Капитан Аххх!-мерика

За окном начинался рассвет, и по полу расползалась короткая полоса серого света. Тихо выдохнув, Баки подвинулся ближе к окружающему его теплу, уткнувшись носом во что-то мягкое и слегка колкое. Медленно раздвинул слипшиеся губы и смочил их кончиком языка, сглотнул и открыл глаза. Стив положил голову на его ключицу, и взъерошенные волосы щекотали кончик носа. Улыбаясь, Баки прижался губами ко лбу Стива, тихо урча. Стив в его объятиях заерзал, его рука скользнула ближе к правому плечу Баки, а колено поползло вверх по внутренней стороне бедра. Баки быстро, с шипением выдохнул сквозь зубы, когда колено уперлось прямо под его яйца. И, как будто такой близости всё ещё было недостаточно, Баки почувствовал бедром сильное давление. Нежная улыбка на его губах превратилась в ухмылку. Обхватив Стива левой рукой, Баки просунул пальцы под пояс спортивных штанов, которые тот надел прошлой ночью, и провёл кончиками пальцев вниз по изгибу его ягодиц. Стив немного напрягся, горячим дыханием касаясь его горла. Прикусив губу, Баки скользнул металлическим пальцем между ягодиц, проводя им по расщелине, прежде чем подразнить дырку. Он выводил круги по коже, проводил пальцем вверх-вниз, а потом надавил самым кончиком. Стив напрягся, задрожал и расслабился, его тело очень медленно затягивало внутрь его палец. Он не проталкивал дальше первого сустава, зная, что без смазки может причинить Стиву боль. Но этого было достаточно, чтобы давление на бедро усилилось, а дыхание Стива стало поверхностным: он понемногу начал просыпаться. Он повернул голову и с тихим стоном коснулся губами горла Баки. Бедра Стива дернулись, и Баки поцеловал его волосы. — Доброе утро, — прошептал он, когда Стив убрал руку с плеча Баки, скользнул по груди и коснулся его твёрдого члена. Ахнув, Баки тихо рассмеялся, когда Стив прикусил его ключицу. — Придурок, — прошипел Стив, прижимаясь бедрами к бедру Баки и чуть соскальзывая с его пальца. — Черт… — Пытаешься трахнуть сам себя, кэп? — спросил Баки, позволяя своему пальцу проникнуть чуть глубже. Стив застонал и скользнул рукой в боксеры Баки, обхватывая его член. — Мог бы… хочу… о, бля… — прошептал Стив, всё ещё не открывая глаз, и со стоном уткнулся лицом в стык металла и плоти на левом плече Баки. — У нас нет смазки… — Баки замолчал. Он не причинил бы вреда Стиву, по крайней мере, без его разрешения. Он не так много знал обо всех аспектах безопасного секса, но понимал, что такая нежная штука как задница требует большого количества смазки. — Мм, просто, — начал Стив и тихо зашипел, снова задвигав бедрами, — двигайся медленно? Слишком хорошо, чтобы останавливаться. — Стив… — Мне придётся приказать, солдатик? — ровно и чётко произнёс Стив, и Баки словно стрелой пронзило. Его член дернулся в руке Стива. Медленная, ленивая, мерзкая улыбка тронула уголки его расслабленного во сне рта. — Черт, — пробормотал Баки, скользнув пальцем по вторую фалангу, а Стив снова двинулся. Тяжелая большая ладонь Стива легла на его член, обхватила поудобнее и медленно погладила, и Баки выгнул спину. — Глубже, — выдохнул Стив, прижимаясь к боку Баки. — Пожалуйста, Бак… — Стив… — Баки застонал, снова выгибаясь. Тук-тук. Нет, нет… нет, нет. — Мальчики? О, слава богу. — Да, Нат? — отозвался Стив, и в его голосе было лишь лёгкое напряжение. Дверь со скрипом отворилась, и Наташа просунула голову внутрь, не особо стараясь скрыть ухмылку. Её губы напоминали лук Купидона. — Возможно, вам стоит освежиться. Мы с Бек готовим завтрак, а твои родители скоро встанут. Сердце билось со скоростью тысячу ударов в минуту. Баки нахмурился. — Который сейчас час? — Разве это важно? Сегодня рождественское утро, Барнс. Это всё, что тебе нужно знать. С этими словами она ушла, закрыв за собой дверь. Баки на мгновение замер, позволяя воздуху наполнить лёгкие, а потом одним тяжелым вздохом опустошил их. Голова, казалось, на добрые шесть дюймов утонула в подушке. Если бы только всё остальное тело тоже утонуло. Но рядом ёрзал ослабивший хватку Стив, и ноги Баки слабо задрожали. — Должны ли мы?.. — Стив посмотрел на дверь, но член Баки так и не отпустил. — Я буду крайне недоволен, если мне придется встать пораньше, не насладившись этим моментом сполна, — отрезал Баки, дернув уголком рта. Стив ухмыльнулся и снова сжал его ладонь. Две быстрые дрочки, совместный душ и тяжёлый взгляд в сторону Наташи позже, и вот уже Баки стоял, прислонившись к кухонной столешнице и ловко держа чашку кофе в левой руке, а пальцами правой скользнув в карман джинсов, зацепив большим мягкую ткань. Серый свет пытался просочиться сквозь жалюзи, но всё, что можно было увидеть за окном, — океан белизны и хлопья снега, лихорадочно трепещущие на ветру. Глядя перед собой, Баки потягивал кофе из кружки, пока Наташа и Ребекка, казалось, танцевали друг вокруг друга, передавая миски и специи; Наташа по большей части занималась плитой, переворачивая яйца на одной сковороде и поджаривая бекон на другой, а Ребекка делала кофе, пока ломтики хлеба исчезали в тостере. — Что заставило тебя встать и готовить? — спросил Стив, стоящий напротив Баки с керамической кружкой в руках. На его груди под хлопчатобумажной рубашкой виднелись очертания жетонов, а тёмные у корней волосы всё ещё были слегка всклокочены. — Мы с Джейми всегда вставали и готовили завтрак рождественским утром, — объяснила Ребекка, наливая себе кружку. В коридоре послышались шаги, и Баки подумал о том, как родители роются в коробках в поисках рождественских свитеров. — Ты рано встала, а я вместе с мамой и папой, — сказал Баки, скривив губы, и поднёс к губам кружку. Ребекка покачала головой, ее глаза горели даже в полутьме кухни. — Я пыталась дать тебе отдохнуть, — ответила она. Баки усмехнулся, пожимая плечами. Снова звуки шагов, и Уиннфред и Джордж проскользнули на кухню, и пространство кухни стало казаться слишком темным: места на столе осталось ровно столько, чтобы вместить людей, слишком ленивых, чтобы стоять, но слишком поглощенных яйцами, жирным беконом и кофе, чтобы пересесть на стулья или диваны. Он бросил взгляд на Стива, который увлечённо слушал Ребекку — судя по её гримасе, что-то из их детства. Стив откинул голову назад и схватился за грудь. Наташа повернула голову, ее волосы горели оранжево-красным, и Баки почти почувствовал запах тыквенного латте. На лице его матери появилась мягкая улыбка, когда они встретились взглядами; она вскинула брови и сжала губы. Щеки Баки вспыхнули, и он покачал головой, снова отпивая кофе. Три шага, и мать оказалась рядом с ним. Её рука скользнула по его спине, пальцы мягко коснулись металлического локтя. Она мягко коснулась тёплыми губами виска, Баки почувствовал аромат лаванды. Тихо вздохнув, Баки наклонился к ней. Сердце билось легко и ровно. *** — О, глянь, это же коробка. Кажется, подобное заявление прозвучало уже в четвертый раз, но комнату наполнил тихий веселый смех. Баки сидел рядом со Стивом, пока сестра разрывала упаковку подарка. Они касались друг друга бедрами, рука Стива лежала на ноге Баки чуть выше колена, и большой палец время от времени вырисовывал круги возле шва джинсов. Перекинув руку через спинку дивана за шеей Стива, Баки провёл пальцами по краю своей пустой кружки. Ребекка откинула крышку коробки, обнаружив внутри стопку книг. Ее глаза расширились, и она лучезарно улыбнулась матери, беспорядочно листая страницы книг — некоторые были в мягкой обложке, другие в твердой, но все, казалось, различались по жанру и стилю. Баки названия казались странными, и он тяжело сглотнул, когда Ребекка начала сыпать благодарностями: — И как вы их нашли? Я везде искала! Из угла донесся смешок, и Баки увидел, что Джордж улыбается. Взгляд отца скользнул по гостиной, прежде чем остановиться на Стиве. — Ну, Стив, Наташа, уверен, вы понимаете, что у нас было не так много времени, чтобы подготовить вам подарки… — и Наташа, и Стив начали бормотать: «Всё в порядке, в этом нет необходимости», и Джордж вскинул руку, останавливая их. Баки перекинул руку через плечо Стива. — …но мы хотели бы вручить их вам, так что те чулки, вон там, ваши, и две коробки поменьше под ними тоже. Стив взглянул на Наташу; она кивнула и поднялась, чтобы забрать их подарки. Баки отставил кружку в сторону, проведя большим пальцем по шву рубашки Стива, а потом улыбнулся родителям. Наташа бросила коробку и рождественский чулок на колени Стиву, слегка ухмыльнувшись, прежде чем прислониться к подлокотнику дивана справа от Баки. Тот коснулся пальцами её бедра. Сначала они открыли чулки, обнаружив там привычные маленькие презенты: конфеты, безделушки и несколько подарочных карточек. Баки с нежностью вспоминал подарки, которыми были наполнены в детстве его собственные рождественские чулки. Мягкие, открытые улыбки Стив и Нат согрели его сердце. Он наблюдал за пальцами Стива, которые скользили под складками оберточной бумаги, аккуратно снимая ленту. Наташа была не столь терпелива и просто разорвала упаковку пальцами и ногтями. Они переглянулись, словно ожидая знак невидимого таймера, и одновременно открыли коробки. Наклонившись, Баки заглянул внутрь коробки Стива, где лежала маленькая черная книжка, из середины которой свисала золотая ленточка. Нахмурившись, он посмотрел на Наташу и увидел, что у неё в руках точно такая же же. На внутренней стороне обложки была нацарапана записка, и Баки узнал почерк мамы. Взглядом он прослеживал завитки букв, складывающихся в слова, и его сердце подбиралось все ближе и ближе к горлу. Ты стал очень много значить для нашего сына, и счастье, которое ты принёс ему, — это дар, за который мы никогда не сможем тебя отблагодарить. Большая часть альбома пуста, чтобы вы могли заполнить его собственными воспоминаниями, но мы хотели поделиться частичкой нашего сына, которую ты, возможно, ещё не знаешь, но, надеемся, сможешь полюбить. Стив и Наташа перевернули страницы, рассматривая фотографии, которых не было в альбоме в квартире Баки. В голове промелькнули воспоминания, о которых Баки не думал годами. А к одной странице была приклеена флешка, напротив неё красовалась надпись: «Домашнее видео и танцевальный конкурс Джеймса». Взглянув на свою мать, Баки с трудом сглотнул. — Ма… Уиннфред улыбнулась, ее глаза заблестели, когда Джордж взял ее за руку. Сидящий рядом Стив медленно поднялся. Он отложил коробку и альбом в сторону, а потом быстро подошёл к родителям Баки. Нахмурив брови, мама медленно встала, и Стив обнял её за плечи, прижимаясь к ней. Она распахнула глаза, но тут же с мягкой улыбкой заключила Стива в объятия. — Спасибо, — услышал Баки приглушенный голос Стива, который уткнулся в плечо его матери. Она издала тихий смешок. — Не за что, Стив, — заверила она, гладя его по волосам, — спасибо тебе за любовь к моему сыну.