~
Ева отлично помнила те дни августа 1991 года. Девятнадцатого числа она проснулась и по обыкновению фоном включила новости — с самого утра по всем каналам транслировалось, что Горбачёв болен, всвязи с чем был организован ГКЧП. Чуть позже телевидение работало в качестве радио, бесконечно крутя одни и те же классические мелодии, а в одиннадцать утра на улицы вышли толпы людей с триколором на плечах. Тогда у неё в квартире раздался звонок на домашний телефон, от которого девушка подскочила. — Ты тоже это видишь? — беспокойный голос Пчёлкина по ту сторону трубки заставил сердце Евы биться ещё чаще. — Толпы людей? — У меня под окнами танки проехали… — обычно Витя начинал пить минимум в обед, но проснувшись от грохота и громкого скрежета гусениц по асфальту, сразу взялся за бутылку коньяка, не успев даже умыться. — Мы становимся свидетелями истории, Пчёлкин, — произнесла Ева и издала нервный смешок. — Я приеду? — Не думаю, что стоит сегодня выходить из дома. Парень в ответ громко выдохнул. Вечно Романова оказывается права. — Можно я тогда буду вести прямой эфир со своего балкона? — парень улыбнулся и пригубил «Хеннеси» прямо из горла. — У меня тут главное действо видно. — Давай, — девушка поднялась вместе с телефоном и направилась в сторону кухни. Война войной, а обед по расписанию.~
— Ев, у меня к тебе просьба будет личного характера, — Белый за последние часа полтора выкурил уже полпачки «Marlboro» и выпил не менее литра кофе. Весь день он то очень нервничал и надолго замолкал, то лучезарно улыбался и шутил. — Поедь сейчас к Ольке в роддом, от нас хоть кто-то должен быть там с ней. А я подтянусь как с Фарой поговорим. — А Фара подождать до завтра не сможет? Странные у тебя приоритеты, Саш, — ответила Романова. — С ним быстро вопрос решим, может я даже к началу родов успею, но лучше перестраховаться. Ну ладно тебе, ты ж девушка, за руку её подержишь, успокоишь там, на связи будем. — Учти, это тройной тариф, — Романова направилась на выход. — Тебе человека убить проще, чем с моей женой время провести? — засмеялся Белов. — Или это за то, что с Пчёлкиным вас разделяю? — Ещё одна шутка про это, и я увольняюсь, — строго произнесла Ева. — И это всех вас тут касается. Девушка ушла, громко хлопнув дверью. — Ставлю косарь, что они сойдутся в этом году, — подал голос Фил спустя несколько секунд. — Как дети малые бегают друг ото друга, по углам ныкаются. Я их вдвоём в машине оставил, пока сигареты покупал, так они тут же целоваться начали. Заметили, что я обратно иду и как отпрыгнут друг от друга, я чуть со смеху не помер, — Космос усмехнулся, наливая себе чай. — Ну нравится им романтика такая подростковая. Вы главное не давайте им понять, что знаете всё, и сделайте вид, что это для вас сюрприз, когда получите приглашение на свадьбу, — сказал Саша и откинулся на кресле, смеясь. Приехав к роддому, Ева долго не могла выйти из автомобиля. Она смотрела в окна, на вывеску и выходящих из-под неё людей. Все такие счастливые, светлые — от мала до велика. Пока в паре километров отсюда вывозились пачками трупы революционеров, в этом здании появлялась новая жизнь. И так из поколения в поколение — непрерываемый цикл. Собравшись наконец с силами, шатенка вышла, взяв корзинку с цветами, и направилась к белым дверям пятиэтажного строения. Поднявшись по лестнице, она встретилась с тётей Белова, которую до этого видела лишь на свадьбе, и узнала, что Оля в палате, уже начались схватки. Ева стремительно вошла в палату к Беловой — та громко дышала, держалась за живот и бледнела с каждой минутой. — Привет, — тихо произнесла Романова дрожащим голосом. Окровавленный расчленённый труп вызывал у нее меньше эмоций, чем рожающая женщина — что с ней вообще не так? — А где Саша? Он приедет? С ним всё хорошо? — Оля сыпала вопросы в перерыве между учащающимися схватками. — Он скоро приедет, с ним всё в порядке. Я еле прорвалась, там такое на улицах… — Да мне плевать! — выкрикнула Оля и застонала от боли. — Давай я ему позвоню, узнаю где он, — Ева начала набирать номер Белова трясущимися пальцами. Звонки без ответа, один за одним — ненависть и проклятья в сторону начальника уже должны были воспламенить его уши, и на этом топливе заставить его прилететь сюда со скоростью спутника МКС. — ГДЕ ОН?! — неиствовала Ольга, дыша ещё громче и начиная рыдать в голос. Романова была в панике и металась из угла в угол, пытаясь найти решение проблемы. Она звонила каждому по очереди: Пчёла, Фил, Космос, Фархад, офис — и так по кругу на протяжении часа, а может и нескольких, никто нигде не поднимал трубку. От неизвестности и криков Оли хотелось лезть на стену или пустить себе пулю в висок. Ещё лучше — пустить пулю в висок Белову, когда он наконец приедет. А что если он не приедет? А что если с ними случилось что-то непоправимое? Сердце Евы стучало так сильно, что шум отдавался в черепной коробке, но подавать вида паники было категорически нельзя. Она выбежала из палаты к тётке Белого, спокойно листающей медицинские карты рожениц. — У вас есть что-нибудь выпить? — руки и губы девушки тряслись. — Господи, что с тобой? — испугалась тётя Катя. — Никто трубку не берёт. Вообще никто из них, а они уже должны были закончить… — Сейчас я придумаю чего-нибудь, — женщина быстро сбегала в кабинет медсестёр и вернулась с литрушкой чистого спирта. Она налила по пятьдесят миллилитров в пластиковые стаканчики и разбавила приличным количеством воды. — Ты у нас чья, Витькина или Космоса? — Ничья, — Ева чокнулась стаканчиками с родственницей Белова и залпом, не жмурясь, выпила горячительный напиток. В горле зажгло, а на глазах появились слёзы — теперь к опасениям за жизнь боссов добавился ещё и страх сожжения пищевода. — Я тебя вспомнила! С Витей на свадьбе танцевала! Ох хороша, я в молодости такой же была, — тетя Катя немного расслабилась и залилась румянцем. — Не переживай ты за этих обалдуев, все с ними будет нормально. Пойдём к Оле лучше, уже пора её в операционную переводить! Ева кивнула и влила в себя ещё один спиртовой коктейль, готовясь к предстоящему ужасу. Пока Оля рожала, а к её столу то и дело бегали врачи и медсёстры, Ева разрывала телефон. Беспрестанно она звонила всем подряд по кругу, маниакально набирая цифры, выученные наизусть, в одинаковом порядке, пока вечер не сменился ночью, а ночь не сменилась утром. Лишь увидев за окном яркое солнце, Романова отпустила ситуацию — она положила почти севшую трубку рядом и прикрыла глаза, накинув на себя медицинский халат вместо одеяла. В коридоре становилось всё тише, а может мозг просто адаптировался к крикам рожениц. Наконец шатенка провалилась в глубокий сон. Она проснулась от телефонного звонка — сердце сжалось, когда на экране отобразился тот самый желанный номер. — Ты в порядке? — крикнула девушка осипшим ото сна голосом. — Где вы? — Теперь всё хорошо, — произнёс Витя тепло и успокаивающе. — Я скоро приеду. Мы, — он откашлялся, — Мы все скоро приедем. Я тебе всё расскажу. Ты, наверное, там с ума сходила, да? — Вы за это заплатите сполна, — ответила девушка, прислоняя голову к стене и прикрывая глаза — нервы начали наконец отпускать. — Обязательно, — засмеялся парень. — Я наберу маме, а то она меня тоже потеряла. Ева положила севшую трубку в сумку и засмеялась, прижав руки к лицу. Наконец этот кошмар закончен. В голове промелькнула мысль, что эти полумеры в отношении Пчёлкина не делают ее менее уязвимой, может тогда и ну их? «Ты просто устала, Романова, тебе надо поспать. Неделю!» Девушка похлопала себя по щекам и отправилась к тёте Кате. Во всех этой суматохе она совсем забыла про Олю. — Группе поддержки понадобилась группа поддержки, — засмеялась женщина. — Родила наша Оленька! Сыночка, богатыря! В палате уже. Наёмница рассеянно кивнула и зашла к жене босса на ватных ногах, держась за кружащуюся голову. — Саша уже едет, — произнесла она, глядя на то, как Белова держит новорождённого на руках, прижимая к сердцу. — Я знаю, он звонил, — бросила в ответ Оля, не глядя на собеседницу. — Как назовёте? — Ева, немного пошатываясь, села на кушетку возле кровати Беловой. — Пока не знаю. Теперь так будет всегда, да? — жена Саши посмотрела на наёмницу, и улыбка мигом сошла с её светящегося лица. — Как «так»? — Он всегда будет где-то, но не с семьёй. Наша участь — ждать дома и надеяться на то, что сегодня он придёт, — у Оли в глазах стояли слёзы. — Он убивает людей, да? Ты ведь знаешь это? — Он никого не убивает, — Ева встала с места и направилась к выходу. — Я убиваю. В коридоре она встретила Сашу и всех остальных — с шариками, фруктами и бутылками шампанского они с радостью неслись к палате Оли. Белов подбежал к Еве и крепко обнял её за плечи. — Спасибо тебе, не забуду никогда! — в порыве чувств он поцеловал девушку в лоб и направился дальше, навстречу к новорождённому сыну. Космос с Филом тоже мимоходом обняли Еву и проследовали за Белым. Витя же никуда не торопился. Он подошёл к Романовой и, глядя в глаза, нежно убрал с её лица пряди волос, провёл рукой по затылку и прижал к себе, не говоря ни слова. Девушка прислонилась лицом к мужской груди и вдохнула запах — от обычно ухоженного Пчёлкина сейчас пахло сыростью и вчерашней одеждой. — Мы в «Бутырке» были… — произнёс он. — Я думал заехать домой, но душ может подождать. — Вместе его примем, мне тоже надо, — усмехнулась Ева. Впервые за последние часы она чувствовала себя спокойно, непонятное тепло разливалось по телу, пока его обвивали руки Пчёлкина. — Давай только ради приличия зайдём поздравим, событие всё-таки, — Витя отстранился и взял Еву за руку, потянув за собой в палату.