Капитан Аххх!-мерика

Долгое время Стив молчал, и Баки тоже. Слова были не нужны. Он лежал голый на диване, не предназначенном для двух бывших военных, ветеранов, один из которых стал порнозвездой. Удивительно, что потрёпанный жизнью диван Баки, старый и ветхий, не заскрипел и не сломался под их весом, но стоило отдать старичку должное; этот упрямец оказался куда крепче, чем выглядел. Стив положил голову на правое плечо Баки и скользил пальцами по линиям сочленений пластин железных пальцев и тыльной стороне ладони, стараясь прослеживать их узоры. Баки практически расслабился. Он провёл пальцами по волосам на затылке Стива, наблюдая, как ловкие пальцы скользят по металлу. Гипнотическое зрелище — наблюдать, как бледные пальцы Стива ласкают металл, и чем дольше Баки смотрел, тем больше ослабевало напряжение. Вообще-то он почти что ожидал приступа; Баки никогда и никому не показывал свою руку полностью, даже Сэму, а тот был одним из немногих людей, кому в принципе удалось её увидеть. С тех пор как Баки вернулся домой, только хмыри из правительства видели, что с ним стало во время его пребывания в плену в России; даже его мама не знала о протезе (и как же давно они в последний раз говорили, не говоря уже о встрече). Поэтому Баки собрался, выровнял дыхание и сделал всё возможное, чтобы не потерять сознание или не отключиться от реальности. Но когда он увидел, как Стив прижимал его руку к своей коже так, будто Баки был самым безобидным и нежным человеком на свете, это ослабило затягивающийся узел страха, который угрожал вырваться наружу. Баки не врал, когда однажды сказал Наташе, что Стив смотрит на него как на человека, а не как на сломанную игрушку; глаза Стива были искренни, и он не смог бы объяснить лучше, как сильно любит Баки, его руку и всего его целиком. — Ты можешь принимать с ней душ? Или приходится заматывать её пленкой или что-то в этом роде? — через мгновение спросил Стив, и Баки тихо засмеялся, нежно целуя его в лоб. — Нет, с душем никаких проблем. У пластин и всего остального несколько слоёв обшивки, которые выталкивают воду, чтобы она не попала внутрь. Но приходится соблюдать осторожность, потому что я не уверен, как она отреагирует на ржавчину и всякое такое. До сих пор всё было нормально. Я, э-э, — Баки тихо рассмеялся, глядя на свою руку, — на днях я её почистил и смазал. Плечо немного поскрипывало. — Значит, о ней нужно заботиться, как о машине? — Стив задумчиво поднял голову и посмотрел на Баки. — В каком-то смысле да. Я знаю, не только это. Вообще-то нужно делать и другие технические штуки, чтобы она работала как надо. Честно говоря, я даже не знаю… Я… я так долго ненавидел её, что даже не потрудился взглянуть на неё с точки зрения механики. Она не похожа ни на что другое, и внешне, и функционально, так что трудно сказать. Стив кивнул, снова опуская взгляд на руку Баки. Его ладонь лежала на изгибе предплечья. — Ты чувствуешь ею что-то? — Давление. Тепло. Я не могу полноценно почувствовать твою руку, но чувствую давление и вес. И я знаю, что ты тёплый. Но если бы ты, например, слегка поскреб её ногтями, а я этого не видел? Я бы, наверное, и не заметил. — Интересно, — задумчиво произнес Стив, скользя рукой вниз по руке Баки, чтобы переплести их пальцы. Баки мягко улыбнулся, поглаживая большим пальцем палец Стива. — Наверное, она тяжёлая? В конце концов, это металл. Медленно сглотнув, Баки кивнул. — Да. Это… определенно пришлось привыкать, когда я… когда… Пошевелившись, Стив медленно приподнялся, смотря Баки в лицо. — Все в порядке. Тебе не нужно рассказывать, если ты не готов. Или… Или можешь сказать мне что полегче. — Я знаю, просто… Я не делился этим ни с кем, кроме Сэма. И даже Сэм не знает всех подробностей. Так что мне трудно прорабатывать некоторые детали, но я в порядке. Хм, но… да. Эта рука была не первой; на самом деле это… третий или четвертый протез, который мне поставили. Остальные были неудачными как внешне, так и в работе. Но да, она тяжелая. Вот, попробуй поднять её с моего живота. Стив обхватил рукой запястье Баки. Баки расслабился, позволив руке обмякнуть мертвым грузом, и когда Стив попытался пошевелить ею, то напрягся. Тихо застонав, Стив смог просунуть ладонь под руку Баки и медленно приподнять её. Баки с удивлением наблюдал, как мышцы Стива напряглись, а на шее вздулась вена, прежде чем он вздохнул, позволяя руке Баки снова упасть на живот. — Неудивительно, что ты ведёшь, когда мы танцуем; я, наверное, не смог бы поднять тебя, даже если бы попытался, — простонал Стив, и Баки рассмеялся, приглаживая волосы. — Держу пари, я могу надрать тебе задницу в армрестлинге, — хихикнул Баки, и Стив стукнул его по груди. — Иди нахуй, солдатик, — рассмеялся Стив, медленно садясь. Баки напрягся, сел и отодвинулся, чтобы им со Стивом было удобнее делить диван. — Может, позже, — сказал Баки, наклоняясь, чтобы поцеловать его в щеку. Стив приподнялся навстречу, но наклонил голову, и его веснушки запылали на фоне лёгкого румянца. Было мило видеть Стива таким, таким скромным и застенчивым, и Баки почувствовал, как его сердце слегка сжалось. — Вот что я тебе скажу, — сказал Баки, хватая одеяло, которое было накинуто на спинку дивана, чтобы накрыть им ноги. Он не стыдился наготы, но в квартире не было отопления, а потому не особо тепло; с наступлением осени становилось еще хуже. — Почему бы нам не задать друг другу двадцать вопросов, как в тот день в кафе? Если нам нужно поговорить, то почему нет. Стив мягко рассмеялся, и от его смеха по коже Баки пошли мурашки, как по барабану после удара. — По-моему звучит неплохо. Начнёшь? Баки мгновение смотрел на Стива, пригладил волосы и медленно вздохнул. — Хорошо. Эм. С чего вообще начать? — Стив улыбнулся, но промолчал. — Наверное… почему ты вообще захотел пойти в армию, если в конце концов возненавидел ее? Глаза Стива на мгновение потемнели, и он слегка сжал челюсти. Баки замер, наблюдая за тем, как дрожит горло Стива, когда он сглатывает. Его глаза затуманились на короткое мгновение, прежде чем он улыбнулся, всё так же непоколебимо сияюще. — Я… э-э… у меня были финансовые проблемы, если ты помнишь. Художественная школа стоит недешево, а найти работу, чтобы расплатиться с долгами, сложнее, чем кажется. До этого я был меньше, слабее, но всё равно не любил хулиганов и регулярно ввязывался в драки. Я пошёл в армию, желая стать лучше, сильнее, я хотел иметь возможность защищать людей. — Глянь на себя, — сказал Баки, опершись головой на руку и мягко улыбаясь. — Крошка Стив Роджерс раздает тумаки. Как это у тебя получилось? Стив сморщил нос и закатил глаза. — Я часто приходил в школу в синяках; мне даже сказали посетить консультанта, чтобы убедиться, что меня не бьют дома и я не встречаюсь с абьюзером. Поскольку большинство моих драк происходило за пределами кампуса, охрана правда ничего не могла с этим поделать. — Твоя очередь, — сказал Баки, и Стив ухмыльнулся. — А ты не думал о татуировках? Баки моргнул и слегка наклонил голову. — Что? Стив улыбнулся и тихо рассмеялся. — Ну, ты же знаешь, что иногда люди делают татуировки, чтобы скрыть шрамы. Женщины — часто чтобы замаскировать мастэктомию. Ты думал об этом? Я… я знаю, что это нелегко; я имею в виду, бля, мне повезло подхватить всего пару шрамов, но я знаю, что поначалу они могут угнетать. Но ты мог бы себе представить, что это напоминание можно превратить в произведение искусства? Честно говоря, Баки об этом не думал; с тех пор, как он вернулся домой и ушел от огня, игл и костяных пил, последнее, о чем он мог подумать — позволить кому-то взять иглу и пять тысяч раз проткнуть свою кожу. Но Стив предложил интересную идею: превратить свои шрамы, свои ужасы и кошмары во что-то красивое? Это было… интересно. — Раньше — нет, но… Я буду иметь это в виду. Может быть, набью на боку долбаного гигантского дракона или что-то в этом роде. Стив рассмеялся, слегка откинув голову назад. — Да, ты мог бы. Бля, ты так хорошо учишь меня танцевать. Вот что я тебе скажу: захочешь — я набросаю тебе несколько идей. Может быть, мы можем начать с малого, на пробу. Я даже сначала нарисую прямо на тебе, чтобы посмотреть, понравится ли. Что-то в этом, в том, что рисунок Стива навсегда останется на его коже, заставило кожу Баки тепло покалывать. — Да, с удовольствием, спасибо, Стив. — сказал Баки, скользя рукой по их ногам, добрался до руки Стива и схватил, переплетая их пальцы. — Не за что. Ладно, опять твоя очередь. Баки на мгновение задумался, раздумывая, хочет ли он спросить о солдатских буднях Стива или узнать больше о нём; человеке, который был порнозвездой, художником, начинающим танцором и родственной душой. Баки любопытно было узнать всё, что можно, больше подробностей об ужасах и призраках прошлого Стива. Но всё равно Стив уже не был тем человеком, каким был в армии, так же как и Баки уже не был той пустой оболочкой, что осталась от него после возвращения домой. Было бы несправедливо задавать все вопросы про время, от которого сжимаются челюсти, когда можно узнать о том, что заставляло Стива смеяться или плакать и что полностью и бесспорно изменило его жизнь к лучшему. Закусив губу, он посмотрел на Стива. — Как ты познакомился с Наташей? Стив улыбнулся, убирая с лица несколько прядей волос. — Вообще-то мы познакомились в старших классах. В одиннадцатом; она была студенткой по обмену из Европы, которая собиралась провести тут семестр. Но в конце концов она осталась, решив, что ей нравится Америка. Мы продолжали учиться в колледже после того, как подружились, и дружим до сих пор. И она отлично знает язык, но когда не в настроении или сильно волнуется, то может говорить с акцентом. — Откуда она? — Из России. Баки и сам не сразу заметил, как его левая рука сжалась в кулак, хотя лицо оставалось спокойным. — Ох. Полагаю, в этом есть смысл, ведь её фамилия Романофф и всё такое. Кажется, в России произносится как Романова? — Да, — сказал Стив, бросив взгляд вниз, прежде чем снова взглянуть ему в лицо. — Обучаться танцам она начала там, веришь или нет, начинала с балета, а потом занялась более смелыми направлениями. Она любит хип-хоп и экзотические танцевальные стили, но, конечно, она прирожденная танцовщица, как ты сегодня заметил. — Она прекрасная танцовщица. Глаза Стива сверкнули, а уголок его рта изогнулся. — Знаю. Твоё тело тебя предало. — Что я могу сказать, Наташа — великолепная женщина, — со смешком ответил Баки. — Так и есть. Я правда не знаю, как бы справился без нее. Моя мама умерла, когда я только начинал учиться в колледже, так что не смогла увидеть, как я расту в искусстве. Но, как ни странно, Наташа была рядом со мной. Она вошла в роль старшей сестры и заботилась обо мне, даже когда я отталкивал. Я понимаю, что злился и тосковал по маме, но Наташе тогда пришлось вытерпеть столько моих выебонов. — Похоже, ты произвел на нее впечатление. Стив улыбнулся и медленно кивнул. — Похоже, что да. Можно и не говорить, как она, кхм, «обрадовалась», когда я объявил, что иду в армию. Думал, она меня убьет прямо на месте, она была так зла. Но она испугалась, понимаешь? Ее приемный отец был членом европейского правительства. Она боялась. Представить Наташу какой угодно, только не ужасно уверенной в себе и чертовски сексуальной, было трудно, но Баки мог понять. Точно так же чувствовала себя его мать, когда он рассказал ей о своих планах в отношении военной службы. В конце концов она им гордилась, но одно время тоже была напугана и расстроена. — Ладно, хватит о Нат, — сказал Стив, махнув свободной рукой, — ее жизнь мне не принадлежит. — Знаешь, она говорила то же самое о тебе, — признался Баки, и Стив усмехнулся. — Меня это не удивляет. Она открыта и честна почти во всём, что касается её самой, но никогда не выдаст чужих секретов. Если чем-то поделишься и не разрешишь рассказывать, она наверняка будет молчать. Но я знаю, что были случаи, когда она говорила тебе что-то обо мне. Обещаю, что она не пытается напугать тебя или что-то в этом роде; она просто присматривает за мной. Она всегда так делала. — Я доверяю тебе и ей, — сказал Баки, облизывая припухшую губу и медленно разжимая пальцы. — Я очень рад, — сказал Стив, сжимая пальцы Баки своими.