***
Сара старалась не думать о Талли и её появлении в городе, пусть и по весьма обоснованной причине. Она не верила в совпадение, будто Петра просто отправила самого ближайшего к этой местности рядового, которым оказалась Крейвен, не зная, что Алдер остановилась в Оровилле. Это казалось почти невозможным. Она сама была генералом и знала, как выглядят манипуляции. Пусть она и не любила Петру, но не могла не признать её стратегические способности и ум. Из ныне живущих, вероятно, она была самым подходящим вариантом для должности генерала. Вместе с тем, Сара верила Талли, та наверняка просто следовала приказу. Возможно, чувствовала подвох, а может и вовсе понятия не имела, кого ей предстоит встретить. И свою роль в игре Петры она явно играла бессознательно, просто была Талли. Алдер возвращается в офис шерифа, надеясь, что мэр была благосклонна и сама, без лишнего упрямства, пришла дать показания ещё раз, уже под запись. Сара находит её в комнате для допроса, где её также ждёт офицер Чэмберс, устанавливающий камеру. — Вы ведь не против? — показывая на камеру, спрашивает Алдер. — Не хочу ничего упустить. — Выглядит так, будто я подозреваемая. — Если бы это было так, вряд ли бы я спрашивала у вас разрешение на запись. Офицер Чэмберс просто пройдётся ещё раз по тому, что вы уже рассказали, и, может быть, у меня или у него возникнут какие-то вопросы, хорошо? Шарлотта уже в третий раз рассказывает одну и ту же историю, что каждое утро она бегает вдоль реки, иногда убегает на другой берег по мосту на Черри-Роад, в выходные бегает вдоль озера до Блэклер-Роуд или даже до парка Дип Бэй. Сегодня была среда, но она проснулась достаточно рано и захотела реализовать программу выходного дня. Её внимание привлекло что-то странное, прибившееся к берегу, что оказалось телом неизвестной девушки, пробывшей в воде бог знает сколько времени. Мур проверила пульс девушки, хотя и не рассчитывала на то, что та ещё жива, и вызвала полицию. Кирби приехал через шесть минут, находясь в патруле на другом берегу. — Мэм? — В допросную заглядывает Кирби, который никак не может уехать домой после ночной смены. — На пару минут? Сара кивает и вновь поворачивается к Шарлотте, которая внимательно смотрит куда-то мимо Сары и офицера. Женщина хмурится и прослеживает направление взгляда. Она недовольно поджимает губы, злясь не то на постороннего, которого можно увидеть в коридоре, не то на своих ребят, которые спокойно пропустили её сюда. — Заканчивайте без меня. И покажи фото. Алдер выходит из комнаты для допросов, невольно хлопая дверью и привлекая внимание девушки, измеряющей шагами коридор. — Мэм, я отвёз кроссовки мэра на экспертизу, заполнил все бумаги и мне нужна ваша роспись после проверки, — отвлекает ее Кирби, вероятно, мечтающий оказаться наконец в своей постели. Он передаёт Саре бумаги и ждёт, пока та ознакомится. — Поверить не могу, что я наконец смогу поспать. Сдаётся мне, нам предстоит много бессонных ночей, пока мы расследуем это дело. — Надеюсь, ты ошибаешься, — Алдер подписывает бумаги и, прощаясь с офицером, натягивает улыбку, которая тут же сходит с лица, когда она поворачивается к Талли. — Это, конечно, не моя кухня, но какого… — Я ведь уже сказала, что я здесь по распоряжению армии, — перебивает её Талли. — Очевидно, мне необходимо быть в курсе всего и информацию я могу получить в отделении шерифа. Вы ведь знаете, что от меня не избавиться. Лучше принять мою помощь. — Почему армия интересуется этим делом? — спрашивает Шарлотта, незаметно выходя из допросной. Крейвен недоверчиво приподнимает бровь, словно спрашивая, кто она вообще такая. — Мэр этого города. Шарлотта Мур. — Талли Крейвен. — Девушка протягивает мэру руку для рукопожатия, но та лишь вопросительно смотрит на неё, ожидая ответа. — Убитая была ведьмой. Мне попросить генерала прислать официальный запрос или достаточно моих документов и вы будете сотрудничать? У меня тоже есть информация, которая может вам помочь. Уголок губ Алдер приподнимается, и она едва сдерживает смешок, но в то же время начинает вспоминать, какой именно она запомнила Талли. У неё нет ни малейшего желания… хотя это определённо ложь. Только голос разума диктует ей держаться подальше от Крейвен, насколько это возможно. Держать её дальше от дела и от себя. Мирное существование и душевное спокойствие были слишком шаткими, как замок из песка, чтобы позволить Талли влезть в него из любопытства «что из этого выйдет? Вдруг что-то другое». Войти в ту же реку снова. — В этом нет необходимости. Но это наше дело, и оно находится в юрисдикции шерифа. Уверена, вы поладите с шерифом Элс. — Шарлотта переводит взгляд на Сару, которая резко поворачивается к ней. — Ну или не поладите, что вероятнее. — Оке-е-ей. И где мне его найти? — Талли сперва не понимает, почему её вопрос игнорируют, а затем до неё доходит смысл по направленному на неё красноречивому взгляду Сары. — Оу. — Вы так внимательны, Крейвен. Уже ощущаю вашу неоценимую помощь. Талли и сама не понимает, почему не заметила сразу же значок шерифа на левом кармане джинс Сары. — Что ж. Полагаю, дальше вы разберётесь, а мы закончили. Вы знаете, где меня найти. Казалось, мэр получала удовольствие от того, что дала разрешение Талли быть занозой в заднице Сары. Она определённо не считала её угрозой для их города, поэтому могла наслаждаться дискомфортом Сары в полной мере. Несмотря на то, что с Алдер они чаще спорили, в ключевые моменты они всегда объединялись и быстро находили общий язык, чтобы решить ту или иную проблему. Будничный формат их взаимоотношений был лишь игрой. Однажды Сара даже пила с Шарлоттой виски на её крыльце, укрывшись пледом, и пару раз назвала её «Чарли». Вряд ли эта история повторится снова. — Где вы остановились? — Ну уж нет, — тут же отрезает Крейвен. — Я не буду сидеть в номере, ожидая, когда вы наконец надумаете мне что-то рассказать. У вас рабочий день, верно? Тогда я с вами. — У меня обед, Крейвен, — устало произносит Сара, а ведь с Талли она не провела ещё и получаса. — Отлично. Я тоже проголодалась. Во взгляде появляется привычное тепло и наивность, как у Бэмби. Но та Талли, что пришла в Форт Салем два года назад, уж точно не посмела бы навязываться Саре Алдер и так чётко заявлять о своих правах. Сейчас свою искреннюю наивность Талли использовала как средство к манипулированию. Правда, действовало это только на Раэль. И, видимо, на Алдер. — Хорошо, но нужно будет кое-куда заехать. — То есть никто не знает, кто вы? — следуя за Сарой, шепчет Крейвен. — Мне кажется, все должны знать генерала в наше время. Вы ведь даже очки не носите. Талли хочет верить, что Алдер скорее симулирует усталость, чем на самом деле успела устать от вездесущей Крейвен. Она сама удивляется тому, как стёрла грань в их отношениях. Пару часов назад она сбивчиво называла ее генералом, а в следующую секунду напоминала о том, что никакого отношения к армии та уже не имеет. А сейчас — шутки с отсылкой на «ДиСи», хотя Алдер абсолютно точно не знает, о ком она говорит. — Крейвен, — предупреждает она. — Очки для конспирации, — будто не слышит её девушка. — Типа как у Супермена и Супергёрл. — Крейвен! — Замолкаю, — клянётся Талли после серьёзного взгляда Сары, но срывается спустя десять секунд. — Так куда мы едем? — О, Богиня!***
Мустанг останавливается на парковке возле школы. Первое, что приходит Талли в голову, — день профессии, и Саре нужно рассказать про свою работу шерифа для школьников. Только Талли хочет задать очередной вопрос о том, что они делают в школе, как её внимание привлекает светловолосая девочка лет десяти, бегущая к их машине. Сара опускает ветровое стекло, когда девчонка подходит, и её губы растягиваются в улыбке, которую Талли так непривычно видеть на этом лице. — Почему она заняла моё место? — недовольно спрашивает девочка, указывая на Талли. — Я всегда езжу на переднем сиденье. Только мама может сидеть впереди. — Слышала её, Крейвен? — Сара поворачивается к Талли и взглядом указывает на заднее сиденье. — Серьёзно? — Талли в шоке хлопает ресницами: она не думала, что ей придётся бороться за внимание Алдер с десятилетней девочкой. — А по-твоему эта леди звучит несерьёзно? — Очень серьезно, — хмуро повторяет девочка, сверля Талли взглядом, а затем заливается смехом, когда та выходит из машины, чтобы пересесть на заднее сиденье. — Спасибо, я обожаю ездить впереди, — добавляет она, обходя машину, чтобы сесть рядом с Сарой. Она пристегивает ремень безопасности и тут же поворачивается назад, насколько позволяет её положение. Внимательные ярко-голубые глаза смотрят на неё пару секунд, прежде чем девочка спрашивает: — Почему я тебя не знаю? Ты подруга Сары? — Я Талли. Я… — Талли действительно не знает, что ответить, как описать её отношения с Алдер и стоит ли их описывать в принципе, если никто не знает, что женщина, заведующая полицией в их городе, бывший генерал армии США, которая полгода назад умерла и воскресла. Крейвен переводит взгляд на Алдер, надеясь, что она подберёт подходящие слова вместо неё, но та слишком увлечена дорогой. — Я какое-то время буду работать вместе с Сарой. — Она когда-либо вообще произносила её имя вслух? Даже с подругами Алдер всегда была «Алдер». Но использовать какое-то иное обращение в разговоре с маленькой девочкой казалось глупым. — Я проездом в вашем городе, поэтому ты меня никогда и не видела. — Ммм. Сегодня что-то случилось, да? Мы иногда ужинаем втроём с мамой и Сарой, но если меня забирают из школы — значит что-то случилось. Я ведь не маленькая и могу дойти сама. — Мэгги, милая, кое-что действительно произошло, но ты не должна беспокоиться. И Талли здесь тоже для того, чтобы скорее со всем разобраться. Наверно, это не то, на что стоило обратить своё внимание, но Крейвен цепляется за слова девочки о том, что Сара, Мэгги и её мама периодически ужинают втроём и, кажется, проводят довольно много времени вместе. Кроме того, подобная обстановка дел подтверждала слова Алдер о том, что она отлично устроилась в городе, нашла своё место и не думала о потерях, которые понесла. Крейвен также ловила себя на мысли, что ревнует Сару к женщине, которую ещё ни разу не видела. И если сперва ей казалось, что она просто завидует тому, что у Сары хорошие взаимоотношения не с ней, то чем больше Мэгги разговаривала и рассказывала, тем больше их троица напоминала семью и то, что её мама и Алдер действительно имели больше, чем дружеские отношения. Ей хочется расспросить девочку подробнее о том, что ещё они делают втроём, или где её папа, но это определённо выглядело бы странно для Алдер, особенно если она действительно была в отношениях с этой неизвестной. Да и Талли достаточно того, что Сара учила Мэгги кататься на лошадях, что её мама иногда возвращается с работы вместе с Сарой, и что в субботние вечера Алдер всегда засиживается допоздна, а ещё они устраивали недавно вечер кино и смотрели «Гарри Поттера», греясь под пледом на диване. Крейвен чувствует, что начинает злиться и яростно мешать дополнительный сахар в кофе. В секунду, когда злость стала слишком сильна, она вспомнила об их связи с Сарой и что она не знает наверняка, как сейчас обстоят дела с ощущением мыслей и чувств. Но почему-то это не сработало как призыв успокоиться, а побудило испытать их связь, попробовать почувствовать эмоции, настроение или коснуться мыслей. Желание было слишком велико, но это было бы вторжение, нарушение границ. — Мороженое на десерт? — спрашивает девочка у Сары и делает щенячьи глаза. — Твоя мама против этого. Я не буду снабжать тебя лишними сладостями. Никому из нас потом не будет лучше от этого. — Ну Са-а-а-ра, — растягивает её имя Мэгги. — Пожалуйста. Это первый и последний раз. Ну и ещё можно, когда мне будет очень грустно. — Апельсиновое? — сдаётся Алдер, и ребёнок отчаянно кивает. — Я скажу твоей маме, что ты меня шантажировала, а я очень долго сопротивлялась. Удивление Талли отражается на лице, когда Сара отходит к кассе, чтобы сделать заказ и расплатиться. Она приехала в город, ожидая подвоха от Петры, которая перенаправила её с важной миссии на востоке страны совсем в другую точку, но она и представить не могла, что неожиданным сюрпризом окажется Алдер. Талли не знала плана Петры, не знала своей роли в нём, но была уверена, что он существует. И Талли определённо не ожидала увидеть Алдер такой… другой. Она всё ещё была тем же человеком и даже выдавала те же поведенческие шаблоны, но о существовании более мягкой, человечной Алдер Талли раньше лишь догадывалась. Из эмоций ей удавалось видеть лишь гнев, и то нечасто. Однажды ей удалось прочувствовать её радость. И эти эмоции, проникающие в её сознание, сочетающиеся с собственными ощущениями и со счастливой улыбкой на губах Алдер, стоящей в метре от неё, навсегда застрянут в её памяти. Как памятная фотография, которую она берёт в руки и полностью погружается в момент. Сейчас Крейвен не чувствовала то же самое, но что-то очень похожее. — Так вы много общаетесь, да? — спрашивает Талли у Мэгги, не сводя с Сары внимательного взгляда. — В последнее время — да. Мне нравится Сара. И маме тоже, я вижу это. Ты смотришь на неё так же. Крейвен хмурится, но решает не уточнять, что именно девочка имеет в виду. В какой-то момент ей начинает казаться, что той вовсе не десять и ума в ней больше, чем в самой Талли, которая не придумала интереснее вопроса, чем «Вы много общаетесь?», что и так было уже очевидно. «Ты смотришь на неё так же» крутится в голове, и Талли не знает, её интересует больше то, как, по мнению Мэгги, она смотрит на Сару, или то, что кто-то смотрит на неё так же. Наверняка, в Форте было много молодых девушек, которые восхищались Сарой Алдер, были влюблены в неё, и вряд ли Алдер не привыкла к такому вниманию, но Талли также не слышала, чтобы Сара проводила время с кем-то из кадетов или из младшего состава. О её личной жизни вообще никогда не говорили. Талли стало интересно, после всех странностей, что происходили между ней и Алдер, ходили ли слухи о них, обсуждали, ревновал ли какой-то наивный новобранец к ней. От мыслей ее отвлекает вернувшаяся Алдер с двумя порциями мороженого: одно оранжевое, другое зелёное. Она ставит апельсиновое перед Мэгги и подвигает к Талли другую порцию. — Я не просила. — Ешь мороженое, Крейвен, — отвечает Сара и добавляет после паузы, — фисташковое. — Спасибо.***