***
— Колчек, — Купер развернул доклад. — Джейсон. Распоряжение о переводе в добровольцы пришло ещё вчера. Почему произошла задержка? — Мы ждали характеристику от подполковника Кинга, — теперь Куперу стало понятно, почему Дэни принесла ему кофе. Хотела задобрить. — Она пришла только сегодня утром. — Вот оно что, — Купер пробежался глазами по тексту. — Этот человек пережил две операции, в которых фигурировали инопланетные формы жизни, и они решили оформить этот перевод? Должно быть, он сильно кому-то насолил. — Вы посмотрите на характеристику, — улыбнулась Дэни. — О, вам это понравится. Хоть Куперу и не нравилось делать что-то по чужой указке, он всё-таки развернул аккуратно сложенный документ с гербовой печатью. Там и правда было на что посмотреть — Кинг раскопал все нарушения, за которыми Джейсон Колчек когда-либо был замечен. — Ненадёжен в перспективе долгосрочного сотрудничества, — процитировал Купер. — Не единожды замечен за нарушением приказов командования и проявляемом к нему неуважении. Сильно. — В этом есть смысл. В результате действий группы подполковника Кинга, мы потеряли возможность установить связь с этим существом. — Да, это можно назвать провалом, — согласился Купер. — Однако, если бы мы не получили от штаба чётких указаний, я бы не спешил списывать со счетов сотрудника с подобным послужным списком. Всего лишь шесть недель прошло. Возможно, нам стоило бы продлить наблюдение. — В отличие от Грейс Кэмпбелл, Колчек не имел столь плотного контакта с инопланетной материей. Специалисты считают, что он уже рассказал нам всё, что знал. В штабе сильно торопились. Купер прощупал почву — Колчек давно не поддерживал связь с родными. Они даже не были уведомлены о его переводе из Ирака, значит, риски того, что они вдруг зашевелились бы и начали мутить воду, были малы. У всех добровольцев была эта черта — их никто не стал бы искать. — Спасибо за информацию, Дэни, — поморщился Купер. — Пусть охрана сопроводит лейтенанта Колчека в камеру под номером девять. Мы начнём через час. Хоть Купер и знал, что Джейсона Колчека разжаловали в звании, он всё равно назвал его лейтенантом. Его многие считали чёрствым, но он всё же придерживался мнения, что должен отдать хотя бы такую дань уважения человеку, положившего жизнь на защиту родины. Вероятно, это было последнее, что Купер мог для него сделать.***
Джейсон потерял счёт дням. Какое-то время он пытался считать, но в конечном итоге забил на эту затею. Смотреть на голые стены ему уже осточертело — только физические упражнения немного скрашивали бесконечное ожидание. Джейсон загружал себя до тех пор, пока не выбивался из сил. Так и спал он покрепче, чем обычно, и время летело. Ну, по ощущениям. Так-то он не всегда знал, день снаружи или ночь. Можно сказать, что Джейсон готов был к такой хуйне. Он отдавал себе отчёт о последствиях, когда брал на себя всю вину за произошедшее или когда умолчал об аль-Манджад. Солгал он и о том, в каком состоянии во время операции находился Салим. Эрик толком не видел нихуя, вряд ли он мог эту ложь как-то опровергнуть. Джейсон знал — тот бюрократический ад, через который ему предстояло пройти, Салима не должен коснуться. И когда они виделись в последний раз, ему вроде как ничего не угрожало. Салим был в порядке — Джейсон так на бога никогда не уповал, как на эту мысль. Жаль только, что они не могли поговорить. Один раз парень из охраны, тот, который помогал разносить еду, задержался у его двери — сказал, мол, что Салим искал способ с ним связаться и хотел узнать, насколько всё хуёво. Судя по внешности, у охранника были арабские корни. Но было это культурной солидарностью или нет, Джейсон был охуеть как благодарен за весточку. Их свидание может и откладывалось на неопределённый срок, но Джейсон не забыл о нём. Рано или поздно оно случится — эта мысль помогала держаться на плаву. Неизвестность же, в которой Джейсон большую часть времени находился, бесила и пугала его одновременно. Общались с ним только по тем вопросам, которые волновали учёных. А волновало их всегда одно и то же — ёбаный пришелец, которого он посмел прикончить. Штаб был недоволен этим, Джейсон по роже каждого ублюдка, хоть раз заговорившего с ним, мог уловить посыл. Сидя в этом сраном изоляторе, Джейсон чувствовал себя ребёнком, наказанным за проёб родителями. Никаких разговоров, никаких писем, никаких посещений и, боже, блядь, упаси — никаких лишних вопросов. Если он что-то спрашивал о Грейс, ему сразу же напоминали, что это не его собачье дело. Сука, да он же всего лишь хотел знать, жива ли она. Когда их вытаскивали на поверхность, в ней жизни уже почти не осталось — дышала через раз. Джейсон ненавидел сидеть взаперти. Забавно, что дверь открылась в тот момент, когда он снова подумал об этом. — Колчек, на выход, — отчеканил мужик, которого Джейсон видел впервые. У него была незнакомая униформа, и нетрудно было догадаться, что впереди маячил очередной перевод. Куда теперь? В мойщики посуды? В сопровождении ещё четырёх человек Джейсон впервые за долгое время вновь прошёлся по пустынным коридорам. Большая часть изоляторов, если он угадал правильно, была пуста. Поэтому когда они прошли через тяжёлые двойные двери, отсекающие одну часть здания от другой, стало гораздо оживлённее. Джейсон заметил, как ему улыбнулась высокая темнокожая девушка, прежде чем его завели в какую-то камеру. Судя по высоте потолка, камера занимала сразу два этажа. Там, где предположительно находился второй, вместо стены было непроницаемое покрытие. Скорее всего — укреплённое стекло. Значит, за ним кто-то наблюдал. Но с какой целью? Джейсон осмотрелся — кроме второй двери ничего примечательного он не заметил. Дверь, правда, была странная. Она больше напоминала переборку на судне. Ручки у неё не оказалось. — Джейсон Колчек, — заговорили с ним по громкой связи. Они сделали это даже раньше, чем Джейсон сдох от скуки. Браво, блядь. — За многократные нарушения и неподчинение приказам командования вы были разжалованы из звания лейтенанта. С сегодняшнего дня вы переведены в число добровольцев и примите участие в проекте. Каком ещё проекте? Джейсон не стал вопить в надежде, что его услышат, а по ту сторону связи решили заткнуться. Так продолжалось несколько минут, потом — несколько десятков минут. В конце концов, Джейсон устал нарезать круги по комнате, как цирковая лошадь. Он ужасно устал от этого напряжения — от предположений, что с ним будет дальше. С тех самых пор, как они спустились под некрополь, напряжение не давало ему продохнуть. Сколько он ещё собирался выдержать? Джейсон этого не знал. Знал другое — он должен был терпеть во что бы то ни стало. Какой вообще был смысл в красивых жестах и геройских поступках, если бы он вдруг сдался? Нет уж, пусть отсосут. Несломленный, ха. Так, кажется, даже книга какая-то называлась. Он сел недалеко от входа, прислонился к стене спиной и постарался немного отдохнуть. Было прохладно, но мурашки у Джейсона на коже выступили не от этого. Скорее, от предчувствия, что вот теперь-то он точно вляпался в какое-то дерьмо. Он не мог понять, сколько прошло времени, прежде чем у него над головой загорелась зелёная лампочка. Джейсон ждал каких-то указаний, но громкая связь молчала. Только спустя целую вечность дверь-переборка отъехала наверх и стало понятно, что она отделяла это помещение от какого-то другого. Там было темновато. Единственное, что Джейсон смог разглядеть — чей-то смутный силуэт. Силуэт этот оставался недвижим до тех пор, пока переборка полностью не поднялась. Только тогда он сделал вперёд несколько уверенных шагов и наконец вышел на свет. — Да вы шутите, — выдохнул Джейсон. — Вы, блядь, шутите. Если это и была шутка, то она могла родиться в голове только у ебаного монстра. Перед ним стоял Ник. Никки, сука. Из его рта торчали мерзотного вида клыки, а во взгляде уже давно не было жизни. Никки склонил голову в сторону, будто хищная птица, заметившая в траве грызуна. Звуков он не издавал. Не дышал даже — его грудная клетка была порвана взрывом в нескольких местах, но кровь оттуда не сочилась. До Джейсона дошло. Блядь, как же поздно до него дошло. Ник Кей. Проект «Реаниматор». Папку с этим самым названием он тогда видел у Эрика на столе. Зря он не застрелил его, когда мог. У Джейсона дрожали руки, но он не мог позволить себе раскиснуть. Не теперь, когда то, что раньше было Ником, могло убить его. Оно точно собиралось убить его — Джейсон не сомневался. Только вот хуй там. — Ну что, Никки, пора вытрясти из тебя всё дерьмо, как в старые-добрые? — хмыкнул Джейсон. Он храбрился, хоть не чувствовал в себе особой уверенности без оружия под рукой. Издав звук, напомнивший стрекотание вампиров только издали, Ник двинулся к нему. Не бросился, как Джоуи, словно знал, что Джейсону некуда деться. Но прежде чем он приблизился на расстояние удара, Джейсон почувствовал прикосновение. Как если бы кто-то опустил ладонь ему на плечо. Джейсона бросило в дрожь так резко, будто кто-то из ведра окатил его ледяной водой. Нет. Нет, сука, нет, только не это. — Позволь мне помочь, — произнесла аль-Манджад. И на этот раз её голос звучал как его собственный.