Мрачный работник

Я вновь оказался в том самом офисе. В той самой пиццерии. Но были отличия. Грязный кафель с пятнами крови, лежали комки бумаг. Под столом можно было заметить паутину и огромного паука высасывающий чей-то глаз прицепленный к паутине. Жуткое зрелище. Планшет, с помощью которого я следил за роботами, разбитым лежал на столе издавая помехи. Кто-то двигается? Я спешно проверил коридоры на наличие роботов, но никого не обнаружил. Посмотрев обратно на планшет, я пришёл к неутешительному для себя выводу: вероятнее всего камеры вышли из строя. Где-то там, в глубине пиццерии прозвучали глухое клацанье металла об пол сигнализируя о передвижении кого-то из четверки: это был звук шагов аниматроника. И этот звук увеличивался, пока не прекратился. Нажав на кнопку освещения моему взору предстала Чика. Когда-то грязная, жёлтая обшивка стала ещё грязнее из-за кровавых следов рук. Изо рта аниматроника капала кровь, из глазниц лилась кровь словно слезы. На левой руке отсутствовала обшивка демонстрируя металлический скелет с кусками мяса и проводов. Было ощущение будто сердце выскочит из груди. Монстр, точнее робот, резво побежал на меня и я быстро засунул голову обратно в офис, нажал на красную кнопку. С громким шумом дверь закрылась. Но робот не захотел так просто оставлять жертву и начал тарабанить по двери. Я с содроганием отошёл от двери не отводя от неё взгляд. Приближающие новые шаги и бег только усугубило моё самочувствие, каждый удар сердца стало отзываться болью в груди. С трудом преодолев боль, я закрыл последнюю дверь. За окном мелькнул силуэт, и в следующий миг по железной преграде стали бить интенсивнее Чики. За окнами встали Бонни и Фредди. Фиолетовый заяц обзавелся дырами в обшивке, потерял где-то часть лица и правую руку. За место лица находился человеческий череп без челюсти, его заменял и придерживал старая челюсть Бонни. Из глазниц черепа на меня смотрели красные огоньки: глаза робота. Из правого окна на меня смотрел Фредди, который увидев, как я обратил на него свое внимание, зловеще посмеялся. На обшивке медведя я видел окровавленные детские отпечатки рук, правый глаз и ухо напрочь отсутствовали. — Нет… — прошептали мои дрожащие губы. *тук-тук-тук* В ушах набатом стучало сердце. Моё сердце. Я слышал, как громко и быстро стучит мое сердце вместе с ударами об железные двери. — Бах! — Бонни и Фредди стали бить по окну. — Прошу, — шептал я в отчаянии. — П-пожалуйста, не н-надо. Звуки ударов по железной двери, по окну, и стук моего сердца слились в странную какофонию шума нарастающей с каждой секундой. Боль в груди была невыносимой, а вскоре заболела голова. Хрипло дыша, я прикрыл уши и глаза в отчаянной попытке проснуться. — «Это все сон, это все сон, это все сон…» — В мыслях бормотал я. В ужасе, в отчаянной желании выжить в этом аду, ярость из пепла стала тихонько разгораться вновь. Все сильнее и сильнее, ярость во мне стала разгораться. Я хотел остановить этот шум в ушах, прекратить кошмары и жить, как раньше. Почему? — «Почему я?» Почему я должен был пойти на ту работу?! Почему ему захотелось поиграть именно со мной?! Почему я после пережитого должен бояться уснуть?! Почему я должен страдать?! — «Почему, почему, почему, почему, почему…?!» — ГРХАААААААААА!!! — Из горла вырвалась вся ярость, которую я собрал за эти недели. Вся боль, через которую я прошел. Все страхи, которые я ощущал на протяжении нескольких месяцев. Вместе с криком вырвалось отчаяние, а с ней и желание прекратить свои страдания смертью. — ХВАТИТ! Шум резко прекратился и всё, что я слышал — это свое учащённое дыхание и быстрое биение сердца. Что случилось? Открыв глаза, я увидел разбитые окна и выломанные железные двери. В дверных проёмах стояли Чика и Фокси, а из разбитых окон на меня смотрели Бонни и Фредди. — «Что с ними?» — Хех, — Услышал сбоку насмешливый смешок. Офис вместе с аниматрониками растворились, а я оказался в главном зале. — «Что это значит?» Некоторые столы были отодвинуты, праздничные колпачки лежали где попало, как и стулья. Будто бы здесь произошла драка. Сбоку послышался щелчок знаменующий снятие оружия с предохранителя. — Спокойной ночи, — сказал мужчина сбоку знакомым голосом. — мой чемпион. — *Выстрел*.

***

С громким вздохом я резко поднялся с дивана откидывая с себя одеяло. Проснулся весь в поту, с учащённым дыханием и сердцем. — Ммм, мммм~ В каморке слышалось мелодичное мычание. Повернув голову, я заметил голубую зайчиху облокотившуюся грудью на спинку кресла и следящей за камерами наблюдения. Оттопыренная попка со слегка спущенными красными трусиками, я видел ложбинку между её ягодицами и белый хвостик. Вероятно она меня и прикрыла пледом. Против своей воли, мои щёки немного заалели. Но страха не было. Просто устал. — Что ты тут делаешь? — С неожиданной для себя враждебностью спросил. Бонни прекратила мычать и пошевелила ушами. — Ну… я… — начала она объясняться повернувшись ко мне. — Когда я пришла ты уже спал, увидела у тебя мешки под глазами и решила не будить. — Опустила грустно уши вызывая странное желание потрогать их. — Понятно. — Сказал я беспристрастно. — Я проснулся, можешь уже уходить. Я встал с дивана и уже собирался подойди к столу, как робот встала со стола и подошла ко мне преградив путь. — Ты поспал всего час. — Упрекающе начала. — До открытия ещё кучу времени, а я вижу, как ты не выспался. Иди обратно спать. — Ткнула мне в грудь кончиком пальца. Аниматроник был выше меня на голову, так что смотрел я на неё снизу вверх. Бонни не моргая смотрела в мои апатичные глаза. — У тебя ведь кошмары? — Неожиданно спросила она. — Не хочешь высказаться? — Какое тебе дело? — Нахмурился я. — А при том! — Раскинула руками с гневом на мордашке, — Каждый раз, когда приходишь мы с девочками думаем вызвать скорую, а посетители полицию думая, что ты какой-то наркоман. Гнев резко сошёл с мордочки девушки, и состраданием на лице спросила: — Скажи мне в чём проблема. Я же вижу, как ты страдаешь. Последнее слово зайчихи эхом пронеслось в моей голове. Сердце защемило грустью и отчаянием, хотелось поделиться с кем-нибудь моей болью и получить поддержку. Я сел на диван, рядом примостилась Бонни, и я начал свой рассказ вкратце. Во время рассказа на мордочке голубой зайки были разные выражения вроде неверия, ужаса и жалости. К концу рассказа её мордочка выражала полную решимость наравне с жалостью. — Не думаю, что смогу понять то же, что чувствуешь ты, — Девушка осторожно обняла меня. — Но я считаю, что ты был в своем праве так поступить. И ни капли не осуждаю. — С улыбкой закончила она. — А теперь ложись спать, тебе нужно отдохнуть. — Оторвавшись от меня, подняла палец верх зайчиха. — Я буду здесь, рядом с тобой и прослежу за всем. Не волнуйся, если случится чрезвычайная ситуация — я разбужу тебя. Положив голову на подушку и укутавшись в одеяло, я впервые за долгое время засыпал с улыбкой. — «А может они не те монстры?» С последними мыслями я заснул крепким сном без сновидений. Как раньше.