Улетай,улетай далеко

      Роджер не мог уснуть.       Обычно, ему и так нелегко заснуть. Либо он с тревогой прислушивался к шагам своего хозяина, либо просто терялся в водовороте мрачных мыслей. Эта ночь была другой. Он никогда раньше не был так радостно взволнован, что не мог уснуть.       На следующий день он будет репетировать…он хотя бы сможет быть с группой.       Музыка всегда была для него чем-то особенным. В детстве, его мать крепко держала его и пела песни из своего детства, которые ее мать узнала от своей матери, и так далее. Слова были старые и на древнем языке, но она убедилась, что сын знает, что они означают.       Он напевал их себе под нос, когда плакал перед сном, будучи ребёнком в тренировочном питомнике, отчаянно пытаясь не забыть мать, которую он никогда больше не увидит.       Но теперь… теперь он действительно сможет играть музыку. Он сможет почувствовать биение пульса в себе и отвлечься от реальности, в которой он был вынужден жить. Одна только эта мысль заставила его улыбнуться в ладони, стараясь сохранять спокойствие, чтобы не разбудить человека, спящего в постели.       К тому же, он будет рядом с Брайаном.       Брайан, господин Мэй, прошипела предательская часть его мозга, он не походило ни на кого из тех, кого Роджер когда-либо встречал. С тех пор, как в детстве его вырвали из рук матери, ему доходчиво объяснили одну вещь: он не был им равным. Он был домашним животным, красивым, чтобы доставить им удовольствие, и это было его единственной целью.       Он все ещё помнил, как сопротивлялся, когда был моложе, и ужасные электрические удары, прошедшие через его шею. Они никогда его не побьют. О нет, не могу испортить эту красивую кожу или лицо.       Просто притворяться стало легче. Его мысли бушевали, но он вежливо улыбался, как его учили. Брайан был одним из немногих, кто мог видеть за этой маской. Он знал это с того момента, как увидел ужас в его глазах и понимание, которое последовало за тем, как он плюнул в чай. Он был на его стороне, и это было круто. Но Брайан не владел им.       Его имени не было в документах или на ошейнике. Он не был тем, кто толкнул его на колени. Не Брайан в один момент мог назвать его милым, а в следующий — глупым.       Брайан никогда бы этого не сделал.       При этой мысли, Роджер покачал головой, слегка ударившись головой о деревянный пол, на котором ему положено было спать. Это была       опасная мысль. Он не мог попасть в ловушку раздумий «что, если». Они всегда вели лишь к разбитому сердцу.       На следующее утро, после того как Роджер позаботился о «нуждах» Тима, он последовал за своим хозяином к входной двери. Он отчаянно пытался не показывать, насколько он нетерпелив. Когда они собирались уходить, Тим повернулся к нему и тихо сказал.       «Я делаю тебе одолжение. Я мог бы и не отпускать тебя на эту встречу, понимаешь?» «Понимаю, господин, я очень благодарен». «Мммм, я ожидаю некоторого вознаграждения за свой добрый поступок. Больше не отстраняться от меня, не плакать, не ныть. Ты будешь делать то, что я говорю, что бы это ни было и когда бы это ни было, или ты будешь заперт в этой квартире. Понял?» Роджер кивнул, и Тим похлопал его по щеке. «И ты должен делать все, что попросят мальчики. Если они захотят трахнуть тебя за фортепиано, тогда наклонись. Ты не особенный Роджер, ты не член этой группы. Ты… украшение, что-то, что заставляет их казаться броскими. Ты — часть оборудования и не более того».       Эти слова были больно слышать, но он кивнул. «Я понимаю, господин». «Отлично! Тогда вперед! Мне нужен класс!»       Поездка на машине до места репетиции была благословенно короткой. К тому времени, как они добрались, остальная часть группы уже собралась и выглядела немного раздражённой, когда вошёл Тим. Брайан тепло и радостно улыбнулся Роджеру.       «Не могли бы вы отвезти его домой, когда закончите? Я бы сказал ему придти самому, но я сомневаюсь, что он сможет», — Роджер привык к насмешливым оскорблениям. «Веселитесь, мальчики».       Он закрыл за собой дверь, и Роджер внезапно почувствовал себя очень, очень потерянным.       «Хорошо! Все в сборе! » Брайан хлопнул в ладоши, в его голосе явно слышался принуждённый энтузиазм.       Какого чёрта он здесь делал? Зачем им вообще он нужен здесь? До той репетиции, Роджер никогда в жизни не прикасался к барабанам. Невозможно было, чтобы у них хватило терпения и понимания, чтобы научить его совершенно новому навыку.       Фредди махнул ему рукой в ​​сторону внезапно впечатляющей ударной установки и жестом пригласил его сесть за неё. «Хорошо, дорогуша, вот твои палочки. Давай я расскажу тебе о частях барабана».       Это было странно и неловко. Брайан и Джон тихо болтали на заднем плане, иногда играя на своих инструментах, но Роджер чувствовал, что все взгляды были прикованы к нему. Он немного съежился на своем сиденье, когда Фредди наклонился над ним. Обычно, когда кто-то хотел его чему-то научить, это вряд ли было приятно.       «Вот твой малый барабан», — Фредди взял его руку и постучал палочкой по малому барабану, издав короткий резкий звук. «Ты можешь использовать палки, чтобы касаться, бить по ним и так далее, я позволю тебе поэкспериментировать с этим».       Это было странно естественно. Вначале руки Роджера были немного неаккуратными, но через несколько мгновений он смог сделать лёгкий бит, посылая в него трепет возбуждения. Фредди выглядел впечатлённым, от чего в груди ангела вспыхнула гордость.       Фредди провёл его по остальной части ударной установки, терпеливо позволяя ему опробовать каждую часть. Когда он немного освоился, он попросил его попробовать несколько ударов и комбинаций. Это было не идеально, но Роджер всегда гордился своей способностью учиться. «Хорошо!» Фредди вздохнул, когда Роджеру удалось ввести особенно сложный ритм. «Думаю, на сегодня хватит!»       Роджер моргнул, у него появилось неприятное чувство. «Но сэр, у вас не было возможности поиграть или… или что-то в этом роде».       Взмахнув рукой, Фредди сел на изношенный диван в углу комнаты. «Эх, все в порядке. Сначала мы познакомим тебя с основами, а затем соберём всё воедино». «Я не хочу мешать», — Роджер крепче сжал палочки. Он был счастлив быть здесь, с другими музыкантами, но не в том случае, если это означало, что они будут ждать, пока он научится. «Ты совсем не мешаешь», — сказал Брайан. «Тебе понравилось? Ты явно хорошо и быстро обучаешься. Такого умного легко научить».       Никто раньше не называл его умным.       Он держал палочки, как будто боялся, что кто-нибудь их заберёт. Он знал, без сомнения, без вопросов, что это было его место.       «Кроме того, мы должны познакомиться друг с другом. Ты знаешь, группа не может функционировать если участники в ней как чужие», — Фредди наклонился вперед, его глаза сверкали. «Расскажи нам о себе, дорогуша. Ты вырос в Лондоне?» Роджер колебался. Никто не заботился о нём. Ему никогда раньше не приходилось делиться этой частью своей жизни. Тем не менее, он чувствовал непреодолимое желание рассказать им. «Нет, сэр, я родился в деревенском питомнике, а когда мне было десять лет, меня перевели в дрессировочный питомник. Мой господин купил меня и привез в Лондон». «Во-первых, никаких «сэр», — покачал пальцем Фредди. «Во-вторых, питомник?» «Да, место… где разводят ангелов», — сказал Роджер, как ни в чем не бывало, не упуская из виду, как Джон ужасно вздрогнул и отступил немного назад. «Я оставался с мамой, пока меня не продали в тренировочный питомник». «Ты все ещё общаешься с мамой?» — спросил Брайан, нахмурившись. «Нет, к тому моменту у неё уже было несколько птенцов. После меня заводчики снова пытались развести её, но этого не произошло. Я уверен, что к настоящему времени она перестала быть полезной», — это было грубо и ужасно, но это был факт жизни, который Роджер давно принял. «Надеюсь, она уже в раю». «Рай?», — Фредди побледнел. «Это слово на нашем старом наречии… это то место, куда уходят души, когда их тела умирают», — Роджер съежился на своем стуле. «Место без хозяев и цепей». «Прости, но они убили твою мать, потому что она не могла продолжать рожать младенцев?», — воскликнул Джон, удивив всех. «Это чертовски варварски!» «Джон», — прошипел Брайан, но молодой человек дико покачал головой. «Мне… противно! Господи, почему ты не злишься на это?», — Джон вскипел, расхаживая взад-вперёд. «Я понимаю, но это часть жизни. Когда я перестану нравиться господину, меня тоже усыпят», — пожал плечами Роджер, и воздух словно пропал из комнаты.       Затем Джон сел на диван рядом с Фредди и заплакал.       Ледяной, жгучий страх охватил Роджера, и он почувствовал, что его начинает трясти. Что он сказал? Зачем ему пришлось открыть свой глупый рот? Он только что сделал то, о чем они просили, но теперь они все были расстроены. Тим будет в ярости.       «Мне очень жаль», — прошептал он. «Мне очень жаль, сэр, я… я не хотел вас расстраивать». «Ты не виноват, Родж», — голос Брайана был хриплым, и когда он посмотрел на него, он был встревожен, увидев, что в его глазах блестят слёзы. «Ты не сделал ничего плохого. Это несправедливо. Ты… ты этого не заслуживаешь»       Он никогда раньше не думал об этом так. Его существование было таким, и было не важно заслуживает он этого или нет.       «Вот почему мы расстроены. Роджер, посмотри на меня», — его взгляд послушно перешёл на Фредди. «Когда ты с нами, господинов нет. Ты являешься частью этой группы, как и все остальные. Я надеюсь, что со временем ты сможешь даже стать другом.»       Грудь Роджера сжалась от короткого вздоха.       Затем Фредди продолжил, глаза горели страстью. «Здесь будут уважать ваши мысли. Твое мнение будет иметь значение. Тебя никогда не накажут за то, что ты высказал свое мнение или сделал… ну что-нибудь. Ты здесь человек!»       Эти три слова пронзили Роджера сложно нож. Он чувствовал, как его крылья немного дрожат, и прижимал их к своему телу немного ближе, не желая, чтобы другие видели, как это повлияло на него. Он был для них человеком? Он имел значение?       «Я научусь играть на барабанах», — мягко сказал он, приподняв подбородок. «Я обещаю». «Это меньшая из наших забот», — Брайан подошёл к нему сзади и мягко положил руку ему на плечо. «Честно говоря, Роджер, у тебя есть талант, и это отличное начало, но мы не хотим играть с каким-то бездумным роботом. Мы хотим, чтобы ты был здесь самим собой… как в тот раз, когда я видел, как ты плюнул в чай ​​Тима».       Он почувствовал, как его щеки горят, когда Фредди подавился собственным дыханием и расхохотался. «Что?» «Я… я не… я был зол», — Роджер слегка обвил себя крыльями, сбивая руку Брайана. «Это было неправильно». «Нет, он, блять, этого заслужил», — мягко улыбнулся Брайан. «Тебе нужна злость, чтобы быть хорошим… чтобы быть великим. Это безопасное место, чтобы выпустить её наружу». Впервые в жизни Роджер поверил, что люди не причинят ему вреда. Он обнаружил, что расслабляется в их присутствии, пробуя ещё несколько битов, но в основном просто улыбаясь вместе с ними и смеясь с шуток. Он старался не показывать то, как он расстроен, когда они загрузили своё оборудование в фургон и поехали в квартиру Тима.       Пока Джон вёл машину, стояла неловкая тишина. Крылья Роджера странно изогнулись, чтобы освободить место. Наконец, Брайан глубоко вздохнул и повернулся к нему взглядом. «Тебе нравится у Тима?» «Конечно, мой хозяин заботится обо мне», — ответ пришел легко, сколь бы отрепетированным он ни был. Затем он увидел печаль в глазах Брайана и вынужден был       отвернуться.       Они попрощались с Роджером у входной двери, пообещав устроить ещё одну репетицию на выходных. Тим улыбнулся, схватил Роджера за руку и затащил в квартиру, а затем захлопнул дверь.       «Тебе было весело?», — спросил он ядовитым голосом. «Я…», — мысли Роджера перевернулись, когда он попытался придумать подходящий ответ. «Я сделал то, о чём меня просили. Мне не хватало вашего присутствия, господин».       Лёд в глазах Тима растаял, и он улыбнулся. «Хороший мальчик, а теперь иди в спальню. Ты должен меня немного поблагодарить».       В ту ночь Роджер свернулся калачиком на полу под своим тонким одеялом. Он чувствовал, как под кожей появляются синяки, которые оставил Тим сжал, явно чувствуя собственничество, но он игнорировал их. Вместо этого он провел кончиками пальцев по зарождающимся мозолям на руках. Если он закрывал глаза и задерживал дыхание, он мог чувствовать биение своего сердца и притворяться, что это ровный ритм барабанов. Он легко мог представить себе ободряющую улыбку Фредди, добрые глаза Джона и ласковые слова Брайана.       Роджер хотел, что бы он принадлежал кому-то, кто на самом деле… Нет, это было невозможно. Он не мог позволить недостижимым мечтам разбить ему сердце.