***
Несколько дней назад.
Летний лагерь был прекрасен. Или, возможно, прекрасен он был потому что Саюки решил полностью ему отдаться? Отбросить свою взрослую личину и просто побыть ребенком, вновь, так сказать, вернуться к истокам. В конце-концов в этом месте его окружали, практически, одни дети. Лес, озеро и дружеский дух соперничества. Разумеется, везде первым старался быть Эйджиро Киришима. Однако за ним, незримой тенью, всегда находился Саюки. Когда нужно, он охлаждал дух своего нового друга. Вот так как-то и повелось, что в этой паре Саюки чаще всего отвечал за разум, а Киришима за тело. — Знаешь, порой я хочу назвать тебя Бобик… — Что? Неожиданно сказал Саюки, когда он с Киришимой проходили мимо футбольного поля. Разумеется, Эйджиро с удивлением взглянул на своего друга, явно не понимая о чем тот говорит. И, ведь нужно было, именно в этот момент футбольному мячу прилететь прямо в голову брюнета. — А-та-та… Мальчик тут же зажмурился, потирая ушибленный затылок. Однако же на Саюки этот комедийный момент произвел сильное впечатление. Нет, он не был садистом, которому нравится причинять другим боль, да и не любил он смотреть на то, как детей калечат, вот только… может из-за того, что он позволил себе расслабится и на несколько дней стать обычным ребенком, но Саюки засмеялся. В голос, звонко, из-за чего Киришима, все с тем же удивлением посмотрел на аловолосого. А после и сам, с улыбкой, похихикал. — Хэй, парни! Пните мяч! Крикнул один из мальчиков с футбольного поля. — Ок, ловите! Тут же отозвался энергичный Киришима, подбежав к футбольному мячу и ударив его ногой. Смотря за полетом мяча, Саюки присвистнул. — Ты не думал играть в футбол? Думаю, у тебя хорошо бы получилось. — Ну, чисто для удовольствия я иногда играю. Вот только профессионально, нет, не займусь. — Ах да, ты же хочешь стать героем. — Ага! Как Алый Бунтарь! — Эйджиро. Стоп. — А? — Я достаточно часто и много слышал об Алом Бунтаре. Так что, Стоп. — Ну, хорошо. Хэй, а раз стоп, то, давай. Выкладывай. — Что именно? — Ну как, что? Признаю, у тебя прекрасно получается уходить от ответа на этот вопрос вот уже несколько дней. Но я от тебя не отстану. — Ох, Эйджиро… неужели тебе так важно знать, какая у меня причуда? Саюки, закатив глаза, пошел по тропинке в лес. Киришима за ним не отставал. — Разумеется. Ты ведь про меня знаешь. Вот и я хочу узнать про тебя. — …Ладно. И только потому что у меня нет больше идей, как от тебя отмазаться. Все очень просто, у меня причуда крови. — Эм… и все? Киришима даже остановился, с удивлением смотря на Саюки. А тот, посмеявшись, подмигнул Эйджиро и пошел дальше. — А я думал у тебя какая-то супер-пупер секретная и тайная причуда, из-за которой ты не хочешь о ней говорить. — Не, мне просто было интересно, насколько может хватить моего красноречия, чтобы что-то скрывать. -…Ах ты хитрый тануки! — Какой еще тануки, ай! У меня яйца не такие большие! Киришима, поймав Саюки, стал трепать ему его же макушку. После ужина Саюки уже шел к своему домику, когда к нему подбежал Эйджиро. И как заметил мальчик, его друг был весьма возбужден. — Саюки! Саюки! Я такое узнал, такое! Аловолосый, остановившись, выдохнул и повернулся к брюнету. — Ммм? И что же? — Это про каньон, который находится около лагеря. — И что же ты узнал? Саюки, скрестив руки на груди, приподнял бровь и посмотрел на Киришиму, ожидая от него ответа. А тот, прям сияя, не заставил себя ждать. — В общем, знаешь же, что у каждого лагеря, школы, ну и других подобных учебных заведений есть свои легенды? — Ну да. В моей школе, где я учусь, тоже есть легенда про то, что в полночь нельзя оставаться в школе, так как по ней ходит призрак умершей там, от несчастного случая, учительницы и забирает с собой непослушных детей. — Так вот, оказывается, что и в этом лагере есть нечто подобное. — Только не надо страшилок на ночь глядя. Вздохнул Саюки. И только он хотел пойти обратно в домик, как Киришима схватил его за руку. — Сегодня в нашем домике не будет никого. Мы все решили сходить в каньон. — Вы с ума сошли? — Неа. Просто хотим проверить эту легенду. — А в чем суть-то легенды? Да и вообще, вы понимаете, что за наши головы отвечают другие люди? И если с нами что-то случится… — Да что может случится? — Много чего, если речь идет о каньоне. Например, оползень. Или мы просто заблудимся. — Саюки, не будь ты таким занудой. По легенде, если ей верить, говорится, что каждую ночь в полночь в этом каньоне происходит землетрясение, которое чувствуется только там. Так же, по легенде, именно в этом каньоне открывается при землетрясении какой-то портал. Никто не знает, куда он ведет. — И… ты хочешь, сделать что? Не понимаю. — Просто сходить туда, посмотреть на землетрясение и портал. И вернуться. — Не доверяю я никаким порталам. Киришима, лучше не ходить… — В любом случае, мы с парнями туда пойдем. Или… только не говори, что ты в это все веришь и беспокоишься о нас. На губах Киришимы расцвела улыбка. Вот только сам Саюки был предельно серьезен. В конце-концов он, ранее будучи Марией, и в альтернативные миры не верил, а тут вот… взял и попал. К тому же в мир, где есть такие силы, как причуды. — Вас не остановить, верно? — Ага. — И вы не оставите никакой весточки, чтобы, если что, нас смогли найти? — Какой в этом смысл? Потому что если эту весточку увидят, нас остановят и мы не доберемся до каньона. — Ты идиот… Я не пойду! И вам советую не ходить. И, разозлившись, Саюки резко выдернул свою руку из руки Эйджиро и пошел в домик. Киришима, надувшись, так по-детски показал язык в спину уходящего друга, и побежал в то место, где собираются остальные члены их группы. Пройдя всего несколько шагов, Саюки, остановившись, чертыхнулся. Вот идиот… и почему я за него вообще переживаю?! И все же Саюки повернулся, смотря в спину убегающего Эйджиро. Мальчик сжал руку в кулак. И зажмурился. Идиот ты, Бобик… какой же идиот… и все же, я за тебя переживаю… Не дойдя до домика, Саюки развернулся и побежал следом за Киришимой. Он поймал всю компанию недалеко от конца леса. Эйджиро, смотря на своего тяжело дышащего друга, поприветствовал его с улыбкой. — О, ты все же решил пойти с нами? — Потому что… фух… вас одних нельзя оставлять… Вляпаетесь еще куда-нибудь… Покрасневший, то ли от быстрого бега, то ли от всей ситуации в целом, Саюки наконец посмотрел на друзей серьезным взглядом. Эйджиро же, как заводила всей этой компании, радостно воскликнул. — Яху! Теперь мы все в сборе. Ну, идем! — Только давайте далеко не отходить. И быстро вернемся, как только на часах будет полночь. — Хорошо-хорошо, мамочка. Ответил один из мальчиков. Он настолько был не примечательным, что Саюки до сих пор особо и имени то его не запомнил. Кажется, его звали Чу. Или Чуй. Первое время эта мини-экспедиция и в самом деле была чем-то обыденным. Вот только, чем ближе подступала полночь, тем сильнее Саюки ощущал… чье-то присутствие. И он не мог понять, откуда. Словно… что-то находилось не просто перед ним или позади него. Словно, что-то находилось вокруг этой группы детей. Подойдя к Киришиме Саюки тихо спросил. — Эйджиро… ты ничего не чувствуешь? — Ммм? А что я должен чувствовать? — Да так… видимо это я уже загоняюсь. Не обращай внимание. — Хех, а ты, я смотрю, впечатлительный. — Эйджиро… просто, смотри под ноги. И только Саюки произнес эти слова, как из-под земли почувствовался толчок. — Землетрясение! Крикнули дети. Все произошло слишком быстро. Земля под ногами детей разверзлась. И чтобы хоть как-то уберечь детей, Саюки разбил одну из склянок с кровью, которую так бережно до этого момента хранил. Кровь, под воздействием его причуды, увеличилась в массе и, довольно быстро, стала приобретать вид рук. Первый, второй, третий, четвертый ребенок. Всех их держала причуда Саюки. И, наконец, пятый, Эйджиро. Тот, с ошалевшими глазами, наблюдал за тем, как алая, гладкая рука, подхватила его за воротник его футболки. Вот только… рук не хватило для самого Саюки. — Саюки! Закричал Эйджиро, смотря за тем, как аловолосый мальчик, его друг, пропадает в темной бездне. Приземление было жестким. И, кажется, но Саюки сломал себе пару ребер. Вот только, находясь в шоковом состоянии, он не сразу почувствовал боль. Именно поэтому он смог, довольно быстро, подняться и осмотреться. Место, в котором он находился, было пещерой. Темной пещерой, единственным светом в которой было… нечто. Саюки, смотря во все глаза на этот странный сгусток энергии, сглотнул. И он почувствовал, как его… затягивает внутрь. Так значит… та легенда, это правда… про землетрясение и про портал… черт, я не могу сопротивляться! Мальчик, зажмурившись, пытался отойти, но его только сильнее притягивало вовнутрь этой пульсирующей субстанции. Алой. Не приятной. Чужеродной.День 1-й.
Саюки резко открыл глаза. Он сразу соскочил на своей кровати в это домике и, тяжело дыша, будто очнулся от кошмара, осмотрелся. — Доброе утро, Саюки. Хоть и сонно, но все же на позитивной ноте отозвался Эйджиро, который до этого так сладко спал в другой кровати. Саюки же, с каким-то страхом, посмотрел на него. А после, соскочив уже с кровати, подбежал к мальчику и, забравшись к нему на постель, крепко его обнял. — С тобой все в порядке, Эйджиро. Боже, я так волновался. А покрасневший от такой неожиданной близости с другим ребенком, Киришима завис ненадолго. — Эм… а что-то должно пойти не так? Тебе кошмар приснился? — Да… видимо… да… кошмар… Облегченно улыбнувшись, Саюки наконец отпустил сонного мальчика. А после вернулся в свою кровать. Как оказалось, до пробуждения лагеря еще пол часа. Странным осталось то, что Саюки, именно сегодня утром, тоже поднялся за полчаса до пробуждения. И… хоть дни в лагере и были однообразными, вот только у Саюки весь день присутствовало стойкое чувство дежавю. Он даже повторил свою фразу, когда он и Эйджиро шли у футбольного поля. — Знаешь, порой я хочу назвать тебя Бобик… — Что? Эйджиро с удивлением взглянул на своего друга, явно не понимая о чем тот говорит. И, ведь нужно было, именно в этот момент футбольному мячу прилететь прямо в голову брюнета. Мяч?! — А-та-та… Мальчик тут же зажмурился, потирая ушибленный затылок. Однако же на Саюки этот комедийный момент произвел сильное впечатление. Он… побледнел. А после и вздрогнул, когда услышал детские голоса с футбольного поля. — Хэй, парни! Пните мяч! — Ок! Ловите! Тут же отозвался энергичный Киришима, подбежав к футбольному мячу и ударив его ногой. Смотря за полетом мяча, Саюки покрылся холодным потом. Это ведь… это уже было, не так ли? И для того, чтобы удостоверится, Саюки, сглотнув, произнес то, что он говорил еще этим днем. — Ты не думал играть в футбол? Думаю, у тебя хорошо бы получилось. — Ну, чисто для удовольствия я иногда играю. Вот только профессионально, нет, не займусь. — Да. Ты хочешь стать героем. — Ага! Как Алый Бунтарь! Дыхание Саюки сбилось, а глаза расширились от ужаса происходящего. Ведь этот день уже происходил ранее. До того момента, как… в каньоне… он упал в щель от землетрясения. И из-за паники Саюки тут же ринулся прочь. Прочь от этого футбольного поля. Прочь от ничего не понимающего Киришимы. Прочь. Бежать. Далеко. И так бы Саюки и бежал, если бы его не подвели его собственные ноги, из-за которых, запнувшись друг о друга, Саюки потерял равновесие и упал. И ведь не просто упал. Его висок… проломился о острый камень, до этого момента спокойно лежавший на лесной тропинке.День 2-й.
Саюки резко открыл глаза. Он сразу соскочил на своей кровати в это домике и, тяжело дыша, будто очнулся от кошмара, осмотрелся. — Доброе утро, Саюки. Хоть и сонно, но все же на позитивной ноте отозвался Эйджиро, который до этого так сладко спал в другой кровати. Саюки же, с каким-то страхом, посмотрел на него. А после… в чем был, выскочил из домика. Паника, что полностью поглотила ребенка, не позволила ему мыслить хоть как-то логически. И его, такого напуганного, поприветствовал проходящий мимо вожатый, который с утра подготавливал лагерь к пробуждению. — О, доброе утро! Не думал, что кто-то такая же ранняя пташка, как я. И вожатый добродушно засмеялся. Вот только для Саюки в данный момент этот смех был… он казался каким-то издевательским. Мальчик, тяжело дыша, сделал несколько шагов назад, пятясь от удивленного такой реакцией вожатого и… просто подскользнулся на влажной, от утренней росы, траве. Секундное падение. Шейные детские позвонки пробивает острая и крепкая ветвь дерева.День 3-й.
Саюки резко открыл глаза. Он сразу соскочил на своей кровати в это домике и, тяжело дыша, будто очнулся от кошмара, осмотрелся. — Доброе утро, Саюки. Хоть и сонно, но все же на позитивной ноте отозвался Эйджиро, который до этого так сладко спал в другой кровати. И только сейчас, глубоко вдохнув и выдохнув, Саюки прикрыв глаза. — Д-доброе утро… Тихо говорит он и вновь ложится на свою кровать. — Страшный сон? Зевая интересуется Эйджиро. А Саюки, не говоря ни слова, кивает, пытаясь обдумать всю сложившуюся ситуацию. Я ведь… умер… не так ли? Умер и не единожды. Так какого черта я еще жив? Хотя… не просто жив. Это больше всего напоминает день сурка. Я просыпаюсь в одной и той же исходной точке… только вот конец каждого дня разный. Хотя, я и прожил в этом цикле дня два… или три… когда все это началось? Или же… нужно больше данных, не так ли? Хм… может попытаться сегодня прожить день, ну, нормально? И Саюки, выдохнув, поднялся вновь. Почему он сам себя вел вполне адекватно сейчас? Ответ Саюки нашел для себя довольно быстро. Он ведь не первый раз умирал. После ужина Саюки уже шел к своему домику, когда к нему подбежал Эйджиро. И как в первый раз его друг был весьма возбужден. — Саюки! Саюки! Я такое узнал, такое! Аловолосый, остановившись, выдохнул и повернулся к брюнету. — Ммм? И что же? — Это про каньон, который находится около лагеря. — Не интересует, Эйджиро. Я сегодня себя плохо чувствую. — С тобой все в порядке? Обеспокоенно подошел к Саюки Киришима, на что аловолосый, прикрыв глаза, лишь слегка кивнул. — Не думаю, что что-то серьезное. Просто… не очень хорошо. — Может помочь дойти до медпункта? — Эйджиро, правда. Думаю, что мне нужно просто немного полежать. — Тогда, я тебя провожу. И побуду с тобой, ты не против? С улыбкой спросил Киришима, подходя к Саюки, на что тот, с удивлением, взглянул на брюнета. И… все? Для того, чтобы его отговорить, мне нужно было просто притворится больным? — Я… не против. Спасибо, Эйджиро. И, кивнув, Саюки продолжил свой путь в домик. Киришима тут же, как главный заводила их домика, распустил предстоящую компанию похода в каньон, и вернулся к Саюки. Который уже успел задремать.День 4-й.
Саюки резко открыл глаза. Он, зевая, поднялся на кровати и потянулся. — Доброе утро, Саюки. Хоть и сонно, но все же на позитивной ноте отозвался Эйджиро, который до этого так сладко спал в другой кровати. Аловолосый мальчика взглянул на Киришиму и, прикрыв глаза, тихо простонав вновь упал на постель. Он вновь начался! Этот день! Да что же, черт возьми, происходит?!День 5-й.
Саюки резко открыл глаза. Он, зевая, поднялся на кровати и потянулся. — Доброе утро, Саюки. — Доброе, Эйджиро. Я топиться. К обеду не жди! — С-Саюк… что?! Хэй! Взъерошенный Киришима соскочил с кровати, а Саюки уже и след простыл. Мальчик бежал к озеру. И, с самого разбега, с причала, сиганул в воду.День 6-й.
Саюки лениво открыл глаза. Он, зевая, поднялся на кровати и потянулся. — Доброе утро, Саюки. — Доброе-доброе, солнышко. — Ч-что? Покрасневший Киришима, лежа в своей кровати, как-то испуганно посмотрел на другого мальчика, а тот, с улыбкой, подмигнул ему. И соскочил с кровати, направляясь к выходу из домика. Сегодня его ждало исследование легенды каньона. Главное… не заснуть…День 7-й.
Саюки резко поднялся с кровати. — Я заснул! — Доброе утро, Саюки. Потирая глаза, Саюки поднялся с кровати, подошел к Киришиме и, наклонившись вперед, поцеловал того в висок. — Спи, солнце, не обращай на меня внимание. И Саюки покинул домик, оставив Эйджиро, в зависшем состоянии одного. И пока Саюки вновь шел в библиотеку… он никак не мог ожидать, что кто-то с утра выйдет поиграть с бумерангом. Тупая боль в затылке и темнота в глазах.День… ХХХ-й
Саюки открыл глаза. Знакомый потолок. Мальчик уже потерял счет, сколько он уже находился в этом чертовом дне. Итак… за все это время, что я успел выяснить? Самое главное, пожалуй, так это то, что каньон, который расположен около лагеря, образовался не сам по себе. Это место было полем битвы между каким-то героем и злодеем прошлого. У них, судя по всему, были очень сильные причуды. Возможно эта петля — отголосок тех сил. Вот только какой именно? Я заперт в своем сознании? Скорее всего… нет. Если бы я был заперт в своем сознании, то не мог бы менять реакцию других людей на мои действия. Скорее всего, это… как воздушный карман в море. Есть определенный отрезок, который не так сильно нагружает отголосок той силы и я в нем запечатан. Вот только, если все это правда, то остается один большой вопрос… причуда и ее носитель — неделимы. Каким образом, если мертв уже носитель, причуда продолжает существовать? Да и… вопрос о том, откуда берутся силы для поддержания этого кармана остается в таком случае без ответа. И по факту… я особо ничего не выяснил. Если только… не попытаться преодолеть этот карман с помощью квантовой физики… вот только я в этом ни черта не понимаю. Да и вряд ли в лагере найдется тот, кто бы понимал… Но я… я не хочу быть запертым здесь! Саюки, додумав, резко поднялся. — Доброе утро, Саюки. — Доброе утро, мой зайчик. Зевая, мальчик поднялся с постели, не обращая внимание на ошалевшие глаза Киришимы. И, быстро переодевшись, решил, в очередной раз, пойти в каньон. В этом каньоне он был ни один раз, ни два, ни три. Можно сказать, он изучил этот чертов каньон вдоль и поперек. И лишь одно оставалось неизменным — в полночь происходило землетрясение. Саюки проваливался. И его затягивало в… нечто. А если в этот раз использовать что-то… более бомбезное? У меня ведь еще есть моя кровь… и не просто кровь. Есть все мое тело. Что если… взорвать самого себя в этой хрени? А что? Почему бы и нет? Кажется, я уже давно сошел с ума из-за этих повторов. И, стоя ночью возле пульсирующего нечто, Саюки улыбался безумной улыбкой. В его руках был нож, который он стащил из кухни лагеря. Когда он начал ощущать, что его вновь притягивает, а пульсация нечто становится ощутимой, Саюки подбирает момент. И… наносит удар в свое солнечное сплетение. Коридор. В молочной дымке коридор. Как же Саюки рад его видеть. Хоть какое-то разнообразие. Он настолько сильно рад видеть этот гребаный коридор, что пытается глубоко выдохнуть. Вот только в этом месте… все эфемерно. Коридор один, но он не ведет напрямик. И пока Саюки скитается, он натыкается на такую знакомую дверь. Только одно касание и дверь открывается. Зеркала. Осколки зеркал. Огромное количество осколков. Саюки знает это место. Мария знает это место.