Твоя Селина
Сказать, что мне стало больно — это ничего не сказать. Я не знала как мне дышать, я просто выла вдыхая в себя воздух, всхлипывала и искала её в комнате. Надеялась, что она решила пошутить и она сидит в кресле. Спрыгнула с кровати, кинулась к креслу, которое она так любила, а я теперь ненавижу его, потому что её там нет. Не знаю, что на меня нашло. Я стала его бить, хотела его разрушить. Я вытащила из шкафа биту, что мне подарила однокурсница и стала бить по креслу. Я хотела не оставить от него и следа, но ударов биты было мало — оно оставалось целым и невредимым. На мой крик прибежали родители, что были в шоке от происходящего. — Она ушла! — вопила я, отбросила биту в сторону на пол. — Я хотела, чтобы она была рядом и поддерживала меня, а она ушла! — Ей тоже тяжело, дочка, — папа старался меня успокоить, но я не хотела его слушать. Я закрывала ладонями уши, присела на корточки и плакала. — Она человек, она чувствует боль и ей тяжело. Я не видела, что происходит, но чувствовала, что с каждой секундой голоса родителей становились всё ближе. — Ты бы видела её глаза, она ушла, словно под наркотиками, — продолжала мама, и я почувствовала как внутри меня что-то загорается. Мне стало тяжело дышать, стало очень жарко, голова стала очень тяжёлой, а глаза ничего не видели — словно залепили несколькими слоями плёнки. Я громко вдыхала воздух, но это было похоже на рычание, а вскоре я почувствовала запах дыма. Мама кричала, папа пытался меня вытянуть, но когда прикоснулся ко мне завопил. Через мгновение всё прекратилось и передо мной стоял высокий, статный мужчина в одеяниях вышитых золотом. Внешне он был очень похож на Стеллу, что стояла рядом со скипетром в руках в оборонной стойке. На его голове была внушительных размеров корона, а выражение лица безразличным. — Теперь ты понимаешь почему тебе нельзя здесь жить? — его голос, словно гром ударил по моим ушам. — Ты опасна для своих же родных. Ты не умеешь себя контролировать. Ты — убьёшь тех кого любишь, если не пойдёшь с нами. Та ситуация подарок судьбы, а не наказание, потому что теперь ты сможешь избежать горя.Вторая глава
18 ноября 2021 г. в 03:33
Очнулась я в своей комнате. Как объяснила мне мама, они с папой забеспокоились, что меня долго нет дома и поехали меня искать, а когда проезжали мимо заброшенного парка, то увидели полуживую меня и в немного лучшем состоянии незнакомку. Также мама сказала, что они видели неизвестных им существ, что скрылись только увидели их машину, но папа наотрез отказывается в это верить. Когда я подняла свою руку, чтобы посмотреть как там раны, то оказалось, что те пропали после того как Стелла, так зовут незнакомку, проделала со мной какие-то манипуляции.
— Сколько я пролежала без сознания? — прокашлявшись, спросила я у мамы, что то и дело крутилась возле моей кровати что-то поправляя.
— Около недели, — коротко ответила мама, и помогла мне сесть в кровати. — Ты ещё слабая, так что лучше не делай резких движений.
— Врач так сказал? — поинтересовалась я, но мне ответили как-то отстранённо. — Что случилось? — насторожилась я, а потом поняла, что это очень глупый вопрос, когда мама упала на колени перед кроватью и обняла меня на талию.
Я никогда в жизни не видела, чтобы мама так плакала. Она выла, словно собака, у которой отобрали щенка. На плач пришёл папа, который чуть не упал в обморок при виде меня. Как он сказал, я такая бледная, будто всю жизнь не выходила на улицу, но самое главное, что я жива. Я бы не сказала, что я чувствовала себя хорошо: голова всё ещё была тяжеловата, слабость в теле, я с трудом смогла поднять кружку с водой, и тошнота при виде еды.
Я пыталась узнать где та девушка, что была рядом со мной, но отец отвечал очень холодно когда дело касалось её, а мама старалась быстро избежать этой темы коротко отвечая на мои вопросы. Ответы были по существу, без лишней информации. Стелла расположилась в гостевой комнате и бодрствовала только ночью. Как она сама им объясняла, разный часовой пояс между вселенными. Я хотела узнать, что она имела ввиду, но родители ответили, что если я хочу что-то узнать, то лучше подождать пока проснётся сама девушка.
Родители ушли и сказали, что мне нужно поспать, так сказал врач Стеллы. О враче говорил папа и крайне недовольно, в его словах чувствовалась недоверчивость, но исчезнувшие раны на моём теле его успокаивали, поэтому он просто поцеловал меня в лоб и ушёл. Я понимала, что уснуть нужно, но не могла. Как вообще можно спать после того как проспала неделю? Тем более, что проснулась я вечером и солнце уже садилось. Я сразу вспомнила, что та девушка не спит по ночам и стала ждать момента пока она проснётся, но та всё не приходила.
Когда я уже подумала о том, чтобы и правда уснуть, дверь открылась и я увидела её в моей старой пижаме. Было не очень признавать, но на ней она смотрелась гораздо лучше, чем на мне. Конечно, такой груди и задницы, как у неё, у меня нет. Она мило улыбнулась и присела на край кровати сидя на кобчике, ноги упирались носочками в пол не прикасаясь пятками, осанка была, словно натянутая струна. В пижаме с мелкими мишками она смотрелась немного смешно с таким поведением.
— Думаю, родители меня уже представили тебе заочно, но стоит представиться самой, — её грамотная речь с правильным произношением меня будто гипнотизировала. — Меня зовут Стелла. Я принцесса планеты Солярия из другой Вселенной.
Я было хотела посмеяться, но вспоминая события, из-за которых я потеряла сознание, я не могла этого сделать. Стелла вежливо предложила подать мне воды, но я отказалась. Ещё несколько порций и я побегу в туалет.
— Знаешь, в детстве мне подарили книгу про фей и я до сегодняшнего дня мечтала ею стать, — начала я говорить, не зная с чего начать нужный мне разговор. — А потом оказалось, что мир, который я считала сказкой — реален, но он же чуть не убил меня.
— Ты тоже фея, Блум, — ухмыльнулась Стелла. — Огр не знал, но, когда я приземлилась на землю, то поставила купол на этот район. Он скрывал нас от землян создавая мини-мирок, в который не могли войти люди, — рассказывала мне девушка, а я не вверила своим ушам. — А ты смогла войти, — с интересом рассматривала она меня.
— Может, в твоём волшебстве были погрешности? — взволновано спросила я.
Мне очень хотелось верить в то, что мои желания стали реальностью, но воспоминания об орге заставляли меня приземлиться на землю.
— Нет, милая, — Стелла больше не была похожа на величественную принцессу, она походила на лисицу, а я на кролика. — Я не могу ошибаться в такой простой магии. Тем более, созданной моим скипетром.
— Разве это не жезл?
— Нет, — равнодушно ответила мне девушка.
Её явно интересовало другое. Она опустила взгляд на мои руки, без разрешения взяла за запястье и прикрыла глаза. Я не понимала, что она делает, но я чувствовала как от неё исходит тепло, что оно переходит в меня через её руки и разжигает во мне что-то от чего мне так тепло на душе.
— Он назвал тебя феей огня, — не открывая глаз, произнесла Стелла. — Он не ошибся.
— И что теперь? — я не знала как описать то чувство, которое испытывала.
Ещё за пару дней до того злосчастного дня я бы радовалась этому, а теперь боюсь. Конечно, я в предвкушении того, что будет со мной дальше, но то как этот магический мир встретил меня мне не нравится. Меня это пугает.
— Я так и думала, что твои родители не станут влезать, но и помогать не захотят, — открыла девушка глаза, но так и не отпускала мою руку и я продолжала будто «наполняться» теплом. — По законам нашей Вселенной я не могу оставить тебя здесь, понимаешь? — глаза вдруг стали серьёзными, но голос стал ещё более ласковым, словно она говорила с ребёнком, хотя на вид была моей ровесницей.
Я хотела что-то ответить, но слов не находила. А что я отвечу? Я даже предположить ничего не могу, потому что я и подумать не могла, что со мной может такое произойти, а лишь мечтала об этом, но думала, что всё будет совершенно иначе. Без крови, драк, опасности и того, что мне будут намекать, что не имею права на выбор своей судьбы.
Будто читая мои мысли, девушка подалась перёд и обняла меня. Стелла была, словно обогреватель, такая же тёплая и очень приятно пахла. Запах был цветочный, что-то напоминал, но я никак не могла понять, что именно.
— Твои силы опасны для тебя самой, для твоих близких и для этого города, — продолжала она объяснять. Я не видела её лица, лишь слышала вынужденно холодный голос, она очень чувствовалась… эта тонкая грань. — Я, как наследница престола Солярии, обязана забрать тебя с собой либо с твоего согласия и ты получишь гражданство нашей планеты, а также мою помощь, потому что пострадала ты из-за меня и даже неосознанно, но помогла.
— А второй вариант менее радостный, да? — волнение в моём голое почувствовала даже я, а Стелла прижала меня к себе ещё сильнее.
— Под стражей предоставить тебя перед судом Солярии для выяснения обстоятельств. Дело в том, что отказ приравнивается к невыполнению закона и всё может закончиться смертью. Это всеобщий закон, который должны исполнять все существа, что наделены магией в нашей Вселенной и вне её. Тот кто найдёт потерявшегося обязан выяснить на месте природу магии и отдать планете, что является родственной той силе, которой существо обладает, а также расе.
— А куда направят меня?
— Семнадцать с половиной лет назад существовала планета Домино, — Стелла отстранилась от меня и поправила футболку на мне. — На ней жили феи и волшебники чья сила была родственной огню Дракона, нашего Создателя. Он подарил нам мир, спас от бед и пожертвовал своим народом, — принцесса приподняла подбородок вверх, стараясь сделать свой голос строже, будто преподаёт историю. — Планета вымерла из-за нападения самых могущественных сил тьмы. Естественно, что жители понимали, что не выживут, но многие постарались спасти своих детей и стали молить кронпринцессу, Дафну, открыть порталы. Ценой своей жизни принцесса разбросала по всей Вселенной детей Дракона. Как говорит предание, даже ценой собственной сестры, потому что мы так и не смогли отыскать Валерию. Если по сути, но бывшие жители Домино живут где их примут.
— Почему я оказалась вне вашей Вселенной? — я слушала всё это, словно в тумане.
Я до конца не могла осознать, что всё это касается меня, а не моя новая знакомая пересказывает мне события какой-то книги. Оказалось, что эта принцесса Дафна понимала, что не сможет повергнуть ведьм одна, а если попытается, то умрёт, поэтому, пока король с королевой дрались с ними осознавая свою участь, девушка решила потратить свою жизнь на спасение народа, но заклинание телепорта, даже на одного человека, отнимает много сил, поэтому та погибла, а перед смертью уже была не в силах контролировать место прибытия. Видимо, я была в числе последних.
Дафна не смогла спасти всех детей, большинство погибло, но никто не жаловался, потому что жаловаться некому. Когда всё же остальные планеты решились на бой, уже было поздно — одна из ведьм покрыла планету льдом месте с собой и остальными ведьмами. Безумие разрушило не только Домино, но и их самих, потому что из-за страсти к власти та перестала здраво мыслить, что-либо понимать, её не интересовали даже жизни младших сестёр, что слепо следовали за ней осознавая её сумасшествие.
— «Вместе до конца», — процитировала одну из ведьм Стелла. — Так любила говорить средняя сестра.
— Их любовь друг к другу вызывает восхищение, — еле заметно улыбнулась я, и получила осуждающий взгляд Стеллы, он был на грани с брезгливостью и ненавистью.
Я вздрогнула от этого взгляда и немного отодвинулась назад, после чего Стелла смягчила взгляд и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Видимо старалась успокоиться.
— Лишь моё воспитание, а также понимание того, что ты росла в других условиях, останавливает меня от того, чтобы дать тебе пощёчину, — теперь я не видела теплоты в её глазах, было осуждение, пусть не такое, как мгновение назад, но значения это не имеет. — Когда прибудешь на Солярию — не смей даже думать о таком, ведь именно мысли корень зла. Если позволяешь себе неподобающе мыслить, в скором времени начнёшь так же действовать, — когда Стелла встала, я почувствовала в ней принцессу.
Эта осанка, гордо поднятый подбородок, элегантно сложенные руки внизу живота и холодный безразличный взгляд, заставляли смотреть открыв рот. Глаза были, словно стекло и не выражали теперь даже осуждение в мою сторону. Будто смотрела не на меня, а сквозь. А может так оно и было?
— Запомни это, — от ласкового голоса ничего не осталось, теперь интонация будто кричала: «Я госпожа, я решаю, что делать».
Стелла резко развернулась на пятке, будто была не в пижаме, а платье с накидкой, что развивалась следом, и вышла из комнаты оставив меня один на один с собой. Я ранила её этими словами и из-за этого её отношение ко мне изменилось. Для меня это всего лишь история, а для неё её жизнь. Должно быть последствия нападения были намного хуже, чем она рассказала мне. Возможно, пострадали и другие планеты. Нужно извиниться, но сейчас она не станет меня слушать, поэтому стоит немного подождать.
Прошло несколько дней со дня как я очнулась. Родители знали, что мне придётся их покинуть с момента как Стелла попала в их дом. Оказывается, принцесса каким-то волшебным образом оповестила дворец о произошедшем и король прислал врача мне на помощь, именно поэтому мои раны так быстро зажили. Они не хотели мне об этом рассказывать, надеялись, что над нами сжалиться кто-то кто нам неизвестен, но уже имеет огромную власть над моей жизнью, и соврали, что Стелла сама меня вылечила наложив какое-то заклинание.
Мама и папа старались проводить со мной как можно больше времени, ведь не факт, что мы сможем увидеться. Стелла говорила, что будет позволять мне телепортироваться сюда раз в месяц под стражей и каждый раз напоминала, что это милость, за которую я должна быть благодарна, только из-за случайно сложившихся обстоятельств, в которых я помогла ей победить. Она больше не ночевала у нас дома, а телепортировалась к себе во дворец и стала реже появляться. Вместо неё теперь приходил дворцовый врач месте с послом от имени короля Радиуса, который тоже не отличался особой теплотой, но другого я и не ждала. Вру, я наивно считала, что хоть кто-то будет более мягок нежели Стелла, но такого не произошло.
К моему удивлению, посла звали Тэд. Почему я удивилась? Ну, даже не знаю. Если честно, я думала, что у них там шибко заумные имена подобные тем, что я видела в школе на уроке истории, но оказалось, что были знакомые даже мне. Этот посол рассказывал мне о всех тонкостях моей будущей жизни в другой Вселенной на другой планете, а также обо всей процедуре. Оказывается, им нужен мой паспорт, свидетельство о рождении, даже аттестат со школы не только средне образовательной, но и художественной. В общем, абсолютно вся документация, что касается меня. Естественно, что не всё так просто. Пару дней после я узнала, что посол послал несколько своих людей даже в садик где я росла, чтобы разузнать обо мне получше и отправить «отчёт» королю. По сути, он просто создал папку, которую я стала называть «моё дело» и добавлял в неё всю информацию обо мне, составлял психологический портрет, при чём их было несколько: с наблюдений родителей, работников детсада, школы, колледжа и даже друзей.
Селине я не знала, что сказать, но нужно было что-то ответить, ведь я почти две недели не отвечала на её звонки. В конечном счёте она ворвалась ко мне в комнату через окно как раз в тот момент, когда Тэд телепортировался ко мне месте с врачом. Она чуть не сорвалась с подоконника, но посол с помощью заклинания поднял её в воздухе и переместил в кресло. Сказать, что она была в шоке — это ничего не сказать. Где-то полчаса она лишь молчала и переваривала информацию, что я ей предоставила и мне пришлось внести её список людей, который знают про эту ситуацию. Всего таких людей было несколько: мама, папа, я и Селина. Соглашение касалось только землян, а именно соглашение о молчании. Только я подумала как они будут это контролировать, как они поставили всем метку на язык, которая проявлялась если кто-то из списка расскажет о произошедшему кому-то из Земли и оповещала посла.
Прошёл где-то месяц с того самого дня, была уже середина мая и я окончательно поправилась. На самом деле, меня были обязаны доставить на Солярию сразу же после обнаружения, но почему-то они решили оставить меня на Земле до выздоровления. Видимо, всё же пожалели и дали время на то, чтобы я и мои близкие осознали, что должно произойти. Дали время привыкнуть к этой мысли, дали время попрощаться, но даже месяца нам было очень мало. Я не знаю сколько времени нужно человеку, чтобы принять то, что вы можете больше не увидеться. Скорей всего, это и вовсе невозможно.
Через несколько дней я должна была отправиться на Солярию, поэтому всё своё время я тратила на своих родителей и на Селину, что даже переехала ко мне на оставшееся время, что я буду тут находиться.
— Мне не верится, что мы можем больше не увидеться, — Селина сидела в кресле, и тихонько попивала горячий шоколад. — Я понимаю, что эта твоя принцесса обещала, что ежемесячно ты будешь нас навещать, но я тоже могу многое наобещать.
— Я тоже не сильно верю её словам, поэтому и хочу потратить всё своё время на вас, — мы не сводили взгляда друг с друга.
У меня было ощущение, что нас в любой момент могут разлучить и я старалась вдоволь насмотреться. Уверена, у неё были те же опасения, ведь она делала точно так же — словно безумная смотрела мне в глаза, как и я в её. Несколько минут мы просто молчали и разглядывали друг друга. За эти пять минут я заметила очень маленькую родинку у неё на шее, которую не замечала несколько лет. Вроде бы это совсем неважно, но теперь мне казалось, что даже местонахождение её родинок это очень важная информация.
Я вспоминала все те разы когда не отвечала на звонки или сообщения, когда переносила встречи и думала: «Ничего страшного — впереди вся жизнь. Ещё увидимся» и считала себя эгоисткой. Нет, я разумом понимала, что глупо сейчас в чём-то себя обвинять, ведь даже в купол я попала совершенно случайно, но я не могла себе простить. Я даже не могла понять за что я не прощала себя. За то, что я не видела какие-то вещие сны или видения? Мне казалось, что должно было что-то произойти из-за чего я должна была догадаться и сделать по-другому. Вызвать такси, пусть и нужно было пройти пару улиц, позвонить папе и выслушать потом лекцию про комендантский час, пойти через людное место, пусть это было бы дольше.
Как издевательство над моими чувствами, я осознала, что была бы вполне не против провести всю свою жизнь в веточном магазине. Материться на грузчиков, расставлять цветы по полкам, ежедневно терпеть нападки Митси. Пиздец, я хочу увидеть Митси. Эту проклятую стерву, что портила всю мою жизнь в школе.
— Блум, мне страшно…
Я даже не заметила как она подошла ко мне. Когда её слова вырвали меня из размышлений, она уже стояла передо мной на коленях и обнимала за талию. Я не видела её глаз, потому что она уткнулась носом мне живот, но мне не нужно было их видеть, ведь даже по голосу было слышно, что ей очень плохо. Без всяких красивых речей, сравнений и цитат. Ей было хуёво. Мне кажется, что даже хуже, чем мне, ведь я примерно понимала, что со мной будет из слов посла, а она нет, потому что мне запрещалось об этом распространяться пока я не стану полноценным жителем Солярии и не получу на это разрешение.
— Меня пугает вся эта неизвестность, — как в подтверждение моим мыслям, сказала Селина. — Мне нужно было промолчать в тот день. С него всё началось. Когда я сказала на кухне тебе те слова.
— Даже если бы ты этого не сказала, — я стала гладить её по волосам, чтобы хоть как-то успокоить, ведь мне было тяжело чувствовать ту дрожь, что проходила по её телу. — Я бы всё равно оказаться в ключевой для меня день возле заброшенного парка.
— Тогда мне нужно было в тот день заказать тебе такси, — всхлипывая не унималась Селина. — Или приложить усилия и уговорить поехать к себе.
— Кстати, об этом, — точно, она ведь хотела в тот день мне что-то сказать или показать. — Что меня за сюрприз ждал?
— Это больше не имеет никакого знания, — Селина подняла голову, и посмотрела на меня красными от слёз глазами, что уже начали опухать. И когда она начала плакать? — Проверь. Всё уже бессмысленно.
— Но я ведь хочу знать.
— А я не хочу говорить, — почти крикнула Селина.
Понимая, что у неё может начаться истерика, я перестала давить на неё, чтобы узнать про сюрприз. Да и действительно, какое это теперь имеет значение? Единственное, что мне осталось — это сидеть на краю кровати, осматривать комнату, которую могу больше не увидеть и гладить Селину по волосам.
На следующий день мы с родителями взяли Селину с собой в парк на аттракционы. Вообще-то я их ненавидела, но сегодня я не стала возмущаться. Я и не возмущалась когда папа скупал мне сахарную вату, жареное мороженое, которое мне тоже не нравилось, но я всё равно его ела, брелочки с медвежонком, цыплята с автоматов, когда мама рассказывала Селине где и как я опозорилась в этом парке в детстве, где и когда захотела писать, как я побежала делать это в кусты возле клумбы и папа заплатил нехилый штраф. Я даже смеялась со всего этого.
— Блум, писать хочешь? — подшучивала надо мной мама, а я только отнекивалась и смеялась.
Этот фонтан, который был знаком мне чуть ли не с самого рождения, сейчас казался мне особенно красивым. А когда начало темнеть и включили подсветку, я вообще залипла. Селина всё фотографировала меня с разных ракурсов, а мама тихонечко плакала на плече и папы, что сдерживался изо всех сил.
— Помните, — постаралась я их отвлечь. — Вы ведь тут познакомились?
— Ты ведь не любишь эту историю, потому что мы чуть ли не каждый день её вспоминаем, — удивился папа, а потом улыбнулся. — Да, твоя мама туда упала по моей вине, когда я был на свидании с другой девушкой. Я плохо тогда поступил с ней, потому что влюбился на первом свидании в её жизни и не в неё.
— Ты жесток, папа, — расхохоталась я. — Вспоминать с улыбкой о таких вещах.
— Главное, что в тот день он встретил меня — а остальное лишь детали, что значения не имеют, — вдруг, повеселела мама.
Я сотню раз слышала эту историю, последние несколько лет даже демонстративно закрывала уши, чтобы показать, что эта история мне надоела, а теперь внимательно слушаю всё, что говорит папа и стараюсь запомнить всё до мелочей. Оказалось, я многое упустила, много чего они не рассказывали, потому что считали ребёнком, а теперь решили поговорить об этом. Мама не была ангелом, она увела папу из-под носа у другой девочки, что, как оказалось позже, несколько лет была влюблена в папу, но не решалась признаться, а когда решилась и призналась, то ничего не получила.
— Я решила не делиться Майком с кем-то ещё, — мама смотрела на папу с такой любовью и лаской, что на душе потеплело.
— А вам не было жаль ту девочку? — поинтересовалась Селина.
— Я совру если скажу, что было жаль, потому что все мои мысли были о Майке и о том как привлечь его внимание, — улыбнулась мама, и я очень этому удивилась. — Нужно думать о себе в первую очередь, милая, — заметив мою реакцию, сказала она, и погладила меня по голове. — Если бы я была на её месте — меня бы тоже никто не стал жалеть. Тем более, они не были в отношениях. Да, она была влюблена в него два года, но зачем всё это время она молчала? Чего ждала? Что луна свалиться на голову? Начала б действовать сразу, то уже бы на то время была замужем на ним.
В её словах был разум, а я всегда руководствовалась сердцем. Мама говорит, что этим я в отца, ведь если бы он думал головой, то не оставил бы девочку из обеспеченной семьи ради неё, дочери простой учительницы и сантехника. На самом деле, в характере мамы я иногда чувствовала холодную расчётливость, но если б у неё её не было, то она не смогла бы открыть собственный магазин. Мне не хватает нескольких черт её характера.
Остаток дня мы провели у нас дома за семейным ужином. Селина чувствовала себя несколько неловко, но мы уговорили её остаться. Мама приготовила столько еды, казалось, что меня отправляют в армию или у меня день рождение. Никто из нас старался не думать зачем мы это делаем, каждый делал вид, что завтра будет обычный день. Я убеждала себя, что меня ждёт цветочный магазин, отчёты, касса, но ощущение чего-то тяжёлого в груди оповещало меня, что я вру самой себе. Выдавливала из себя улыбку, шутила все анекдоты подряд: уместные и неуместные — это никого не волновало. Нужда в приличиях отпала. Какой толк о них сейчас думать?
Селина не захотела ночевать в гостей комнате и попросилась ко мне в кровать. Я не любила такие штучки, любила личное пространство и уединение, но сегодня я позволила ей всё это нарушить. Не знаю во сколько уснули родители, но мы долго не могли уснуть. Мы говорили обо всём на свете, старались избегать тем про завтрашний день, но у нас это не вышло.
— Давай я куда-нибудь тебя увезу, — предложила Селина, накручивая прядь моих волос на палец.
— Они найдут меня с помощью заклинаний, — тяжело вздохнула я, и повернула голову к Селине.
Оказывается, всё это время она смотрела на меня, но, когда мы встретились взглядом, вздрогнула. Я поинтересовалась, что с ней, но она ничего не ответила и отвернулась. Хотелось узнать в чём дело, но это было бы эгоистично с моей стороны, ведь она не хочет сейчас со мной говорить. Одна часть меня спрашивала, почему ей так тяжело? Ведь её жизнь продолжается. А вторая кричала: «Дура, вы ведь подруги. Ты дорога для неё!». И в этот момент, когда я смотрела на её зелёные локоны, что освещал свет луны из окна, я задумалась: «А как бы я повела себя будь я на её месте?». Я бы тоже так страдала? Мне бы тоже было так тяжело? А потом я поняла, что не нормально настоящему другу задаваться таким вопросом и такое поведение должно быть по-умолчанию. Мне стало стыдно за такие мысли и я вспомнила слова Стеллы: «Если позволяешь себе неподобающе мыслить, в скором времени начнёшь так же действовать».
На следующий день я проснулась одна в кровати, а на соседней подушке лежала записка.
Понимаю, что я должна быть рядом с тобой в этот день, но я просто не смогу нормально смотреть на то как ты уходишь. Я поступаю эгоистично, но я не хочу чувствовать боль и не хочу, чтобы испытывала её ты. Признай, нам будет тяжелее в присутствии друг друга. Я всегда буду рядом с тобой. Если тебе всё же позволят видеться, как и обещали, дай о себе знать — я не буду никуда выезжать из города и приеду сразу же.