***
— Все-таки иногда мне страшно от такого доверия, Герми. — Тут ничего пока не поделаешь, Гарри, ее так воспитали. — Возможно, у нас получится это изменить? — Сама очень этого хочу… — Главное, чтобы девочка с ума не сошла от наших задачек.***
А буквально за три дня до каникул со мной случилось страшное. Я споткнулась и упала, толкнув декана, но она не стала слушать моих извинений, а назначила мне наказание. Сказала, чтобы я после ужина отправилась к мистеру Филчу. Я просила прощения на коленях, но она не смягчилась, и мне пришлось смириться. Весь день я была грустной, но рассказать Луне не посмела, не знаю почему. — Фред, скажи… — Я Джордж! — Нет, ты Фред, я же знаю, скажи, пожалуйста, а наказание у мистера Филча — это очень больно? — Очень, сестренка, на всю жизнь запомнишь, — сказал мне Фред и куда-то убежал. Тут я поняла, что мое везение, должно быть, кончилось. Оставалось молиться о том, чтобы были всего лишь розги, а не круциатус или еще чего похуже. Когда я вышла из двери гостиной, по моим щекам уже катились слезы. Наверное, это наказание меня убьет, раз Фред говорит, что это очень больно. Я почему-то плохо переношу сильную боль, как-то раз проверила, когда помогала маме с готовкой. Я тогда сунула палец в кипящее масло, было так больно, что я упала в обморок. Поэтому я знаю, что круциатус точно не выдержу, а что будет, если я упаду в обморок, я не знаю. Мне становилось все страшнее с каждым шагом, иногда казалось, что за мной крадутся тени, чтобы забрать в свое царство Тьмы. Совершенно расплакавшись, я подошла к двери каморки мистера Филча и робко постучалась. Скрипучий голос разрешил мне войти. Вот и все… Сейчас мне будет очень больно, ведь братик не будет обманывать. Я вошла, стараясь не впасть в истерику от страха, сделала книксен и спросила, куда можно положить мантию. Мистер Филч показал мне рукой. Теперь предстояло самое сложное. Я взялась рукой за поясок юбки. — Мистер Филч, как мне раздеться для наказания? Полностью или… — спросила, чувствуя, как у меня холодеют руки и ноги. — Зачем раздеваться? — Ну… наказание же… чтобы кровью не запачкать… — почти шептала я, задыхаясь от рыданий. В этот момент дверь распахнулась, на пороге показалась запыхавшаяся Гермиона, которая сразу же заключила меня в объятья, извинившись перед завхозом. — Простите, мистер Филч, Джинни напугали братья Уизли. Они сказали, что наказание — это очень больно, вот она и подумала, что вы ее будете бить. Тише, тише, маленькая, — зашептала она мне. — Можно ли ей перенести отработку или дать эту отработку мне? — Да какая тут отработка, она и так достаточно наказана, идите уж, — проскрипел мистер Филч, и Гермиона увела меня. Я шла и не понимала… Значит, мой братик меня обманул? А Гермиона это как-то узнала и прибежала меня спасать? Даже готова была… Чтобы ее… Вместо меня? Разве так бывает? Из воспоминаний Аргуса Филча: Маленькая рыженькая? Как же, помню. Я люблю пугать детей розгами или цепями, рассказывая всякие страшные истории, но на моей памяти это единственная девочка, которая поверила тому, что ее будут бить. До сих пор помню ее испуганные глаза и то, как она спросила, догола ли ей раздеваться, чтобы кровью не запачкать. Да я чуть сам в обморок не упал, нельзя же быть такой доверчивой. Спасибо, что другая девочка ее спасать примчалась. Смелая, заботливая, настоящая гриффиндорка!***
Перед тем, как отправляться на вокзал, я задумалась — а не предаю ли я дело Света своими сомнениями? Вдруг это все было испытанием Светоча, и, засомневавшись, я поступила очень плохо? На эти вопросы я не могла ответить сама и поэтому пошла к Гарри. Ведь он Великий, он же точно знает, как правильно. — Гарри… Я… — начала я, не зная, как высказать то, что мне придумалось. — Вот то, что я засомневалась в Светоче, я предала этим дело Света? — А ты делаешь все, что тебе говорят Гермиона и Луна? — серьезно спросил Гарри, лишь губы у него дрогнули в улыбке. — Да, конечно, как же иначе? — Тогда все хорошо, ты не предаешь дело Света. Слушайся Луну и Гермиону, — сказал Гарри, улыбнувшись. На душе снова стало спокойно. Хорошо, что есть великие, которые знают, как правильно. Перестав сомневаться, я радостно улыбнулась и пошла с девочками к каретам, которые отвезут нас на станцию. А Великий Поттер остается в школе, чтобы охранять ее от сил Тьмы. Поезд чуть дернулся и начал набирать скорость. Мои братики сидели в другом купе. Странно, что Фред даже не подумал извиниться за свою глупую шутку, когда заплаканную меня привела в гостиную Гермиона. Может, ему понравилось? Нет, нельзя об этом думать, наверное, у его поступка была серьезная причина, просто я ее сейчас не вижу. Но однажды я узнаю, за что он так со мной. Луна опять обнимала меня и гладила по голове, разговаривая с Гермионой, а я почти спала, так хорошо и спокойно мне было. А потом они вдвоем начали наставлять меня, как правильно себя вести, что можно говорить, а что нельзя. Например, Гермиона сказала, что на колени ни перед кем становиться нельзя, потому что это может повредить делу Света. Ой… Как хорошо, что у меня такие мудрые наставницы, без них я бы пропала совсем. Потом оказалось, что Луна взяла с кухни пирожки, и девочки вдвоем начали меня кормить, как маленькую. Ну и сами поели, конечно. А поезд все шел вперед, скоро я увижу маму и папу. Интересно, можно ли маме рассказать, что Фред меня обманул. — Можно, конечно, — сказала Гермиона. — Твой брат поступил некрасиво, так с теми, кто тебе доверяет, не поступают. — Да, с такими вещами не шутят, — серьезным голосом подхватила Луна.***
— Все-таки я за нее беспокоюсь. — Не беспокойся, Гермиона, все будет хорошо, а на вторую неделю она ко мне приедет. — Взрослые хотят с ней поговорить? — Да, ты же сама понимаешь, что такое будущее, которое у них там, мы допустить не должны. — Как бы ей еще помочь… — Все будет хорошо, вот увидишь…