Детка, я кумир подростков

Неделя пролетела на удивление быстро и безболезненно. Я валялась на кровати в своей комнате, ковыряясь в телефоне и пытаясь не заснуть от монотонной речи подруги, закидывающей меня горами цветных тряпок. — Может это? — блондинка приложила к себе платье, висящее на плечиках, которое затем также прилетело мне в ноги. — Блин! Зачем я вообще согласилась на это? Помимо того, что придётся терпеть заносчивость нашей звездной Кристиночки, так еще и на выбор одежды нервы тратить. Таисия?! — А? Чего? — вышла из оцепенения я. Мне было тяжело сконцентрироваться на предстоящей вечеринке, так как все мои мысли были заняты думами о том, что я так и не рассказала об этом Марку. Просто нагло соврала, что сегодня весь день буду готовить со Светой проект к конференции. И все бы ничего, но какое-то неприятное щекочущее чувство никак не отпускало, терзая сердечную мышцу. — Ну, ты собираешься мне помочь? Между прочим, это все из-за тебя! — терроризировала Волкова. — Надень красное платье, которое было вторым. — постаралась сделать улыбку максимально правдоподобной. — Оно тебе очень идет. Светлана вздохнула и присела на край кровати рядом со мной, сминая в пальцах край одной из моих вещей. — Что с тобой на этот раз? Я перекатилась на живот, болтая в воздухе будто потяжелевшими ногами. Голова бессильно упала на сложенные пластом руки. — Есть определенная доля волнения из-за того, что я, по сути, обманываю Марка. Вдруг он всё-таки узнает? На мой поход на вечеринку он еще бы закрыл глаза, а вот на вранье… — сердце сжалось от одной мысли, заставляя ногти с силой врезаться в ладони. — Ну, я считаю, что ты поступила правильно. Я тоже не сказала Леше, куда иду, потому что знаю, что он точно не отпустил бы. Для нас нет никакой угрозы, так что вряд ли они узнают. — девушка подняла с поверхности кровати мой мобильный и протянула прямо к рукам. — Но! У тебя всегда есть возможность что-то исправить. Позвони ему сейчас, если тебя так мучает совесть. Полминуты я сверлила пустым взглядом гаджет, прокручивая в голове все «за» и «против». Скорее всего Света права, и наши парни никогда и не узнают, что вместо кропотливой работы над проектом, мы будем зависать на тусовке у одной из самых развязных девушек нашего колледжа. И, поскольку оно так, давать Родионову лишний повод для волнения, чтобы он не спал всю ночь, названивал и написывал мне — совсем не обязательно. Ближе к вечеру мы с Волковой вызвали такси и мялись на улице в его ожидании. Погода, на удивление, была отменная. Не смотря на прохладный порывистый предзимний ветерок, на небе не было ни облачка, полукруг луны занял свой пост на темнеющем небе, подсвечивая собой пространство вокруг. Светка, все же, последовала моему совету и остановилась на красном платье-комбинации, а я имела настроение лишь на джогеры из лёгкой ткани и топ, не прикрывающий и половины живота, поэтому сейчас и стояла, дрожа от холода. Да и в целом, выглядела как молодой Децел*. Загородный дом Макаровой располагался охренительно далеко, хотелось плюнуть и забить на все это, когда навигатор огласил час с лишним езды. Но делать было нечего — машина подъехала, и мы принялись рассекать пространство улиц. Всю дорогу я молилась, лишь бы Марку не приспичило позвонить мне прямо сейчас. Этот проныра точно бы понял, что я не дома и заставил бы меня растеряться и сдать себя по полной. А вот подруга, отнюдь, ни о чем не волновалась и всю дорогу щебетала по телефону со своим репетитором. Интересно, слышно ли на том конце провода, что она едет в машине, и задастся ли он вопросом, что же она там делает? Фамильный дом Макаровой был скрыт за высоченными кованными воротами, опора которых украшалась каменными фигурами каких-то гаргуйль. Я присвистнула, прикидывая, сколько стоят такие хоромы. Я подозревала, что на бесчисленное количество косметических процедур, которым изрядно подвергала себя Кристина и то, с какой частотой она меняет наряды — стоит немалых денег. Но, все же, в моих мыслях их семья выглядела бедными измученными родителями, которые вкладывали в дочь последние копейки. Подруга нажала на кнопку звонка, но я была не уверена, что хоть кто-то услышит это за орущей на участке музыкой. Радостные вопли по ту сторону скрыли даже звук отворяющегося замка. Перед нами предстала сама королева вечеринки, с макияжем всех цветов радуги и в весьма откровенной комбинации из топика и юбки. — Хай! Заходите! — мы очутились на огромной территории этого коттеджа. — Времени с вами болтать у меня нет, сами разберетесь и найдете выпивку! Вот это прием… Вот это я называю — гостеприимство… Мы со Светланой переглянулись в привычной манере, выражая все свое негодование. Затем, все же, зашагали по каменной тропинке крупной кладки. Я оценила сам дом: он двухэтажный, с плоской крышей и мансардой под ней. Практически панорамные окна светились бликами внутреннего освещения. Дизайн, признаю, мне очень понравился — приятные светлые тона перекликались с темным деревом, очень современное решение. Спереди раскинулась терраса, тут же переходящая в ухоженный сад. Пока я с усердием глядела по сторонам, один из многочисленных людей, толпящихся у зоны барбекю или курящих в сторонке, толкнул меня плечом, чуть ли не переворачивая на мою одежду содержимое своего стакана. Этот парнишка прошмыгнул мимо, продолжая ржать со своими друзьями, даже не удосужившись извиниться. И куда мы попали?.. Внутри было намного более людно, шумно и душно. Основной свет внизу был выключен, а ему на замену пришли светодиодные ленты, домашние прожекторы светомузыки и другие цветные лампочки. Весь зал сейчас представлял собой одну большую танцплощадку, над которой клубились облака дыма из чьих-то электронных сигарет. Разобрать контингент было сложно, ибо никто не стоял на одном месте дольше секунды, а было здесь не менее тридцати человек. И честно, такое я видела только в американских фильмах про тинейджеров. — Тай, может домой, пока не поздно? — схватила меня за локоть раскрасневшаяся Света с мольбой в глазах. Я уже готова была согласиться, но тут из-за спин кто-то настырно засунул в наши руки стаканы с едко пахнущей жидкостью. Через мгновение виновник уже материализовался перед нами, заискивающе улыбаясь. Это оказался высокий темноволосый парень, не слишком симпатичный по моему вкусу. — Привет! А вы у нас кто? Хотя, блин, я тут и половины не знаю. — он огляделся, а улыбка его стала еще шире. — Я, кстати, Артем. Брат вот этой сучки. Он оторвал один палец от своего стакана, указывая на дрыгающуюся в толпе Макарову. Я и не знала, что у нее есть брат. Но, судя по всему, он старше нее на несколько лет минимум. — А… — не зная, что и сказать, протянула я. — Мы просто ее одногруппницы. Вот, пришли оценить тусовку года. — Я знаю, что Крис часто невыносима. — наигранно тяжело вздохнул тот. — Но это не важно, ведь сегодня у вас есть возможность просто круто потусить. Поэтому… Летс дринк энд денс! Я найду вас попозже и обставлю в алко пинг-понг! Си ю сун! Я еле удержала порыв заржать в голос от его манеры переходить на английский. Ну точно — пришибленная семейка! Примостившись на диванчике в углу комнаты, я, с видом полнейшей вселенской злобы и ненависти, хлебала крепчайший коктейль из виски и колы. Светлану, похоже, вообще сконфузило, и она нервно ерзала на сидении, поджимая губы и со страхом оглядывая толпу. Я видела единственный выход окончательно не сойти с ума от этого мероприятия — крепко нажраться. Благо, алкоголя здесь предостаточно. Подруга мою идею не оценила и, словно тот самый ангелок у тебя на плече, пыталась настроить на путь истинный, напоминая о недавнем случае в загородном доме. Но на втором плече со мной всегда мой суккуб, и он орет во второе ухо: «От еще одного стаканчика ничего не будет!». Приятно расслабляющиеся под действием алкоголя мышцы все же ощутили вибрацию в кармане штанов. Я достала телефон, а сердце трепетало, боясь взглянуть на экран. Я абсолютно точно знала, кто решил почтить меня своим вниманием. — Я отойду на несколько минут. — предупредила подругу и, словно священный Грааль, на вытянутых руках понесла мобильный на улицу. Хотелось отдышаться, несколько минут подумать, что лучше будет сказать. Но времени катастрофически не было — через пару гудков звонок оборвется, и тогда все примет более печальный оборот. Я замерла, принимая вызов. — Алло? — тихо пролепетала, оглядываясь и отходя еще дальше от тусующихся на улице людей. — Привет. Как дела? — раздалось самым любимым и желанным голосом на свете. Я замялась, подрагивая от возбуждения, мечась глазами по лицам нетрезвых, абсолютно незнакомых мне личностей. — Хорошо. Вот, поработали немного, но устали. Приготовили себе бутерброды и решили посмотреть какой-нибудь фильм. — старалась говорить максимально спокойно, но все равно сбивалась. На какое-то время повисла тишина. И она отрезала по кусочку от каждой нервной клетки в организме. Я живо представляла складку, залегшую меж бровей куратора, который сейчас анализирует и разоблачает меня. — Странный шум. Ты как будто на улице. — подозрительно констатировал тот, наконец. Чтобы хоть немного успокоиться, я принялась наворачивать круги по газону. Шаг за шагом, я все больше ощущала жар страха глубоко в груди. — Не… Нет, ты чего. Зачем мне быть на улице. — я прикусила костяшку указательного пальца, хорошо, что хотя бы выпила еще немного. — У нас просто окно открыто, может из-за этого. Родионов хмыкнул, вряд ли поверив. Но, все же, снисходительно продолжил. — Ну, хорошо. Не хулиганьте там. Я сейчас схожу в душ и лягу спать, так что, наверное, уже до завтра. Люблю тебя. Весь воздух облегчённо покинул лёгкие, и я прикрыла веки. — Я тоже люблю тебя. — губа оказалась прикушенной. Логично было бы закончить разговор и скинуть вызов, но этого не происходило. Марк явно хотел что-то еще. — Тая, у тебя точно все хорошо? — тихо и как-то беспокойно выпалил он. Почему-то стало так до невозможности стыдно, что захотелось заплакать. Ну зачем я вру ему? Так нельзя… — Да, все прекрасно. Ложись спать, сладких снов. — скрепя сердцем и сгорая от ненависти к себе, я закончила разговор. На негнущихся ногах и с неприятным послевкусием беседы, я вернулась в дом, по пути хватая новую порцию алкоголя, чтобы забить эмоции. Стоило мне отлучиться, как вокруг несчастной Светы уже столпились все стервятники этого вечера. — …нахуя ты такая родилась? Строишь из себя святую, крыса гребаная. — выхватила я из диалога последние слова Романа Сайкина. Пять парней из нашей группы нависли над девушкой, которая сейчас чуть ли не разревется. — Отвалите! Я ничего такого не сделала, чтобы вы так со мной говорили! — блестели глаза Волковой. — Слышь, Ром! На такую подставу нельзя просто забить, может проучим ее, пацаны? — пугал Ткачук — один из шайки мудаков. Я залпом опрокинула вновь приобретенный стакан, после чего метко попадая им в голову Ромы. — Ты ахерела? — завопил тот, потирая затылок. — Тебе повезло, что он не стеклянный, урод! А ну отвалите от нее, дегенераты! Только и умеете, что на слабых нападать. А знаешь, почему, Сайкин? Да потому что яйца и мозг маловаты для большего! — вскипела я, надвигаясь на ублюдка с намерением задушить. Вокруг радостно заулюлюкал кто-то из толпы и на нашу перепалку обратили внимание. Парень выпрямился, опуская руки в карманы джинс и уставился прямиком мне в глаза, явно надеясь вызвать испуг. Не на ту нарвался. — Ты это мне сказала? Тебе ли мериться со мной яйцами, Захарова? Ты кроме как дрочить свои учебники, ничего больше и не можешь. А выпендриваешься тут. — он хитро прищурился, осклабившись. — Хотя, я понимаю почему. Ходят слушки, что ты трахаешься с нашим преподом. Что, в перерывах между тем, как сосешь ему, он тебе еще и лабораторки объясняет? Он победно улыбнулся, поддерживаемый смешками дружков, а у меня просто снесло крышу. На этот раз я готова была взаправду найти что-то тяжелое и приложить об его наглую морду. Света почуяла это и подскочила, оттаскивая меня на несколько шагов назад. Я не должна, не должна! Я могу унизить его морально. — Ты просто конченый мудак, я даже не стану тратить силы, чтобы доказать это. — уголки губ дрогнули в доминирующей улыбке. — С такими как ты говорить нет смыла, поэтому предлагаю тебе посмотреть на действиях — у кого здесь кишка тонка. Кажется, в прошлый раз, когда вы накачали меня колесами, ты сказал, что я старперша? Так давай раз и навсегда выясним, кто из нас тут герой? И если я выиграю, то ты навсегда захлопнешь свой рот в сторону Светы, как и все твои дружки. — А мне за это что будет? — заинтересовался Рома. — А если выиграешь ты, то я напишу за тебя диплом. По рукам? — я вытянула свою ладонь, которую тот неуверенно сжал, а потом кто-то разбил нас. Спустя некоторое время, мы стояли друг напротив друга, по две стороны от длинного стола, сплошь заполненного рюмками с водкой. В ходе непродолжительных подсчетов, я вычленила цифру «30», для меня одной… Толпа зевак вокруг предвкушала динамичное шоу и подбадривающе выкрикивала. Сайкин оперся кулаками о стол, заносчиво глядя в мои горящие ненавистью глаза, явно рассчитывая на свою победу. Все это время Светлана крутилась вокруг, настойчиво пытаясь отговорить меня от этой затеи. Я отвернулась на несколько секунд, обхватывая ее мокрые ладони. — Успокойся, со мной все будет хорошо, и сегодня я избавлю тебя от этого говнюка. Все же это я виновата во всем, что они с тобой делают. — ободряюще взглянула я в ее ярко-зеленые от слез глаза, пока не послышался громкий гудок. Во главе стола появился ранее обозначенный Артем, держа в руках какой-то футбольный свисток. Волкову за секунду вытолкали в глубь толпы. Пришлось вновь вернуться в реальность и с ужасом глядеть на стол, усыпанный крепким алкоголем. — Итак, правила просты. Перед вами дорожки из шотов с водярой. Я засеку время и тот, кто закончит первее — объявляется победителем. Кто сдуется и наблюет или упадёт под стол — автоматически проигрывает. Счастливых вам голодных игр, и пусть удача всегда будет с вами! ** — с настоящим азартом провозгласил брат Макаровой, и пространство просто взорвалось радостными криками. Пальцы на ледяных руках дрожали, когда я медленно прикоснулась к первой стопке. Сайкин тоже явно был на взводе, его потряхивало от предвкушения и нетерпения обставить меня. Но если я не смогу, то навечно испорчу репутацию себе и жизнь своей подруге. Именно это заставляло пытаться глубоко и размеренно дышать. — Раз… — протянул Артем. — Два… На поверхности прозрачной вязкой жидкости плескались маленькие волны от моих прикосновений, норовя так и покинуть рюмку. Зрители затаили дыхание, но я отчетливо ощущала взгляды каждого присутствующего. — Три!!! — раздался оглушительный гудок, а мое сердце свалилось в пятки. Руки действовали чисто машинально, и я со скоростью света опрокинула в себя первую стопку, с трудом глотая содержимое, но тут же переходя к следующей. Короткие взгляды ложились на соперника, отмечая, что тот и не думает сдаваться, а наоборот — опережает меня. Горло обжигали все новые и новые порции алкоголя, а желудок болезненно расширялся. На пятой рюмке я потеряла несколько секунд, так как спазм под ребрами заставил приложить руку к животу. Это дало фору одногруппнику, и тот выпивал уже седьмую стопку. В голове словно по волшебству возник его противный голос, вторящий: «Что, в перерывах между тем, как сосешь ему, он тебе еще и лабораторки объясняет?». Пелена ярости застелила очи, и я схватила сразу две порции, вливая их в себя без передышки. Никто. Не смеет. Говорить. Что-то подобное. О нас. Мы сравняли счет, и это выбило Сайкина из колеи. Он растерянно наблюдал, с какой бешеной скоростью я поглощаю алкоголь. Я не собираюсь сдаваться, уродец! На десятой рюмке окружающие звуки стали слышаться будто из-под воды. Басы музыки, ор горы подростков — все это будто не здесь и не сейчас. Я еле устояла на ногах, когда меня внезапно заштормило и кинуло вбок. Хоть я и была до этого охмелевшая, но не думала, что меня накроет так быстро. — Давай, давай! — гудели за спиной. Мы преодолели ровно половину, когда я заметила, что Рома остановился. Он налег на стол, а капельки спирта текли из уголков его рта. Еще немного, и я выиграю! — Что, Сайкин? Маловато опыта? Ты же у нас самый крутой, так где же все твои понты сейчас? — надменно ухмыльнулась я, снова выпивая. Только на моей двадцатой рюмке он снова вступил в игру, но у меня было конкретное преимущество. Не без печали я отметила, что все предметы вокруг стали расплываться перед глазами. Еще чуть-чуть, и я не смогу понять, сколько рюмок сейчас осталось на столе. Кое-как сдержав рвотный позыв, я глотала онемевшим горлом водку. Господи, если бы Родионов узнал об этом, я не знаю, что бы со мной было. Решение не говорить ему о вечеринке — было лучшим в моей жизни. Дружки Сайкина окружили его, похлопывая по спине и разминая плечи, будто у нас не алкогольный поединок, а боксерский бой. Не хватает полотенца и бутылки воды над головой одногруппника. — Давай, Ромыч! Ты хочешь проебать девчонке?! — шептали ему они. Однако Рома явно сдавал позиции. После еще нескольких рюмок он окончательно посинел и сейчас мог лишь, что тяжело дышать. С трудом я отметила, что мне осталось буквально пять заходов, но тут случилось чудо. Нутро Сайкина разверзлось настоящим громом, и он с ужасным ревом извлек на пол все содержимое своего желудка. Люди вокруг поотскакивали кто куда смог и откровенно ржали над лузером. Парень не мог прийти в себя, все еще в три погибели согнувшись над собственной лужей. Мерзость. Я с гордой улыбкой выставила ладони на стол, пытаясь прийти в себя. Я выиграла. Выиграла, черт возьми! И пусть только попробуют еще что-то сказать мне. — И… У нас есть победитель! Как тебя зовут? — оторвал мою руку и поднял ее в воздух Артем, шепча последнее на ухо. — Та… Таисия… — запнулась я от нехватки воздуха. — Таисия порвала сегодня всех! — наконец провозгласил он, что сопровождалось поддержкой зала, который через мгновение потерял всякий интерес к окончившемуся шоу. Внутри меня забурлил настоящий адский котел, и только теперь я осознала насколько же мне хреново. Я забыла и о победе и об унижении соперника, с одним лишь желанием — упасть без сознания. Рядом снова появилась Света, подхватывая меня, шатающуюся, под руки. — Блин! Блин! Таисия! Тебе срочно нужно сесть! — суетилась она. — Успокой-ся, Свет. Сейчас я… Мне… — язык не поддавался контролю. — Я позвоню Марку. У меня где-то… Мой телефон… И он заберет… Ноги понесли в неизвестном направлении, поддаваясь слабым импульсам мозга. Волковой кое-как удавалось совладать со мной, и я, все же, заняла сидячее положение. — Господи, Боже! Тая, это просто полная жесть! Это ведь опасно, ну почему ты не послушала?! — подруга судорожно шарила по карманам моей сумки. — Вот, вот твой телефон. Сейчас я сама наберу Марку Сергеевичу. Она приложила мой палец к датчику, разблокировав телефон и быстро нажала несколько кнопок. Я прилегла на ручку дивана, улетая далеко за горизонт на своих вертолётах. — Он убьет меня… — первое, что всплыло в голове. Девушка напротив зло зыркнула на меня, усердно вслушиваясь в трубку. — Черт! Он не отвечает… — разбито констатировала та, хлопнув руками по коленям. — Да Свет… Просто спит… Он… Дай мне, а! — воскликнула я, не с первого раза отбирая у нее телефон. — Сей… ик!.. час он возьмёт. Я с трудом, но все же тыкнула пальцем в светящийся экран и немного криво приложила телефон к уху. — Посиди здесь, никуда не уходи, я найду воду. — приказала Светлана менторским тоном и убежала. Трубку так и не взяли, но я решила не отчаиваться. Почему-то пьяный мозг решил, будто Марку совсем нечего делать и, напиши я ему СМС, тут же подкатит карету к дворцу. А я как Золушка побегу к нему, теряя на ходу туфельку. Я открыла сообщения и начала искать знакомые буквы. «Сегодня 23:47 От: Меня Звбнри менч пожалуйств» «Сегодня 23:47 От: Меня Прость менч я такач сука. Обмпнула!» «Сегодня 23:48 От: Меня Я у кртсины мкаровой. Немнго пбяная.» А после закинула мобильник в сумку и на шатающихся ногах, будто заново учась ходить, пробралась к выходу на улицу. Про куртку я, конечно же, и не вспомнила. Холодный ночной воздух пронзил тело тысячами игл, и на руках проступила гусиная кожа. Из-за разницы температур, алкоголь с новой силой ударил в голову и я, чуть ли не пробурив головой землю, добежала до ближайших кустов. Меня выворачивало наизнанку, пока вся мерзость выходила из организма. Вряд ли завтра я что-то вспомню, и это удручает. Когда желудок хоть немного прочистился, а разум начал давать сигнал «SOS», дом, ныне казавшийся милым и симпатичным, сейчас выглядел ужасным злым монстром, намеревающимся сожрать всяк входящего. Басы музыки, что исходили оттуда, в сто раз сильнее давили на мозг, чем то было на самом деле. Мне захотелось сбежать как можно дальше. Пусть я и не могу нормально ходить и вряд ли смогу добраться до дома, но уснуть где-нибудь на лавке сейчас представлялось мне более благоразумным, чем ночевать здесь. Что только не сделаешь на пьяную голову. Я покинула двор, поднимая мысами ботинок пыль с проселочной дороги. Меня шатало от одного забора до другого, но мне надо было бежать как можно скорее, пока Волкова не обнаружила мою пропажу. Я зашла за поворот, и вдалеке двумя красными огоньками мелькнули фары авто. — Марк! — чуть ли не завопила я с надрывом, в полной уверенности, что за десять минут тот мог добраться до сюда от дома. Я буквально неслась к машине, спотыкаясь и снова двигаясь, лишь бы как можно скорее оказаться рядом с ним. Уже ближе стала вида темная фигура, что стояла у пассажирской двери, нервно притопывая ногой. Но этот человек показался мне до боли знакомым, и сомнений совсем не осталось. Только на расстоянии нескольких метров мне открылась полная картина. — Са… Саша? — выдохнула я, и липкий страх пополз с головы до ног. Он начал приближаться, от чего неосознанно я сделала несколько шагов назад. Выражение его лица отражало полное безумие, а отсутствие света лишь нагоняло жути. — Что ты здесь… делаешь? И почему… Почему ты так смотришь? — возможно это лишь иллюзия, но я будто в момент отрезвела. Его шаги стали раскидистей, и оставалась буквально секунда на бегство. Хоть руки его и были спрятаны в карманы, но все нутро кричало о скрытой угрозе. Возможно, я сошла с ума? Даже в нетрезвой голове не укладывается все происходящее. Психолог нашел меня у черта на куличиках и приехал сюда, черт знает сколько выжидая тут подходящего момента. И я совсем не верю, что он приехал, чтобы как-то помочь мне… — Не подходи! — выставила я руку и уже приготовилась бежать, когда он оказался совсем рядом. Его молчание пугало пуще слов и, когда он принялся доставать руки из карманов, я все же рванула. Но сил не осталось и я рухнула, сбивая локти и колени в кровь. Психолог сделал буквально несколько шагов и оказался надо мной, прожигая ледяным взглядом. Все мое тело принялось дрожать, а из горла вырвался крик, когда он склонился над моим испуганным лицом. — Замолчи! — прошипел тот, затыкая мой рот ладонью и одним рывком поднимая меня на ноги. — Твой учитель знает, что ты здесь? Я пыталась укусить его за руку, брыкаться или хотя бы ударить его ногой, но ничего не вышло. Он держал крепко, без шанса на спасение, тем самым причиняя боль. Из глаз хлынули слезы от горечи и абсурдности происходящего. Хотела бы я сейчас проснуться там, в коттедже на диване. — Отвечай! — прорычал парень, встряхивая меня. Я отрицательно качнула головой на что хватило сил, мыча мольбы в его ладонь. Затем он развернулся и меня потащили к машине. Инстинкт самосохранения забил набатом, я вложила все остатки сил в движение и все же смогла задней частью ноги ударить его в пах. Мужчина скорчился от боли, и мне удалось вырваться. На выбросе адреналина я вспомнила то, чему недавно училась у Родионова и его друзей, поэтому зарядила кулаком прямо в нос Ивлева. Руку прострелило от боли, кисть безвольно повисла, и мы вместе с ним застонали от боли. Из разбитого носа мужчины тонкой струйкой потекла кровь. Бежать — горела лампочка в голове. Не успела я сделать и пары шагов, как он снова нагнал меня, хватая за плечо окровавленной ладонью и откинул на капот машины. В ту же секунду достал из кармана верхней одежды какую-то тряпку. — Я пытаюсь сделать как лучше, дура! Я спасаю тебя… Я же люблю тебя! — кусок ткани перекрыл мой доступ к кислороду, и в нос ударил ужасный запах. Глаза стали закатываться, но я и не поняла — от того, чем пропитана эта тряпка или же просто от нехватки кислорода. Пытаться глотать воздух не было смысла — в легкие попадали лишь новые порции едких испарений. Пальцы беспомощно цеплялись за гладкую поверхность вылизанного капота, издавая скрипы. На грани сознания, я не моргая смотрела в подернутые яростью глаза этого монстра, а в голове было только: «Почему?», «Зачем?», «Как?». Слезы крупными бусинами скатывались по вискам, теряясь в спутанных волосах. Я думала о Свете, которая ищет меня, волнуется и даже не подозревает о происходящем; о Марке, которого нагло обманула и о том, как болезненно его пальцы будут терзать кожу на голове, с каким отчаянием он будет кричать, когда увидит мое мертвое тело; о папе, который сейчас так далеко, и с которым я виделась так давно, ведь наверное, потерять ребенка — самое уничтожающее горе. Жизнь неслась отрывками и только сейчас пришло осознание — я любила эту жизнь. Нет, я ее обожала! Все перипетии, воспринимающиеся ранее фатальными, сейчас казались лишь пылью под ногами. Я разрушалась, осознавая, как мало времени мы провели вместе с человеком, которого я беззаветно полюбила и как много у нас отнимают. Как я могла довериться этому чудовищу? Как могла открыть ему всю подноготную души? Как не распознала всю темноту, что он хранил внутри? Он оторвал руку от моего лица, снова даря возможность дышать. Но было поздно. Впереди ждала лишь беспросветная тьма… POV Марк Уже долгие десятилетия для большинства людей вечер пятницы — самый желанный период недели. Рабочая неделя окончена, впереди долгожданные выходные и свободное время, которое можно потратить лишь на себя или близких людей. Отнюдь, для меня сегодняшний вечер оказался скверным. Сама неделя была тяжелой, выматывающей, и на сердце вечно что-то беспокойно зудело. Что странно, ведь сейчас я прослывал самым счастливым человеком на свете: со мной рядом, наконец, та девушка, которую я так долго добивался, ломая всякие непробиваемые стены устоев. Та ночь, которую мы провели бок о бок, все еще горела острыми воспоминаниями ее касаний на каждом миллиметре тела. И сейчас, окажись мы снова порознь, на душе скреблись кошки. Мозгом я понимаю, что ни в коем случае нельзя ограничивать свободу человека в отношениях, ведь мы все имеем право на личное пространство. Но едкое собственническое чувство заставляло желать Таисию каждое мгновение. Я так боюсь потерять ее снова, что готов запретить ей отходить от меня и на шаг. Придётся смириться и со сжатыми зубами верить, что все в порядке и ждать того момента, когда снова заряжусь ее солнечной улыбкой. Чтобы хоть немного успокоить разбушевавшуюся фантазию, я позвонил девушке и между нами произошел формальный разговор. Сегодня она занимается учебой вместе с лучшей подругой у себя дома. Но за несколько месяцев я выучил ее поведение слишком прекрасно, потому-то и смутился ее сбивчивыми, рассеянными ответами и подрагивающим голосом. С ее конца трубки шум ветра отдавался в динамик, посторонние звуки так и подмывали проверить тщательнее. Она пролепетала что-то про открытое окно, а мой разум подсказывал, что, кажется, меня пытаются надуть. И я без колебаний мог бы сесть за руль, доехать прямиком до дома студентки и развеять, либо же подтвердить сомнения, но не стал. Это будет неправильно, гнусно. Я обязан доверять ей так, как она доверилась мне. Хрупкая юная девушка в руках изголодавшегося волка. По этой причине решил отключить мозговую деятельность и просто хорошенько отдохнуть. Возможно, завтра я и навещу Захарову, поэтому мне нужны силы. Хотелось затронуть как можно больше ее свободного времени до возвращения Георгия Семеновича. Я принял расслабляющий душ, выбрил запущенную щетину и расслабленно прикурил, сидя на промерзшем балконе. С момента появления в моем доме Таисии, я запретил себе курить внутри квартиры, теперь это пространство не только мое личное. Никотиновая бомба тлела маленьким огненным фонариком, а из горла крупными кольцами исходил едкий дым. Наблюдать за тем, как полупрозрачные кругляшки разбиваются о потолок и исчезают в небытие было завораживающе, мысли сортировались по полочкам с удвоенной скоростью. Сейчас сигарета кончится и можно будет лечь спать. Но нет, дверной звонок моментально разрушил планы. Я раздавил недокуренный бычок о пепельницу, раздраженно направляясь в коридор. Именно тогда, как ты желаешь скрыться от всех, эти «все» тебя сразу же находят. Я повернул щеколду на замке, распахивая дверь. На лестничной площадке стоял мой главный ночной кошмар: безукоризненно уложенные волосы благородной седины, плащ из натуральной кожи в пол и полная ярая отчужденность в глазах. Попытка захлопнуть дверь обратно не увенчалась успехом — гость выставил ногу, затянутую в высокие берцы, в проем. — Какого хера тебе здесь нужно, Игорь? — оскалился я. Тот насмешливо хмыкнул и ладонью распахнул дверь, шагая в квартиру. Сколько бы лет не было этому человеку, бесстрашие ему не грозит. — Не очень-то радушно ты встречаешь деда, внучок. — он опустил руки в карманы, глядя на меня теми самыми глазами, которые уничтожали мою нервную систему в юности. — Мы уже говорили с тобой на эту тему: я не намерен терпеть тебя в своем доме! Ровно так же, как не намерен иметь с тобой какие-то дела. Так что — на выход! Я попытался отойти ко входу, дабы выпроводить его из дома, но дед перекрыл мне путь, выставив не по годам мощную грудь. — Хватит выделываться, Марк. Я тебе не по зубам. Ты уже взрослый мальчик, а все еще слепо повинуешься гневу, скопленному годами. Что бы ты не думал обо мне, но сейчас ты мой единственный родственник, кровный внук. И ты думаешь, что я хочу как-то испортить твою жизнь? — Ты уже испортил мне жизнь. Ты намеренно забирал последнее нормальное, что оставалось во мне. Сделал из меня такого же урода, как и твой сынок! — руки сжимались в кулаки от ярости и ненависти к этому человеку. Дед медленно опустился на тумбу, а выражение его лица выражало безмятежное спокойствие. И это несказанно бесило. — Ты ошибаешься. — своим скрипучим голосом отозвался тот. — Ошибаюсь? — вырвался нервный смех. — Нет, Игорь, это ты ошибся, решив, что вновь можешь появиться в моей судьбе. Не ты ли несколько недель назад объявился здесь, со своим вечным намерением заграбастать меня, как очень послушную игрушку? Что, вызовешь своих парней, засунете меня в багажник и решите все по-своему? Хочешь, чтобы я работал на тебя, толкал оружие? Может, я буду продавать пушки несчастным женщинам, терпящим домашнее насилие, чтобы те пристрелили своих тиранов-мужей? Или детям, чтобы они устраивали перестрелки в школах? Так вот что я скажу тебе: иди ты к черту, я никогда не стану таким, как ты! Все тело бил озноб из-за перенапряжения мышц. Еще немного, и я точно вмажу этому уроду. — Я давно не занимаюсь тем, что ты себе надумал. Мой бизнес полностью законен и легален. И я не собираюсь насильно заставлять тебя в этом участвовать. В прошлый раз я пришел просить помощи, но из-за предрассудков и своей агрессии ты так ничего и не понял. — старик как-то грустно усмехнулся, складывая жилистые ладони перед собой в замок. Я прикрыл глаза, в попытке хоть на йоту успокоиться. Мне следует быть адекватным, нельзя следовать зову грязной крови и быть как все Родионовы. — И что же я должен был понять? — Я вернулся в столицу не просто так. Меня направили сюда после бесконечного петляния по больницам разных городов и стран. Ни в Германии, ни в Китае не нашлось того метода лечения, которое смогло бы помочь мне. В конечном счете, сейчас я лечусь здесь, но даже так — помочь мне не способны, а лишь отсрочить неминуемое. И сколько времени мне осталось, известно лишь одному Богу. Только поэтому я вернулся к тебе и осмелился предложить это дело. Только тебе я доверил бы свой нажитый потом и кровью бизнес. Ты всегда был смышленым мальчишкой, сильнее всех сверстников даже тогда, а сейчас я в полной мере могу гордиться тобой. Ты полная противоположность того, что мне удалось воспитать из своего сына. Мне жаль, что у тебя не было нормальной семьи, что я не смог дать тебе этого, так как сам был тварью без морали. Голова отказывалась работать, я бессильно оперся плечом о стену, пытаясь переварить все услышанное. С одной стороны — ненависть к деду, с его тиранией и жестокостью, никуда не делась. Но понимание, что он болен и знает, что в скором времени попрощается с жизнью, искажала призму восприятия этого человека. Я всегда старался выучить принцип, что каждый имеет право на жизнь, исправление, прощение. И та тирада, что была озвучена мне сейчас, щекотала оголенный нерв ярости, задабривая его и приголубливая. Мне потребуется время на принятие решения и всего происходящего. — Когда ты узнал, что болен? — смотрел я в синюшные, усталые глаза Игоря сверху вниз. — Чуть больше года назад. Когда начал падать в обмороки. Эта болезнь — последствие моей бурной жизни. Наверное, это мое проклятие за все грехи. Страшно захотелось еще покурить. Пришлось один раз закрыть глаза на обещание не курить в квартире ради Захаровой и поджечь сигарету прямо в коридоре. Не долго думая, протянул пачку деду, и тот взял одну. Какое-то время мы молча создавали дымовую завесу в квартире, сопровождаемые лишь звуками выдыхаемого. — Не надейся получить ответ сейчас. И даже не завтра. Мне необходимо все хорошенько обдумать. И не из любви к тебе, а только лишь из жалости. — сухо процедил я в конце. Дед покачал головой, принимая мои слова и покрепче затягиваясь сигаретой. Сейчас я больше не видел в его глазах ничего, кроме разбитости. Ранее не потухающая злоба и бесчеловечность исчезли. — Я понимаю, что свои деяния не перекрою ничем. Прошедшее не воротишь, но я готов сделать для тебя все, что тебе понадобится сейчас. Хочу, чтобы у тебя все шло гладко. — он затушил окурок пальцем и аккуратно положил его на тумбочку, поднимаясь. — Звони в любое время. И, все же, поразмысли над нашим разговором. Я, наконец, сумел оторвать тяжелое тело от стены и двинулся вслед за ним, останавливаясь у выхода. Странно, но когда он только появился на пороге, я видел перед собой пожилого, но полного сил мужчину. Только сейчас отметил его сутулость, тяжелый шаг и дрожь в суставах. Быть может, мозг стал воспринимать его таким только после новости о болезни? — Я подумаю. До свидания. — я закрыл дверь, тут же выуживая из пачки новую сигарету. Лежа в кровати, никак не мог отойти от навалившихся дум, поэтому решил переключиться. Вспомнил о Таисии, и на душе сразу полегчало. Ничего сейчас не может быть важнее ее. Какие бы сложности не предстояли дальше — только любовь к ней держит на плаву. Заглянул в мобильный — пусто. Проверил ее сетевое время, была онлайн давно, наверное устала и уже спит. Пора и мне ложиться, утро вечера мудренее. Настойчивая трель будильника сверлила мозг до самого ядра, я нехотя разлепил глаза. За окном зазывно сверкало осеннее солнце, заставляя слегка щуриться. День начался хорошо, если он начался в обед. Еще бы кофе в постель, сигарету — и жизнь удалась! Первым делом именно это я и совершил. Заварил крепчайший напиток, с удовлетворением пригубливая и наслаждаясь глубоким вкусом. Только окончательно проснувшись, вспомнил о главном. Сбегал в комнату за мобильником и, не теряя времени, на ходу принялся проверять уведомления. Три пропущенных звонка в двенадцатом часу ночи и несколько сообщений от Таисии. В груди неприятно екнуло. «Вчера 23:47 От: Любимая Захарова Звбнри менч пожалуйств» «Вчера 23:47 От: Любимая Захарова Прость менч я такач сука. Обмпнула!» «Вчера 23:48 От: Любимая Захарова Я у кртсины мкаровой. Немнго пбяная.» Кое-как осознал суть криво написанных слов, а внутри все ухнуло в район таза за одно мгновение. Тело вновь забил нервный колотун, и я, сам не знаю с какой целью, заметался по квартире. С дрожью в руках нажал на вызов абонента, молясь всем святым в этом мире. «Абонент временно недоступен» — бодро провозгласил механический женский голос на том конце. — Сука! Сука!!! — кулак встретился с холодильником, оставляя глубокую вмятину за собой. Что я там говорил про охренительное утро? Это утро, я думаю, станет самым ужасным в моей жизни. Натягивая на похер носки из разных пар, джинсы, вытянутые из корзины для стирки, я все пытался дозвониться до горе-студентки. Но ничего: ее телефон был выключен. Ну зачем она обманула меня?! Зачем поперлась на какую-то долбанную вечеринку, тем более к таким людям? Я должен был сразу распознать ее детскую ложь, уберечь ее и не дать натворить глупостей! Глупости… Я даже представить боюсь, что сейчас может с ней происходить. Перед глазами так ярко освежилась картина полумертвой Захаровой, наглотавшейся колес, с кровоточащей ссадиной над виском. Какая же дура! Если она все еще жива, то я убью ее своими собственными руками! Я выскочил из подъезда, встречаясь с надоедливым морозом, который тут же покусал пальцы. Что делать дальше и куда бежать в первую очередь — идей не было совершенно. Единственная мысль вынудила прыгнуть в машину и рулить в сторону дома девушки. Доехал я в рекордные сроки. Бросил авто поперек дороги и набрал код ее домофона. Мелодичная музыка полилась из динамика, но и не думала прерываться чьим-то голосом. Я так сильно вдарил ладонью по несчастному устройству и так яро дернул металлическую ручку, что, похоже, сорвал магнитный замок на ужас всем жителям дома. Бегом преодолевая ступеньки, я достиг нужной квартиры, с размаху выдалбливая по темному дереву. Стены вокруг заходили ходуном от моего напора. Прошло несколько минут, потом пять минут, но с той стороны было тихо. — Захарова, если ты там, то немедленно открой дверь, иначе я ее выломаю! — эхом раздался мой хриплый бас в вакуумной тишине подъезда. Никакой реакции. И дверь мне, все же, не выломать. Вызывать службу вскрытия замков бессмысленно — без документов на жилье, никто не станет со мной работать. Я обессилено хлопнул рукой по двери в последний раз и приложился лбом к холодной поверхности. Мне необходимо успокоиться, необходимо подумать. Если бы только знать, где находится то место, где вчера очутилась студентка, то я бы мигом рванул туда. Мне нужны вводные данные и, наверное, я знаю, где их достать. Покидая дом Таисии, я нашел в книге контактов номер ее подруги, без раздумий нажимая на вызов. Светлана Волкова ответила буквально со второго гудка. — Алло? — голос ее был сонный и немного уставший. — Волкова… Что за херня вчера произошла? — чуть резче, чем требовалось, задал я вопрос и захлопнул дверь машины. Девушка зависла, ковыряясь с чем-то на фоне. — Марк Сергеевич… Простите… — в сердцах, разбито прошептала та. — Где сейчас Захарова? — выпалил я, перебивая ее. Светлана задышала как-то более тяжко, чуть ли не всхлипнув. Дело пахнет дерьмом… — А, она… Она… Разве она не с Вами?! — эти слова прозвучали с истинным шоком и страхом. Я крепко зажмурился, разминая затекшие веки пальцами. Блять, лучше бы я сегодня не просыпался… — Волкова. Что. Вашу мать. Вчера. Произошло?! — отчеканил я. Студентка хлюпнула носом, и послышались тихие рыдания. Не я один сегодня останусь с неприятным осадком. — Вчера… Мы поехали на вечеринку к Кристине Макаровой, к ней на дачу. Я пыталась контролировать Таю, чтобы она не пила много, но потом… — очередной всхлип. — Она поспорила с Сайкиным, и они пили водку на скорость… И она… Она очень быстро опьянела, еле держалась на ногах… Начала звонить Вам, но Вы не брали трубку… А потом… Я ушла за водой, а когда выбежала на улицу, то увидела как уезжает машина… Я подумала, что Вы приехали за ней! Боже, я дура, простите, пожалуйста простите!!! — Что это была за машина? — страх сдавил горло, заставляя говорить сипло и тихо. — Я… Я не знаю. Большая, черная… Как у Вас. — Номера ты, конечно же, не запомнила… — Простите… — поражено прошептала Волкова, и все мои идеи разбились в прах. Я побарабанил пальцами по рулю, в попытке хоть как-то скоординироваться. Это все звучало как настоящий бред, кому могло понадобиться похищать Захарову? — Она общалась с кем-то, кто мог увезти ее? Девушка на том конце напряженно замолчала, явно шевеля извилинами. Мне было так больно и обидно от всей происходящей ситуации. Я ненавидел сам себя за то, что допустил подобное. Если кто-то хоть пальцем тронет ее… — Не знаю… — опасливо выдохнула, наконец, Света. — Извините, но я правда не знаю. Кроме Вас она ни с кем не общалась, или просто не говорила мне… Я беззвучно захныкал. Абсолютно никакой информации и местоположение студентки остаётся в полном тумане. — Ясно. Дай мне знать, если появится какая-то информация. — сбросил я вызов. Стоял с заведённым мотором посреди двора девушки, которую до безумия люблю и которую так глупо потерял, ощущая свою никчёмность и беспомощность. Что, если написать заявление в полицию? Но с ее побега прошло меньше суток, да и неизвестно еще — вдруг она уехала с этим кем-то по собственной воле. А вдруг, она врала мне… Вдруг у нее кто-то был… Нет! Хватит! Нужно разобраться во всём и только потом делать выводы и выставлять обвинения. Я должен выяснить, с кем Таисия общалась и кто мог желать ей зла, может корни зла вообще растут со стороны ее отца. У него бизнес и недоброжелатели, естественно, имеются. К тому же, для этого необходимо попасть в квартиру и перерыть все ее вещи. Надо связаться с ним. Только вот… Как преподнести это все, при этом не афишируя наши с Захаровой отношения? Ситуация и так непростая, а такой поворот может добить его окончательно. Гудки шли долго, затем оборвались. Звучали они иначе, как и всегда, когда звонишь в другой регион или страну. Я набрал номер Захарова еще раз, рассчитывая на то, что тот все же, выкроит время на побочные разговоры в свой выходной. Когда и второй звонок затянулся, надежда окончательно отступила, но вдруг в трубке что-то захрипело, и послышался голос мужчины. — Да? — Георгий Семенович? — вкрадчиво начал я. — Да, я Вас слушаю. — недоуменно отозвался тот, и я сделал вывод, что мой номер у него не записан. — Это… Марк Сергеевич. Куратор Таисии, из колледжа. — А, Марк Сергеевич, извините. Я за рулем, и у меня не сработал определитель. — перебил меня он. — Что-то случилось? Сегодня же, вроде, выходной. Я помолчал, подбирая нужные слова. Будет ли правильным вывалить на него все так, как оно и есть? — Да. Да, приношу извинения за беспокойство. Но кое-что произошло. — глубокий вздох. — Мне стало известно, что вчера у учеников проходила вечеринка, на которой присутствовала Ваша дочь. Дело в том, что… Я запнулся, со скрипом стискивая зубы, вновь осмысливая происходящее. Таисия пропала — только сейчас, будто в полной мере, до меня дошла вся безнадёжность происходящего. — Дело в том, что Таисия не выходит на связь со вчерашней ночи. Мы с ней готовим проект к предстоящей конференции, я пытался дозвониться до нее с утра, но она недоступна. — Наверняка она еще спит. Тая любит поспать подольше. Думаю, встанет и перезвонит Вам. Не беспокойтесь. — беззаботно ответил Георгий Семенович, будто намереваясь скинуть бесполезный звонок. — Это не все. Ее подруга утверждает, что после вечеринки кто-то увез Таисию на машине. И она перебрала с алкоголем. — нервно выдохнул я, надеясь не выглядеть полным дураком. Мужчина замолчал, и на фоне я отчетливо расслышал гул мотора машины, в которой тот передвигался. — Она уехала с кем-то? — Да, судя по всему. И снова пауза… — Черт! — тот явно ударил по рулю. — Есть какая-то информация про машину? Она не могла сесть к кому попало. Это же было не такси? — Нет. Светлана, ее подруга, сказала, что это была черная иномарка. — я продолжил более вкрадчиво. — Георгий Семенович, не может ли это быть хоть как-то связано с Вашим бизнесом? Дыхание мужчины стало глубже и тяжелее. И это отозвалось в моей груди болезненным спазмом. Боже, ну пусть хоть что-то прояснится! Пусть Захарова позвонит мне по второй линии и скажет, что только проснулась! — Я… — запнулся мужчина. — Я не думаю… Марк Сергеевич, я сейчас же посмотрю билеты на самолет и вернусь в город. Если Таисия не объявится до вечера, то придётся подключать полицию. Нет, это просто бред… Кто мог увезти ее? Ее подруга точно была в адеквате? Может Тая дома? — Это на вряд ли. Я пытался дозвониться к вам и в домофон и в дверь… Мужчина был уже на таком взводе, что даже не обратил внимание на мое признание. — Я прилечу сегодня же. — боль сквозила в его словах. — Если с ней что-то… Марк, прошу тебя, постарайся узнать еще хоть что-то… Я понимал его смятение. У меня, в данный момен, на душе варилось дерьмо не хуже. Сложно передать эмоции от того, когда не имеешь ни малейшего понятия, где сейчас находится твой близкий человек и все ли с ним в порядке. — Хорошо. Я думаю, нам стоит внимательно осмотреть ее комнату и выяснить, с кем она могла контактировать. — Да. Да, обязательно. Я напишу тебе СМС с данными о прилете. Если что — звони без колебаний. — общая беда сблизила нас, и мужчина незаметно перешел со мной на «ты». Я сбросил сотый за сегодняшний день вызов, потирая затекшее лицо ладонями. Похоже, сегодняшний день будет потрачен в пустую, нам просто не за что цепляться. Не смотря на все, я не оставлял попытки разузнать хоть что-то. Связался со всеми студентами моей группы, выяснил, кто конкретно из них присутствовал на вечеринке, и опросил всех свидетелей. И ни один из них не видел Таю после окончания «алкогольного поединка». Одна Света Волкова видела Захарову последней, но и у нее не было конкретных данных. В своих разъездах по всему городу я не заметил, как наступила ночь. Ни на секунду я не переставал надеяться, что девушка выйдет на связь. Каждые полчаса звонил ей, но телефон так и не был включен. Несколько раз порывался поехать в участок и дать заявление о пропаже. Но это было бы бессмысленно на данном этапе. Копы не восприняли бы это более, чем загул молодой девчонки. Даже учитывая, что я ее учитель. Сидя за столом кухни, на пару со стаканом джина, и в сотый раз перечитывая переписку со студенткой, в надежде найти хоть какие-то зацепки, я, от отчаяния, решил позвонить другу. Отец Сереги, в бывшем прокурор, мог дать хоть какие-то дельные советы. — Марк? — послышался сонный голос друга. — Привет. Мне нужна помощь. — Что такое? — учтиво поинтересовался Сергей. — Таисия пропала. Я рассказал ему все, что известно на данный момент, а тот внимательно выслушал. — Я поговорю с отцом. Постараюсь помочь всем, чем смогу. С кем она могла уехать? — Ты думаешь, я знаю? Не звонил бы тебе в полуночи. — злость во мне уже переливалась через край. — Я просто в ахуе, по-другому не опишешь. — Понимаю. Тем не менее, стоит сохранять самообладание. Возможно, она еще объявится. Прошло не так много времени. — Я не верю, что она могла утаивать от меня что-то. Друг же, явно, так не думал. Однако, показывать этого мне не собирался. — Знаю. Ложись спать, а завтра я дам тебе ответ. Постарайся успокоиться. — Спасибо. Пока. Телефон спал со мной рядом всю эту ночь, звук на звонке я поставил на полную мощность. Уснуть удалось не скоро, все время в голову лезли тревожные мысли. Единственное сообщение, что поступило мне ночью, было от отца Таисии — тот оповестил, что прибудет рано утром. Далее, непродолжительный сон ничего не прерывало. Утром понедельника, словно неприкаянный призрак, я машинально собирался на работу. Мысль позвонить в колледж и соврать о выходе на больничный так и ковыряла мозг. Но, в то же время, я остервенело надеялся увидеть там Таю, сидящую за третьей партой, за разложенными тетрадями, со своей привычной улыбкой и блеском в глазах. Безэмоционально я начал первую пару у третьего курса, отмечая за засверленным до дыр столом лишь испуганное, красное от слез лицо Волковой. — Мы… На чем мы остановились? — растеряно пробормотал я, листая учебник. — Изучение классов сетей, Марк Сергеевич! — бодро воскликнула Макарова, а у меня внезапно загорелось желание придушить ее за организованную ей попойку. — Да… Точно. Лиза, раздай методички. Прошло буквально десять минут от пары, когда в дверь раздался настойчивый стук. Вся группа притихла, когда на пороге появились двое людей в полицейской форме, процессию которых возглавляли Георгий Семенович и директриса Роза Владимировна. — Родионов Марк Сергеевич? — отчеканил один из представителей закона — толстый мужичок с потным лицом. — Да… — сдавленно ответил я, подозревая неладное. — Мы вынуждены задержать Вас. Прошу пройти с нами. Мир замер на том самом моменте, когда все ученики удивленно вздохнули, а лицо отца той девушки, что я беззаветно полюбил, исказилось в ненавидящей гримасе. Одеревеневшие пальцы захлопнули ранее взятый учебник, а негнущиеся ноги зашагали к внезапным гостям. Мы удалились в коридор, и в руках второго блюстителя правопорядка серебристым светом блеснули наручники… Конец POV Марк