Худшая сделка

Впервые нажать на курок было страшно, но столь же и интересно. Выстрел всё же был оглушающим, даже через наушники. Не совсем понятно, оглушал непосредственно звук или мысль о том, что это правда может кого-то убить. Отдача оказалась сильной, но благодаря правильной хватке, которую объяснил Чан, удержать пистолет не сложно. Отходя после первого своего выстрела, в голове начали выстраиваться вопросы: Почему я учусь стрелять? Я могу убить человека? Что будет дальше? Ни на один из них ответа не было, да и не могло быть. Всё происходящее лишь странное стечение обстоятельств, глупая и непредсказуемая игра судьбы, который жонглирует людскими жизнями. Ещё месяц назад девушка и не думала о том, что однажды возьмёт в руки оружие, не думала о том, что будет находиться среди мафиози, вообще редко думала, если честно. Так было намного проще жить. Как только начинаешь думать, осознаёшь всю бессмысленность собственного существования. Хотя, стоя в эту секунду с ПМ-ом в руках, казалось, что мир вокруг начал выстраиваться в плотную цепочку событий, которые и станут смыслом для 19-ти летней девочки, потерявшейся среди обшарпанных стен. Всё размышления прервал ровный голос: -Как успехи?-Лёгкой, покачивающейся походкой, к линии стрельбища подходил Глава. Он прищурился, посмотрел на мишень и ухмыльнулся, снимая с Рии наушники.-Ты даже в саму цель не попала. Так плохо выстрелить, это надо быть особенно талантливой, согласен, Чан? -Это первый раз, как она вообще Макаров в руки взяла, могло бы быть и хуже. Например: она могла случайно выстрелить себе в ногу, ну или мне, но тут скорее было бы специально.-Крис присел на стол, смотря на чистую мишень. Хёнджин даже погладил Атрию по голове. Странный жест, правда. Можно отметить, у него очень горячие руки, а вместо парфюма алкоголь, дорогой, даже очень, благо не спиртом, которым обычно догоняются алкоголики в небольших городах. -Мне повторить? Я впервые держу в руках эту убийственную штуку, а вы думаете, что я должна быть мастером в стрельбе? Спасибо, но я не гений, если же вы гении, но без "ни", меня это не касается.-Девушка спустила наушники на шею и положила пистолет на стол, чуть ли не швырнула, но мозгов было достаточно, чтобы не делать резких движений с огнестрелом. Хёнджин рассмеялся. -Шутки на уровне средней школы, но мне нравится. Значит, всё отчёты о том, что ты ведёшь себя, как ребёнок, были правдой. Ещё и обидчивая на уровне малолеток, это ещё веселее. -Тааак, давайте в этих описаниях меня остановимся, иначе я резко научусь хорошо стрелять, а я помню, что в пистолете ещё семь патронов.-Обидчивый ребёнок оказался ещё и вспыльчивым, но это лучшая забава для взрослых, у которых куча ответственности, потому Глава и не думал воспринимать её всерьёз. Да и градус в крови был на уровне увеселительного, но никак не ужесточительного.- Объясните, я чего-то не понимаю? Я не могу выйти в магазин за пельменями, но вы даёте мне в руки огнестрельное оружие, которым я реально могу убить человека, в чём смысл? Почему за пельменями нельзя, а пистолет можно? Улыбка оставалась на лице Чана. -Ну, вот, смотри: Если на тебя или организацию нападут, ты противника пельменями закидаешь? Правильно, не закидаешь! У нас в блоке есть те, кто не умеют стрелять или драться, но они это компенсируют другими своими способностями. Ты же не умеешь ничерта и проще научить тебя защищать себя и других, чем ещё и тебя-обузу оберегать. Сделать тебя хакером или профессиональным вором будет в разы сложнее, чем просто показать, как обращаться с пушкой. Всё это и правда было логично, кроме запрета на выход за пределы офиса. Почему ради каждой покупки надо кого-то искать или оставлять записки? На этом Чан решил закончить знакомство с Макаровым, первая встреча прошла быстро, напряжно, но очень ярко. Звук и ощущение впервые спущенного курка крепко отпечатались в памяти. Всё остальное меркло на фоне чувства силы в собственных руках, о том, что в мишень надо было попасть, лучше забыть. Первая тренировка закончилась достаточно благополучно. После Кристофер куда-то уехал, Глава поднялся к себе, а Рия осталась в одиночестве у себя в комнате. Сидя на полу, она опиралась на стенку и дочитывала кошмарный роман, в следующий раз надо сказать Чану, чтобы смотрел в отделе новинок, так хоть какой-то шанс на интересное чтив... За стенкой послышался отчётливый грохот, будто что-то разбилось, а после треск. Пара мгновений и девушка уже стояла перед дверью..Сынмина. На стук не было реакции, а лишь стон, подобный рыданиям. Не заперто. Открыв, было плевать на всё окружающее. Парень сидел на полу у кровати, его руки в крови, он рыдал. Минни поднял глаза на Атрию, стоящую в ступоре, в них была вся боль мира, такая глубокая и тяжёлая. - Убирайся!-Этот крик выразил все эмоции, которые держались под замком много лет. Он продолжал плакать, переходя в истерику, а дыхание сбивалось.-Пожалуйста, уйди.. Я не хотел вспоминать. Зачем ты появилась?! З-..вдох..-зачем ты..? Он сжимал окровавленными пальцами разбитую стеклянную рамку с фотографией, появлялось всё больше порезов. -Почему ты так похожа на неё, как это могло произойти?-Его взгляд, он абсолютно отличался от пустых глаз с которыми Рия смотрела на собственную смерть, его взгляд будто был готов поведать историю о тепле, которое было окончательно потеряно. В истерике он уже не чувствовал боли от стекла, впившегося в пальцы, всё тело было ледяным, а челюсть сводило от рыданий, дыхание перехватывало, но он продолжал пытаться говорить. -Ты... Я устал видеть тебя! Устал вспоминать их каждый раз, когда слышу твой голос! Устал вновь испытывать боль, которую забывал годами! Тут ступор прекратился, глаза пробежалась по помещению: он развалил всё, дело явно не одного дня, уже долгое время его мучили страдания, которые он пытался вымещать через физические разрушения. Это происходило, пока Рия была не в комнате, она замечала небольшой шум, но казалось, что это просто что-то уронили, на самом деле звукоизоляция сильно заглушала разрушение, а в этот раз только звонко разбившейся стекло привлекло внимание. Сынмин сломал стол, по всей комнате валялись документы и канцелярия, а где-то в углу светился разбитый ноутбук, подавая последние признаки жизни. -Каждое утро мне приходится видеть тебя. Ты говоришь как она, выглядишь как она, давишь из себя улыбку, точно так же, как и она, но она мертва... Она мертва, все они мертвы, а твои попытки лишь напоминают о том, что никогда вновь не будет моим! Сама Атрия не понимала его боли, эмпатии в ней не слишком много, но тело само двигалось, мысли не успевали за ним, она встала рядом с ним на колени, что-то воткнулось в ногу, скорее всего осколок стекла, но сейчас боль ощущалась максимально тупо и второстепенно. Руками она обхватила его плечи и прижала парня к себе. Слов не находилось. Он продолжал рыдать, но истерика спадала с каждой секундой. Холодное тело ощущало тепло другого человека, которое успокаивало. Как он не просил уйти, на самом деле ему нужно было разбавить это одиночество, в котором приходилось находиться и справляться со всей бурей, что рвалась изнутри. Сынмин больше ничего не делал, только безмолвно плакал, продолжая сжимать осколки рамки. Они просто сидели на полу мрачной-серой комнаты, напоминающей всем своим видом о предшествующей многодневной агрессии и печали. Тёплое, слабое тело прижимало к себе ледяное, измученное, но невероятно нуждающееся в поддержке. Так прошло пол часа в тишине. Только скрип стекла в окровавленных руках наполнял помещение в тандеме с равномерно тикающими часами, которые валялись у окна. Разбиты. Возможно, разговор здесь и сейчас был лишним, но спустя время, стало видно, что он начал равномерно, пусть и тяжело дышать и слова сами нашли своё время и место: -Они мертвы, но ты жив.. Из всех вас только ты способен на счастье. Если дорожишь ими, должен быть счастлив и за них.-Спокойный голос слегка сорвался в конце, а на лицо Сынмина приземлилась тёплая слеза девушки. Это отрезвило сознание, не до конца, но способность мыслить частично вернулась. Окровавленные пальцы медленно разжались, осколки посыпались на пол. Звон стекла резонировал пару секунд по полупустой комнате. Осталось только тяжелое дыхание. Ещё несколько минут понадобилось, чтобы физическая боль дошла до мозга, пересилив моральную. -Ты... поможешь мне? -Да, я постараюсь помочь. Надеюсь не только с физическими ранами.-второе предложение было лишь шепотом. Поднимаясь, боль дошла и до Атрии, в лодыжке был небольшой осколок стекла, артерию не задело, можно не переживать, она просто достала его. Размер ранки не представлял опасности, но шрам останется, это точно. Они стояли в ванной, где девушка доставала пинцетом мелкие стекляшки из его пальцев. -Мы можем поговорить?- Сынмин изо всех сил терпел, полностью осознавая, что единственный виноват в происходящем. На вопрос он просто кивнул, стиснув зубы. На самом деле ему давно надо было поговорить, хоть с кем-то.-На кого я похожа? -На мою младшую сестру. -Сколько ей было? -16 лет. -Вы ладили? -Она была моим ангелом. В самые тяжёлые моменты я продолжал только потому, что она смотрела на меня. -Что случилось? -Это.. Давай продолжим, когда обработаем? Тема была тяжелой для обоих: девочка, которой сложно понимать людей и парень, державший в себе печаль много лет, но начало положено. После промывания ран, можно было порадоваться, ничего важного не задето. На удивление, стекло попало только в мягкие ткани, руки особо не пострадали в долгой перспективе, но на полное заживление уйдёт больше месяца, да и шрамы останутся. Уже сидя в общем зале за столом, когда девушка обеззараживала порезы йодом и готовила пластыри, они продолжили. -Если ты продолжишь всё держать в себе, боль не пройдёт, а лишь приумножится.-Атри старалась быть аккуратной в словах. Понимать людей сложно для той, кто себя не до конца понимает, да и не дорожит собой. -Это тяжело. -Прости.. Мне стоит остановиться? -Нет. Ты хотела, чтобы я рассказал, что произошло? Э..э, странно говорить об этом, но будто бы репетировал, как буду кому-то рассказывать: В детстве я обожал снег, приход зимы был лучше, чем день рождения. Моя мать была тренером лыжников, отец стрелком, в итоге я увлёкся биатлоном. Я не назвал бы родителей идеальными, скорее строгими и абсолютно не справедливыми, но я любил их, любил их крики во время сборов, любил ранние завтраки и тренировки. Так же у меня была малышка-сестра. Она не любила спорт или зиму, но поддерживала меня. Её звали Риа. Каждые каникулы мы ездили на одну и ту же снежную базу, я с матерью катались на лыжах, отец и Риа на сноубордах, это были самые счастливые моменты. Пусть снег был везде: в ботинках, в рукавах, за шиворотом, но нам было тепло. Соревнования были тяжёлыми, но зная, что сестра наблюдает за мной, я не мог оплошать. Видя её светлые глаза у линии старта, я знал, что обязан быть лучшим. Со своим результатами к 20 годам я вышел на международные соревнования, оставалось полгода до выпуска Риа из школы, её зимние каникулы. Я не поехал на базу из-за соревнований, тогда казалось, что медаль важнее. Вечер перед соревнованиями, я ждал звонка отца. Звонок раздался. Службы спасения. Произошла лавина. Именно на той трассе, куда хотела сестра, говоря что уже взрослая. Связь оборвалась после слов о том, что тела не найдены. Гудки до сих пор не покидают мою голову, будто это произошло минуту назад а не 4 года. Я рыдал, всю ночь. Днём я снова вышел на трассу, в последний раз. Больше я никогда не надевал лыжи, а от зимы и снега с того дня меня тошнит. Я помнил, Риа клялась, что будет наблюдать за этим заездом через трансляцию. Я не мог подвести моего ангела, хоть и знал, что её больше нет. Второе место, впервые за всё время. Я узнал, что парень, занявший первое, использовал допинг, хотел разобраться, но сознание после всего пережитого замутнилось. Смерть всей семьи, первый проигрыш, несправедливость, они наложились друг на друга и... Я чуть не убил его. Избивал, пока он не отрубился, а потом продолжил, пока собственное сознание не вернулось. Когда мне некуда было идти, ещё и полиция преследовала за покушение на убийство, на меня вышел Глава. Ему были нужны мои навыки стрельбы. Теперь я снайпер, но... Проще жить не думая о том, что моя младшая сестра подумала бы о том, кто я сейчас. Когда я вижу тебя, вспоминаю о том, что она ненавидела подобных нынешнему мне. Вспоминаю её заботу и тепло, которое больше никогда не смогу ощутить.-слеза приземлилась на стол. И с ней, будто бы ушла и прошлая боль. -Ты не виноват. Ни в чем из произошедшего от начала и до конца. Уверена, Риа думает так же. Раз при жизни она была твоим ангелом, то после смерти она точно стала бы хранить тебя. Наблюдать за тем, как ты винишь себя и страдаешь это худший кошмар.-Последний пластырь на указательном пальце левой руки.- Посмотри мне в глаза. Вместо страданий ты должен быть счастлив. Прекрати наказывать себя за то, что не умер вместе с ними!-Смотря в его карие, покрасневшие от слёз глаза, слова сами вырывались, будто и не принадлежали Атрии.-Ты жив и здоров, не мучай себя и найди то, что сделает тебя счастливым, не оглядывайся на прошлое. Оба заплакали. Девушка улыбалась, держа его израненные ледяные руки в своих. Сама не понимала, что конкретно происходит, но на сердце стало спокойно. Она не бессердечная, она лишь не боится смерти, это не значит, что она бросит того, кто страдает. Да, Рие тяжело понимать, что она сама чувствует, не говоря о других, но бездействовать это худшее на что может быть способен человек.