Твоя любовь вытащит меня из лап смерти...

Послышались чьи то крики. Отбросив ненужную больше щетку, Гарри встал, покачнулся и увидел сбегающую по ступеням заднего крыльца миссис Уизли. Тем временем и Хагрид, тоже упавший на землю, с трудом поднялся на ноги. -Гарри? Ты настоящий Гарри? Что случилось? Где все остальные? - восклицала миссис Уизли. -Как? Никто еще не вернулся? - выдохнул Гарри. Ответ был ясно написан на побледневшем лице миссис Уизли. -Нас поджидали Пожиратели смерти. - сказал ей Гарри. - Мы были окружены уже на взлете, они знали о сегодняшней ночи. Что произошло с остальными, мне неизвестно. За нами гнались четверо, мы могли только попытаться удрать от них. А потом за нас взялся Волан-де-Морт… На крыльцо выбежала Джинни. Она откинула огненно-рыжие волосы и сверкнула, такими прекрасными, карими глазами. Гарри судорожно выдохнул. Она слишком красива, слишком чудесна, слишком запретна... Джинни устремила на него тяжелый взгляд, быстрым шагом направилась к матери и Гарри. Миссис Уизли грустно улыбнулась. -А у тебя бренди не найдется, Молли? - спросил дрогнувшим голосом Хагрид. - Для медицинских целей, конечно. Миссис Уизли могла бы прибегнуть к магии, но вместо этого торопливо пошла в покосившийся дом сама, и Гарри понял: она хочет оставить их вдвоём. Вдвоём с Хагридом. Но, к счастью, ему хватило такта потопать за ней. Гарри повернулся к Джинни, которая только что дошла, через силу ей улыбнулся. Джинни на его улыбку не ответила. В голове мелькнула мысль: "Она на меня обижается?" Джинни, конечно, имеет на это право. Гарри сделал один широкий шаг ей на встречу. Джинни грустно улыбнулась. -Я люблю тебя, Гарри. - По её щеке скатилась одинокая слеза. Он кивнул. В горле встал ком, вопль боли застрял где-то на уровне желудка. Гарри тоже любил её, любил до лихорадки и арабских сальто в животе. Джинни смотрела на него, смотрела ожидая какого-то ответа или жеста. Он ничего не ответил. На душе всё лето скреблись кошки, а сейчас эта самая душа разорвалась в клочья. Он сократил и без того незначительное расстояние между ними. Через секунду его губы лежали на её, дрожащие пальцы перебирали рыжие волосы. Гарри, наверное, никогда не было так же хорошо. Это ощущалось острее ещё и от того, что впереди их точно ждало что-то ужасное. Он понятия не имел, сколько времени у них ещё осталось, но потерять её теперь казалось равнозначным вырвать своё сердце. Гарри обнял ее за талию, сильнее прижимая к себе. Джинни положила голову ему на плечо. Гарри лишь надеялся, что сейчас снова не выбежит миссис Уизли и не испортит, и без того тяжёлый, но очень чудесный момент. В темноте разлился синий свет, пятно его становилось все больше и ярче, затем в нем появились, вращаясь, и тут же упали Люпин с Джорджем. Гарри мгновенно понял - что-то не так: Люпин держал потерявшего сознание Джорджа, лицо которого было залито кровью. Гарри подбежал к ним, взялся за ноги близнеца. Они с Люпином занесли Джорджа в дом, протащили через кухню в гостиную, уложили на софу. Когда на голову Джорджа упал свет, Джинни ахнула, а у Гарри свело желудок - Джордж лишился одного уха. Эта сторона его головы и шеи была залита еще не подсохшей, пугающе алой кровью. Как только миссис Уизли склонилась над сыном, Люпин схватил Гарри за локоть и бесцеремонно отволок его обратно на кухню, снаружи которой Хагрид еще боролся с дверью, не пропускавшей внутрь его огромную тушу. -Эй! - гневно произнес Хагрид. - Отпусти его! Отпусти Гарри! Люпин словно и не услышал. -Какая тварь сидела в углу моего кабинета в Хогвартсе, когда Гарри Поттер впервые попал в него? - спросил он, слегка встряхнув Гарри. - Отвечай! -Э-ээ… водяной черт в большой банке, так? Люпин отпустил Гарри, прислонился к кухонному буфету. -Что за фокусы? - прорычал Хагрид. -Прости, Гарри, но я обязан был проверить. - сказал Люпин. -Нас предали. Волан-де-Морт знал, что мы вылетаем сегодня, а единственными, кто мог сказать ему об этом, были люди, непосредственно причастные к выполнению плана. Ты мог оказаться подставным лицом. Гарри бросил мучительный взгляд на Джинни. То, что он позволил себе сделать - ужасно. Этим он поставил её безопасность под угрозу. Больше Гарри никогда так не сделает, это максимально эгоистично. ***** Потрясение, вызванное утратой Грозного Глаза, пронизывало дом во все последующие дни. Гарри все ждал, что он войдет, стуча деревянной ногой, в заднюю дверь дома, как входили в нее (и выходили) другие члены Ордена, приносившие новости. И чувствовал, что только настоящее дело способно умерить его горе и чувство вины, что он должен как можно быстрее отправиться на поиски оставшихся крестражей и уничтожить их. -Ладно, но пока тебе не исполнится семнадцать, ты ничего с… - и Рон молча, одними губами выговорил «крестражами», - все равно сделать не сумеешь. Ты же под надзором. А строить планы мы можем и здесь, как в любом другом месте, верно? Или, - он понизил голос до шёпота. ты думаешь, что тебе уже известно, где находятся сам-знаешь-что? -Нет. - признал Гарри. ***** В это время они с Джинни не разговаривали, совсем не разговаривали. Гарри видел как она смотрит на него, как пытается улыбнуться. Но он абсолютно точно решил, что больше никогда не посмотрит на Джинни по-другому, не как на обычного человека. Он до сих пор любил её, с каждой секундой всё сильнее, но эта любовь причиняла столько боли, столько страха. -По-моему, мама решила, - негромко сказала Джинни, когда на третий день пребывания Гарри в Норе они вдвоем накрывали стол к обеду. - что если она не даст вам сойтись и о чем-нибудь договориться, то сможет отсрочить ваш уход. -И что, по её мнению, будет дальше? - пробормотал Гарри. - Кто-то другой убьет Воландеморта, пока мы готовим пирожки с мясом? Он произнес это не подумав и сразу увидел, как побелела Джинни. -Так это правда? - спросила она. - Вот, значит, что ты задумал? -Я… нет… я пошутил, - уклончиво ответил Гарри. Они смотрели друг другу в глаза, и в выражении лица Джинни читалось нечто большее, чем потрясение. И внезапно Гарри сообразил, что они остались наедине, как тогда, в Хогвартсе. Украденные у учебы часы, которые проводили вместе в укромных уголках школьного двора, казались такими далёкими, такими нереальными. Он не сомневался, что и Джинни вспоминает сейчас об этих часах. И оба они нервно дернулись, когда дверь распахнулась и в нее вошли мистер Уизли, Кингсли и Билл. -Очень вовремя. - пробубнила себе под нос Джинни, но Гарри сделал вид, что не услышал. ***** Назавтра в три часа по полудни Гарри, Рон, Фред и Джордж стояли у разбитого в фруктовом саду огромного белого шатра, ожидая появления свадебных гостей. Все четверо держали в руках планы рассадки гостей, которые должны были помочь им разводить людей по нужным местам. Целая орда официантов в белых мантиях появилась часом раньше вместе с одетым в раззолоченные костюмы оркестром. Сейчас вся эта волшебная братия сидела неподалеку под деревом, Гарри видел, как над ними поднимается синеватый трубочный дымок. За спиной Гарри находился вход в шатер, а за входом открывались ряды и ряды хрупких золоченых стульев, стоявших по обеим сторонам пурпурной ковровой дорожки. Столбы, на которых держался шатер, были увиты белыми и золотистыми цветами. Точно над тем местом, где Биллу и Флер предстояло вскоре стать мужем и женой, Фред и Джордж разместили гигантскую связку золотистых же надувных шариков. ***** В дальнем конце шатра возникли Билл и Чарли, оба в парадных мантиях и с большими белыми розами в бутоньерках. Фред залихватски присвистнул, заставив кузин вейл захихикать. Зазвучала исходящая, казалось, прямо из золотистых шаров музыка, и все смолкли. -О-оо-оох! - выдохнула Гермиона, повернувшаяся на стуле, чтобы взглянуть на вход. Общий вздох вырвался у всех гостей, когда в проходе появились мсье Делакур и Флер. Флер словно плыла, мсье Делакур подпрыгивал на ходу и радостно улыбался. На Флер было совсем простое белое платье, казалось, источавшее сильный серебристый свет. Как правило, рядом с еЁ сияющей красотой люди словно тускнели, сегодня же этот свет делал более прекрасными всех, на кого он падал. Джинни и Габриэль, обе в золотистых платьях, выглядели красивее обычного, а когда Флер приблизилась к Биллу, стало казаться, что он даже и не встречался никогда с Фенриром Сивым. Джинни обернулась, улыбаясь, подмигнула Гарри и тут же снова уставилась перед собой. Мысли Гарри побрели куда-то вдаль от шатра, к послеполуденным часам, которые он проводил наедине с Джинни в укромных уголках школьного двора. Какими давними они казались теперь и слишком прекрасными, чтобы быть правдой, сияющие часы, выкраденные из жизни какого-то нормального человека, у которого нет на лбу похожего на молнию шрама… ***** В этот миг нечто большое и серебристое пробило навес над танцевальным настилом. Грациозная, поблескивающая рысь мягко приземлилась прямо посреди толпы танцующих. Все лица обратились к ней, а люди, оказавшиеся к рыси ближе прочих, нелепо застыли, не завершив танцевальных па. А затем Патронус разинул пасть и громким, низким, тягучим голосом Кингсли Бруствера сообщил: Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко. ***** Гарри с Гермионой бросились в гущу запаниковавшей толпы. Гости разбегались во все стороны, многие трансгрессировали - чары, защищавшие Нору, разрушились. -Рон! - кричала Гермиона. - Рон, где ты? Пока они проталкивались через танцевальный настил, Гарри заметил, как в толпе появляются фигуры в плащах и масках, потом увидел Люпина и Тонкс, поднявших над головой палочки, услышал, как оба крикнули: «Протего!» и крик этот словно эхом отозвался отовсюду. — Рон! Рон! — звала Гермиона, уже почти рыдая; охваченные ужасом гости толкали ее и Гарри со всех сторон. Гарри схватил её за руку, чтобы их не отнесло друг от друга, и тут над их головами со свистом пронеслась вспышка света — было ли это защитное заклинание или что похуже, он не знал… И наконец Рон возник прямо перед ними. Он поймал свободную руку Гермионы, и Гарри почувствовал, как она крутнулась на месте, но тут зрение и слух изменили ему, на него навалилась тьма, он ощущал лишь ладонь Гермионы и прорезал пространство и время, уносясь от «Норы», от слетающих с неба Пожирателей смерти, а может быть, и от самого Воландеморта… ***** -И почему я не додумался взять с собой мантию-невидимку? - произнес, мысленно ругая себя за глупость. - Весь год таскал её с собой и вот… -Все в порядке, мантию я забрала и одежду для вас тоже. - ответила Гермиона. -Просто старайтесь вести себя естественно, пока… Ага, вот это сгодится. Она провела их по боковой улочке, потом в темный проулок. ***** -Нам требуется надежное укрытие. - сказал Рон. - Место, в котором мы сможем все обдумать. -Площадь Гриммо. произнес Гарри. Гермиона и Рон разинули рты. -Не дури, Гарри, туда же вхож Снегг! -Отец Рона сказал, что там против него наведены чары. Но даже если они уже не действуют, - сказал Гарри, не дав Гермионе возразить, - так и что с того? Клянусь, ничего приятнее встречи со Снеггом я и представить себе не могу. -Но… -Гермиона, из чего нам выбирать? Ничего лучшего у нас нет. Снегг - это один единственный Пожиратель смерти. А если на мне лежит заклятие Надзора, вся их орава накинется на нас, куда бы мы ни пошли. Она нехотя согласилась. ***** Он смотрел на темный потолок, на затянутую паутиной люстру. Меньше двадцати четырех часов назад он стоял под солнцем у входа в шатер, ожидая появления свадебных гостей. Сейчас ему казалось, что с тех пор прошла целая жизнь. Что с ним теперь будет? Он лежал и думал о крестражах, о пугающей, сложной миссии, оставленной ему Дамблдором… Гарри думал о Годриковой Впадине, о её могилах, ни разу не упомянутых Дамблдором, думал о загадочных вещах, завещанных Дамблдором им троим без каких-либо объяснений, и в душе его нарастала обида. Почему Дамблдор ничего ему не сказал? Да и так ли уж небезразличен был он Дамблдору? Или тот относился к нему всего лишь как к орудию, к мечу, который следует начищать и затачивать, но поверять ему что-либо вовсе не обязательно? Он думал о Джинни, о их будущем. Совместном или нет, это как пойдёт. Так или иначе он желает ей только счастья. Но мысль, о том, что Джинни Уизли будет встречаться с другим...выйдет за него замуж и родит детей просто сводила его с ума. Он больше не мог лежать на полу гостиной, перебирая горестные мысли. Охваченный отчаянным желанием сделать хоть что-нибудь, как-то отвлечься, Гарри выбрался из спального мешка, поднял с пола свою волшебную палочку и тихо вышел из гостиной. На лестничной площадке он шепнул: «Люмос», и, при свете палочки, начал подниматься по ступеням. Быстрее бы всё это кончилось. -Я люблю тебя, Джин... - тихонько пробормотал Гарри, уставясь в пространство. ***** Где-то далеко Джинни Уизли, лежа на твердых простынях, думала о Гарри. Когда её глаза уже слипались, она тихонько прошептала, то что в этот момент произнёс Гарри. Эти три слова были так прекрасны, что не описать словами.