Спустя 7 месяцев. Мир Беллы.
За такой долгий промежуток времени — семь месяцев— незнакомые люди могут стать друг другу родными. Их узы доверия могут успеть стать настолько сильными, что такие слова как «тайна» и «секрет» потеряют смысл существования. И неважно кем бы они приходились друг другу — друзьями или любовниками. Такие люди могут стать неотъемлимой частью жизни или ее смыслом. Собственно, так и произошло с Беллой, Аделией и Джерардом. Их узы доверия с каждым днём становились все крепче, а сердца все ближе и ближе. Они понимали друг друга с полуслова. Разговаривали об искусстве. О новом учебном годе. О жизни и о смерти. Вот она — высшая степень доверия. Я считаю, что у каждого в жизни должен быть человек, которому ты сможешь доверить все свои проблемы, сокровенные желания, повседневную жизнь и информацию о том, что сегодня ел на завтрак. Всем нам нужно выговариваться, иначе мы сойдем с ума. Сегодня Белла решила поделиться с Джерардом своими тайными переживаниями, о которых она не хотела разговаривать с Томасом или Викторией. Снова песчаное побережье и бирюзовое море, которое было до того прозрачным, что даже сквозь три метра можно было разглядеть все разноцветные камушки, блестевшие под яркими солнечными лучами. Тихий звук прибоя успокаивал и заставлял забыть о насущных проблемах. Со стороны моря дул приятный прохладный ветер, который любил спутывать темные волосы девушки. Хартфил любила это место, только здесь она могла найти настоящее умиротворение. На этот раз Джи принес с собой краски, желая завпечатлить морской пейзаж. Он как всегда был одет во все чёрное. Порой Белла даже шутила по этому поводу, что, мол, художник забыл остальные цвета. Собственно, девушка пришла за компанию, чтобы посмотреть на море и заодно понаблюдать за процессом творчества. К сожалению, Белла могла наслаждаться морем только здесь, ведь в реальном мире она умирала в долгах по учебе, также как ее мать умирала в горах работы, времени на отдых не было ни у кого. Поэтому Хартфил была счастлива иметь возможность вновь вдохнуть морской воздух и почувствовать теплый ветерок. Как только подростки расположились прямо на песке, парень начал упорно набрасывать что-то карандашом. Если бы меня просили как звучит рисование, я бы ответила, что оно звучит как звук трения грифеля карандаша о бумагу или холст. Этот звук обладает такой тайной. Ты можешь не видеть, что именно рисует человек, но ты будешь знать, что он рисует, и тебе захочется увидеть его работу. Удивительно, не правда ли? — Джи? — тихо спросила Хартфил, боясь напугать полностью вовлеченного в процесс брюнета. — Мммм? — промычал он, не отрывая взгляда от холста. — Я надумала поехать в Милан на фестиваль вместе с Томасом и группой, но мне страшно снова туда возвращаться, — почти шепотом произнесла она. — Так не едь, в чем проблема? — парень непонимающе изогнул бровь. — Нет, я правда хочу туда поехать. У меня наконец-то каникулы, а у группы там выступление. Все отлично складывается. Просто присутствует какое-то гнетущее ощущение, — Белла сделала паузу, не в силах произнести следующее предложение, — …будто там меня снова будет ждать смерть. — Слушай, я не думаю, что это хорошая идея. Тебе не стоит туда возвращаться, — строго произнёс брюнет, на что получил недоумевающий взгляд Хартфил. — Но почему? Я же могу встретить Майки! Ты же хочешь знать, что с твоим братом, — мысль о встрече с членом семьи Джерарда появилась в голове девушки ещё очень давно и она безумно хотела воплотить её в правду. — Нет, это не причина ехать в Милан, — так же строго ответил он. — Джи, очнись, ты узнаешь что с Майки! Прошло уже семь месяцев, это много! — возмущённо развела руками Белла. — Ты сказала, что тебе кажется, что в Милане тебя снова будет ждать смерть. Тебя пугает этот факт, — брюнет помахал указательным пальцем, — Но при этом ты собираешься ехать туда ради мертвого человека. Нет, Белл, это ты очнись. В том городе хранится слишком много плохих воспоминаний, — он глубоко вздохнул и продолжил, — В то время как твои шрамы начинают заживать, ты хочешь снова разодрать их в кровь! — Джерард давно перестал рисовать, теперь он был полностью вовлечен в диалог. Да и погода начала ухудшаться, кажется шторм скоро начнется. Странно, в этом месте его не было ещё ни разу. Резкий холодный ветер спутал волосы Хартфил. Волны увеличились в размерах. На небе появились тяжёлые грозовые тучи. Казалось, будто резко потемнело и наступила ночь. — Знаешь, я подумала. Иногда, чтобы отпустить прошлое, нужно заменить воспоминания. Я пойду в тот парк с Томасом и всё пройдёт, — громкий раскат грома заставил подростков подпрыгнуть и встать с песка, — Джи, пойдем домой!!! — Боишься грозы, Катерина? Мы всё равно не умрём, нет смысла идти домой, — со злостью в глазах прокричал брюнет. — Почему ты кричишь на меня? Я могу делать всё что захочу! — в ответ прокричала Белла, с ужасом смотря на разбушевавшееся море. — Насколько нужно быть слепой, чтобы не замечать происходящее. Ты когда-нибудь видела здесь ураган? — девушка на секунду задумалась, и вправду никогда здесь не было подобного, — Не видишь, что тут все против твой затеи: море, небо, природа. Я тоже против, — Джерад смотрел Хартфил прямо в глаза, которые начали наполняться слезами. Соленая жидкость прозрачными капельками начала стекать по её щекам. Дыхание затруднилось, отчего начала кружится голова. Девушка сделала пару шагов назад, чтобы Джерард не думал приближаться к ней. — Я.я.думала, — всхлип, — ты хочешь для меня т.т.только, — всхлип, — х…хорошего. Я п.просто хочу забыть тот ужасный день, — тут она не выдержала и начала открыто рыдать, сев на песок. Белла запустила руки в волосы и начала рвать их, покачиваясь взад вперед. На что Джерард лишь тяжело вздохнул. Он всегда так делает: просто молчит и вздыхает. Вдруг на небе блеснуло что-то яркое. Парень повернул голову на молнию, но увидел вместо нее что-то пострашнее — ангела. Настоящего англела с крыльями и нимбом. Кажется это была девушка. Рядом с ней стояла арфа. Глаза Джерада расшились вдвое. Может он и разбирался в мистике, но увидеть такое своими глазами! Безумие. — Черт…Белла посмотри на небо! — крикнул Джи, подбегая к девушке. Но он не успел. Теперь на ее месте остался лишь туман. Она сбежала, — Прошу не натвори глупостей, — тихо сказал брюнет, смотря на то, как тучи начали постепенно рассееваться, а волны замедляться.***
Милан. Парк, где произошла катастрофа.
— Вот мы снова здесь, какие ужасные воспоминания для нас оставило это место, — с очень тяжёлым взглядом произнесла Белла, смотря на небольшую статую ангела, поставленную в самом центре парка, как память о теракте. Блондинка на пару секунд ушла в свои мысли, будто пытаясь что-то вспомнить, и, вздохнув, по слогам произнесла, — Тридцать четыре человека, — обычные три слова навеяли за собой ещё более страшные воспоминания, — Одна девушка умерла на моих глазах. Тем кто это сделал, никогда не будет прощения. — Ты не рассказывала про девушку… — тихо произнес Раджи, смотря на Хартфил взглядом полным страха и сочувствия. — Я не хотела в деталях вспоминать тот день, но когда мы здесь, об этом невозможно не думать, — Томас подошёл к Белле и приобнял ее одной рукой. — Мне кажется нам пора идти, — произнёс блондин. — Пошли. Высокий стройный парень в черном пальто в обнимку с низенькой девушкой в куртке того же цвета двинулся к выходу из парка. Они встречаются уже семь месяцев, достаточно долго, чтобы узнать о друг друге всё. В конце лета måneskin пошли на студию с готовым альбомом. Ребятам пришлось пережить две недели мучительной записи гитары, бас-гитары, иногда фортепиано, вокала и ударных, после чего началась сводка записанного материала, а за ней и дополнение песен различными студийными эффектами. Никто кроме людей, которые с этим сталкивались, не поймет какой это труд — запись альбома. Музыканты выворачивают свою душу наизнанку в попытках создать что-то стоящее. И в этот непростой для Томаса период жизни Белла была рядом с ним: поддерживала, давала оценку мелодиям, пыталась мотивировать, успокаивать и отгонять дурные мысли. В итоге альбом был удачно выпущен, а за этим событием, к сожалению, последовал не долгожданный отдых, а изматывающая работа — выступления, выступления и снова выступления. Только зимой группе всё же удалось взять небольшой перерыв, но уже с февраля у них начался тур по Италии, после которого последует ещё и тур по Европе. Милан был заключительной точкой в туре по родной стране и, пока у Беллы начались каникулы, она всё же приняла решение поехать с ребятами. Слова Джерарда постоянно всплывали в голове, но Хартфил отказывалась в них верить. После их ссоры, она больше не возвращалась к нему, и Джи прекрасно понимал почему. Все эти дни он просто провел в своей комнате. Ужасное предчувствие не покидало его мыслей. Далее måneskin предстоит отправится во Францию, Данию, Великобританию и другие страны Европы. Париж тоже был в планах у Хартфил, а дальше снова школа. Ведь это был её последний учебный год, нужно было получить более менее приемлемый аттестат. Так что расслабляться времени не было ни у кого. Дамиано, Виктория и Итан решили устроить поход в ресторан. Так что Белла с Томасом после небольшой траурной прогулки поехали прямо к ребятам. — Всем привет! —улыбаясь, произнесла Хартфил. — Привет Белл, Томас, — поздоровался Итан, а за ним и Дамиано с Викторией. Возлюбленные сели за стол и все дружно сделали заказ, после чего принялись за разговоры. — Вик, у тебя новое кольцо, очень красивое! — восхищённо сказала блондинка. — Да, сейчас купила, пока мы до сюда шли, — де Анджелис обожала шоппинг, особенно незапланированный, так что сейчас она с широчайшей улыбкой разглядывала своё новое колечко с черным камнем на безымянном пальце. — А как вы прогулялись? Ходили в тот парк? — Да, ходили, там установили небольшую статую ангелочка в память о погибших. Скульптор сделал ангела таким невинным, он очень затрагивает душу. Он ещё и арфу держит. — Мы тоже сходим туда сегодня вечером. А потом у нас групповая фотосессия, так что ты, Томас, пойдёшь с нами, — Давид посмотрел на Раджи взглядом, в котором полностью отражалась несказанная вокалистом фраза «А что ты хотел, придется работать». — Хорошо, куда мне деться, Белла ты тогда в отель? — Да, мне как раз нужно дочитать одно произведение и написать к нему анализ главных героев, — девушка печально вздохнула, совсем не предвкушая муторное выполнение домашней работы, — Так не хочется, но надо. — Ой, удачи тебе, если совсем туго будет — Итан в помощь, — Виктория похлопала Хартфил по плечу. — Да, я не против помочь, обращайся если что, — сказал Торкио с наидобрейшим выражением лица. — Спасибо большое, но всё же надеюсь, что справлюсь сама. Ребята просидели в ресторане где-то час, после чего разошлись по разным сторонам. Томас с группой — в парк, а Белла — в гостиницу. Блондинка решила пройтись пешком, так как отель располагался всего в десяти минутах ходьбы от ресторана. Эх, Милан, какой же всё-таки прекрасный город, с такими же прекрасными жителями. Мощёные дорожки, цветные малоэтажные домики, пекарни и ювелирные магазины, различные бутики и офисы турагенств. Всё это имело особую атмосферу, совсем непохожую на повседневность Италии. Центральные улицы буквально кипели жизнью, каждый был занят своим делом, никто даже и не заметил, как молоденькую девушку затолкали в черный джип и повезли куда-то в глушь. Женщина средних лет сидела за рулём, её черные волосы были заколоты в высокий хвост, а на глазах красовались темные солнцезащитные очки. — Луи, заткни ей рот! И мне все равно каким способом ты это сделаешь, — прокричала Аннет. — Да сейчас, — ответил мужчина, крепко державший Хартфил за плечи, — Эй, Жерар, подай скотч. — А ты молчи, крики тебе уже не помогут, — обратился к девушке Луи, после чего заклеил ей рот серебряным скотчем. Вся компания отправилась в особняк, находившийся на окраине города. Богатое имение принадлежало Людовику де Капуста́, главарю наполовину развалившейся террористической организации. В июне прошлого года он совершил нападение на участников музыкального фестиваля, где не был пойман полицией, что нельзя сказать про его лучшего друга Джованни Вераха, который получил пожизненный срок, но на допросах так и не сказал ни слова про де Капуста́. Людовик жил в этом большом доме с матерью, которая умерла ровно год назад. Этот мир забрал жизнь самого дорогого ему человека, поэтому он решил начать забирать жизни других. Так де Капуста́ и стал психопатом. Разозлившись на весь мир устроил терракт, по заказу одного человека за раз убил тридцать четыре человека. По началу ему казалось, что это была хорошая месть, Людовику даже полегчало, но спустя месяц тоска и боль от утраты вернулись и вот тогда он стал красть девушек похожих на его мать. Он насиловал и игрался с ними, после выкидываяка как вещь, такую же неживую. У мамы Людовика, Аделии де Капуста́ были зелёные глаза и светлые волосы средней длины, она была невысока и достаточно стройна. В точь как Белла, но только цвет глаз у них разный, у Хартфил — серые. Этот психопат искал в своих жертвах частицу матери, а порой и не только частицу. Одну девушку он зарезал заживо только за то, что она имела слишком грубый и звонкий голос, совсем не такой как у Аделии, у которой он был тихий и нежный. Спустя час или больше (Белла потеряла счёт времени) черный Лэнд Крузер подъехал к большому белому особняку де Капуста́, где девушку вытащили из машины и потащили к хозяину. Изнутри дом казался полупустым, похоже активная жизнь в нем появилось только недавно. Собственники сменяли друг друга годами и каждый забирал нажитое имущество с собой, так что Людовику достался дом, лишь наполовину заполненный разной антикварной мебелью, оставленной предыдущими жильцами. Больше в глаза не бросалось ничего. Дойдя до конца коридора четвёрка свернула направо, прошла ещё пару метров и остановилась у закрытой дубовой двери, на которой красовалась старинная тонкая резьба. Луи постучал в неё и после полученного разрешения открыл. — Вот девушка, как вы и просили, — произнёс мужчина очень серьезным тоном. — Хорошо, закройте дверь, придурки, — едко отозвался де Капуста́. — Может нам развязать ее? — с лёгким недоумением спросил Жерар. — Нет, я сам, проваливайте, — после этих слов троица окончательно удалилась. Они были верными людьми де Капуста́ — Аннет Панкрасл, Луи Солома и Жерар Кущель. Хорошо сработавшаяся команда, не знающая промахов. Сейчас они удачно выполнили ещё одно задание: найти Людовику девушку похожую на мать. — Ты так похожа на неё, — он явно сменился в тоне, сказал это с ноткой любви и сумашествия. Казалось, что его глаза обволокла пелена счастливых воспоминаний. На лице появилась истерическая улыбка, которая пугала просто до усрачки, — какая красота… Белла изо всех сих пыталась не потерять сознание от страха. Это как сдаться даже не поборовшись, но есть ли смысл бороться? Этот мужчина похитил ее, увез куда-то в глушь, связал ей руки, заклеил рот. А все это зачем? Чтобы самому получить удовольствие. Самое низкое, что только может сделать мужчина, — изнасиловать женщину. Можно ли после этого назвать его мужчиной? Нет, скорее настоящим монстром, психопатом, гнилым человеком. Де Капуста́ особо не волновали последствия, на его счету было как минимум одиннадцать таких девушек. Хартфил теперь одна из них, новая жертва, кукла для игры. Ей могла быть и любая другая девушка невысокого роста со светлыми волосами, например, даже Виктория. Это лишь воля несчастливого случая. Жестокая игра судьбы. Выбора не было. Белла изо всех сил пыталась вспомнить то счастливое воспоминание и, слава Богу, смогла. Увидев Людовика, девушке показалось, что она уже видела его где-то, и ей это очень не понравилось. Появившись на пляже девушке нужно было бежать к дому Аделии и Джерарда. Там должно было быть что-то. На той самой стене. Женщина с юношей, сидевшие на диване и обсуждавшие Фриду Кало, вздрогнули когда входная дверь с громким звуком распахнулись и в комнату влетела Хартфил. Она начала рассматривать каждую картину, когда-то аккуратно повешенную Аделией. Пока безумная девушка ходила вдоль стен, хозяева дома никак не могли понять, что происходит. Но вдруг вот настал момент истины. Белла резко остановилась у одной из рамок, в ней был вставлен портрет сына Аделии — Людовика де Капуста. Брюнетка обернулась и одарила женщину своим испуганным взглядом. Подняв руку на картину Белла спросила, — Кто это? Аделия была удивлена такому вопросу, учитывая, что этот портрет висит здесь уже год и никогда не привлекал чье-то внимание, — Это Людовик — мой сын. Дорогая, что-то случилось? — Твой сын похитил меня и хочет изнасиловать, — на последнем дыхании протараторила Хартфил, после чего скатилась холодной по стенке прямо на пол, пытаясь справиться с накатывающнй панической атакой. Аделия стояла напротив портрета сына как вкопанная, не в силах поверить в происходящее. Ее самый любимый единственный ребенок…её Луи..совершает такие поступки. Нет. Тут точно что-то не так. — Белла, — позвал девушку Джерард, сев рядом с ней к стенке и взяв ее холодную белую руку в свою, — он сказал тебе что-нибудь? — поняв, что подруга оказалась в одной из самых ужаснейших ситуаций в жизни, парень правда хотел помочь. Он знал, что в таких случаях важны даже самые маленькие детали, ведь они имели дело с сумасшедшим. — Д-да...он сказал что-то про красоту, и что я похожа на неё, — Белла старалась делать глубокие вдохи, чтобы успокоиться, но с каждой секундой становилось всё труднее. Слезы начали жечь глаза, а в горле будто застрял ком, не дающий сказать и слова. — Ада, у него была девушка? — обратился к женщине Джи с мольбой в глазах, — Пожалуйста, попытайся вспомнить, — после терпеливо произнес он, боясь все испортить. — Нет. До моей смерти никого точно не было, — отрезала она, садясь на диван и нервно обхватывая голову обеими руками. «Черт, черт, черт, черт!!!»— пронеслось в мыслях у парня. Новые идеи отказывались приходить в его голову, в то время как они были так сильно нужны. Хотя кто знал, что все ответы расположены прямо перед его носом. — Так. Белл, посмотри на меня, — как можно ласковее произнес он, — тебе нужно вернуться туда и задать только один вопрос, — о Боже! Как же Джерард боялся спугнуть ее и все испортить, — Спроси его, на кого ты похожа, и обязательно обратись по имени. Его зовут Людовик, — в ответ Хартфил тихо вздохнула и обняла друга. — Прости меня, — с этими словами она медленно закрыла глаза и вернулась в реальность. Людовик с сумасшедшей улыбкой на губах смотрел прямо на неё. Белла слегка вздрогнула от неожиданности. Страх до сих пор не отпускал, но нужно было бороться, бороться за жизнь. А для этого необходимо быть сильной. — Людовик, на кого я похожа? — дрожащим нежным голосом спросила Хартфил. Мужчина пришел в шок, когда услышал свое имя. — Откуда ты знаешь, как меня зовут? — зарычал он. — Как откуда? Я же она, — а вот и тупик. Слов больше не осталось. Хорошей или плохой идеей было выставить себя другим человеком, Белла не знала. Это был самый ужасающий факт. Но каково было ее удивление, когда де Капуста жалобно поднял брови наверх и произнес такое простое слово из четырех букв. — Мама?.. Всё тело Хартфил сжалось и замерло, —блондинка за одну секунду превратилась в статую. Неужели Людовик увидел в ней Аделию? Свою мать? Всё слишком запуталось. Происходящее не то что походило на несмешную комедию, — это был настоящий цирк. Эту девушку прямо сейчас хочет изнасиловать сын женщины, с которой она познакомилась в мире мертвых. И не только познакомилась, но и очень хорошо сблизилась. Аделия была для Беллы второй матерью.....безумие. Боже, как же сейчас не хватает Томаса! Его крепких объятий, с помощью которых он бы с лёгкостью успокоил Хартфил. Одно представление о его музыкальных руках, обвитых вокруг женского тела, сводит с ума! Ещё не хватало его нежного шёпота, которым он бы сейчас говорил приятные, так нужные сейчас слова. Но Раджи нет рядом. А чтобы возлюбленным встретиться вновь, Белла должна во что бы то ни стало выбраться отсюда! Умирать от рук этого человека — последнее, что хотела бы Хартфил. Игра за жизнь номер два началась. И на этот раз девушка не отдаст победу младшему де Капуста. Белла моментально вернулась обратно к Аделии и Джи и сообщила им новость. Сказать, что старшая де Капуста была в шоке — ничего не сказать. Женщина хоть и была реалисткой, но всё равно отказывалась верить в то, что ее сын стал насильником. Ещё и по её вине? Почему он видел в других девушках свою мать? С чем вообще это могло быть связано? Ответы на эти вопросы знала только Аделия. Она много повидала в своей жизни, опыта у ней было много. А ещё она прекрасно знала почему её смерть стала для Людовика переломным моментом жизни. Вот только Ада не думала, что всё будет настолько плохо. Пока представительницы женского пола находились в шоке, в голове Джерарда происходили глобальные вычислительные процессы. Парень обдумывал все возможные выходы из ситуации по типу: схватить вазу и ударить мужчину по голове, найти верёвку и задушить. Ну или как вариант было повторение фраз, вводящих человека в стыд (Какой ты добрый! Как ты хорошо ко мне относишься!). В какой-то момент брюнет вспомнил фильм про переселение душ и в его голове мелькнула мысль: «Вдруг переселение душ существует? Если можно попасть в мир мертвых, почему бы и нет? А если Ада вселится в душу Беллы, то она точно сможет убедить Людовика не прикасаться к ней. И может быть Хартфил удастся выжить!». Откуда в его голову вообще пришли такие мысли? Какой-то фильм…с чего бы. Можно ли доверить жизнь человека сценаристам ужастика? Да, дар Беллы позволяет ей выпадать из реальности в любое время. Да, она могла ходить туда-сюда по мирам и продумывать каждый свой шаг…но можно ли продумать жесты человека? Знать наперед в какую позу он бы стал, какую эмоцию бы проявил? Нет, это невозможно. Джи подошёл к девушкам и начал рассказывать свой план: — Знаете, я тут вспомнил про переселение душ их одного тела в другое…и подумал, а вдруг это правда…типо если такая мистика с двумя жизнями существует, почему бы и нет? Я примерно знаю обряд, давайте хотя бы попробуем…а если уже не получится, придумаем что-нибудь другое… — Несмешно, — с каменным лицом произнесла Хартфил. — Почему ты не веришь мне? Я не шучу, — парень развел руками. — Да, потому что только ты, нафиг, мог до такого додуматься, — она тыкнула в Джерарда указательным пальцем, — переселение душ…Ой Джиииии — Пожалуйста, —скромный шепот прозвучал в ответ, — Пойми, тебе не хватит концентрации каждую секунду вспоминать что-то, чтобы попасть сюда, ну согласись…вдруг у тебя паничка начнётся…и тебя уже ничто… — он вовремя остановился. — Ладно, — по её щеке за секунду скатилось сразу несколько слезинок, от того что не осталось сил терпеть, — у меня нет выхода, я больше ни на что не способна, — Белла попыталась сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться, но в итоге начала плакать ещё сильнее, — А ведь ты говорил! Давай, скажи это. Я же говорил... — она закрыла лицо руками. Джерард тихонько обнял подругу и начал поглаживать руками по спине. — Я тут не причем, никто не виноват. И к тому же, я бы тоже не стал слушать советы мертвой девочки из моего сознания, — лёгкий смешок послышался откуда-то снизу, — Белла, ты должна. Ради Томаса. Ради себя. Ради меня... Далее последовала пауза. Хартфил отстранилась и вытерла остатки слез руками, — Говори, что делать. Парень позвал Аделию и попросил ее сесть на ковер в позу лотоса. Беллу он посадил напротив. Чтобы обряд сработал они обе должны будут выкинуть все мысли из своего сознания. Нужно умиротворение, полное расслабление. И ещё один из важных элементов — держание за руки. — Постарайтесь ни о чем не думать, — сказал Джи, понимая, что на первый взгляд это кажется невыполнимой задачей, — Возьмитесь за руки, только свободно, без лишнего напряжения, будто вы всю жизнь с соединёнными руками... Ада и Белла быстро выполнили все просьбы Джерарда, не подавая признаков волнения. — Так. Закройте глаза и потеряйтесь в сознании, забудьте про всё. Никаких мыслей. Только темнота и ваше дыхание. Двадцать минут Ада и Белла старательно пытались попасть в бессознательное, обе совсем не двигались и ни о чем не думали. По началу Белле казалось, что она просто уснет, но потом до нее дошло, что здесь невозможно спать. С каждой проходящей минутой Джи вел войну с отчаянием, которое так сильно хотело его настигнуть. Но Джерард не хотел терять надежду, он верил. Спустя полчаса после начала их обряда Аделия начала размываться, её тело окутало туманом, а вскоре она и вовсе исчезла, будто растворилась в пространстве. Ее душа теперь находилась в живом теле. В теле шестнадцатилетней девочки, которая стояла перед человеком, который для одной насильник, а для другой единственный ребенок. Первые секунды в новом облике Аделия пыталась привыкнуть к пространству и своему телу. Но когда она увидела своего сына, по которому безумно скучала, её не волновало больше ничего. — Луи, это я, твоя мама. Милый мой, — квадратные глаза Людовика смотрели на девочку, пытаясь понять происходящее, — Ты скучал по мне? — Не может быть, — недоверчиво произнес он, — как ты... — Я здесь, — уверенно сказала Аделия, — Что с тобой случилось? Как тебя покалечила жизнь? — глаза мужчины стали стеклянными от поступивших слез. — Мама... — всхлипнул он, — я...я пытался..они сказали мне, ч..что если я позволю случится обряду, который затеяли представители черного парада, то ты никогда не вернёшься, — Ада пыталась переварить сказанные сыном слова. Она полностью отказывалась верить в то, что он сошел с ума, — Я смог прервать обряд....и ты вернулась, значит получилось, — Луи подошёл ближе, разводя руки в разные стороны, чтобы обнять, но в ответ женщина сделала шаг назад. — Почему? — спросил де Капуста голосом человека, который был готов пожертвовать планетой ради жизни одного человека. — Потому что ты спас меня только спустя год, — строго отрезала она, — хотя мог намного раньше... — Но я всё-таки спас тебя! — маленького Людовика задели за живое, он снова сделал недостаточно, он снова недостаточно хорош и умён. — Мальчик мой, ты должен поехать в наш старый дом и найти мои серебряные чётки, — медленно и внятно проговорила Аделия, — Крест на них непростой. Он связывает мир мертвых с миром живых. Только с помощью них ты сможешь воскресить меня. — Что я должен буду сделать с чётками? — Возьми их в руку и помолись за меня. Бог услышит. — Скоро всё будет, — уверенно сказал он и ушёл. В гостиной Луи подхватил свою излюбленную троицу, они сели в черный джип и отправились в путь. За всем этим, стоя за белой занавеской, наблюдала Ада. Она тяжело вздохнула, когда увидела, что ее сын уехал. Аделия хотела спасти своего сына и делала все возможное для этого. Пока Людовик доедет до старого дома пройдет минимум полтора часа. А потом ещё и обратно. В общем счёте было три часа, чтобы уехать. Все шло по плану. Ей осталось найти деньги и выбраться из этого особняка. Ада не могла вызвать полицию, потому что не хотела, чтобы ее сын попал за решётку. И ей не было совестно за это. Выйдя из комнаты, Аделия направилась вдоль по коридору в поисках каких-либо вещей. Дойдя до гостиной, где раньше сидели похитители Беллы, женщина нашла ее сумку. Благо в ней был телефон и пара купюр, которые Жерар и Аннет ещё не успели присвоить себе. Не долго думая, старшая де Капуста с лёгкостью разблокировала телефон, нашла свою геолокация и вызвала такси от соседнего дома. Она вышла на улицу и сорок минут ждала заветную машину, размышляя о дальнейшей судьбе Людовика. Какой черный парад? Про что он говорил? А что произойдет, когда мужчина поймет, что обряд с чётками не работает? Что будет тогда? Если он свова убъет людей? У Аделии был шанс прекратить эту резню и вызвать полицию, но она выбрала свое материнское сердце. Ее сын стал психически больным, ему нужно в больницу, а не в тюрьму. Скажем так, она дала ему последний шанс. Наконец такси подъехало, Аделия села в него и указала адрес того самого проклятого парка. Белла была спасена. Ее сын тоже. Но надолго ли? В то время как таксист тихонько подпевал попсовому радио, по её шекам скатывались горячие слезы. То были слезы матери двух детей, которых таким ужаным образом свела жизнь.***
Пять явно уставших человек зашли в отель и быстрым темпом направились к лифту. Среди них были Вик, Томас, Дамиано, Итан, Лео и Марта. Фотосессия немного затянулась и ребятам пришлось работать аш до полуночи. А потом ещё и со студии сорок минут добираться до гостиницы. Все о чем они сейчас мечтали — это хорошенько выспаться перед завтрашним концертом. — Блин, я надеюсь Белла спит, а то телефон недоступен был, — полумыча произнёс гитарист, облокачиваясь на стенку лифта. — Да она ж сочинение писала, наверное телефон даже не трогала, вот и разрядился, — с совершенно ничего не выражающим лицом промолвила блондинка. Лифт характерным пиканьем оповестил ребят о прибытии на нужный этаж. Все начали расходиться по своим номерам. — Ладно, всем спокойной ночи, — сказал Раджи, после чего скрылся за дверью. Парень включил свет и прошел к кровати, но Хартфил там не было. — Бе-е-елл, —Томас подошёл к ванной, но и там никого не было. Неприятное чувство начинающейся паники накатило на парня. Он ещё раз прошелся по номеру, открыл шкаф и понял, что там не было даже того черного пальто, которое сегодня одевала девушка. А это значит, что Белла либо снова ушла, либо даже не возвращалась, — чёрт… — резкими движениями Раджи достал телефон из сумки и набрал номер Хартфил, но в ответ последовало лишь «Абонент временно недоступен, пожалуйста, перезвоните позднее». Кажется Милан для Måneskin стал проклятым городом. Томас пришёл к номеру Марты и, аккуратно постучав, приоткрыл дверь. — Томас, заходи, что-то нужно? — судя по голосу Марта тоже сильно устала и намеревалась как можно скорее лечь спать. — Белла пропала, — в ответ женщина испуганно посмотрела на парня. — Как пропала? Она должна была быть в номере? — Мы вместе вышли из ресторана, я пошёл на фотосессию, она — в отель, но… сейчас мне кажется, что её так и не было в номере, нет никаких признаков её присутствия, ни сумки, ни пальто, даже одеяло на кровати смято также, как и утром, — Томас взялся руками за голову. — Во сколько вы вышли из ресторана? — Где-то в пять. — Восемь часов прошло, боже. Пошли в ваш номер, — женщина быстро вышла из комнаты, отчего её кудряшки немного приподнялись. Томас в том же темпе последовал за ней. Марта внимательно осмотрела комнату и приняла решение позвонить Саре, ведь она должна была одной из первых узнать о пропаже своего ребенка. К тому же так можно было немного прояснить ситуацию, если Белла звонила ей не позже восьми часов назад. Но по итогу женщина до жути испугалась и сказала быстрее звонить с полицию, что, собственно, и собиралась делать Марта после звонка. Томас не верил в происходящее и надеялся, что все это просто шутка. Различные плохие мысли про похищение и насилие лезли в его голову. Парень неосознанно начал выдумывать разные сюжеты про то, как какой-то мужчина приставляет к Белле нож и утаскивает в подворотню или всё то же самое только в лифте, квартире, машине. Это были страшные сюжеты, они забирали последние надежды человека, то зачёркивая их черным цветом негатива. Его любимая девушка пропала и с ней могло случиться буквально что угодно. Второй раз в жизни он боится потерять её навсегда. Опять в Милане. «Да пусть он сгорит к чертям! Проклятый город». Слезы начали поступать к глазам, сдерживать их было невозможно. Сердце сжалось, дыхание становилось всё тяжелее. Томас должен был бороться с паникой, лишь так он смог бы пережить очередную боль. At the end of the world На закате этого мира Or the last thing I see Последнее, что я увижу, You are Будешь ты, Never coming home Так и не вернувшаяся домой, Could I? Should I? Мог ли я? Смог бы я? Пробил час ночи. Марта уже позвонила в полицию, и так как с момента пропажи прошло достаточно много времени, следователи решили посмотреть камеры наблюдения различных заведений на пути из ресторана в отель. Но никаких зацепок не было найдено.