Капитан Аххх!-мерика

На следующее утро Баки надел тёмные застиранные джинсы, рубашку с длинными рукавами и легкое пальто. Зачесав волосы назад и сунув ноги в ботинки, он вышел из квартиры. Коридор был длинным и тихим. Спустившись по лестнице в вестибюль, он дружелюбно улыбнулся женщине-консьержу за стойкой, а потом прошел мимо нее к почтовым ящикам. Он уже некоторое время не проверял почту, но, как и раньше, обнаружил только уведомление о пенсии, покрывающей расходы, напоминание о необходимости пройти общий осмотр у доктора Беннера и предложения по кредиткам. Сунув их в карман пальто, он пожелал консьержке доброго утра, а потом вышел на улицу и направился в кафе, чтобы выпить утренний кофе вместе с Наташей. Вскоре после ухода Стива накануне вечером — после долгого дня, проведенного за поцелуями, объятиями и просмотром нескольких классических фильмов во время заказанного на дом ужина, — Баки написал Наташе и спросил, могут ли они встретиться за кофе утром. Она ответила почти мгновенно, назначив обыкновенное рассветное время — семь утра. Он шёл лёгким пружинистым шагом, на сердце было тепло, а на лице играла лёгкая улыбка. Проведённый со Стивом день был похож на рай, и Баки и не подозревал, насколько же в нём нуждались его сердце и душа; чем больше времени они проводили вместе, тем лучше Баки понимал, что начинает чувствовать себя похожим на прежнего себя. И это было сюрреалистично, так невероятно чудесно — кто-то, одновременно так похожий на него и совсем другой, смог войти в его жизнь, собрать оставшиеся от него маленькие осколки и склеить из них мост в будущее. Баки не осознавал, насколько лучезарно улыбался, пока не поднялся по ступенькам кафе и не проскользнул внутрь, где его встретила Наташа, взглянула вопросительно и тоже улыбнулась. — Кое-кто сегодня в хорошем настроении, — сказала она, вставая из-за их обычного столика, чтобы обнять его и поцеловать в щеку. Баки тихо засмеялся, обнял её и сел напротив. — Да. Вчера заходил Стив и остался на весь день. Наташа посмотрела на него, приподняв бровь, и ухмыльнулась, поднося к губам чашку чая. — Он принёс диск? — спросила она, и Баки ухмыльнулся и кивнул. — Да. Это... потрясающе. Пару раз казалось, что ты смотришь прямо в камеру… это было специально? Глаза Наташи блеснули. — Что ты об этом думаешь? Баки улыбнулся, на секунду прикусив губу. — Приятный штрих. — Я так и думала. Но что-то подсказывает мне, что для тебя это нечто большее, чем просто просмотр порнухи вместе с парнем. Баки отвернулся, всё ещё улыбаясь; официант принес ему чашку черного кофе. Он кивнул в знак благодарности и обхватил ладонью тёплую керамику. — Мы поговорили. Он хочет отправиться в путешествие — в поход или поехать на озеро на выходные. Я... я думаю, что это хорошая идея, честно говоря. Я спросил, может ли он взять отгул, а он — удерживает ли что-то меня. Когда я упомянул, что не работаю, но получаю пенсию по инвалидности, он сказал, что я заслуживаю от правительства большего. Наташа мягко улыбнулась, делая ещё один глоток чая. — Похоже на Стива, — сказала она, ставя чашку на стол. Баки залюбовался ее руками: ногти на удивление впервые были не накрашены, но аккуратно подстрижены, а кожа выглядела такой нежной. — Отслужив сам, он стал ожидать большего от людей, которые тебя буквально разжевывают и выплёвывают. Что касается тебя — не сомневаюсь, он хочет, чтобы они горы свернули, но загладили свою вину. Баки кивнул. — Да, точно, — ответил он. — Но… знаешь, это так мило. Именно после таких мелочей я чувствую, что между нами нечто большее. Что мы не просто гребаные полтора месяца как знакомы. Наташа мягко улыбнулась. — Думаю, речь шла об этом? Вы познакомились в октябре, вроде пораньше? А День благодарения уже меньше чем через две недели. Баки замолчал, пристально глядя на чашку кофе. Неужели День Благодарения действительно так скоро? Неужели время пролетело так быстро? А как же Хэллоуин? Что случилось со временем? Тяжело сглотнув, Баки вытащил телефон из кармана и открыл главный экран, чтобы убедиться, что сейчас на самом деле воскресенье ноября. Моргнув, Баки долго и пристально смотрел на экран телефона. Он серьёзно позволил себе настолько забыть о времени? Или дело было скорее в том, что теперь важные даты и некогда любимые праздники потеряли смысл? Ладонь Наташи, мягко лёгшая на его руку, вывела его из оцепенения. Её лицо ничего не выражало. — Джеймс. Ты в порядке? Он кивнул. — Да, я просто… Понял, что потерял счет времени? Я даже не помню Хэллоуин. И вообще конец октября. Наташа слабо улыбнулась, переплетая свои пальцы с его. — Всё в порядке. Нормально потерять счёт времени. И на Хэллоуин не произошло ничего особенного. Мы со Стивом работали, и в любом случае, в этом районе вряд ли обитает чертова куча детей. Но если тебе от этого станет лучше, мы можем запоздало отпраздновать Хэллоуин. Баки фыркнул, проведя большим пальцем по пальцам Наташи, и покачал головой. — Просто растерялся. В смысле, я понимал, что отдалился от реальности, но не знал, что настолько. Честно говоря, думаю, что просто с головой нырнул во все хорошее, что принесли вы двое. Потому что до знакомства с вами я порой абсолютно забывал про сеансы, а иногда мог весь день смотреть в стену, не вспоминая даже о еде и душе. Так что да, сейчас всё иначе. Наташа тепло улыбнулась, подперев рукой подбородок. — Рада слышать, что мы со Стивом помогаем. — Конечно. Если бы не вы, то я бы, блядь, совсем затух и, наверное, до сих пор отталкивал бы людей, — сказал Баки, и в голове всплыло воспоминание о том, как он напрягся от случайного прикосновения Наташи, когда впервые встретил её в магазине Гвен. — О, сомневаюсь. Судьба, помнишь? — поддразнила Наташа, потянувшись за своим чаем. — Нет, — Баки покачал головой, нежно сжимая ее руку своей, — нахуй судьбу. Либо ты и Стив, либо никто. От взгляда Наташи у него скрутило живот, а сердце неровно забилось в груди. В её глазах появилась какая-то открытая уязвимость; он всегда видел Наташу скрытной, прячущейся за умело подобранными выражениями и улыбками, но на этот раз маска отсутствовала. Она казалась ему такой юной, такой нежной. В юности он так часто видел такое выражение на лицах своей семьи и близких — взгляд, так ясно выражающий бесконечное сострадание, близость и заботу. Он видел это в глазах матери, когда Ребекка была маленькой и просила почитать ей любимую сказку перед сном. Он видел это на лице своей школьной возлюбленной во время выпускного вечера, прежде чем они поцеловались. Он отчетливо помнил, как смотрел отец, заключая мать в объятия, прежде чем Баки исчез за воротами аэропорта по пути на войну. Так не раз смотрел на него Стив. И тут же, когда улыбка едва успела тронуть её полные губы, всё исчезло. — Стив сказал, что ты хочешь, чтобы он поехал с тобой на встречу с твоими родителями? — сказала Наташа через мгновение, тихо откашлявшись. Баки некоторое время наблюдал за ней, прежде чем кивнуть. — Да. На последнем приёме у Сэма я позвонил им. Впервые с тех пор, как уехал. Я знаю, что они хотят меня увидеть, и я тоже хочу, но… Я другой. Я изменился и хочу познакомить их с одним из людей, которые сделали мою жизнь лучше. Наташа медленно кивнула, чуть приподняв уголки рта, после чего допила свой чай. — Думаю, это пойдет тебе на пользу. Но я хочу спросить, как ты планируешь представить Стива? Баки нахмурился. — О чём ты? — спросил он. Наташа выжидаюше смотрела на неё, на мгновение скривила губы, а потом отвела взгляд и вздохнула. Неужели она ожидала, что он поймет, что она имела в виду?.. — Когда встретишься лицом к лицу со своими родителями, а Стив будет стоять рядом, что ты скажешь: "Это Стив, мой друг" или "Это Стив, мой парень"? Ох. Баки колебался: ему хотелось произнести сразу оба ответа. С одной стороны, он был готов сказать "мой парень"; они со Стивом были близки, и тот был ему небезразличен. Они ходили на свидания и планировали как-нибудь съездить в поход на выходные (хотя в ноябре, даже почти декабре, планировать кемпинг в районе Бруклина было не особо разумно) или, черт возьми, поехать на озеро. Всё в его сердце и душе верило, что они со Стивом встречаются. Если бы не тот факт, что они ни разу об этом не говорили. Никогда. Конечно, и Стив, и Баки взаимно заботились друг о друге и переживали, но кое-что так и не проговорили вслух. Тогда это было нормально. Но Наташа была права — если Баки был готов привести Стива к родителям и уверен, что поступает правильно — в конце концов, он больше шести лет не видел семью, то нужно было решить: готов ли он представить Стива не просто как друга. Конечно, да. Но что, если Стив не готов? Что, если мы относимся к этому по-разному? Тяжело сглотнув, Баки отвёл взгляд, обдумывая это. Хотя её рука оставалась теплой и мягкой, Баки чувствовал тяжесть её взгляда, и от этого на коже проступал пот. И он чувствовал, что чем дольше сидит в тишине, тем хуже ему становится. — Думаю, прежде чем ты сделаешь этот шаг, тебе нужно поговорить со Стивом, — тихо сказала Наташа, нарушая молчание, — потому что это важно, Джеймс. Я знаю, что прошло совсем немного времени, но у вас со Стивом особая связь, и я знаю, что он тебе небезразличен. А ещё — что он заботится о тебе. Если я знаю его достаточно хорошо — а я охренительно хорошо его знаю — то могу с уверенностью заявить: ты для него куда важнее, чем можешь представить. Баки посмотрел на неё, чувствуя, как сжалось горло. — Наталья… Её взгляд был суров, а пальцы сжали его ладонь. — Я не буду говорить за него. Он должен сделать это сам. Но не ходи на эту встречу, пока не поймёшь, что вы значите друг для друга. И, может, стоит сначала позвонить семье. Хотелось бы верить, что твои родители — хорошие люди, раз воспитали такого сына, но ужасно представлять близким кого-то, кто сделал твою жизнь лучше, и встречать осуждение. — Я… спасибо. — Поблагодари меня, Джеймс, когда поговоришь со Стивом.