Герои? Злодеи? Пф! Деньги! И дайте жить спокойно!

      Он просто хотел, хоть ненадолго, но стать свободным. Выбраться из тех проклятых стен особняка, что так сильно давили на него, десятилетнего ребенка. Нет. Они не просто давили. Они душили. Смыкались вокруг. Становились с каждой минутой все меньше и меньше. И каким бы особняк его семьи не был просторным, он, в тот момент, ощутил ужасающий приступ удушения. Особенно, когда по пустынным коридорам слышались призрачные шаги его отца. Он знал, прекрасно понимал, что отца нет сейчас дома. Вот только его разум, окруженный этими чертовыми стенами, создавал иллюзию противоположную реальности.       В такой же день, как сегодня, несколько лет назад, на его лице остался этот ужасающий и отвратительный ожог. И когда только каждый год приближалась эта дата, он ощущал себя узником особняка. Его охватывал… нет, это не был ужас. Не был страх. Это была непонятная ему паника. Паника, которая своими костлявыми отвратительными пальцами пробилась в самую глубь его разума.       Поэтому он сбежал. Не контролируя себя. Он просто сбежал из этого дома. Смог все-таки найти лазейку и выбраться. И бежал дальше. Все дальше, стараясь оставить за спиной причиняющее боль воспоминание о том, как его мама, любимая мама, причинила ему боль. О том, как сама она, рыдая, пыталась своей причудой исправить то, что уже не представлялось возможностью изменить. И он бежал. Все быстрее и быстрее убегая, не разбирая дороги. Пока в один момент он, сам не замечая, выскочил на проезжую часть. И только тогда он услышал рев. Рев мотора. Инстинктивно замерев, он повернулся на источник страшного звука. Скрип колес. И шины останавливаются в миллиметрах у его носа. И именно этот шок развеял иллюзорный туман, который навела на него паника. Именно шок позволил ему вновь задышать, позволяя панической атаке уйти. И когда он поднял разного цвета глаза на того, кто восседал на байке, его ноги, казалось, примерзли к земле. Этот чернокожий человек, с массивными огромными рогами, смотрел на него так, словно желал его смерти больше всего на свете. Он, буквально, ощущал его желание убийства. — Ой. Мальчик!       Кто это произнес? Он не увидел. Его тело, в одно мгновение, из-за пережитого стресса, решило просто отключится. И… он не возражал. Даже будет, наверное, забавно, если его, инструмент Старателя, который тот с таким усердием растил и обучал, убьет какой-то Злодей.       Первое, что увидели перед собой, когда смогли сфокусироваться, гетерохромные глаза были другие глаза. Красивого лазурного цвета. Словно… внеземные, ведь зрачок был абсолютно белым, а вокруг него, будто россыпь звезд, украшали радужку такие же белые пятнышки.       Звезды… красивые… — Красивые…       Последнее, мальчик, прошептал. Из-за чего взгляд лазурных глаз из заинтересованного сменился вопрошающим. И только из-за этой смены тот, кого Саюки уже успел называть невнимательным суицидником, моргнул и резко поднялся, из-за чего и мальчик, и обладатель красивых лазурных глаз, столкнулись лбами. Вспышка боли и искры в глазах были у обоих детей. — Ай! — Тц…       Невнимательный суицидник, зажмурившись, схватился за голову и вновь повалился на свое лежалище. А Саюки, схватившись за лоб, резко отошел, при этом потирая ушибленный лоб. — Ну и ну. Для суицидника ты слишком активный.       Пробурчал ребенок. После чего, выпрямившись, посмотрел на спасенного им ребенка, который только сейчас, так же потирая лоб, решил все-таки осмотреться и понять, где он находится. А находился он в уютной, светлой и большой, но не знакомой гостиной. Стиль слишком сильно отличался от настолько привычного ему японского. Западный. Взгляд гетерохромных глаз осматривали каждую мелочь интерьера, на мгновение остановились на камине, а после вновь вернулись к тому, кто обладал такими красивыми глазами. И тут… мальчик удивленно распахнул глаза. До этого момента он и не заметил, какой внешностью обладал второй ребенок. Алые волосы. Лазурные глаза. С такими атрибутами он бы принял его за своего брата, если бы не сильная разница во внешности. Его нос не походил ни на нос мамы, ни на нос отца. Разрез глаз был другим. Даже подбородок был иным. — Эльф?       Тихо прошептал невнимательный суицидник, смотря так пристально на Саюки. На что тот смог лишь засмеяться, убирая руку от ушибленного лба. — Ахаха! Ты забавный!       Улыбаясь ребенок покачал головой, после чего вновь подошел к, до сих пор лежавшему на диване, мальчику. — Я Саюки. -…       Мальчик, смотря снизу вверх на ребенка не отводил от него взгляда. — Где я? — Как где? Ты у меня дома. Мы тебя чуть не сбили, когда ты так неожиданно выскочил на дорогу. Скажи честно, тебе, что, жить надоело?       И Саюки, нахмурившись, сложил руки у себя на груди. Между его бровей залегла забавная, для суицидника, морщинка. — Н-нет… я просто бежал. — Я это заметил. Будто за тобой гналась сама смерть.       Глубокий и низкий голос заставил мальчика вздрогнуть и резко перевести взгляд гетерохромных глаз в другую сторону, откуда этот голос и доносился. И он увидел его. Того, кто так желал его убить. Массивный, большой мужчина, с опасными рогами, словно короной, на голове сидел на втором, противоположном диване. Он закинул ногу, с копытами, на ногу и, развалившись на спинке дивана, внимательно следил за тем, на чьем спасении настоял Саюки. Оно и понятно, ведь если бы они оставили ребенка на проезжей части, или около нее, для них самих проблем было огромное количество, так как в этом районе было много камер дорожного слежения. -…       Мальчик вновь промолчал. Он внимательно смотрел, нет, следил за тем от кого исходила опасность. И молчание продолжилось бы, если бы Саюки, устав от этой игры в гляделки, не вздохнул и, наклонившись вперед, не прервал зрительный контакт, вновь посмотрев в глаза суициднику, оказавшись к нему едва ли не нос к носу. — Ты так и не назвал себя.       И улыбнулся. От подобного наглого и бесцеремонного вторжения в личное пространство мальчик отшатнулся. И сглотнул, вжимаясь спиной в спинку дивана. Его, как ни странно, но больше всего пугала именно эта девочка, чем рогатый монстр, сидящий на противоположном диване. Ведь именно из-за страха его сердце начинает пропускать удары, а не из-за красоты этих глаз. Ведь так? Поэтому гетерохромный мальчик продолжал хранить молчание, вновь смотря в лазурь аловолосой девочки.       Саюки, видя, что простыми разговорами вытянуть из этого ребенка ничего не получится, лишь выдохнул, и, выпрямившись, развернулся и пошел на кухню, смежную с гостинной. — Апельсиновый сок будешь? — Тебе помочь?       Не отрывая серьезного взгляда от найденного ребенка пророкотал, как казалось этому ребенку, мужчина с величественными массивными рогами. На что Саюки, махнув рукой, крикнул. — Нет, спасибо. Скоро придут мама, папа и сестренка из школы, которую они выбрали. Так что им нужно будет подкрепиться, чтобы сильнее не проголодаться до ужина.       С улыбкой произнес Саюки, двигаясь по кухне, под внимательным взглядом гетерохромных глаз. Саюки уже десять, скоро будет одиннадцать, а значит его без какого-либо страха пускали на кухню. Достав из холодильника пакет с апельсиновым соком, он поставил его на кухонную тумбу, чтобы тот, к приходу семьи, согрелся. — Так, будешь апельсиновый сок?       Снова обратился Саюки к ребенку, однако тот упорно молчал, пытаясь понять, почему сердце его не на месте, ведь до сих пор перед глазами стоял образ лазурных внимательных глаз. Аловолосый ребенок лишь в очередной раз выдохнул и, повернувшись к гостиной, с хитрой улыбкой глянул на следившего за ним пацана. — Ну, хорошо. Если будешь молчать и дальше, тогда…       И из кармана штанишек Саюки достал телефон незнакомого ребенка. Только когда невнимательный суицидник заметил свой мобильный в чужих руках, он резко опустил руки к своим штанам, где в карманах, разумеется, его не нашел. — Когда ты… — Когда ты лежал без чувств. Итак… посмотрим. Самые частые звонки… Ага. Фуюми. Группа… сестра? Отличненько. Тогда позвоним ей. — Н-нет, стой!       Однако, вскрик мальчика не остановил Саюки и тот быстро нажал кнопку вызова. Гудок. Два гудка. Три. И на противоположной стороне раздался звонкий голос. — Шото! Где ты? Я пришла домой, а тебя нигде нет!       Девичий голос, наполненный волнением и переживанием заставил Саюки с удивлением посмотреть на телефон. А после и вовсе включить громкую связь. — Эм, здравствуйте!       С улыбкой в голосе поздоровался аловолосый, при этом смотря на того, кого девушка назвала Шото. А тот, побледнев, неотрывно смотрел на телефон в маленьких руках. — А? Это… кто? Где Шото? — А, так этого котенка зовут Шото? Спасибо, а то он даже не хотел представиться. — К-котенка? — К-котенка?       И если девушка на другой стороне переспросила громко, сам Шото, заикнувшись, прошептал это слово и перевел взгляд удивленных гетерохромных глаз на откровенно веселившегося ребенка. — Да, котенка. Такой же маленький, милый, напуганный. И шипящий, когда пытаешься подойти ближе. Постоянно вжимается в спинку дивана. Ахаха!       Посмеявшись Саюки наблюдал за тем, как с каждым словом скулы мальчика розовеют все сильнее, становясь красными. А гетерохромные глаза расширяются все больше от сказанного. — Эм… к-котенок, да…? А, кто вы? — Меня зовут Саюки. Я и мой друг, мы нашли его… нет, скорее, мы его чуть не сбили, если честно. Он выскочил на проезжую часть. — С Шото все в порядке?!       Казалось отступившее волнение девушки вновь вернулось. И не просто вернулось, а с удвоенной силой. — Да. С ним все в порядке. Он у меня дома. Предлагаю апельсиновый сок, а он молчит. Однако, согласитесь, что витамин С ему сейчас поможет сильнее, чем обычная вода. Кстати, вы придете за ним? Я не против оставить этого котенка у себя, приютил бы, вот только мама с папой будут… явно не на стороне моей идеи.       Слушая весь диалог, рогатый мужчина испустил смешок, при этом сощурив глаза, продолжая при этом следить за стремительно, то краснеющим, то бледнеющим мальчишкой. Он всеми силами пытался подавить вырывающийся на волю смех. И это у него получалось очень хорошо. А Саюки продолжал говорить и говорить, будто нескончаемым потоком слова вырывались из его рта. — К-котенка…       Видимо девушка до сих пор находилась в некотором шоке от услышанного. Но все же смогла взять себя в руки. — Д-да, разумеется я приду за ним! — А что насчет сока? — Сока? — Да, апельсинового. Думаю, если вы ему позволите, он его выпьет все-таки. — Я не думаю… — Хотя да, вы правы. Пить что-то находясь у незнакомцев… этого нельзя делать. Хорошим детям такое нельзя советовать. — А… как тебя зовут, еще раз скажи? — Я? Меня зовут Саюки. Я недавно приехал в Японию из Америки. Думаю, может из-за этого мой японский настолько плох, что вы постоянно переспрашиваете… — Н-нет, нет! Твой японский хороший. Акцент, конечно есть, но он хорош. А есть кто-нибудь рядом из взрослых? — Да, есть! Вы на громкой связи, так что… Булл! Ты слышал. — Слышал. Да, я слушаю вас.       Проговорил мужчина, повернув голову в сторону кухни. — Господин Булл. С моим братом действительно все в порядке? Вы… — Да. Он просто потерял сознание. Приезжайте, он у нас в гостиной сидит. И, зная Саюки, этот ребенок не остановится пока не напоит вашего… кхе… котенка соком. — Я… я поняла. А, куда мне идти? — Я скину смс с адресом. Хорошо?       Вклинился в разговор вновь Саюки, с улыбкой продолжая смотреть на Шото. За весь разговор он ни разу не сводил своих лазурных глаз от мальчика. — Хорошо. Конечно. А… — И сейчас я передам трубку самому Шото. И выключу громкую связь. Наверное, наше общение очень вас взбудоражило. — Хех, есть немного такого.       Девушка явно была смущена. Саюки вылил на нее так много информации, как нужной, так и не нужной, что у Фуюми попросту вылетело из головы, что первым делом нужно было попросить позвать ее младшего брата к телефону. Саюки, подойдя к ошалевшему от такого разговора Шото, протянул ему его же телефон и, выключив громкую связь, с улыбкой вложил телефон в такую же, как и у него, маленькую руку. — Вот, Котенок. А я продолжу готовить перекус.       И, развернувшись, опять пошел на кухню. Саюки не слышал о чем говорил Шото с сестрой, так как ему, во-первых, это было не интересно, а во-вторых полдник сам себя не приготовит. А что на полдник? Ничего не обычного. Просто двухслойные сэндвичи и нарезанные на дольки яблоки. Чисто для того, чтобы заморить червячка перед предстоящим ужином, до которого еще часа четыре.       К тому времени, когда Саюки уже закончил нарезать яблоки на отдельные дольки и выкладывать на большой тарелке, в гостиной наступило молчание. — Булл. Отправь, пожалуйста, с телефона Котенка смс с адресом, чтобы Фуюми его забрала. — Ок, сейчас сделаем.       Когда мужчина поднялся с дивана и возвысился своим не маленьким ростом над Шото, мальчик, посмотрев на рогатого снизу вверх, с каким-то вызовом протянул тому свой телефон. — Я не котенок. — Ахаха, правда? А я и не заметил. Ты котенок!       Посмеиваясь крикнул с кухни Саюки, продолжая подготовку к прибытию семьи. И вновь от этих слов скулы мальчика порозовели, из-за чего весь его серьезный и воинственный вид, с которым он смотрел снизу вверх на Булла, развеялся, как утренний туман. — Кстати, я продолжу мысль Булла. Как так получилось, что ты бежал сломя голову на проезжую часть? — Это… я не хочу этого говорить. — Но ты выглядел испуганным. — Я не был испуган.       Шото, сложив руки на груди, закрыл глаза и отвернулся, но только после того, как получил свой телефон обратно и проверил исходящие сообщение. Там и в самом деле был адрес. — Ну… хорошо. Тогда, что тебя так встревожило?       Из-за того, что глаза Шото были закрыты, он не заметил, как быстро Саюки оказался возле него. И от теплого, но вопрошающего голоса совсем рядом с собой, вздрогнул, тут же открывая свои глаза. — Я… не хочу говорить.       Вновь повторил мальчик, опуская глаза и сжимая в своих маленьких кулачках ткань светлой футболки. И только Булл хотел что-то сказать, вернувшись на свое место на диване, как Саюки повернулся к нему. Аловолосый только приподнял свою руку. Только один жест заставил Булла продолжить хранить молчание. Этого не заметил Шото. Однако, увидев, как аловолосая девочка отходит от него вновь, снова обратил на нее внимание, следя за ней. И какого было его удивление, когда она подошла к этому страшному мужчине и просто… достала из кармана штанов шоколадку, распечатала ее, и протянула ее ко рту рогатого. А тот, с удовлетворенной улыбкой, зажал шоколадку зубами, принимая сладость. Девочка, с улыбкой, протянула свою руку к нему и погладила своими маленькими пальчиками по массивным рогам. Шото, сжав губы, отвел вновь взгляд от этой картины. — Булл, только не перебивай этим аппетит. — Пф, для сладкого всегда есть второй желудок. Все уходит туда. К тому же, с орешками, кто от этого откажется?       И девочка вновь засмеялась. Сейчас Шото казалось, что он здесь явно лишний. В этой теплой атмосфере, которую дарила эта девочка, явно не Шото был центром вселенной. Не так, как дома, где все внимание, хоть какое, позитивное или негативное, но было направлено только на него, ребенка с сильной причудой. И это… больно кольнуло. Однако, как оказалось, девочка про него не забыла, так как, повернувшись, вновь посмотрела на него своими лазурными глазами. — Так как, будешь сок? Если Фуюми не придет в ближайшее время, перекусишь с нами? — Она придет и быстро.       Пробурчал мальчик, не понимая, на что он вообще смог обидеться. И все же вновь посмотрел на девочку. — Ну, так как? — Хорошо. Буду. — Вот и славно, а пока…       Не успела девочка договорить, как входная дверь открылась. И послышались голоса. Один мужской, женский и девичий. Шото сразу перевел взгляд на сторону звуков, при этом сглотнув. — О, мама, папа и сестренка. Подожди здесь, Котенок. Булл, я расскажу им, что случилось. Хорошо? — Пф, как хочешь.       Прожевавший кусок шоколадки сказал Булл пожал плечами, оставаясь один на один с ребенком, когда Саюки побежал встречать своих родителей. Шото проводил девочку взглядом, продолжая неотрывно смотреть в ту сторону, где, предположительно, находилась прихожая. А Булл, в свою очередь, не сводил взгляда с ребенка.       Саюки вбежал в прихожую и тут же крепко обнял Сашу. Та, ойкнув, посмеялась и погладила младшего брата. — Привет. Как все прошло? Саша, тебе понравилась школа? — Да, понравилась. Нам сегодня провели экскурсию и через неделю я уже пойду туда. — Мама, папа, а вам, понравилась школа? — Ну…       Давид снял кожаную куртку и повесил ее на крючок, после чего размял шею. И только тогда, после того как выдержал театральную паузу, улыбнулся и положил свою руку на алую макушку. — Да. Японские школы, конечно, отличаются от американских, но все же, школа, вроде, неплохая. — Пхах, да ты был сам похож на ребенка, который увидел что-то диковинное.       Посмеялась Джейн, после чего подошла к мужу и поцеловала его в щеку. Ну, могло показаться, что в щеку. Саюки заметил, что ее губы слегка коснулись уголка губ Давида, из-за чего тот, с горделивым видом, обнял супругу за талию и прижал к себе.       Я рад, что у них, в этом плане, все так же хорошо, как и было раньше. — Кстати, мама, папа, сестренка… как бы сказать…       Замялся Саюки, отпуская Сашу. Он коснулся одной пряди своих волос и стал ее слегка накручивать, мысленно представляя как и что нужно сказать таким образом, чтобы его родители не запретили Буллу катать Саюки на байке. Давид и Джейн, переглянувшись, с удивлением посмотрели на своего сына. Саша же слегка наклонила голову в бок, выжидая. — Что случилось?       Джейн слегка наклонилась вперед и огладила щеку своего сына своей нежной рукой. Саюки, приняв ласку, прикрыл глаза и улыбнулся. — Я нашел котенка. — К-котенка…?       С удивлением посмотрел Давид. Но что-то внутри него подсказывало, что простой котенок не мог так сильно заинтересовать его сына. Нет, он знал, что к животным их сын относился положительно и доброжелательно, вот только, когда на Рождество ему предложили подарить собаку или кошку, Саюки тогда сказал, что не готов нести такую ответственность за чужую жизнь. Чем, в очередной раз, удивил, но положительно удивил, своих родителей. А Саша, просияв, подпрыгнула и хлопнула в ладоши. — Котенок! — Угу, можно он останется сегодня на перекус? Скоро за ним придет его сестренка. — С… сестренка?       Саша непонимающе уставилась на Саюки. Как и Давид, и Джейн. Родители вновь переглянулись, очевидно что-то не понимая, а мальчик, тем временем, с улыбкой закивал. — Да. Мы сегодня ездили на байке Булла. Все как положено, мама, папа. На мне был шлем и скорость мы не превышали.       Не стоит им знать, что никакого шлема не было. Да и превышение скорости тоже… — Я просто хотел получше ознакомится с местностью, а машина слишком габаритная. К тому же, со мной был Булл. И, в общем, он выскочил на проезжую часть. — Что?       Джейн тут же побледнела, уже материнским умом представляя, что могло произойти. Однако Давид, видя, что с их сыном все в порядке и тот в хорошем расположении духа, прижал супругу сильнее к себе, этим одним жестом показывая и говоря: «Не переживай». — Ну, да. Булл ведь хороший водитель. Он вовремя смог остановиться. В общем, котенок просто потерял сознание. Мы осмотрели его. Так что Булл предложил его привести к нам. — Я… мало что понимаю, но можешь познакомить нас с… Котенком?       Кажется бровь Давида дернулась. Вот только улыбка с его лица не сошла. А Саюки, понимая, что вроде как более менее углы сглажены, кивнул и, взяв маму и папу за руки, повел их в гостиную, смежную с кухней.       К Шото вышли три незнакомца, которых вела за собой аловолосая девочка. Красивая высокая женщина. Шатенка. Раз Саюки сказала, что они из Америки, значит коренная американка, к такому выводу пришел Шото. Ее карие глаза были наполнены таким же теплом, как и глаза самой Саюки. Такой же высокий мужчина, как и женщина, с плавными чертами лица и острыми, будто льдинки, голубыми глазами. Темноволосый. Брюнет. И девушка. Такая же, как и женщина, шатенка. Среднего роста с голубыми глазами, которые с удивлением смотрели на «котенка». Атмосфера вкруг этой четверки была наполнена… чем-то теплым. И в центре стояла аловолосая девочка, непохожая на своих родителей. Ни алыми волосами. Ни насыщенными лазурными глазами с белыми зрачками.       Может… все-таки… она моя сестра? Отец, вроде как, уезжал в командировку в Америку.       Неприятный червячок вновь выполз на свет. Однако Шото, отогнав эти мысли, поднялся с дивана и, как и подобает японцу, поклонился. — Простите за вторжение.       Первым от смеха взорвался Давид. За ним Джейн, а после и Саша. Они смеялись, в то время, когда сам Шото, вздрогнув, с непониманием поднял голову и уставился на этих странных людей. — Так вот… ахаха! Вот какого ты Котенка привел? — Боже, Саюки! Ахаха, это человек! Людей не нужно принимать за котят!       Саша крепко обняла Саюки, в то время, когда Джейн, отойдя от семьи, с доброй улыбкой подошла к мальчику и присела возле него. — Как тебя зовут, мальчик?       Ее взгляд, хоть и был наполнен нежностью, но все же он быстро осмотрел Шото, проверяя на наличие физических повреждений. Мальчик, сглотнув, выпрямился. — Меня зовут Шото. — Пф, а мне он отказывался называть свое имя.       Саюки надулся, а Шото, испуганно, посмотрел в ее сторону. — Я… — Ничего, Шото. Понимаю. Новые люди, неизвестно где ты находишься… будем знакомы. Меня зовут Джейн.       Женщина с доброй улыбкой протянула ему руку. Мальчик, на мгновение зависнув, протянул ей свою маленькую ладошку в ответ. Все-таки в Японии не так часто жали друг другу руки. Чаще всего просто обменивались поклонами. — Моего мужа зовут Давид. А мою дочь Саша. — Приятно познакомится.       Сказал глава семейства, подойдя к своей жене. Он тоже протянул, деловито, руку ребенку. Шото пожал и ее. — Я приготовил нам всем перекус! Наверное, вы проглодались! — Спасибо, Саюки. А ты, Шото, присоединишься к нам?       Джейн кивнула сыну и вновь посмотрела на «котенка». А тот, не в силах отказать этой женщине, кивнул в ответ. И в этот момент его живот предательски заурчал. Что вызвало новую волну смеха, а Шото заставляя покраснеть.       Пока семейство располагалось у обеденного стола, Давид подошел к Быку и, посмотрев на него, скрестил руки на груди. — Что произошло? — Думаю, Саюки все уже рассказал. — Байк, да? — Вашему сыну сложно отказать. Как, в принципе, и вам. Это семейное. Двойная харизма, я бы сказал. Что у вас, что у Джейн. — Хах, приму как комплимент. Я не против того, чтобы мой сын увлекался байками. Но, все же, будьте осторожны. — Я понимаю, Давид. И я осторожен. — Голоден? Или опять Саюки перебил твой аппетит шоколадкой? — …Откуда вы…? — Я ему сегодня дал ее. — Вы же знаете, что ваш сын не любит сладкое. — Боже, Булл. Напомнить наш разговор? — Хах, прости, все не могу привыкнуть. — Сколько ты уже с нами? Скоро будет как пять лет. Мы уже стали одной семьей, несмотря на то, что я плачу тебе за твою работу. — Пф, к Дей ты так сильно не пристаешь с этим вопросом.       Бык, хмыкнув, поднялся с дивана, этим ровняясь с Давидом. — Дей с детства тренировали быть идеальным оружием. Но все же, даже ее Саша постепенно заставляет оттаять. Кстати, она…? — Да. Еще выполняет ваше задание. — Хорошо. Надеюсь, скоро вернется. А теперь, идем есть.       Бык кивнул и пара мужчин пошли к обеденному столу. За это время, окруженный, как Шото думал, тремя красивыми девушками, Джейн, Саша и Саюки, раскраснелся от смущения сильнее. Когда Бык и Давид сели за стол, он был больше похож на вареного рака. А все из-за того, что Саюки объяснял, почему назвал Шото «котенком». — Но он ведь и в самом деле милый. — Милый? Кто?       Вклинился в разговор Давид, беря в руки приготовленный сыном сэндвич. — Котенок! — Саюки, его имя Шото.       Поправила Саюки посмеивающаяся Джейн. И тут раздался звонок в дверь. Единственная за столом, кто не успела прикоснуться к еде, Джейн поднялась. — Я открою. — Это, наверное, Фуюми, сестренка Шото.       Сказал Саюки и, с улыбкой, отпил апельсинового сока из стакана. Джейн с улыбкой погладила, проходя мимо сына, его по алым волосам. Шото же, заинтересованно, повернулся к прихожей.       Фуюми, когда получила смс, сразу вызвала такси. Благо адрес находился недалеко от их дома. Она знала, что когда-нибудь такое может произойти. Она ни раз видела, что с наступлением этой даты, Шото становился более угрюмым, подавленным. Он не мог никак смирится с той семейной катастрофой, что случилась несколько лет назад с их матерью. И все же, она оставила его одного сегодня. Когда она пришла в их особняк и не увидела там никого, она настолько сильно испугалась, что даже забыла о том, что можно элементарно позвонить. Она обежала весь особняк, но этот страх и шок не позволили ей мыслить логично. Ей всего шестнадцать лет. Она не училась на героическом курсе. И она… запаниковала. Благо тот, кто нашел ее брата, позвонил ей самостоятельно. И это был ребенок. Именно из-за того, что она слышала детский голос, ее сердце, хоть немного, но успокоилось.       И вот она стоит у входной двери большого дома. До их особняка в истинно-японском стиле не дотягивает, однако, с первого взгляда Фуюми поняла, у этих людей деньги были. Глубоко вдохнув и выдохнув, девушка нажала на звонок.       Дверь открыла женщина, для японцев, со своими стереотипами красоты, красивая. И ее добрая улыбка разбила любые сомнения о том, что эти люди могли причинить боль ее младшему брату. — Здравствуйте. Я сестра Шото, Фуюми. Он…? — Здравствуйте. Да. Он здесь. Меня зовут Джейн, приятно познакомится.       И женщина улыбнулась, протягивая руку для рукопожатия Фуюми. Девушка, посмотрев на протянутую руку, облегченно улыбнулась в ответ и пожала ее. — Он как раз за обеденным столом. Присоединитесь, Фуюми? — Я… — Не приму отказа. Видно, что вы школьница. Уроки только что, судя по времени, у вас закончились. А значит, вероятнее всего, вы голодны. Особенно, если учесть какой стресс от потери брата вы испытали.       И не принимая отказа, Джейн позволила Фуюми войти. Девушка, сглотнув, повиновалась. Для нее Джейн обладала какой-то особой аурой, которая показывала лишь одно — эта женщина и в самом деле не примет отказа. К тому же, раз Шото уже оказался за обеденным столом. Поэтому Фуюми и подчинилась. И, пройдя в дом, она тут же увидела ало-белую макушку Шото. — Шото!       Взволнованно девушка подбежала к брату и крепко его обняла. Шото, закрыв глаза, принял эти объятия как должное. И даже не заметил как лазурные глаза следили за ним.       Пф, как высокомерно. Видимо, он уже привык к такому… И все же, высокомерно.       И Саюки откусил кусочек сэндвича. За Фуюми прошла в гостиную, а после и к обеденному столу сама Джейн. — Это Фуюми. Сестра Шото.       Просто и лаконично она представила девушку семье. Давид, поднявшись, подошел к девушке и, поклонившись, улыбнулся. — Приятно познакомится, я Давид. Глава семьи. — Д-да. Приятно познакомится, Давид. Спасибо, что позаботились о Шото. — Нет-нет. Это не я. Я сам только что пришел.       И мужчина кинул взгляд на жующего Саюки. За взглядом проследила и сама Фуюми. Тут же ее глаза расширились. — Эм, простите за странный вопрос, но… вы его отец, так? — Да. И да, часто нас об этом спрашивают, так что я уже не держу никакой обиды. Он пошел в дальних родственников. Генетика дело такое, как в лотерее. — Ой, простите, просто… — Понимаю опасения.       Давид сразу стал серьезным. Он прекрасно понимал причину такой реакции. — У вашего брата, Шото, да и у вас есть алые элементы на волосах. И голубые глаза. Так что, все в порядке. К тому же мы делали ДНК тест, я его отец. А Джейн его мать. — Я еще раз приношу извинение! Это так грубо с моей стороны!!!       Фуюми тут же начала кланяться более энергично, на что Джейн ее попыталась успокоить. А Шото вновь посмотрел на Саюки, который, в свою очередь, с интересом смотрел на взрослых и пил сок.       Так значит, она не моя сестра?       И на губах Шото появилась легкая улыбка. Сам не понимая почему, но ему стало заметно легче.       Как бы Фуюми не пыталась уклонится от импровизированного перекуса, у нее не получилось. Так что, под разговоры этой семьи, она так же, как и ее брат, оказалась за одним столом.       Шото и Фуюми узнали, что семья только переехала из Америки. Узнали, какие эмоции испытала Саша. Узнали, что первое впечатление от Японии у американцев сложилось хорошее. Эта семья была… казалось, что была полностью открыта. И, находясь среди них, Тодороки чувствовали лишь спокойствие. — А вы…? — Фуюми задала вопрос Буллу, который, в свою очередь, молча наблюдал за семейной идиллией. — Я друг семьи. Живу вместе с ними. — Оу, понятно. Так распространено в Америке? — Хм, думаю так распространено везде. Когда настолько тесно общаешься с одними и теми же людьми, привязываешься к ним.       Сказал Булл, после чего достал откуда-то из своих запасов шоколадкую конфету. Фуюми даже не заметила, откуда появилась эта сладость. Она лишь с удивлением посмотрела на то, как быстро шоколад пропал во рту высокого мужчины. — Сладким делится не буду.       Тут же, как только заметил взгляд девушки, произнес Булл. На что Фуюми, нервно посмеявшись, подняла руки в защитном жесте. — Н-нет, я даже не думала ни о чем таком. Хах…       Импровизированный полдник прошел за разговорами, этим позволяя Тодороки проникнуться этой странной открытой семьей сильнее. И когда Фуюми поняла, что пора уходить, она поднялась. — Спасибо вам еще раз большое за то, что помогли Шото. — Не стоит.       Джейн ответила улыбкой и тоже поднялась. Однако, как только Фуюми окинула взглядом стол, она тут же спохватилась. — Ой! Позвольте хотя бы помочь убрать со стола! Я настаиваю. Вы, мало того, что помогли Шото, но еще и успокоили его и накормили нас двоих. Это малое, что я могу сделать. — Ну, раз ты настаиваешь… не против, если я буду обращаться к тебе просто Фуюми? — Нет-нет! Я только рада.       И девушка, под внимательным взглядом Давида, прошла за Джейн. Только после этого Давид, Булл, Саша, Саюки и Шото поднялись и переместились в гостиную. — Я скоро тоже пойду в новую школу!       Щебетал Саюки, стараясь не дать атмосфере неловкости заполнить все пространство. Давид, несмотря на все свое дружелюбие, общительным был только в присутствии Джейн. Булл сам по себе был молчаливым. А Саше так понравилось смущать Шото, что даже Саюки стало жалко этого невнимательного суицидника, именно поэтому он пришел к нему на помощь. А Шото, наблюдая за девочкой, выпалил первое, что пришло в голову. Он не знал, встретятся ли они еще когда-нибудь, однако ему не хотелось, чтобы она забыла про него. Откуда возникло это чувство? Он не понимал. — Обменяемся номерами? — Ммм? Номерами? — Да. В новой школе у тебя будет мало друзей, так что… можешь мне писать иногда. Или звонить. Или… — Ты хочешь, чтобы мы были друзьями?       Саюки смотрел на Шото своими большими лазурными глазами наполненными удивлением. И Тодороки, сглотнув, зажмурился и кивнул. — Д-да… а ты не хочешь? — Ну, я не против. Только пообещай мне. Никогда больше не выбегать на проезжую часть. Я не хочу лить слезы от смерти друга. — Слезы? — Да. Если мы будем друзьями, а ты, по невнимательности своей вдруг умрешь, так же как и сегодня выбежав на дорогу… мне будет больно.       Шото, как-то пристыженно опустил глаза и кивнул. — Я… обещаю. — Тогда, давай обменяемся номерами телефонов. Я согласен, чтобы ты был моим другом. И чтобы сегодня не произошло с тобой, давай договоримся? — Договоримся? О чем?       Саюки с улыбкой протянул свой телефон Шото, а его принял в свои руки. — Что бы сегодня не произошло, из-за чего бы ты сегодня не был в таком паническом настроении, запомни этот день, как нашу первую встречу. От приятных воспоминаний ведь не убегают, верно? — Д-да… верно…       Заторможено ответил Шото, принимая в свои руки свой телефон обратно. И посмотрел на экран, в котором был вбит номер телефона и имя «Саюки».       Наша… первая встреча? Значит, будут и другие. Ведь так?       И пока Шото с Саюки беседовали друг с другом, Саша рассказывала Буллу, сидя рядом с своим отцом про новую школу. Булл делал вид, что крайне заинтересован, а Давид в это время, поглаживая дочь по мягким волосам, следил за своим сыном и ребенком. Что-то внутри него еще не било тревогу. Однако, нарастало некое напряжение только от одного взгляда на гетерохромные глаза пацана, которые смотрели на его сына с странной, но знакомой теплотой. Забытой теплотой.       Джейн и Фуюми подошли довольно быстро, когда вас двое разобраться с посудой легче легкого. И только тогда Фуюми подошла к Шото. — Шото, нам пора домой.       Сказала девушка с какой-то грустью в голосе. На что Тодороки, кивнув, поднялся с дивана и пошел на выход. За ним пошла и Фуюми. Их вышли проводить вся семья, кроме Булла, который так и остался на диване. Вот только в его руках была, в этот момент, книга. А на переносице уместились очки для чтения. Фуюми, на мгновение, обернулась. И когда увидела эту картину, лишь смущенно улыбнулась. — Еще раз спасибо вам. А особенно тебе, Саюки.       Фуюми, одевшись, поклонилась аловолосому, на что тот, замотал головой. — Нет, не стоит. Правда.       И смущенно посмеялся. Фуюми, выпрямившись, посмотрела на Давида, Джейн и Сашу. Она видела их. Эту семью. И именно в этот момент она больше всего хотела, чтобы и их семья была такой же. Любящей. Теплой. Доверительной друг к другу. — Джейн, Давид. Спасибо вам за то, что воспитали такую замечательную дочь. — Ась? Меня? Но я вообще ничего не сделала.       С удивлением сказала Саша. А Давид и Джейн одновременно удивленно посмотрели на Фуюми. Девушка же, с не меньшим удивлением посмотрела в ответ. — Эм, я про Саюки. Она очень хорошая девочка.       И тут настало время Саюки зависнуть. Он смотрел на Фуюми своими большими лазурными глазами и не мог вымолвить ни слова. Джейн же, кашлянув, смущенно улыбнулась, в то время, когда Давид, неожиданно для себя вспомнил и осознал тот забытый взгляд, с которым смотрел Шото на его сына. — Фуюми, эм, но Саюки мальчик. Он наш сын. — Сын? О, я… Боже, я не хотела обидеть. Просто он такой… эм…       На этих словах глаза Шото расширились и он с неверием смотрел на Саюки, который, в свою очередь, растерянно хлопал ресницами. — Мальчик?       Прошептал Шото. А Саюки, посмотрев на нового знакомого, только и смог, что кивнуть. — Я еще раз приношу извинения за свою ошибку! Мне правда неловко!       Фуюми снова раскланялась, а Джейн, посмеявшись, подошла к девушке и успокаивающе опустила свою руку ей на плечо. — Все хорошо. Саюки, ты обижен? — Нет. Это неожиданно, но я не обижен.       Саюки тут же улыбнулся. И на эту улыбку Фуюми облегченно выдохнула.       Этот забытый взгляд, который вспомнил Давид… детская влюбленность. И отчего же внутри отца семейство сейчас торжествует злорадство, когда он смотрит на ребенка с ало-белой макушкой? Да. Саюки — мальчик.