Синоним к слову боль

Запотевшие стекла в душевой скрывали идеальное тело, по которому стекали капли горячей воды. Мокрые черные волосы липли ко лбу и опускались на глаза. Мысли Чонгука кружили вокруг того единственного, которого он никогда не отпустит из своей жизни. Он прекрасно понимал, что ему необходимо искупить свою вину перед любимым, но не торопился этого делать. Чон знал, что Пак не решится уйти от него. Да, он страдает, мечется, может-быть, фантазирует об уходе, но он не решится это сделать, а если решится, то Гук вернёт его обратно любыми способами. Чон не мог точно вспомнить, когда именно стал таким чёрствым. Это просто произошло само собой. Сначала главными разрушителями его душевной составляющей были его родители. Чонгук был нежеланным ребенком в семье, его мать забеременела им совершенно случайно, и для его отца это была целая трагедия. Он не хотел, чтобы Чон родился, но избавится от очень живучего сына им так и не удалось. Чонгук не помнил своего раннего детства, но он предполагал, что оно было не счастливым. В подростковом возрасте родители унижали и издевались над ним, применяя эмоциональное насилие, а иногда, когда день на работе не задавался или его отцу мог кто-то нагрубить (или такое бывало, что его отец за свой длинный язык получал от людей по лицу), то отец Чона мог применить к нему и физическое насилие, снимая свой стресс. В школе же обстановка вокруг Чонгука была совершенно другой, он, выросший в насилии, не знавший родительской нежности и любви, строил вокруг себя свой мир при помощи кулаков и длинного едкого языка, точно такого же, как и у его отца. Естественно, для того, чтобы быть победителем, ему были необходимы постоянные тренировки и отточенные техники боевых искусств. Поэтому большую часть времени он тратил на учебу и тренировки. Он старался никогда не получать плохих оценок, ибо ему за это могло сильно достаться от его отца. Его известность в школе быстро росла среди плохих парней и вскоре дошла до Намджуна, его будущего лучшего друга. Намджун был на 3 года старше Чона и считал его мелким щенком, у которого не было ни копейки за душой. В отличие от Гука Нам был очень богат и не считал таких как Гук конкурентами. Но все-таки они схлестнулись одним днём, нос к носу у входа в школу, когда один не стал уступать дорогу другому. В этой драке были только двое и разбив друг другу лица, они отправились к директору, который уже собирался исключить Чона за агрессивное поведение из школы, но Намджун взял всю вину на себя, не смотря на проигрыш Чонгуку. Последующим разрушителем тонкой душевной составляющей Чона был Намджун. Чонгук считал его своим самым близким другом. Намджун заботился о Чоне, как о младшем брате, но все же Чонгук не был Джуну братом, и тот использовал его в своих целях. Они вместе росли, Намджуну достался бизнес его отца, и теперь ему была просто необходима правая рука, кто-то, кому Нам бы мог действительно доверять и кто выполнял бы половину черной работы. Джун щедро (как казалось Чону, но на деле это были мелочи для Кима) делился с Чонгуком недвижимостью и деньгами, оплачивая этим труд Гука и выражая этим своё уважение и преданность. В любви же Чон был отстранён и старался избегать душевной близости с другими людьми. До Чимина у него было несколько парней, но они не задерживались. Все они быстро надоедали, и интерес пропадал сам собой, общение быстро прекращалось. Но когда Чон встретил Чимина, он был сам не свой. Раньше он не испытывал такого волнения перед кем-то другим. Гук видел, как быстро в него влюбляется Чимин, но тормозить или отстраняться не стал. Иногда Чонгуку казалось, что он не достоин любви Пака, и тогда, чувствуя раздражение и ненависть к самому себе, он доводил Чимина до истерик и слез. Чонгук вышел из душа, и, вытерев полотенцем тело, голый, вышел в коридор своего дома. Пройдя босиком в свою комнату, он надел джинсы и белую рубашку свободного кроя. Гук хотел заехать в пару магазинов и выбрать Чимину подарок, который помог бы наладить связь с любимым. «Кстати, о связи», подумал Чонгук, повертев в руке свой телефон.

***

Чимин согласился на уговоры Джина подвезти его, поэтому сейчас, устроившись поудобнее на переднем седении Марседеса, он следил за тем, как Джин весело подпевал песне, доносящийся из колонок, и вел автомобиль. Салон был выполнен из натуральной кожи в белом цвете, поэтому создавалось ощущение стерильной чистоты. Чимин провел ещё раз пальцами по коженному подлокотнику, прощупывая и разглядывая, в голове появилась мысль о собственной машине. Раньше он об этом не задумывался, ему было проще вызвать такси класса люкс. Теперь же, смотря на Джина, ему тоже хотелось иметь некоторую власть над такой серьезной техникой, как собственная машина. Повернув на улицу, в конце которой находился дом Чонгука, Сокджин вдруг воспрянул, оповестив Чима, что «я, кажется, уже здесь был». Но, подъехав к дому, он лишь восхищённо вздохнул. Конечно, Сокджин уже успел расспросить Чима о некоторых деталях личной жизни, но Чимину, как-будто, не нравилась эта тема, и он постоянно увиливал, не называя имён и скрывая подробности. — Интересный дизайн, но цветовая гамма мрачновата, — заключил Джин, останавливаясь прямо у дома Гука. В это время с другой стороны, подъехала такая до боли знакомая Чимину, чёрная Ауди. Обе машины были тонированны, и владельцы не смогли бы разглядеть друг друга из салона своих машин. Поэтому первым вышел на улицу хозяин дома и территори. Он оставил дверь машины открытой и вышел на улицу без верхней одежды. — Это… это Чон Чонгук?! — только успел произнести Сокджин, как Чимин уже выскользнул на улицу, кутаясь в пальто. Одно мгновение и дверь Ауди захлопнулась с бешеной силой, Чонгук расверепевший направился быстрым шагом к водительской двери Марседеса. Окно машины опускается вниз. — Джин? — удивлённо спросил Гук у водителя. — Привет, Чон, — Сокджин попытался выдавить из себя подобие улыбки. Он до сих пор не верил в то, что сейчас произошло. Чимин, стоявший на другой стороне машины, явно не ожидал увидеть такой приступ ревности у Гука, поэтому застыл и продолжал наблюдать. — Джун новую машину подарил? — поинтересовался Чон. Он собирался увидеть на водительском сидении совершенно другого человека. Холодный ветер пронизывал тело под тонкой рубашкой насквозь. Пак, опомнившись, обошел машину и приобнял Гука со спины, пытаясь укутать своим пальто. — Да, я познакомился с твоим парнем и подвёз его, надеюсь ты не против? — с усмешкой добавил Сокджин, про себя отмечая реакцию Чона на подкол. Его яркая вспышка ревности к неизвестному, которым вполне мог быть не Джин, осталась замеченной для всех. — Спасибо, Джин, ещё увидимся, — разбавил тишину Пак. — Увидимся, — стекло поднялось, и машина мягко тронулась. — Я готов замерзнуть насмерть, если ты будешь ко мне все так же жаться, — проговорил Чонгук с улыбкой. Чимин сразу отшатнулся. — Просто если ты заболеешь, то я тоже заражусь от тебя, я забочусь о себе, а не о тебе, — презрительным тоном ответил Чимин. И сразу направился к машине Гука. Чон тоже поспешил в тепло машины, чтобы завести автомобиль в гараж. Гараж и сам дом были соединены коридором, который отапливался, множество лампочек-спотов освещали помещения. Все в этом доме было создано для удобства жильцов. Гук сразу заметил контраст между одеждой Чимина и тем, как он был одет сейчас, но отметил вслух это только тогда, когда они уже вошли в дом. Все остальное время он рассматривал Чимина, пока тот шел впереди. — Отлично выглядишь, — Чон остановился, смотря на то, как Чимин снимает новое пальто и пройдя в гардеробную, скрывается в ней. Чонгук решительно последовал за ним в небольшую гардеробную. — Мой друг и бизнес — партнёр, Намджун, приглашает нас с тобой на ужин, и ты только что приехал с его мужем Сокджином, не хочешь поделиться, какими именно методами ты опережаешь события? — закончил свой монолог Чон. Чимин замер с вешалкой в руках, ему на секунду показалось, что Гук просто шутит и не стоит предавать этому значения, а после пазл в голове начал складываться. — Мы познакомились в кофейне, сегодня утром, он пролил на меня кофе, — коротко рассказал Чимин, разворачиваясь к Чону лицом. — Эти джинсы лучшее, что я видел на тебе, не могу оторваться от разглядывания твоей попы, — выпалил Чон, подходя немного ближе и смотря в глаза Чимину, ища там хоть малейший отклик на его слова. Чимин немного подался вперёд к рукам Чона, а затем опять отшатнулся, осматривая Гука презрительным взглядом. — Я не думаю, что нам стоит идти на ужин к твоему другу вместе, — уверенно ответил Чимин, и с упоением впитал панику в глазах напротив. Чон в один момент вспыхнул и был готов уже снова напасть и заставить насильно согласится на все, сломать Чимина и принудить ко всему, что хочет только он. Подовив свой пыл внезапным просветлением, он просунул руку в карман своего пальто и вытащил небольшую коробочку с дорогим телефоном. — Это тебе, хочу чтобы ты всегда был для меня на связи.