***
Сидя на полу каюты, Жакотт могла только горестно вздыхать украдкой. Женщина потрепала за ухом увлечённого игрой брата. Нащупала старый шрам, снова вздохнула. Прошло так много времени... Перед ней сидел юноша. В его возрасте Жакотт уже бороздила моря. Но в голубых глазах брата Жакотт видела лишь детский восторг, а на его лице — явные признаки слабоумия. Капитану стыдно было признаться, но Ноэль стал для неё тяжёлым бременем. Она всю жизнь отдала брату, защищала его, оберегала... И думать было страшно, если вся её экспедиция окажется провальной, и брат останется таким навсегда. — Я люблю тебя, братик, — шепнула Жакотт, убрав выбившуюся из причёски парня прядь ему за ухо. — Я люблю Жатти! — коверкая слова, выдал Ноэль. — Посиди, я скоро приду, — приказала Жакотт и вышла из каюты, заперев дверь на замок. После появления металлической птицы ничего нового не происходило. Даже шума волн практически не было слышно. Солнце жарило вовсю. Анри и Джека нигде не было видно. Джошами кивнул женщине и продолжил возиться с парусами. Жакотт прикрыла один глаз и спустилась в стремительно пустеющий трюм. В том случае, если бы корабль не достиг острова, вскоре команде пришлось бы перейти на крыс и червивые галеты. Жакотт поёжилась. Сегодня на капитане была только простая рубаха с закатанными рукавами. Женщине очень хотелось бы развязать шнуровку, но провоцировать истосковавшихся по женскому вниманию матросов она не стала. Женщина остановилась около бочек с солониной и поморщилась. Фрукты выкинули вместе с овощами, а те, что команда успела растаскать по карманам, были давно съедены. Вглядевшись во тьму, женщина заметила знакомый грязный сапог и улыбнулась. Наконец появилась возможность проучить Джека. Но стоило ей обойти мужчину и наклониться... Джек полулежал на палубе, прислонившись к бочке с солониной и приобняв себя за плечи. Иногда он вздрагивал во сне. Полы плаща распахнулись, и Жакотт увидела бутылку со знаменитым кораблём. Некстати у женщины возникла мысль украсть её — рука сама потянулась к груди пирата. В последний момент Жакотт передумала и взялась за край повязки на глазу, но Джек оказался проворнее. Он распахнул глаз, подмял женщину под себя и сжал её горло. — Что ты хотела сделать? — спросил он хриплым после сна голосом. В спину пиратки больно упиралась доска, а что-то сказать мешала ладонь мужчины. Жакотт могла лишь беспомощно смотреть на Джека. Рука пирата спустилась ниже, пальцы нашли препятствие в виде шнуровки. Джек улыбнулся, потянул за верёвочку... и вот в вырезе рубашки показалась грудь. Жакотт судорожно сглотнула. — Удовлетворить любопытство, — честно призналась пиратка. — Ты всегда любила запретное, да? — шёпот Джека щекотал шею. — А вот что делаешь ты? — спросила женщина, тем не менее, не предпринимая попыток отстраниться. — Удовлетворяю своё любопытство, — Джек сильнее прижал Жакотт к палубе. — Что это должно значить? — спросила Жакотт, чуть поёрзав, чем вызвала смешок у пирата. Джек приподнялся на локтях. Его лицо было в паре сантиметров от лица пиратки. В его взгляде плясало пламя — оно отзывалось приятным теплом внутри Жакотт. Женщина не могла оторвать взгляда от лица пирата, наблюдала за его губами. — Должно значить... — медленно начал Джек, — Что нам обоим... — пират нагнулся ниже, почти соприкоснувшись губами с Жакотт, — Пора признать... Жакотт не дала закончить фразу, накрыв ладонью рот пирата. Джек закатил глаза, поняв намёк. — Тебе надо признать, что ты расслабился и увиливаешь от работы на моём корабле, — выдохнула капитан, с трудом успокоив быстро стучавшее сердце. Однако Джек и не думал слезать с Жакотт, всё так же прижимая её к палубе. Жакотт начала брыкаться — да куда там... Поняв, что нужно искать иные способы выбраться, пиратка улыбнулась. Её рука скользнула вниз. — О, так ты всё же сдалась? — выдохнул пират. — Может быть… Ты ведь уже победил, бесподобный... великолепный... несравненный капитан Джек Воробей. Тебе же нравится владеть ситуацией, верно? — зашептала Жакотт. — Да, я такой, — промурлыкал Джек. — Но, я не думаю, что ты выбрал удачное время и место! — Жакотт схватила что-то продолговатое и приставила к рёбрам Джека, надеясь, что это пистолет или нож. Джек посмотрел вниз... и расхохотался. — Если ты хочешь убить меня бананом, то у тебя не получится, — пират всё же встал на ноги. Женщина усмехнулась и наконец встала с палубы. — И что у тебя там ещё припрятано? — капитан очистила и надкусила банан. — Возможно, как-нибудь ты захочешь посмотреть... Джека снова скрутило. Пират прикусил ладонь, сдерживая кашель. Лицо его побагровело. Конечности Джека дрожали, и он прилагал все силы для того, чтобы не рухнуть. — Давай ко мне в каюту. Прекращай уже прятаться от меня по всему кораблю, словно крыса, — строго сказала Жакотт, помогая Джеку подняться на ноги. Мужчина вскинул голову, но что-то сказать ему не дал приступ кашля. — Сколько до цели? — еле выдавил из себя Джек. — День или полтора, если проблем не будет. Ты ведь продержишься? — они вышли на палубу. Яркий свет заставил обоих сощуриться. За то время, пока Жакотт была внизу, небо заволокло тучами. Качка усилилась. Команда суетилась. Руководивший действиями матросов Анри недовольно посмотрел на пару. — Ах да… Видимо, Анри всё же обнаружил пропажу ключа. Много же ему времени понадобилось, — прохрипел Джек, стараясь идти ровно и делать вид, что они с Жакотт просто прогуливаются, обнявшись, как старые друзья. — Тогда тебе тем более стоит остаться у меня в каюте. Если он тебя поймает без моего ведома, то выкинет за борт, и будет прав, — ехидно сказала Жакотт и, кивнув Анри, пошла в сторону своей каюты. Целые сутки Жакотт не отходила от штурвала. Она одна знала, что нужно сделать, чтобы попасть в Эдем. Они петляли вокруг, словно бы само море отваживало от нужного места. Требовалось найти точку, из которой корабль перенёсся бы к цели. Жакотт постоянно сверялась с картами, наблюдала за забортной водой. В её расчётах линии, проведённые от трёх расположенных треугольником островов, сходились в одной точке ровно посередине пролива. Сейчас корабль должен был находиться именно там... но завеса всё ещё не появлялась. — Жакотт, ты уверена, что мы там, где нужно? — Анри запрыгнул на мостик. Шторм усилился. Водоотводы не справлялись с нагрузкой, трюмы были полны воды. Закреплённый груз, казалось, вот-вот могло сорвать. Капитан не обращала внимание ни на что, кроме штурвала. — Уверена! — крикнула Жакотт. Капитан увидела воронку и побледнела. Водоворот расширялся и грозился вот-вот утянуть корабль. И тут Анри по-настоящему испугался. Он схватил Жакотт за плечи, по её взгляду поняв, что она задумала. — Мы все умрём! — закричал Анри, и его руки предательски затряслись. Словно в подтверждение его слов кого-то смыло за борт. — Человек за бортом! — Отставить! Он не жилец! — приказала Жакотт и развернула корабль в сторону воронки. — Жакотт, остановись! Ванты не выдержат, ты погубишь нас всех! Анри ещё раз дёрнул женщину на себя, привлекая, наконец, к себе внимание. Жакотт зарычала и вцепилась в насквозь промокший камзол старпома. — А ты что, в штаны наложил? Пути назад нет, Анри! Если струсил — можешь прыгнуть за тем несчастным! — прокричала капитан и оттолкнула старпома. — Ты сошла с ума! — О да! В этот момент корабль затянуло в воронку. Мачта треснула. Палубу залило водой. Жакотт вцепилась в штурвал мёртвой хваткой. Из воды появлялись корабли. Некоторые — незнакомые, как та металлическая птица. Ветер сбивал с ног. Жакотт не позволяла себе думать о том, что творилось с Ноэлем — надеялась, что Джек успокоит парня. Бушприт обломало о внезапно появившийся корабль. «Селестина» накренилась, доски затрещали. Грот-мачта треснула, рея отвалилась, снеся в воду ещё пару человек. Паруса опали на палубу, их залило водой. Жакотт на мгновение засомневалась в себе. А вдруг она действительно обрекла всех на смерть, и сейчас её корабль станет одним из этих призраков? Жакотт всмотрелась в самую середину воронки, где что-то блеснуло. — Жакотт! — закричал Анри, но спасти капитана не успел. Отвалившаяся деревяшка приложила капитана по затылку, и та тут же отключилась. Море затихло, возгласы команды остались в темноте. Жакотт совсем молодая, морщины не тронули её лица, а взгляд оставался восторженным. Она сидела на берегу, песок укрывал её ноги. На горизонте алел закат. Солнце садилось в море. — О чём думаешь? — Джек присел рядом, поставив мутную бутылку чего-то горячительного на тёплый песок. Жакотт положила голову на подставленное плечо, прикрыв глаза. — Я думала, о том, что у мира нет конца. Если следовать за солнцем — сколько чудес можно увидеть? — прошептала пиратка, зачерпнув горсть песка. — На романтику потянуло? — усмехнулся Джек, сделав глоток. — А может, я всегда была романтичной! Сидела дома, ждала принца, белого коня... Джек рассмеялся в голос, откинув голову назад. — А чего ты смеёшься? Все девочки чуть-чуть принцессы, — Жакотт не удержалась от улыбки. — Я никогда не поверю, чтобы ты желала сидеть дома, растить какого-то спиногрыза и смотреть в окно, ожидая принца на сутулой кобыле! — фыркнул Джек, снова приложившись к бутылке. — Да ну тебя, — Жакотт отобрала бутылку, даже не удосужившись спросить о её содержимом, и сделала большой глоток, даже не поморщившись. — Может, я просто не встретила принца, чтобы оставить приключения в твоей компании, — она гордо вздёрнула подбородок. Джек медленно взял из рук женщины бутылку и так же медленно сделал глоток. — Я очень надеюсь, что ты никогда его не встретишь, — он понизил голос, внимательно разглядывая чуть порозовевшие щёки Жакотт. Шум волн стал громче, и далёкие воспоминания болезненно отступали, сменяясь мигренью. Затылок Жакотт горел огнём, любое движение вызывало тошноту и головокружение. Капитан медленно открыла глаза, пытаясь осознать, где находится. Она определённо лежала на чём-то мягком, отчего уже было легче. Жакотт огляделась. Она находилась в своей каюте. Мокрая одежда валялась в стороне, а она сама осталась лишь в рубахе и тонких кальсонах, которые привыкла носить ещё с того времени, как притворялась мужчиной. Приподнявшись, Жакотт застонала — желудок грозился вывернуться наизнанку. Дверь в каюту открылась и на пороге появился Ноэль. — Жатти! — парень кинулся к сестре, остановившись у самой кровати. — Привет, — улыбнулась капитан. — Всё летало! Бах! Бам! Я хотел к тебе! Дядя Джек меня держал! Он привязал! Потом упал! Бух! Грохнулось! Затрещало! Окно разбилось, я твои рисунки взял! Мокрые все. Джек похвалил, сказал сторожить. Я не отпускал, ждал. Он за дверь побежал, я тоже хотел, но ты говорила «нельзя». Я ждал. А потом ты, он принёс. У тебя голова мокрая, красная. Так страшно. Я рисунки держал. Вот! — Ноэль протянул Жакотт мятые карты и записи. — Всё затрещало! А потом тихо и солнце в окно светит! Дядя Джек то приходил, то уходил. Я тебя помогал лечить, много красного было. Жакотт ощупала голову, наткнулась на корку на затылке. Удар был сильный. Женщина погладила парня по голове. — Где сейчас Джек? — Жакотт огляделась в поисках упомянутого. — Сказал тебя сторожить, сам пошёл, там ругались, — Ноэль ткнул пальцем в сторону двери. Жакотт откинула тяжёлое покрывало. Поёжилась от неожиданной прохлады. На подушке и простыне алели пятна крови. Женщина снова поморщилась, встала, пошатнулась, но Ноэль вовремя схватил её за руку. — А ты куда? Дядя Джек сказал тут сидеть, — строго заявил парень, поднявшись на ноги вместе с сестрой. — Нужно посмотреть, что там происходит. Ты же не хочешь, чтобы там кто-то снова ругался? — капитан повернула голову и, убедившись, что может двигаться, пошла к сундуку, откуда достала чистую одежду. Пускай свой обычный костюм она любила, но мокрый надевать не стала бы. Переодевшись, Жакотт подошла к двери, прислушалась. Тихо. — Я с тобой пойду, — уверенно сказал Ноэль. — Нет, ты останешься в каюте! — Мне сказали тебя сторожить. Я с тобой пойду! — Ноэль настаивал, и Жакотт знала, что в такие моменты лучше дать ему то, что он просит. — Хорошо, но от меня ни на шаг, понял? — строго сказала капитан, приоткрыв дверь. Ноэль подбежал к сестре и взял её за руку, чтобы точно быть уверенным, что они не разминутся. Жакотт уверенно открыла дверь и вышла на палубу.Глава 4: Шторм
14 декабря 2021 г. в 23:43
Когда Жакотт была маленькой, Ноэль иногда вгонял её в ступор, даже пугал. Непохожесть на других детей проявилась ко второму году его жизни: резкие перепады настроения, капризность и самое страшное — Ноэль ел себя. Он грыз руки и губы, обкусывал внутреннюю сторону щёк. Няньки сходили с ума, не понимая, как остановить это. При этом Ноэль будто не чувствовал боли. Он выдирал волосы чуть ли не с мясом — решили брить наголо.
Одной безлунной летней ночью с Ноэлем приключился страшный припадок. Мальчик не замолкал, не ел и не спал. Няньку, которая в ту ночь сидела с ним, Ноэль чуть не оставил лысой: содрал чепчик, вцепился всеми пальцами в и так редкую седую косу... Женщина оставила ребёнка корчиться на полу и помчалась за священником, благо церковь была недалеко. Жакотт стояла на пороге, глотала слёзы и молила Бога, чтобы отец вернулся поскорее и успокоил братца. Девочка нервно мяла подол лёгкого голубого платья, наблюдая за тем, как священник и служанка привязывают мальчика к кровати, шепча молитвы. От страха Ноэль зашёлся новым криком, срываясь на хрип. Священник перекрикивал мальчика, поливал святой водой и прикладывал ко лбу крест.
— Остановитесь! Вы делаете ему больно! — закричала Жакотт, врываясь в комнату, освещённую лишь свечой. Она увидела ожоги от веревок на маленьких ручках и заплакала.
— Сатана удерживает это дитя, не мешай! — прикрикнула на Жакотт нянька.
Жакотт это лишь больше разозлило. Она вытерла слёзы и вцепилась в верёвки, удерживающие брата. Мальчик уже не мог даже кричать. Заметив сестру, Ноэль протянул к ней руки.
Нянька хотела остановить девочку и отругать за вмешательство в службу, но святой отец не дал женщине этого сделать. Жакотт отвязала Ноэля, и тот бросился в её объятия. Девочка кивнула служанке и священнику и, с трудом держа брата, потащила его на улицу.
Они расположились на покосившейся скамье около дома. Когда-то её для любимой супруги сделал Робер, и Жакотт очень любила проводить на ней вечера. Ноэль продолжал всхлипывать, но отпускать сестру не желал.
Девочка гладила брата по только отросшему «ёжику», который тот ещё не мог вырвать, целовала в горячий лоб и что-то шептала. На горизонте море сливалось с небом, и Жакотт, сидя рядом с медленно засыпающим братом, надеялась увидеть серебристые паруса «Святой Селестины». Но сколько она ни ждала, вдали не было и тени любимого корабля, и тогда Жакотт решила, что будет оберегать брата, что бы ни случилось.