Бракованный дуэт

— Клянусь Аллахом, Саша, ты мне брат. Но против своих я тоже пойти не могу, ты это знаешь. Дома мне говорят продавать товар в Москве, тогда наши доходы увеличатся втрое, а Белый мне говорит, что товар в Москве продавать не будет, так? — Фархад смотрел в стену, явно пытаясь собраться с мыслями. Он был напуган и выглядел истощённо, хотя всего пару месяцев назад Ева могла назвать его самым ярким и наполненным энергией человеком, с которым ей приходилось работать. — Сколько раз я тебе уже это говорил, ты нихрена понять меня не можешь! Наркота — это не сигареты, все сыпятся на мелкой рознице и сбыте. Я столько времени отлаживал эту линию на запад, а сейчас ты мне говоришь все бросить нахрен и всё, Фарик, ты чё? — Белов стукнул рукой по столу. За этими переговорами серьёзные Пчёлкин и Космос смотрели не отрываясь, с нетерпением ожидая исхода. — Ты пойми, они мне условие поставили. Если я с тобой этот вопрос не улажу, они будут решать его по-своему. — Что они меня, стрелять что ли будут? Не угрожай мне, Фарик… Это бессмысленно, — спокойным тоном произнёс Белов. — Я тебе не угрожаю. Я тебе объясняю. Саша, ты мне брат, я за тебя… я за тебя последнее отдам! — таджик, казалось, побледнел ещё больше. — Я люблю тебя, как брата. Но личное есть личное, а дело — есть дело, это бизнес! Значит так, в Москву наркоту я не пускаю. Передай родне, что Белый в отказе. Пускай бомбы в меня швыряют, мне пофигу на самом деле. — Бизнес? Ох, брат… — Фархад закивал головой и продолжил фразу на таджикском. — Фарик, ты устал, давай мы тебя в гостиницу отвезём, а? — Я пойду… только помни, что своего брата ты кинул. До свидания! — Джураев резко поднялся со стула и, пригладив длинные волосы, направился к выходу, что-то шепча под нос на родном языке. — Фара! — кинул Саша вслед уходящему товарищу. — Ребят, проводите его… Фархад надел пальто и вышел из кабинета в совершенно разбитом состоянии, Пчёлкин побежал за ним вниз по лестнице. Ева проводила их взглядом, а Фил, воспользовавшись тем, что девушка отвлеклась, придвинул к себе банку с икрой и начал аппетитно её опустошать. — Вот что-что, а это я готов тоннами есть, — произнёс он и широко улыбнулся. — Ты не расстраивайся, Сань, с ним всё будет хорошо. Надо только подумать как ему помочь в разговоре с начальством. — А я считаю, что Фара прав. Это ж какие деньги, ты подумай, Белый! — Космос поднялся и сел на угол Сашиного стола. — Мы страну утопим в этом дерьме, Кос, ты осознаешь это?! — Саша до сих пор был в гневе. — Она уже начинает в ней тонуть, — подала голос Ева. — Только и новостей, что кто-то умер от «хмурого» или «снега». Сюда возят тоннами, и будут возить, даже если ты не будешь принимать в этом участия. Не ты, так кто-то другой начнёт на этом подниматься. Послушай, рано или поздно ты с этим свяжешься. И если идти, то с Фархадом, он не даст всему разрушиться. Я же видела его конкурентов. Они отбитые! Наёмница и правда видела эту кухню изнутри — несколько раз Белов направлял её помочь Фархаду в устранении налётов на его товар, и судя по рассказам Романовой, промышляли этой темой далеко не мальчики-зайчики. Ради килограмма товара они готовы были убить кого угодно, а покрывали их зачастую силовики или начинающие политики, желающие поскорее заработать на взятку для карьерного роста. Прекрасная новая Россия. Саша задумчиво отвернулся к окну. В здании напротив горела раздражающая красная лампочка. Ева, не дожидаясь ответа начальника, вышла из кабинета, за ней последовал Фил, захватив банку икры и ложку. — Долго они что-то, — сказала Ева, спускаясь по лестнице. — Нам больше достанется, — усмехнулся боксёр. Витя стоял внизу, облокотившись на стену, ведя беседу с Фархадом. На прощанье он постучал ему по плечу. Таджик, увидев спустившихся Фила и Еву, грустно улыбнулся. — Надеюсь, мы ещё увидимся, — сказал он и пошёл навстречу девушке. — Твоя помощь была неоценимой. — Конечно, ещё увидимся. Саша всё сделает, не подведёт, — Фархад взял женские руки в свои и поцеловал каждую по очереди. Ева вежливо улыбнулась в ответ. — Ещё увидимся, Фара! — Витя позади вновь ударил бизнес-компаньона по плечу, на этот раз сильнее, едва удерживаясь, чтобы не причинить ему вреда. Фил положил в рот ложку с икрой и улыбнулся, глядя в пол. Джураев кивнул и вышел в темноту навстречу своему автомобилю. Пчёлкин сел на подоконник в коридоре и закурил сигарету, рядом приземлился Валера, собирающий икринки со дна банки. — Я всё, не могу больше, — громко выдохнул он и положил руку на живот, прислоняясь к холодному окну.  — Может вернёмся? — произнесла Ева. — Пускай поговорят там ещё, — ответил Витя и поманил девушку к себе, широко расставив руки. Она подошла и встала у него между ног, прислонившись к парню спиной. — Ну что, это у вас официально теперь? Или мне, как свидетелю, тоже в эти «кошки-мышки» играть? — спросил Филатов, глядя на парочку. — Что скажешь? — спросил блондин, глядя на Еву. Какой красивый ход с его стороны — переложить решение на её плечи. Несмотря на последние два года мытарств и даже на то, что последние три дня они не расстаются, ночуя то у Вити, то у Евы — статус их отношений был не определен до сих пор. — Как я могу вступить в отношения с тем, кто мне на своё лицо не позволяет сесть? — выдала Романова. Валера засмеялся в голос — так громко, что явно было слышно на всех этажах и пролётах здания. Он хохотал до слёз и держался за живот — непонятно почему он плакал, то ли от передоза икрой, то ли от шутки. — Если это единственная причина, то скажу тебе, Пчёлкин — ты многое теряешь, — сказал, продолжая смеяться, Фил. — Я знаю, что вы там когда-то типо встречались, но подробностей я знать не хочу, — сердито произнёс Витя. — Да причем тут это, я ж в целом, — в скромном Валере, который покрывался румянцем от подобных тем, говорил сейчас явно не он, а почти опустошённый графин водки. Пчёлкин вместе с Романовой внимательно смотрели на друга, ожидая услышать что он поведает дальше. Филатов икнул и продолжил. — Вот тебе же делает она приятное, верно? Ну, не коробит это тебя? — Нет, — ответил Пчёла и сдвинул брови. — Ну а она почему не может кайфануть? Ты попробуй, знаешь, как это выглядит, когда девушка так заводится? Крышу снесёт! — Валера мечтательно прикрыл глаза. — У тебя какие-то предрассудки, походу. Тюремные. Витя от удивления немного приоткрыл рот. — Нормальный мужик своей даме приятно должен делать, я вот как считаю. А тебе не менее классно будет, гарантирую. Уж я-то знаю, — улыбнулся Фил и нажал указательным пальцем на нос Евы. Девушка звонко расхохоталась. — Я же сказал, мне не нужны подробности! — закатил глаза Пчёлкин. — А я без подробностей же. Так, создаю интригу! — засмеялся боксёр. — Пойдёмте уже наверх, нас небось там потеряли.

~

Через пару недель Саша всё-таки дал добро на сделку с Фархадом. Долгие дни и ночи он переживал за судьбу друга, рассуждая и боясь того, что могут сделать с ним старейшины, но продумал план действий, хоть и очень рискованный для самого себя. Вместе с Витей они рассчитали схему того, как можно прощупать рынок и зайти на него тихо. Новое ответвление бизнеса совпало с рождением сына, и Белову было трудно переключаться с роли теневого коммерсанта на роль заботливого отца и мужа. Напряжение сопровождало его повсюду, и даже сейчас он не мог спокойно обсудить с мамой цвет первой коляски для Ванечки — Космосу, курирующему первую сделку, нужно было решить несколько срочных вопросов. — Отправь с ним пару людей, для надежности и спокойствия, — бросил Белый, пытаясь вслушаться в то, что мама рассказывает по телефону. — Еву? — Нет, кого-нибудь попроще, это не боевая операция — так, на всякий случай. Из гостиницы «Космос» на ВДНХ таджикская делегация отправилась на находящееся неподалёку «чёртово колесо», где в одной из кабинок должен был состояться обмен товара на деньги. Подразумевалось, что всё пройдёт быстро и бесшумно. Но капли крови, стекающие с высоты на черный асфальт, ознаменовали, что всё пошло не по плану. Когда Ева ночью подняла трубку домашнего телефона, она ожидала услышать что угодно, кроме плачущего Белого. Он попросил срочно приехать в офис, не объясняя ничего, и те минуты, пока Романова гнала по улицам Москвы, казались мучительно бесконечными. С расширением бизнеса и влияния главы «Курс-Инвеста» тревога нарастала всё больше, прямо пропорционально доходам. Из боевой сумки девушки, лежавшей на переднем сидении, внезапно раздался звонок мобильного. — Ты едешь? — спросил встревоженный Пчёлкин. — Да. Ты знаешь что стрялось? — Нет, но видимо сегодня сделка прошла… плохо, — он громко выдохнул, открывая окно в своём автомобиле. — Я буду через 10 минут. Давай аккуратней, — последнюю фразу он произнёс серьёзным тоном и оборвал звонок. Не обладая никакой информацией, все съезжающиеся на Солянку понимали, что Белый не может плакать из-за слишком низкой цены за товар, и это означает лишь одно — тучи сгущаются. Игра по-хорошему закончилась несколько часов назад. Фил и Космос стояли возле дверей, сын профессора курил, глядя в единственное горящее окно в здании, руки предательски тряслись. Ева подъехала к зданию и тихо вышла из машины — никто не произносил и слова, будто находясь в клубе «Диоген». Компания дождалась Пчёлу и, повесив голову, зашла внутрь — навстречу плохим новостям. Валера тихо открыл кабинет: во главе стола сидел Белый, плечи его тряслись, глаза закрыты ладонями. Возле него стояло несколько бутылок коньяка и блюдце с заветренными дольками лимона. Он поднял голову на скрип двери и посмотрел на вошедших друзей, молча стоявших на проходе, не знающих даже что сказать — вопросы были излишни, всё было понятно без них. Фархада убили. — Саш… — тихо произнесла Ева и тут же пожалела. Белов, явно державшийся последние несколько минут, вновь сорвался — из глаз градом полились слёзы, и он отвернулся ко всем спиной кресла, не желая показывать себя в таком виде. — Зарезали, словно какую-то свинью, — сказал Белый тихо. — Ради чего? Ради этой… дряни, грязной, отвратительной! — он поднялся и скинул рукой тяжёлое пресс-папье вместе со сложенными бумагами на пол. Парни подошли ближе к другу, Витя начал разливать всем коньяк. Все молчали, давая время Белову на выплеск эмоций. — Я его столько лет знал, я с ним столько всего пережил! — продолжал он, ходя из стороны в сторону и хватаясь за волосы. — Он был хорошим, достойным человеком, — сказал Космос и протянул Белову стопку. — Достойным долго и счастливо жить, а не умереть в обоссанной кабинке вдали от дома! — Саша опрокинул коньяк и показал жестом налить ещё. — Мы найдём тех, кто это сделал, — серьезно произнёс Пчёла. — И отомстим. Я лично это сделаю, — продолжила Ева. — А ведь я тебя чуть туда не отправил… — сказал тихо Космос и виновато посмотрел на девушку. — Не отправил же, — ответила она и грустно улыбнулась. — Жизнь не имеет сослагательного наклонения… — Это жаль. Я бы откатился на три года назад и пошёл бы-таки на вулканолога, — Саша выпил ещё коньяка. — А не хоронил бы близкого друга. Тишину в кабинете периодически разбавлялась звуком разливающегося по стопкам алкоголя. Фил и Ева не пили — понимали, что им ещё развозить всех домой. Наконец траурное молчание прервал Саша. — Завтра утром полечу в Таджикистан. Надо отвезти мёртвых на родину. — Это небезопасно, давай мы с тобой, — сказал Фил. — Я должен прилететь один. Только так старейшины смогут поверить, что убийца не я, — Саша сел на подоконник и закурил сигарету. Часы на руке показывали час ночи. Вспомнив, что днем он бросил Олю одну в детском магазине, даже не объяснившись и после ни разу не позвонив, Белову стало гадко на душе. — Тогда поехали по домам, тебе надо поспать, — Ева подошла к Саше и положила руки ему на плечи. — Фаре мы уже ничем не поможем… А себя убивать не нужно. Пошли, Оля, наверное, уже заждалась. Брюнет кивнул, выкинул бычок в форточку и надел чёрное пальто, висящее на кресле. Все вышли навстречу ночи и прохладному ветру. Фил, живущий неподалёку от Беловых вместе с Томой, сел за руль «Мерседеса», а Еве достались необычайно молчаливые Космос и Пчёла. Две машины разъехались на перекрёстке по разным сторонам. — Это моя вина, — произнёс вдруг Космос, когда «Шевроле» проезжал гостинцу, где останавливался Фархад. — Это была моя операция, и я полностью её провалил. Моя ошибка стоила стольких жизней… — Не неси херню, — ответил жёстко Витя. — Это реалии рынка, я предупреждал Саню, что так может быть. В Москве уже давно свой Пабло Эскобар, причём монополист, и вряд ли он был рад конкурентам. — Мы все надеялись, что первая сделка пройдёт мирно. Там партия-то была ни о чем, просто прощупывали почву… — размышляла Ева вслух. — Нет ничьей вины, эта ситуация — громкое заявление, не более того. Для них Фархад был глупым самонадеянным молодняком, и он стал жертвой обстоятельств, а не плохо спланированной операцией. Не вини себя, Кос. Парень опустил голову и весь оставшийся путь смотрел на свои колени — он явно не поменял своего мнения, хотя понимать, что никто его не винит, было важно. — Я не хочу домой, — вдруг выдал Холмогоров, когда машина Романовой остановилась у его подъезда. — Не хочу один лежать и смотреть в потолок. Ева и Витя переглянулись. Парень обернулся на друга и грустно улыбнулся. — Поехали ко мне, — сказал Пчёлкин. — Комнат на всех хватит. — На всех? Кого ещё позовёте? — спросила Ева с ухмылкой, выезжая на широкую уличную дорогу. — Я не усну один, так что хочешь или нет, но ты сегодня домой не едешь. — Ты один бы и не был, у тебя вон сзади какой медведь плюшевый сидит, под два метра ростом, — девушка посмотрела в зеркало заднего вида на пассажира — Космос немного повеселел и даже неловко улыбнулся в ответ. — Ладно. Только я спать лягу, а вы там как хотите, мне же везти вас завтра в аэропорт. И желательно, чтоб от вас при этом не тащило перегаром. В квартире Пчёлкина Ева уже ориентировалась хорошо — знала где достать постельное бельё, одежду, кружку под кофе, и это очень удивило сына профессора, когда он зашёл в комнату, где ему было предначертано сегодня по возможности уснуть. Разложенная заправленная кровать даже в его собственном доме была редкостью, и у холостяка Пчёлкина он планировал максимум подремать на диване в форме буквы «Г», накрывшись собственным пальто. — А ты тут частенько бываешь, я так понял, да? — спросил он, когда Ева вошла в комнату с чистым полотенцем и бокалом воды на утро. — Посчастливилось, — отрезала Романова. За её спиной появился переодетый в шорты хозяин квартиры. Оглядев место сна Холмогорова, он удивился не меньше. — Не знал, что у меня всё это есть. Вот что значит — доверить переезд родителям и использовать жилище только как ночлег и душевую… — Я вот давно голову ломаю, — Космос сел на кровать и начал раздеваться. — Ев, вот чем Пчёла с Филом похожи? Ничего ж общего. По какому принципу ты их выбирала? — А у меня фетиш на парней из полных семей, — сказала шатенка и бросила в голый торс Холмогорова майку Вити. Тот громко засмеялся. — Я пошла спать. Если будете мешать и шуметь — вам хана. Девушка вышла из комнаты, по дороге поцеловав Пчёлкина в щёку. Он хлопнул рукой ей по ягодице и улыбнулся вслед, игриво подмигнув. — Такие вот дела, — сказал Витя удивлённому другу, пожал плечами и закрыл за собой дверь.

~

Фил и Саша, подъехавшие к дому Пчёлкина с охраной, не ожидали увидеть выходящей разом всю остальную свиту. Витя и Космос ночью уснули после второй стопки водки и потому выглядели достаточно свежо. Блондин был настолько вымотан, что даже не дошёл до своей спальни, и потому компанию в сонном мире ему составила не Ева, а лучший друг. Троица разделилась: Ева села за руль машины, где сидел Белов, Витя сел туда же на заднее сиденье. Космос же присоединился к Филу и охране. Путь до аэропорта был не близкий, и Саша с Витей почти всё время говорили по телефону, закрывая срочные рабочие вопросы. Вдруг между созвонами образовалась небольшая пауза. — Ев, если не против, я тебе хочу поменять вид оплаты, — начал Белый. — Вместо оклада — процент от оборота компании. Чистого оборота, с учётом затрат. — Ого, — девушка искренне удивилась щедрому предложению. Она краем уха слышала фигурирующие суммы от всех многочисленных бизнесов: моек, автомастерских, продажи металла и кокаина, и можно было считать повышение зарплаты очень, очень значительным. — Один процент отдаю от своей доли, и… Пчёл, ты сколько, я забыл? — Четыре. Пять процентов в целом выходит, — Витя расплылся в улыбке. — Да, точно. Он все документы оформит в ближайшее время. Голоса в принятии решений у тебя не будет, но зато будешь получать достаточно, чтоб жить нормально. Ну и будет адекватное обоснование почему мы тебя таскаем везде, изначально-то мы на это не договаривались, — сказал Белов и закурил в окно. — А я смогу работать на стороне или это обязывает меня быть 24/7 с вами? — спросила Ева. — А ты сейчас с нами не круглые сутки разве? Зачем тебе подработки? Денег будет хватать, — Пчёлкин сзади закурил в окно. — Разнообразие, — пожала девушка плечами. — Я бы не хотел этого, но есть ощущение, что у нас уже не будет всё так спокойно в делах, — лицо Белого стало суровым, он провёл рукой по волосам и посмотрел в боковое зеркало сщурившись. — Так что не переживай, будет куда твои навыки пустить. Я против подработок на стороне, ты должна быть на связи всегда. — Принято, — кивнула Романова. — Спасибо за повышение оплаты, это… я это очень ценю. И не подведу. — Ага. Мы, кстати, почти приехали, — ответил Белов, на лице не промелькнула даже тень улыбки. Машины сопровождения выехали на взлётную полосу, приблизившись к белоснежному грузовому «ТУ-124». Огромный самолёт, рассчитанный на 80 тонн груза, был заполнен лишь тремя деревянными ящиками с телами и одним живым пассажиром — несмотря на все уговоры друзей, Саша наотрез отказался взять с собой кого-то ещё. Перед тем как пройти по опущенной багажной двери самолёта, он обнял каждого товарища и помахал рукой стоявшей у машины Еве. Та грустно улыбнулась в ответ — несмотря на то, что Фара был мало ей знаком, она запомнила его как светлого человека, напоминающего ей… лето. И вот сейчас он летит на родину без возможности увидеть её красоты вновь. Убивая людей, Романова старается не думать о их близких, о том, чего лишила их и самого убитого — так же, как об этом не думал и убийца Фархада. Но горькая реальность порой догоняет и даёт сильный подзатыльник. — О чём задумалась? — тихий голос Пчёлкина вывел девушку из мысленного транса. Парень встал рядом, облокотившись на капот, и закурил. — О том, что скоро я убью своего очередного коллегу по цеху, — ответила Ева. — Боишься, что когда-то и тебя убьют? — Нет, это будет справедливо, — легко произнесла девушка и обернулась на блондина. — Хреновая мысль, — сказал он сурово и обнял шатенку за шею одной рукой. Вместе они смотрели на удаляющийся в облака самолёт. — Что будет со мной, если ты вдруг не вернёшься с задания? — А ты только сейчас решил задаться этим вопросом или уже давно о нём размышляешь? — девушка отстранилась и отошла к водительской двери. — Это будет главным камнем преткновения в наших отношениях. Если ты не готов к тому, что твоя девушка — наёмница, а не домохозяйка, возможно и не стоит ничего начинать? Избежишь много боли. — Да сколько можно это мусолить? — Витя со злостью бросил бычок на асфальт. — Давай закроем эту тему прямо здесь и сейчас. Ты осознаешь все риски, принимаешь их? — начала девушка, с каждым словом подходя все ближе. — Ты не будешь препятствовать моей работе; ты будешь нервничать каждый раз, когда я буду уходить на неё; ты будешь дергаться от каждого звонка, ожидая плохих новостей; ты должен быть готов, что когда-то увидишь меня в таком же деревянном ящике. И, наконец, пока мы зарабатываем деньги и крутимся в этом мире — у нас не будет детей. — Ко мне всё это так же применимо, — спокойно ответил Пчёлкин. — И я согласен. Ты? Шатенка кивнула. Витя прижал девушку к себе, обхватив её талию обеими руками, нежно коснулся губами её и улыбнулся сквозь поцелуй. — Но на лицо я тебе всё равно сяду, — сказала девушка шёпотом и провела руками вниз по пальто парня, остановившись на уровне карманов. Пчёлкин засмеялся и прошёл к пассажирскому сиденью. — Ты испортила всё, Романова! — Это означает «да?» — крикнула она, садясь за руль. — Я подумаю, — ответил счастливый блондин. — А пока нам надо подписать все необходимые документы по твоей зарплате и найти убийц Фары. Так что мы едем в офис, все остальные наверняка уже почти там.