Называй меня Хаджиме-сан.

(Предлагаю послушать The Rasmus - Livin’ in a world without you) Хаджиме медленно допил кофе. Застегнул жилетку, взял в руки пиджак и вышел из квартиры. Хотелось бы сказать что навстречу новому прекрасному дню, но это было далеко не так. — Майки, — он поправил галстук и выпрямился, стараясь сохранить уверенность в голосе. Боялся ли он его? Скорее, да. И Манджиро Сано был единственным человеком, к которому Коко испытывал такие чувства, смешанные с уважением к нему. Он восхищался его стойкостью и отдачей делу, но и ужасался его жестокости. — У меня были личные дела, — сразу сказал Хаджиме, хотя прекрасно знал, что у них не могло быть никаких личных дел. И вчера он потерял один день, который мог многое решить в «Канто» и был готов к последствиям. — Я понимаю, — Майки оторвал ногу от стены и подошёл. Темные круги снова говорили, что он не спал. Что с ним происходило - не знал никто. И Коко мог лишь представлять какого ему. — Я приму любое наказание, — выдохнул Хаджиме. Майки непонимающе нахмурился. Как будто бывало иначе. — За что. — Что я пропал вчера и подвёл тебя, прости, — Коко поклонился и остался стоять в такой позе. Майки молчал. Хаджиме смотрел вниз на его шлепки. Затем браслеты на правой ноге звякнули и Сано подошёл к двери его квартиры. — Я войду? — Конечно, — Коко вернулся к себе и Майки стал медленно оглядываться. «Что он хотел сделать?» — Коко.. у меня есть только один вопрос. — Какой? — Ты верен мне и «Канто»? — Да, — кажется, пауза прежде чем Хаджиме утвердительно ответил, была дольше обычного. — Хорошо, — Сано повернул к нему голову с серьезным видом. Он давно не улыбался. — Ты сам знаешь какое наказание. Хаджиме неуверенно кивнул. — Сейчас? Теперь кивает Майки. Коко подходит к кухонной плите и включает огонь. Берет острый нож и кладет, чтобы он нагрелся. А пока стягивает пиджак, жилетку, развязывает галстук и стягивает накрахмаленную рубашку. Под левой подмышкой ниже по ребрам уже красуются три шрама. — Еще одна пятая засечка и ты лишишься двух пальцев правой руки, — четко и ровно говорит Манджиро. Коко и сам это знал. Такая «привилегия» была только у верхушки «Канто», и то пальцы рубили не всем. У Санзу, например, вся спина была в этих ужасных рубцах. Простым смертным же сразу рубили пальцы или оставляли шрамы на лице. Он ранит себя сам, стискивая зубы от жгучей боли, пока Майки беспристрастно наблюдает за этим. — Жду тебя у себя. *** — Сакура.. — Юко не может двинуться с места. Снова смотрит на Харучие. Он с улыбкой соединяет ладони и смотрит на неё. — Я молодец, что вернул твою сестру? — его голос звучит неестественно радостно и звонко. Юко оглядывается, в квартире больше никого нет. Ну конечно, он справится с ними и так. — Ты не возвращал меня, — огрызнулась Сакура, спокойно сидя на диване. — Ах, ну да, хотелось нагнать драмы. Твоя сестра вернула долг, — он раскинул руки в стороны, а затем громко хлопнул в ладоши. Уголки губ Юко дернулись. «Это правда? Так значит.. она ничего не должна? Но почему тогда Сакура связана?» — Но! — Санзу увидел эту перемену в Мори. — Уговор дороже денег. «В каком смысле?» — Хоть долг уплачен, у меня с тобой особые условия. — Но это было, чтобы выплатить долг, разве нет? — младшая Мори пыталась не заплакать. — И да, и нет. То есть, мы подписали договор. Клиент найден, ему нужна.. ты, — Харучие убрал ухмылку с лица и взгляд застыл на Юко. — Сделка есть сделка. И последствия будешь нести тоже.. ты. — Санзу, кусок дерьма, тебе мало денег что ли?! — старшая Мори дернула связанными руками. — Деньги меня уже не интересуют. Меня интересует эта девчонка, — Санзу не спеша встал с кресла и медленно направился к оставшейся стоять на пороге Юко. Она задержала дыхание, боясь пошевельнуться, когда Харучие резко схватил её за подбородок. — Где ты была? — в его глазах не было ничего. Они были словно стеклянные. И Юко видела в них свое отражение. Что её могло ожидать она могла только догадываться. — Это мое личное дело. — Да, конечно, — Санзу опустил голову, смягчая голос. Но затем снова поднимает лицо к ней, сверкая шрамами. — Но когда ты мне нужна чистой, я должен знать, куда ты пропадаешь на две ночи! — резко выпаливает он и дергает футболку вниз, рассматривая засосы на ключице и шее. Младшая Мори спокойно выдыхает, чтобы тело не тряслось. — Объяснишь? Или мне нужно залезть к тебе в вагину, чтобы убедиться? Юко морщится от всего происходящего и злобно смотрит на него в ответ. — Либо ты зашиваешься обратно, либо ты должна мне два миллиона йен, — Санзу резко отпускает её и отходит, запуская руки в карманы. — Какие же вы проблемные сестры Мори, но вы мне нравитесь. С вами интересно, — Санзу смотрит на Сакуру, затем на Юко. — Я же вижу по вашим лицам, две милые дурочки, о чем вы думаете. Если вы сбежите, то на этот раз мне придётся вас убить. — Итак, — он встаёт посередине комнаты. — Что мы имеем. Сакура вернула свой долг, умничка. Но сначала кинула меня, а потом и вовсе угрожала. Ладно, я подумаю что с этим можно сделать. Юко приняла мое предложение, а сама с кем-то уже успела потрахаться. И теперь.. вам придётся это хорошо обдумать. И здесь я вас и оставлю. Доброй ночи! — Харучие внезапно резко разворачивается и выходит, слегка толкая Мори в плечо. Юко и Сакура молчат довольно долго, думая каждая о своём. Затем младшая Мори выходит из оцепенения и быстро подходит к сестре. — Зачем он связал тебя? — Не знаю, это же Санзу, — она тоже приходит в себя и они пытаются освободить её. — Где ты была? — С Коко. — С Коко?! — Да. — Какого хрена?! Я хотела выплатить все и забрать тебя! — Ты сама слышала, что он сказал, что уговор дороже денег. — Да, но я не знала, что все это оформлено бумажно. — Это была огромная сумма. — Но зачем тогда ты переспала с Коко?! — Так.. получилось. — Получилось?! Юко, этот долг в два раза больше, что был! — Сакура высвободила руки и схватила сестру за плечи. — Я знаю, знаю! — младшая не могла больше сохранять спокойствие и вскочила, скидывая руки Сакуры с себя. — Я это знаю! И понятия не имею что мне делать?! — нервы сдавали. Она перешла на крик и кинула стоящие на стуле кружки куда-то в темноту. — Я уже сбегала. Сбегу еще раз. И больше мы не вернемся в Токио, - спокойно сказала Сакура, словно у неё был план. Но у Юко уже началась паника. Она забилась в угол на кухонном полу и уткнулась в колени. Единственное, что сейчас казалось реальным сделать - это побежать к Хаджиме. Это успокаивало и приятно грело душу, словно Мори снова могла скрыться от гнетущей реальности. Она даже не сразу заметила, что Сакура сидела перед ней и пыталась докричаться до нее, пока та пребывала в своих мечтах с ним. — Я не.. могу оставить Коко, — только что и смогла сказать Юко, как по квартире разнесся звонкий шлепок от пощечины. — Ты что несешь?! Коко?! Ты готова из-за него идти на жертвы?! Ты его даже не знаешь! — Сбегать это тоже жертва, — Юко повернула голову, щека еще отдавала ударом сестры. — Да, но только во благо себе! — Как сделала ты? — Но я вернулась. Сакура в ужасе и с удивлением смотрела на свою младшую сестру.. Которая всегда была младше, но сейчас выглядела такой взрослой. *** — Я знал, что ты придешь, — Санзу сказал, не поднимая головы, делая вид, что читает. — Конечно, ведь Майки тебе звонил по поводу дела Рейко, — Хаджиме самодовольно хмыкнул и сел. — Ой да ладно, чего такой скучный. Нельзя уже поиграть? — Санзу откинулся на стуле и снял маску. Затем выдвинул ящик и достал коробку со своими таблетками. — Я не играться пришёл, у меня еще куча дел. — Да кстати, куда ты пропал? Майки не на шутку испугался вчера, но не позволил нам пойти искать тебя, — Санзу закидывает капсулу и быстро проглатывает её. — Заболел. Харучие не верит, конечно, но Хаджиме плевать что он там себе надумает. — Интересно, что и младшая Мори пропала вчера. «Лучше промолчу», - решил Коко, ожидая что Санзу сам продолжит эту тему. — А еще Сакура вернула долг. — Что? — Теперь я тебя заинтересовал? — Санзу, если ты опять играешь, мне похуй. — Хм, нет. Это правда. Но.. я вот думаю, что с ней теперь делать.. — В каком смысле? Сакура отдала тебе все. — Ну знаешь, уязвленное самолюбие меня угнетает, — теперь Санзу схватил пистолет и прокрутил за курок на указательном пальце. Хаджиме очень хотел спросить о Юко, ведь теперь это означало, что ей не нужно выплачивать долг за сестру? — Ты думаешь о младшей Мори и о том, что она теперь свободна? — пистолет был резко остановлен. — Коко, ты меня разочаровываешь. Ты ведь у нас и составляешь эти договоры. Это правда. И Хаджиме знал, что это не освобождает её. Сделка есть сделка вне зависимости от суммы денег. Складывается ощущение, что он проверяет его. — В любом случае, эта дрянь уже с кем-то переспала, — Санзу злобно кинул пистолет на стол, а Коко сдержался, чтобы не ударить его. — Сошима-сан будет очень недоволен, — блондин устало потер переносицу и закрыл глаза. — И это мягко сказано. Хаджиме тоже задумался, опуская глаза в свои бесчисленные бумаги. — Сколько она должна? — Два миллиона. «Ахренеть». — Большая для тебя сумма, не так ли? — Хаджиме застыл, когда Санзу внезапно продолжил. — А? — Она не выплатит мне его и вовек. Я знаю, они с сестрой сбегут. А ты.. предложишь мне покрыть долг за нее, ведь именно ты решил поднасрать мне! — Харучие вдруг изменился в лице и в нем словно проснулся другой человек. И это уже было во второй раз. Впервые он удивил, когда из вечно молчащего человека оказался психом с пугающей улыбкой. А теперь из этого психа превратился в умного маньяка. И уж из всех людей Хаджиме меньше всего боялся его. Лгать не было смысла. — Но у тебя нет таких денег, — Санзу облегченно откинулся на стул. — Так что, предложи мне что-то, чтобы я не убил тебя здесь и сейчас, а потом и эту семейку Мори. Коко посмотрел на пистолет, так спокойно лежащий на столе, рассчитывая как бы его взять первее Харучие, но у того мог быть ещё один под пиджаком. Санзу хмыкнул и тоже посмотрел на него. — Ты знаешь Сошиму-сана. И знаешь, что он один из главных спонсоров босса. Мне стоит только сказать Майки и все. — Хватит. Не веди себя, словно поймал меня. Я нужен Майки в любом случае. — Конечно, я говорю не про тебя. Не знаю, возможно её убьют.. ну или Сошима-сан возьмёт в сексуальное рабство, кто знает, — Санзу жутко раздражал своей беспечной манерой общения и напущенной уверенностью, что он может шантажировать Хаджиме. — Даже если ты и выплатишь за неё долг, то Сошима-сан просто так с этим не будет мириться. Он точно попросит проценты, плюс, захочет убить того, кто переспал с ней, а потом и её. Как говорится, у каждого в голове свои тараканы. — Я чувствовал, что ты мне завидуешь. Что я ближе к Майки, — продолжил Харучие. — Чего? Плевать я на это хотел. — Ты из-за этого решил трахнуть её и сорвать мне сделку? — Заткнись или я убью тебя. — Не-е-ет, не говори, что ты влюбился, — Санзу широко улыбался, а когда не услышал ответа, то истерически засмеялся. — Влюбился? — смех становился все громче и раздражал Коко все сильнее. Он больше не мог терпеть и подлетел к Харучие, хватая того за горло. Но тот не прекращал улыбаться и хихикать. — И как она? Надеюсь, это того стоило. Зубы от злости сводило так, что Коко готов был их раскрошить. Санзу содрогался в резких конвульсиях от собственного смеха, даже не пытаясь высвободиться. Зрачки Коко стали ещё тоньше и злее. Он чувствовал как его беспомощность в этой ситуации все больше раздражала и к горлу подкатывала неприятная желчь. Харучие вдруг глубоко выдохнул и прекратил смеяться. — Два миллиона, Коко. Она не выплатит.. — он вдруг стал похож на человека. И Хаджиме смягчился. — А Сошима-сан, ты хоть представляешь, на что он способен? «Да», - это ведь он вечно сидел с ней на этих встречах Харучие. И Коко прекрасно знал что этот Сошима творил. — Я не скажу Майки ничего, — зажатый правой рукой Коко, глухо проговорил Санзу. — Сдадим какого-нибудь левого парня, чтобы Сошима отыгрался на нём, а Юко пусть уезжает из Токио, иначе он её найдет. Что насчет денег.. Я более, чем уверен, что ты это предложишь мне сам. — Что ты хочешь за это? — прошипел Хаджиме. — Ко-о-ко, — с приторной дружелюбностью улыбнулся Санзу. — В отличие от тебя, я считаю тебя своим другом. «Друг..» Хаджиме давно забыл, что такое «доверять». После Инуи и Такемичи у него не было друзей. Безусловно, в «Канто» были несвятые и все здесь знали только что такое беспрекословное подчинение. Он ослабил хватку и в неком ужасе отошел назад, пытаясь выровнять дыхание. Харучие убрал светлые волосы назад и отдернул жилетку вниз. — Или у тебя есть другие предложения? — в этой давящей тишине раздался звук вытащенный пробки из графина. Затем тихий всплеск воды и стук бутылки и стеклянный стакан. Санзу тяжело проглотил воду, ведь после этих таблеток он не мог ни есть, ни пить, но всегда заставлял себя. — Я верну деньги в течение полугода, — спокойно проговорил Хаджиме, снова усаживаясь за стол и приходя в чувства. — Не вопрос, — также спокойно ответил Санзу. — Надеюсь, ты мне тоже поможешь, когда это будет необходимо. Коко слабо кивнул, понимая, что теперь связан по рукам и ногам в «Канто».