***
Блондинка проснулась из-за солнечных лучей, что закрадывались к ней в комнату через окно и немного, по-осеннему, грели её сонное личико. Сегодня вторник, а это значит, что сегодня ей надо идти убираться в саду, возле дома, который когда-то принадлежал синьору Фабрицио Давиду. Девушка застилает свою постель, меняет пижамную одежду, на более подходящую для работы в саду, на вельветовые брюки коричнего цвета и зелёный свитер, и спускается из своей комнаты на кухню. — Доброе утро, Виктория, — Вероника уже пила кофе, читая какую-то газету, — Ты сегодня снова в сад? — Ну да. А ты к своему кавалеру? — Усмехнулась блондинка, заливая кипятком свой чай. — Вик, я же просила его так не называть! — Ладно, я же шучу, Ник, — Голубоглазая слегка подула на жидкость и сделала маленький глоток, — Мы можем пойти вместе, а потом я останусь в саду, а ты и дальше пойдёшь к Витторе. — Хорошо, тогда я пошла одеваться. Приятного аппетита, сестричка, — Ника похлопала сестру по плечу и, встав из-за стола, отправилась в свою комнату.***
Сестры неспеша шли по улице, наслаждаясь последними тёплыми днями осени, беседуя обо всем, чём только можно. — Ник, ты серьёзно хочешь выйти за него замуж? — Вик посмотрела на сестру. — Да, Ви, ты разве не видишь какой он красивый, а какие он пишет стихи для меня! На трех языках! Ви, мы любим друг друга, поэтому мы просто должны обвенчаться! — Брюнетка размахивала руками, восторженно описывая их с Витторе любовь, — Я пошла, до встречи, сестрёнка! — Кариеглазая девушка помахала рукой своей сестре и вошла во двор к возлюбленному. — До встречи! — Голубоглазая мило улыбнулась и отправилась в соседний двор. В саду было как обычно тихо, пусто и одиноко. Виктория тяжело вздохнула, разглядывая одинокие розы, высаженные ею весной собственноручно. И нет, Виктории было не тяжело работать в саду, ей приносило удовольствие это дело, оно позволяло ей оставаться наедине со своими мыслями, с природой, помогало расслабиться и отдохнуть от всей своей основной жизни. В этом тяжёлом и обремененном вздохе Виктории было собрано все ее одиночество. Она сравнивала себя с этими розами. Они никому не нужны, кроме неё. Алые цветы одни в этом саду, также, как и по сути она одна в своей жизни. Все вокруг счастливы, кроме неё. У сестры есть любящий человек, с которым она хочет обвенчаться. Родители счастливы, ведь у них две прекрасные дочери, но несчастна лишь одна Виктория. Несмотря на семью, она чувствовала себя отдаленной, одинокой. Девушка ещё надеется встретить любовь всей своей жизни, и очень верит, что именно этот человек поможет ей избавиться от чувства одиночества и ненужности. Подарит ей новую палитру эмоций — яркую, красочную, а не черно-белую, какую голубоглазая имеет сейчас. Подарит ей ощущение тех самых бабочек в животе, что являются высшей формой проявления любви (как считала Виктория) Мечтать, конечно, хорошо, но работу в саду никто не отменял. Вик берет садовые ножницы в небольшом сарае, что стоял на улице, и принимается срезать пожелтвешие и высохшие части роз, аккуратно складывая их возле себя. Теперь цветы выглядели лучше. По расчёту девушки, если тёплая погода в Вероне сохранится хотя бы до конца недели, то розы смогут простоять до следующего понедельника, и только потом опасть. Поэтому сейчас Вик готова сделать все, чтобы цветы жили как можно дольше. Именно поэтому она отправляется за ведром, чтобы полить розы.***
Сидя в своём кабинете за столом, Дамиано что-то читает, пишет, даже, скорее всего, что-то рассчитывает. Но слишком активный шум на улице достаточно его отвлекает. — Лео, — Громко крикнул брюнет. — Да, синьор, Вы что-то хотели? — Ответ последовал из кухни, следовательно, на улице возится не Леонардо. — Уже нет, — Кариеглазый вышел из кабинета и замер в коридоре. Слуга также замер в дверном проёме меж кухней и прихожей, — Прости, что отвлек. Ты слышал шум на улице? — Давид переместил очки с кончика носа на макушку. — Да, синьор. Кажется, этот шум доносился с заднего двора дома, мне пойти проверить? — Нет, Лео, спасибо. Я сам схожу, — Парень сменил домашнюю обувь на уличную, накинул пальто, и, раз он выходит на улицу, то обязательно берет с собой портсигар и спички, и выходит на улицу. Его лица касается весьма тёплый ветерок, солнце ярко, и даже как-то слишком тепло, для октября, греет улицы города. Брюнет поджигает сигару и, делая затяжку, начинает прогулку по саду, выискивая источник раздражающего шума. Срезанные, желтоватые части роз лежали в аккуратной стопке около клумбы, а рядом расположились садовые ножницы. Тут явно кто-то хозяйничал. Дамиано проходит дальше, на задний двор и видит у колодца девушку, что набирала воду в ведра. Признаться, она была очень красивой. Лёгкие пшеничные кудри были собраны в высокий хвост, на ней были надеты брюки и свитер, а на ногах массивные ботинки, будто для езды на лошадях. Это, конечно, не женская одежда, но этой таинственной незнакомке она очень подходила. Девушка закончила набирать воду в ведра и наконец развернулась лицом к Давиду, от чего слегка вздрогнула. Она уж точно не ожидала увидеть здесь кого-либо. — Здравствуйте, синьор, — Блондинка поздоровалась и подошла ближе, чтобы рассмотреть парня получше, — Прошу прощения, я не знала, что тут уже есть хозяева, я просто следила за… — За садом, я в курсе, то есть, ты Виктория? — Дамиано перебил девушку, после чего закончил курить, бросил сигару на землю и притоптал остатки ногой. — Да, я Виктория Де Анджелис, а Вы откуда знаете? — Белокурая сделала пару шагов назад и убрала выбившийся волос за ухо. — Мне рассказал Витторе, что ты приходишь сюда два раза в неделю и убираешь в саду. — А, Витторе. — Голубые глаза слегка взгруснули. Девочка села на скамью. Дамиано последовал её примеру, — Это кавалер моей сестры, — Вик улыбнулась, —Она просит его так не называть, но как по мне, он никто иначе, — Блондинка повернулась вправо, подробно рассматривая лицо парня, абсолютно не стесняясь того, что он это замечает. Давиду и самому было приятно рассматривать девушку. Её нежные черты лица: маленький, аккуратный носик, розоватые пухлые губы, а глаза… Про её глаза можно говорить долго, они очень красивые, такие голубые, как небо, море, поле васильков или колокольчиков. Да, она чертовски красивая! Виктория не отрывала глаз от лица парня. Чёткие, острые скулы, о которые, казалось, можно было порезаться. Нос с горбинкой и карие глаза, по цвету напоминавшие кофейные зерна. От него пахло сигаретами и непонятным, но, по всей видимости, недешевым парфюмом. От внешнего вида этого незнакомца Де Анджелис словно выпадала из мира, в пучину наслаждения и удовольствия. Девочка чувствует что-то внизу живота, такое приятное чувство, будто… рой бабочек одновременно взлетел и быстро-быстро перемещался внутри неё. О да, это были те самые бабочки, о которых так мечтала Виктория. — Если Вы против, то я могу перестать убираться в саду, оставив это Вам, — Голубоглазая все же оторвала свой взгляд от парня. — Нет, что ты. Мне безумно нравится твоя работа, я даже готов тебе платить за неё. — Снова Дамиано думает о деньгах, — Что-то я совсем забылся и даже не представился. Меня зовут Дамиано Давид. — Давид? То есть Фабрицио был Вашим родственником? — Голубые глаза с недоумением взглянули на Давида. — Да, он был моим дядей. — Мне жаль, что он скончался, он был хорошим человеком. Ну, мне так рассказывала тётушка София. — София? — Да, София Бонетти, она раньше служила Вашему дяде, мы с ней хорошо общались, тогда я и стала помогать ей следить за садом, а как Ваш дядя ушёл в мир иной, то София стала нашей няней и теперь живёт с нами. — Виктория кинула взгляд на ведра, которые набрала, — Простите, мне ещё надо полить розы и убрать опавшую листву. Я пойду, — Блондинка извинилась и вернулась к работе. Дамиано поблагодарил девушку за её работу и вернулся в дом.***
Виктория закончила с уборкой сада и направлялась домой. Снова в полном одиночестве, но сейчас она не чувствовала себя столь ужасно. Это приятное чувство в животе не проходило. Девушка возвращается в дом, и, зайдя в свою комнату, сразу падает на кровать. Опускает руку на живот и чувствует рой бабочек.Похоже, Виктория впервые по-настоящему влюбилась.