Герои? Злодеи? Пф! Деньги! И дайте жить спокойно!

      Бык и Саюки сидят в кафе. Парень смотрит на мужчину, не сводя взгляда своих лазурных глаз, в то время как Булл, с присущим ему спокойствием, наблюдает за людьми, которые ходят за большим стеклом окна снаружи. Он уже давно привык к тому, что в один момент Саюки, его молодой господин, может попросту залипнуть в одну точку и не показывать никаких признаков жизни. Какие он там в своей ебанутой голове выстраивает планы в такие моменты Быку не известно. Да и, если честно, ему и не хочется знать. Булл солгал бы, в самую первую очередь самому себе, если бы сказал, что ему не нравится такое поведение со стороны подростка. Ведь большинство его приведенных в жизнь планов ни раз спасали жизни окружающих. Или же, наоборот, губили их, если окружающие были врагами. Однако, в своих аферах, Саюки всегда выходил сухим из воды.       В один момент, моргнув, Саюки поднялся со стула, вышел из-за стола и обошел его. От движений, которые заметил краем глаза Бык, тот повернул к парню свою голову и, приподняв бровь, уставился на него. А аловолосый, вздохнув, подался вперед и уткнулся лицом в грудь мужчине, на что тот, закатив глаза, покачал головой. — Ты чего?       Спокойно спросил обладатель шикарных огромных рогов, но отцеплять от себя паренька не спешил. Все же он пообещал в тот день, что позволит ему тискать свои сиськи, когда Саюки отказывался идти к стоматологу. Они до сих пор были в общественном месте, в кафе, и из-за этого некоторые посетители искоса стали смотреть на эту парочку. Саюки что-то пробурчал в грудь и, подняв руки, поместил их на мужские сиськи. Чуть пожмакав их, парень еще раз вздохнул и, наконец, отлип. Он снова выпрямился и вернулся на свое место. Взгляд его был печально-озадаченный. — Да так, решил немного проверить кое-что. И могу точно сказать — ты меня не возбуждаешь. Хотя твои сиськи — прикольный антистресс. — Ну спасибо.       Усмехнулся мужчина, скрестив руки на своей груди. — К чему такие эксперименты? — Пытаюсь разобраться в том, гей ли я.       В этот момент Бык чуть не упал со стула. Нет, он привык, что Саюки весьма прямолинеен, но чтобы настолько… А Саюки, как ни в чем не бывало, перевел взгляд лазурных глаз на улицу. — Хм, кстати, а ты не знаешь, что сегодня за день?       Задал вопрос парень, а Бык приподнял бровь. Иногда, хотя, нет, довольно часто Саюки своими вопросами загонял Быка в тупик. И это происходило настолько часто, что мужчина уже прекратил обращать на это внимание. — Нет.       Честно ответил телохранитель, а Саюки, усмехнувшись, достал телефон и посмотрел на часы. — Так и знал. Поэтому… о, вот и они.       В этот момент в кафе зашел человек. Молодой парень и, судя по одежде, курьер. Тот подошел к столику, за которым сидел Бык и Саюки. И протянул букет с белыми лилиями. И вновь Бык не особо понимает, что происходит, а подросток, поблагодарив курьера, принял букет. Лазурные глаза осматривали лепестки каждого цветка, а на его губах играла улыбка. — Попытайся выстроить логическую цепочку, Бык. Где мы, сколько времени и, наконец, вспомни день недели… — Ох, опять твои загадки.       Вздохнул мужчина, однако, отпив из чашки кофе, задумался. — Говори вслух, Булл. — Хорошо-хорошо, знаешь, ты та еще заноза. — Я в курсе.       И парень улыбнулся самой, что ни на есть, невинной улыбкой. Той самой улыбкой, которая за собой может скрывать самые разные мысли и планы. — Хм… мы недалеко от центра, сейчас половина четвертого вечера, середина месяца, вторник. — Угум…       И сколько бы Бык не думал, найти логическую цепочку он не мог. До одного момента — когда его взгляд заметил из толпы людей беловолосую, с алыми прядями, макушку. Его взгляд тут же расширился и мужчина, с каким-то неверием, вновь обратил внимание на Саюки. А улыбка того уже изменилась, она была наполнена удовлетворением от того, что телохранитель осознал. — Кажется, ты понял. Говори же. — Кафе находится недалеко от университета, в котором учится Фуюми. Хоть и лето, но она берет дополнительную работу в университете, помогает там. Сейчас именно то время, когда Фуюми заканчивает дела в университете и… — И…? — И идет в больницу к матери, чтобы ее навестить.       Наконец Саюки кивнул, а после, наклонившись вперед, через стол протянул тот самый букет с белыми лилиями. — Ты так долго встречаешься с Фуюми, кажется, уже два года. И в самом деле знаешь о ней почти все. Сходи с ней к ее маме, поддержи свою девушку.       Бык, перевел взгляд на букет и принял его. — Это не те цветы, которые любит Фуюми. — Знаю. Но я видел эти цветы у ее мамы, когда случайно заблудился в больнице. Думаю… Фуюми было бы приятно.       И с победоносной улыбкой Саюки откинулся на спинку стула кафе. На что мужчина, усмехнувшись, покачал головой. — Ты все продумал, да? — Я люблю сестрицу Фуюми. И хочу, чтобы она тоже была счастлива. Она достаточно пережила, воспитывала своих братьев в одиночку. И я люблю тебя, Бык. Так что поднимай свою задницу и иди. Не заставляй меня говорить еще больше смущающих вещей. — Да что тебя вообще может смутить, мелкий?       Однако мужчина все же поднялся. И, кивнув молодому господину, который отпустил на сегодняшний вечер телохранителя, развернулся и покинул кафе. Саюки же, прикрыв глаза, покачал головой. — Как дети малые, в самом деле.       Парень поднес ко рту чашку с кофе и сделал пару глотков, наблюдая через окно, как Бык с каждым шагом все ближе приближается к девушке. Которая, как оказалось, была в компании. И чем ближе Булл подходил, тем сильнее его брови сводились к переносице, так как он слышал обрывки разговора. — Да ладно тебе, Фуюми. Этот парень классный, к тому же запал на тебя. Почему бы тебе уже, наконец, не начать встречаться с кем-то? — Н-нет, Аой, я же говорила, у меня уже есть кое-кто. — Ага-ага, невидимый парень. Ну же, хватит уже ломаться. Амида классный, по нему сохнет пол курса, а он запал на тебя. — Мне он не интересен, мы с ним слишком разные. — Ты что, так сильно боишься своего отца?       Услышав предположение от своих университетских подруг, Фуюми слегка нахмурилась. — Он не имеет…!       Но не успела девушка договорить предложение, как ее, сзади, обняла поперек ее груди большая и сильная рука, словно отгорождая Тодороки от чужого влияния. Подруги, ошарашено, уставились на возвышавшегося за спиной Фуюми рогатого мужчину, который был больше самой девушки на несколько голов. — Рад встрече.       Проговорил он хриплым низким голосом, не сводя предостерегающего взгляда с других девушек. Фуюми, чуть вздрогнув, посмотрела на мужчину, который, склонившись, оказался лицом у ее плеча. — Булл! Что ты здесь делаешь? — Решил встретить после универа тебя. Ты же идешь… к ней? — Д-да… спасибо.       И, отпустив девушку, мужчина протянул ей букет. Именно те самые белоснежные цветы, которые так любила ее мать, Рей. Сглотнув Фуюми приняла подарок, стараясь как можно быстрее спрятать в белоснежных лепестках свое покрасневшее лицо. — Ты не против, если я схожу с тобой? — Я? Я… я, нет, не против!       С улыбкой быстро проговорила Фуюми и, повернувшись к все еще ошарашенным подругам, слегка поклонилась. — Простите, девочки, мне нужно идти… и, да… это и есть мой молодой человек, Булл. — Так что не нужно мою девушку сватать ни к кому.       В голосе Быка слышалась явная угроза, заставившая девушек вздрогнуть. Те быстро извинились и, перешептываясь, постарались как можно быстрее уйти из-под этого тяжелого взгляда большого темнокожего мужчины. Бык, вздохнув, почесал затылок. — Я не против, если ты с ними общаешься, но… может найдешь друзей более, хм, адекватных, которые будут прислушиваться к твоему собственному мнению? — Булл, они хорошие девушки. Просто переживали за меня. — Ну, раз ты так говоришь…       Пожал плечами мужчина и, протянув руку, улыбнулся Тодороки. Та же, пытаясь спрятать улыбку в цветах лилий, вложила свою маленькую ладошку в руку Быка.       Наблюдая со стороны за этой парочкой, Саюки тихо посмеялся.       Они такие милые… О, нет…       Последняя мысль пронеслась в аловолосой голове, когда взгляд лазурных глаз заметил в толпе… Старателя. И решив спасти накаченную задницу своего телохранителя, парень, оставив деньги за кофе на столе, покинул заведение.       Герой патрулировал территорию. На восхищенные взгляды и оклики детей и его поклонников, мужчина не обращал внимание. Сейчас он занят своей работой. И единственное, что его отвлекло — два до боли знакомых силуэта впереди. Особенно в мужчине взыграл гнев, когда рогатый ублюдок, который был приспешником того самого алоловлосого мелкого, обнял его дочь. ЕГО дочь. Однако, вспомни солнце — вот и лучик. Дорогу преградил, вылезший, словно из ниоткуда, Саюки. С неизменной улыбкой на лице. — Добрый день, Старатель. — Добрый.       Кинув совсем не доброжелательное приветствие, мужчина прошел мимо подростка, а тот, вздохнув, усмехнулся. — Не советую лезть туда, где вы не имеете никакой власти. — И что это должно значить?       На мгновение остановился мужчина, но на Саюки так и не обернулся. Парень же, пожав плечами, прогулочным шагом пошел дальше, в противоположную от Быка и Фуюми сторону. — Сестрица Фуюми уже давно счастлива с моим телохранителем. Так что в их отношениях — у вас нет никакой власти. — Как давно?       Строгий взгляд мужчины смотрел вперед, на то, как рогатый ублюдок уводит Фуюми все дальше и дальше. — Хм… года два точно. С тех пор, как милой сестрице исполнилось восемнадцать. А сейчас ей двадцать. Булл, несмотря на внешность, настоящий джентльмен. И он не стал бы подкатывать шары к ребенку.       Ошарашенный такой новостью Старатель резко развернулся. В несколько шагов преодолел расстояние, которое до этого момента только увеличивалось, так как Саюки отходил все дальше, и крепко хваткой схватил парня за шиворот, останавливая. — Ты… мелкий гаденыш, решил полностью оплести своими сетями мою семью, чтобы иметь на меня еще большее давление?       Саюки, прикрыв глаза, слегка опустил голову, смотря на мужчину исподлобья. Угрожающий взгляд. Такой же, как и тогда, в больнице. Рука парня тут же легла на держащую за одежду чужую руку и крепко сжала. — Для начала отпусти.       И никакого уважения в голосе. А под маленькой, в сравнении с самим Старателем ладонью, разрастался… холод. Кровь в теле Старателя начала циркулировать медленнее. — К тому же на нас смотрят… хочешь, чтобы твои противники в СМИ озвучили всей Японию сенсацию о том, как Старатель сошел с ума?       Оскалившись, мужчина тут же отпустил парня, который, в свою очередь, первым делом поправил на себе одежду. И, подняв голову, вновь улыбнулся мужчине. — Вы же патрулируете, не так ли?       Вновь вежливое обращение на которое Герой сжал руки в кулаки. Однако, все же кивнул в ответ. — Тогда, думаю, вам нужно продолжить. А по вашему вопросу… если ты считаешь, что весь мир вертится вокруг тебя, то ты сильно ошибаешься. Я, даже думаю, что отправной точкой их отношений стала наша с тобой встреча в том парке, несколько лет назад, когда ты запретил своим детям поддерживать с нами связь. Знаешь ли, запретный плод — сладок. — Ты же понимаешь, что я не позволю, чтобы безродное племя вошло в мою семью?       Хоть Старатель и говорил, казалось, спокойно, но внутри него разрастался гнев. А Саюки, с удивлением, приподнял голову. — А Фуюми с Нацуо твоя семья? Я не знал. — Да что ты…! Кхм… Я их отец. — Однако, именно Фуюми растила своих братьев, заменяя собой и отца и мать, которая, интересно же, по чьей вине, попала в больницу. — Ты смеешь меня поучать? — Ну, да. А почему нет? Тебе кто-нибудь еще говорил такие слова? — …       Молчание дало красноречивый ответ парню. И тот, вздохнув, поднял голову и посмотрел в небо. — Сестрица Фуюми мне и в самом деле многое рассказала. Она очень добрая, открытая и приятная девушка. Возможно, именно из-за своей доброты и смогла заманить в свои любовные сети Быка. Знаешь, он ведь из тех, кто в своей жизни видел мало добра. Очень мало. И он будет ценой жизни защищать то, что его. — Моя дочь не вещь. — Я это знаю. Но эти слова сказал мне ты. Сам хоть веришь в то, что говоришь? Знаешь, я довольно долгое время думал, почему твоя жена не ушла от тебя. А потом пришло осознание. — Не смей поучать меня, не дорос еще.       Герою явно не нравился этот разговор. Все, что касается его семьи — его и только его дело. А тут в его жизнь ворвался мальчишка, у которого молоко еще на губах не обсохло. Вот только… Герой до сих пор связан в той ловушке, в которую заманил его именно этот пацан. С его родителями. Этот враг был из тех, кого невозможно уничтожить одной лишь физической силой. — А кто еще тебе расскажет правду? Знаешь, в чем разница между женской изменой и мужской? Думаю, по поводу мужчин тебе говорить не надо. А вот женщин... Женщина — эмоциональное существо. Для того, чтобы привязаться к кому-то ей нужно время. Это долгий путь от нечто безэмоционального до симпатии, особенно когда она уже с кем-то связана какими-то узами. Но… у твоей супруги сил не было не только на то, чтобы привязаться к кому-то другому, да и просто разорвать связи с тобой. Ты ее высушил, как истинное пламя. А когда в женщине не остается никаких эмоций, она умирает. Чего ты вообще хотел добиться? Из-за чего ты разрушил свою семью? От ответа зависит и то, позволю ли я тебе приближаться к Буллу и сестрице Фуюми или же нет. — Позволишь? Ты? Ты ребенок, что ты вообще можешь мне запретить? И я не разрушил семью. Рей всегда была слаба на здоровье. — Я уже говорил. Они — моя семья. И ради семьи… я не позволю никому из них страдать.       Ловушка. Чертова ловушка. Старатель сжал руки в кулаки с большей силой. — Я хочу быть номером один. — И это все?       Саюки, с удивлением, посмотрел на мужчину, подняв свою голову. Мужчина промолчал, он уже дал свой ответ. И аловолосый парень, прикрыв глаза, вновь вернул свое внимание на дорогу, что была впереди. В его голове всплыл образ Всемогущего. Его изможденное тело. Его цепкие объятия, когда они были одни. Одни. Только он и Тошинори. И не было больше никого. — И только ради этого… но я не понимаю, причем тут твои дети? — Я осознаю, что в этой жизни у меня не получится занять это место. Поэтому мои дети должны стать намного сильнее меня.       Странным было для Старателя то, что он… просто открылся этому парню. Внутри себя он твердил о том, что это все из-за ловушки, в которую Саюки заманил его. Именно Саюки был виноват, а не он. Именно общество было виновато в том, что они приняли Всемогущего как Героя номер Один. Именно Рей виновата в том, что не смогла родить ему идеального наследника с первого раза. Именно Шото виноват в том, что сразу не может стать настолько сильным, как того желает Старатель. Виноваты все вокруг из-за того, что не могут понять истинного желания Энджи Тодороки. — Ты займешь первое место. Совсем скоро. Год, а может два. Да. Ты займешь свое излюбленное первое место. Будешь лучшим из лучших. Вот только…       Саюки, остановившись, посмотрел на Старателя. И тот застыл рядом. Впервые этот аловлолсый ублюдок смотрел на него таким… жалеющим и печальным взглядом. — Вот только… это место тебе ничего не принесет. Ни удовлетворения, ни счастья. И оглянувшись назад, я точно знаю… ты будешь жалеть. Обо всем. Один, на вершине, а вокруг никого. Даже не будет Фуюми. Мне по-человечески жаль тебя, Старатель. — Что за бред ты несешь?       Нахмурился мужчина. Однако… он продолжал слушать. Он слышал то, что хотел слышать. Он хотел верить в слова того, кто обладает сильной кровавой причудой о которой слагают легенды с самой древности, с тех времен, когда мир не познал такого понятия, как причуда. У древних народов были другие понятия — маги, колдуны, ведьмы, которые в своих ритуалах использовали именно кровь. — Мне жаль тебя, Старатель. Вот о чем я говорю. Место номера один… оно очень одиноко. У тебя была семья. У тебя есть семья. В то время когда Номер Один — один. И что касается Фуюми с Буллом… не смей к ним приближаться. Я не позволю тебе разрушить счастье твоей дочери, моей названной сестры и счастье моего телохранителя. Они хорошие люди и они не виноваты в твоей эгоистичности.       И Саюки, повернув в другую сторону, от намеченного патруля маршрута, пошел по дороге, наполненной людьми. Стоя на месте, смотря на удаляющуюся хрупкую спину, Старатель сжал руки в кулаки. Его предупреждают. Вот только он слышит в этом предупреждении только одно: «Ты станешь номером Один». Что значит, он добьется своей цели. Но… правда ли цель оправдывает любые средства? Только через время Старатель, нет, Энджи Тодороки поймет смысл предостережения. Вот только время беспощадно. Время не повернуть назад.