руки велел ему отойти в сторону. Гарри отсту­пил от двери, одновременно вытаскивая волшебную палочку. Дверь стремительно распахнулась, и кто-то вы­скочил из неё с криком: -Экспеллиармус! Всё тело Гарри мгновенно застыло, окаменело, он ощутил, что приваливается к стене, как статуя, не в силах ни пошевелиться, ни произнести хоть слово. Но тут при свете метки он увидел, как волшеб­ная палочка Дамблдора улетает за стену башни, и по­нял, Дамблдор невербально обездвижил его, и секун­да, потраченная на то, чтобы произнести заклятие, лишила старого волшебника возможности защи­щаться. Стоя с совершенно белым лицом у стены, Дамблдор, однако же, никаких признаков страха или стра­дания не выказывал. Он просто вгляделся в человека­, который его обезоружил, и сказал: -Добрый вечер, Драко. ***** Гарри казалось, что и сам он летит, кувыркаясь в пустоте. Этого не может быть... этого не может быть... Все мысли вдруг слились воедино, он знал только одно: Снег, СНЕГ УБИЛ ДАМБЛДОРА! Нет, кое-что ещё: Джинни в замке, Джинни в самом сердце сражения. И если с ней что-нибудь случиться, Гарри себе этого не простит. Но сейчас он должен найти Снега и...Дамблдора. Альбус Дамблдор - самый сильный волшебник, которого Гарри знал, он не мог умереть. Альбус Дамблдор, обладатель ордена мерлина, глава Визенгамота, убийца Гриндевальда, умер от руки Снега! Это даже звучит глупо. Быстро преодолев винтовую лестницу перед взором возникла страшная картина: полыхающие пламенем пряди рыжих волос - это Джинни билась с огромным пожирателем смерти, Амикусом, метавшим в неё заклятие за заклятием, от которых она ловко увертывалась. Сердце дрогнуло, когда Амикус чуть-чуть не попал в её шею. Амикус хихикал, игра явно доставляла ему удовольствие: -Круцио! Круцио! Долго ты так не протанцуешь, красотка... -Остолбеней! - рявкнул Гарри. Заклинание ударило Амикуса в грудь, он взвизгнул от боли, как свинья, подлетел в воздух и, врезавшись в стену, сполз по ней и исчез из виду. -Гарри... - тихонько выдохнула Джинни. Он пробежал рядом с ней не оглянувшись. Джинни в безопасности, а это главное. Ему надо найти Снега, найти Снега... ***** Гарри рухнул на колени. Земля была сырой и промозглой, но сейчас было не до этого. Глаза Дамблдора были закрыты, и, если бы не странные углы, под которыми отходили от тела руки и ноги, он мог показаться спящим. Гарри протянул руку, поправил съехавшие с крючковатого носа очки-половинки, стер рукавом вытекшую изо рта струйку крови. Потом вгляделся в старое, мудрое лицо, пытаясь до конца осознать огромную, непостижимую истину: никогда больше Дамблдор на заговорит с ним, никогда не сможет прийти ему на помощь... В толпе за спиной Гарри негромко переговаривались люди. Прошло долгое время, прежде чем он заметил, что упирается коленями во что-то жесткое, и опустил на них взгляд. Медальон, который им удалось похитить так много часов назад, выпал из кармана Дамблдора. По-видимому, от удара о землю он раскрылся. Это...это же не тот... Медальон был гораздо меньше, знака Слизерина, извивающийся змеи, не было. -Пошли, Гарри... -Нет. -Не надо тебе здесь оставаться, Гарри... пошли, пошли... -Нет. Он не хотел покидать Дамблдора, не хотел никуда уходить. Лежащая на его плече рука Хагрида подрагивала. Потом и еще один голос, тихий нежный, произнес: -Гарри, пойдем. Чья-то маленькая и теплая ладонь взяла его за руку и потянула вверх. Гарри подчинился ей почти бездумно. И только когда пробирался сквозь толпу, ничего не видя вокруг, вдруг понял по веявшему в воздухе аромату цветов, что это Джинни ведёт его назад, в замок. -Джинни... -Тише, Гарри. Просто иди. -Джинни прости... -За что же? -За всё, Джин. Ты могла погибнуть... -Да что ты. Я могла погибнуть гораздо раньше. Хотя бы на первом курсе. -А что случилось на первом курсе? Тебя же не было. -Ну, на моём первом курсе. Когда Реддл открыл тайную комнату. Гарри тяжело повёл головой. -Кто ещё погиб, Джинни? -Из наших никто. Только Билл... -Что с ним? -С ним всё хорошо, Билл жив... Однако что-то в ее голосе заставило Гарри понять - случилась беда. -Ты уверена? -Конечно, уверена... Он... немного изуродован, вот и всё. На него напал Сивый. Мадам Помфри говорит, что он... он уже не будет выглядеть, как прежде... -голос Джинни чуть дрогнул. -Мы просто не знаем, какими могут быть последствия, все-таки Сивый - оборотень, хоть он в эту ночь и не превращался. Джинни была прекрасна, всегда прекрасна. А сейчас её волосы небрежно свисли с плеч, глаза блестели и сияли в изумрудном свете чёрной метки. От неё дивно пахло: цветами и корицей. Или апельсинами. ***** Они уже добрались до больничного крыла, Гарри, пинком распахнув дверь, увидел на койке у входа спящего Невилла. Рон, Гермиона, Полумна, Тонкс и Люпин стояли у другой койки, в дальнем конце палаты. Услышав скрип двери, все они обернулись. Гермиона подлетела к Гарри, обняла его, Люпин с встревоженным видом шагнул ему навстречу. -С тобой все в порядке, Гарри? -Да, всё... Как Билл? Никто ему не ответил. ***** Все уроки были отменены, экзамены отложены. В следующие два дня родители кое-кого из учеников поспешили забрать их из Хогвартса. Это и понятно. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни в эти дни почти не разлучались. Чудесная погода словно смеялась над ними. Гарри представлял себе, как все было бы, если бы Дамблдор не погиб и они проводили конец учебного года вместе: Джинни уже сдала бы экзамены, с домашними заданиями было бы покончено. Они бы гуляли, каждый день... Теперь же Гарри час за часом откладывал то, что обязан был сказать и сделать - слишком трудно было отказаться от того, что стало для него главным источником утешения. Он любил Джинни, любил больше всех на свете, но это и было огромной, гигантской проблемой. Он не мог не думать о ней, все его мысли были заняты только Джинни. Если Воландеморт снова влезет к нему в голову и увидит насколько сильно ему дорога Джинни, то вдруг он воспользуется ей, как приманкой? Конечно, эта приманка сработает. -Что, ещё кто-нибудь из знакомых помер? - спросил Рон у Гермионы, просматривавшей «Вечернего пророка». Натужная грубость его тона заставила Гермиону поморщиться. -Нет, - сердито ответила она и сложила газету. - Снегга ищут, но никаких результатов... -Пойду-ка я спать. -зевнула Джинни. Она поцеловала Гарри, Рон демонстративно отвернулся, обняла Гермиона и помахала Рону. Гермиона расплелась в довольной улыбке, но тут же стала серьёзной. -Гарри, как у вас дела с Джинни? -Эээ, прекрасно... -Не ври мне, Гарри Поттер. -Гермиона, я не вру, но, чёрт, Джинни, я её очень люблю, но если Воландеморт снова прочитает мои мысли, он увидит, нас с Джинни. Увидит, как я её люблю. Вдруг он станет использовать её, как Сириуса. А ты помнишь чем закончилась та история. Я не допущу такого для Джинни. -И что ты намереваешься делать? -Гермиона свела брови, уставясь на Гарри. -Не знаю. Я не хочу расставаться, правда не хочу, но, похоже, другого варианта нет. -Погоди, -Рон нахмурился. -Ты собираешься бросить мою сестру? -Я не хочу этого, Рон. Но предложи другой выход, мне на ум больше ничего не лезет. Надо оборвать с ней все связи, я больше не должен с ней общаться. Сегодня мы расстанемся и она будет в безопасности. Повисло напряжённое молчание. Гермиона с сожалением опустила глаза, Рон метал глазами молнии. Он прав, вариантов больше нет. ***** Гарри, Рон, Гермиона и Джинни уселись в конце одного из рядов, ближе к озеру. Люди перешептывались, отчего казалось, будто легкий ветерок ворошит траву, однако громче всего звучало пение птиц. Толпа продолжала разрастаться. Гарри заметил Невилла, помогавшего усесться Полумне, и почувствовал прилив нежности. Из всего ОД только эти двое и откликнулись в ночь смерти Дамблдора на призыв Гермионы, и Гарри знал почему: именно им ОД не хватало больше всего, только они, быть может, раз за разом проверяли свои монеты, надеясь, что отряд соберется снова... Направляясь к передним рядам, мимо прошел Корнелиус Фадж - лицо жалкое, в руках его обычный зеленый котелок. При виде министра некоторые волшебники встал, сняли шляпу. Джинни взяла его за руку, крепко сжала. От её прикосновений по всему телу разлилось огневиски. Нет, нельзя. Что происходит впереди, Гарри ясно не видел. Вроде бы Хагрид осторожно опустил тело на стол. Потом отступил в проход и трубно высморкался, заслужив несколько возмущенных взглядов, одним из которых, заметил Гарри, наградила Хагрида Долорес Амбридж Гарри знал, что Дамблдор на него не обиделся бы. Гарри ласково кивнул Хагриду, когда тот проходил мимо, возвращаясь назад, но глаза лесничего опухли настолько, что оставалось лишь удивляться, как он вообще что-нибудь видит перед собой. Гарри обернулся — взглянуть на задний ряд стульев, к которому направлялся Хагрид, и понял, кто служит ему путеводным маяком: там сидел великан Грох, облаченный в пиджак и брюки размером с большой шатер. Он смиренно, почти по-человечески склонил огромную, уродливую, похожую на валун голову. Когда Хагрид примостился рядом со сводным братом и Грохх похлопал его по голове, ножки стула под Хагридом провалились в землю. Гарри подавил на миг охватившее его желание рассмеяться. Гарри взглянул на Джинни, Рона и Гермиону: Рон морщился, словно ослепленный солнечным светом, лицо Гермионы блестело от слез, но Джинни больше не плакала. Она смотрела на Гарри таким же пронзительным, горящим взглядом, какой он увидел, когда Джинни обняла его после того, как гриффиндорцы выиграли в его отсутствие Кубок по квиддичу и Гарри осознал: в это мгновение они понимают друг друга до конца, и когда он скажет Джинни, что собирается сделать, она не ответит: «Будь осторожен» или «Не делай этого», но примет его решение, потому что ничего другого от него и не ждет. И он наконец собрался с духом, чтобы сказать ей то, что был обязан сказать с той самой минуты, когда погиб Дамблдор. -Джинни, послушай. - негромко произнес он под все нараставший шумок разговоров, которые уже заводили поднимавшиеся со стульев люди. - Я не могу быть рядом с тобой. Нам нельзя больше встречаться. Мы не можем быть вместе. Она ответила со странной, кривой улыбкой: -И все это по какой-то дурацкой, возвышенной причине, так? -Последние несколько месяцев, проведенных с тобой, были...прекрасными... они словно принадлежали другой жизни. - сказал Гарри. - Но я не могу... мы не можем... есть вещи, которые я должен сделать один. Она не заплакала, просто смотрела на него. -Воландеморт использует людей, которые дороги его врагам. Один раз он уже сделал из тебя приманку, и только потому, что ты сестра моего лучшего друга. Подумай, какая опасность будет грозить тебе, если всё между нами останется по-прежнему. Он ведь узнает, он выяснит это. И попытается добраться до меня, воспользовавшись тобой. -А если мне все равно? - с силой спросила Джинни. -Мне не все равно, я очень люблю тебя Джинни, и не могу допустить этого. - ответил Гарри. - Что, по-твоему, я чувствовал бы, если бы это были твои похороны... и по моей вине... Джинни грустно улыбнулась. -Ладно, Гарри. Если ты считаешь это нужным и правильным, то пусть будет так. Но всё же, есть ли у нас возможность потом..когда нибудь... -Конечно есть, Джин. -Хорошо. Я буду лишь надеяться, что во время твоих странствий ты не встретишь какую-нибудь вейлу, ну или просто другую девушку, которая будет лучше меня. -Нету девушек лучше тебя. Она улыбнулась, улыбка выглядела натужной и тяжёлой. -Ладно, Гарри, я пойду. И она ушла. Гарри показалось, что она очень не заметно утёрла слёзы. Джинни прекрасная девушка, очень прекрасная, но нельзя её любить, нельзя думать о ней, нельзя пускать её в свои мысли, в своё сознание. Гарри должен забыть о ней. Пусть так и будет.