***
На заданиях я влезала в гущу событий. Раньше старалась держаться в стороне, не попадать под обстрел. Не такими поступками славится хороший солдат. Предводители дали указ действовать в темпе: вылазки участились, бывало, по два и даже три раза приходилось покидать башню. Успевала только принять душ и снова рвануть на задание. Зачищали базу за базой Сопротивления. Находили небольшие группки еще не присоединившихся к ним людей. С лозунгами: «За свободу!» они попадали под пули. На зачистках агенты заняты, их не должны отвлекать внешние раздражители, посему я стреляла по воздуху. Цирк обосновался в башне Старка. Ну не могла я застрелить невиновного человека. Помогли бы стимуляторы, меняющие сознание, — тогда, возможно, меня бы не терзала совесть. А что, перспектива попасть под промывку мозгов не кажется теперь такой страшной. Обратно бы вернуться в нормальное состояние, не повредив разум… Стаскиваю прилипшую к телу форму. Сбрасываю белье и обнаженная подхожу к зеркалу. Ощущение, что я таю. Сколько килограммов скинула за время нахождения в Гидре? Хмурюсь на свое отражение. Кожа стала серой, тонкой, как салфетка. Смотрю на плечо. Рана уже затянулась, остался только тонкий шрам. Прямо на видном месте. Прежняя я запарилась бы: всё, открытые вещи не надеть. Да, великая трагедия. Других проблем нет. Растираю синяки под глазами. Раньше перед сном проводила косметические процедуры: умывала лицо, наносила скрабы, маски, кремы. Сто тридцать три манипуляции совершала с бедным лицом ради сохранения красоты. Молодости и свежести. На кого я сейчас похожа? Сидни упорхнула отдыхать в объятиях какого-нибудь парня. Или парней. Закатываю глаза. Пиздец, девчонка. Завидую ей. Взяла и пошла по рукам. Наслаждается и не парится ни о чем. Я даже сама с собой конфликтую. О каких отношениях может идти речь? Уорд. Несколько раз мы оставались наедине, но выпавшего времени было слишком мало, чтобы сесть и нормально поговорить. Решить, что нам делать дальше. Я всё это затеяла и обязана расхлебывать. Пора закрывать гештальты. Балы, перестрелки. Балы, перестрелки. Я потерялась в происходящем. Перестала чувствовать себя полноценной, как раздваивалась. Часто вела себя отстраненно, из-за чего Бен ругался и грозился донести начальству о моей неработоспособности. Доктору будет в радость покопаться в моих мозгах, выискивая причину появления недуга. Реакция стала заторможенной, мозг подолгу анализировал полученную информацию. Как зависший компьютер, не могла исполнить команду. На выгорание не было похоже, иначе бы совсем не вставала с постели. Я ходила на задания, на автомате поднималась по утрам, бездумно совершала какие-то действия. Даже не понимала, что делала, только позже обнаруживала у себя в руке зубную щетку или пистолет. — Что они со мной делают? Вновь стою перед зеркалом. Я не знаю, какой сегодня день недели, какое число. Не вспоминаю Коулсона и его команду. Родители вообще существовали в другой жизни. Но есть Гидра. Здесь моя гулящая подруга, недо-парень Уорд. Доктор-потрошитель — Леопольд Фитц. И чертов Старк. О нем столько говорят, но я до сих пор не увидела Императора своими глазами. Он как миф. Проверяю шею с задней стороны. Подставляю напротив настольное зеркало, чтобы лучше разглядеть. Кожа утыкана иглами. — Что они со мной делают? Стук в дверь. — Минуту! Накидываю халат. Успеваю завязать пояс, когда после предупреждающего сигнала в комнату заходит Доктор. Не осматривает обстановку, сразу надвигается на меня. — Сэр? В смятении пячусь назад. Фитц едва не сбивает меня с ног, толкает к дверце шкафа и впивается в губы жадным поцелуем. Что с ним? Что случилось?! Как же Симмонс? Я не… хочу оттолкнуть его, но руки обнимают. Закрываю глаза и позволяю поцелую углубиться. Фитц глухо стонет, сильнее сжимая меня в объятиях. До синяков. Удерживает лицо, не позволяя отстраниться ни на секунду. Второй рукой хватается за бедро и закидывает себе на талию. Губы скользят по моему подбородку. Я запрокидываю голову и рвано выдыхаю. Это какое-то безумие. Что творится с людьми? Мы сами на себя не похожи. Попали в Зазеркалье к своим альтернативным версиям? Кто-то огорчил Доктора, и он пришел провести ночь со мной, чтобы забыться? Вспомнил Симмонс? О да, измены помогают справиться с отсутствием взаимных чувств. Джемма никогда не примет его таким. Получается, любовь не всё может преодолеть. — Я хочу ее. Прекрасно. «Рада» это слышать прямо сейчас. Но дареному коню в зубы… Фитц лихорадочно развязывает пояс на моем халате и спускает с плеч. Вася никогда не был таким внезапным. Жадным, голодным. Неистовым. Фитц уводит дорожку поцелуев от моей ключицы к груди. Сбивчиво дышу, чувствуя, как внутри всё горит. — Я не поспеваю. Прошу, дайте отдышаться, — убираю его руки от своего тела. Не могу. Это слишком. Хотя он ничего еще не сделал, но напора не выдерживаю. Мне хорошо настолько, что чувствую себя неважно. — Лео… — утыкаюсь носом ему в шею и пытаюсь справиться с головокружением. Что со здоровьем? Он игнорирует мои мольбы, ладонью пролезая между ног. Боже. Сжимаю волосы на затылке Доктора и жарко стону, не в силах справиться с волной наслаждения. Его руки по локоть в крови. Не исключено, что до прихода сюда он разбирал нелюдя по частям. Эти же руки сейчас ласкают меня, теребят клитор, принося такое удовольствие, что я всхлипываю. Дрожь пронзает всё тело. Он так быстро справился со мной. Невероятно. Или я давно не была с парнем, от одного прикосновения кончу. В стремлении полюбоваться в этот раз моей реакцией, Фитц прижимает ладонь к моей груди, пригвождая к дверце. Позади он ловит свое отражение в зеркале. Не узнает монстра, которого там видит? Дверь не заперта. Вряд ли Сидни вернется ночевать в своей комнате. А Грант? Он может прийти. Раздвигаю ноги шире. С влажными звуками Доктор проникает в меня двумя пальцами. Инстинктивно сжимаю его внутри, желая получить больше. Собственное дыхание оглушает. Перед глазами взрываются фейерверки. И я, захлебываясь стонами, смеюсь. По щекам текут слезы. С его пальцев капает. Пока я бьюсь в судорогах, приходя в себя, Фитц расстегивает пуговицы на рубашке. Движения резкие, торопливые. Затуманенным взглядом смотрю на босса — главаря Гидры — и сгораю от желания отдаться ему. — Вы без… — Специальная добавка в еду, исключительно для вас — женщин, — доходчиво объясняет о секретном ингредиенте — противозачаточных. Раз в неделю агенты проходят медосмотр. Шансы подцепить болезнь ничтожно малы. — Я забочусь о своих подчиненных, Элли, — то ли хвастается, то ли мне абсолютно плевать. Он приспускает брюки вместе с боксерами и приподнимает меня за подмышки. Крепко обхватываю его ногами. Мне нравится, что Фитц остается полностью одетым, когда я обнажена и могу запачкать ему одежду. В таком же виде потом хладнокровно-чопорному нацисту разгуливать по башне… — Выйди на связь с Коулсоном. Не до конца понимаю, что от меня требуют. Перевожу дыхание. Неподчинение огорчает начальство. Фитц застегивает пуговицу на пиджаке, поправляет прическу и в ожидании поворачивается ко мне. — Агент Ричардсон. — Да. Да, я… Я поняла. Будет исполнено. — Твой бывший любовник заговорил. Поэтому ты пришел отыграться, подонок? — Когда? — Вчера. Просил о встрече с тобой, — общается со мной таким жестко-формальным тоном, будто между нами ничего не произошло десять минут назад, причем несколько раз. В своем глазу бревна не вижу. — Словом, Локли будет говорить только с тобой. — Я всё сделаю. — Сначала ты встретишься с Императором. Что? Дождалась. — Почту за честь. Чушь сморозила какую-то, но Фитц не крутит пальцем у виска, не насмехается. Проходит мимо постели, даже на прощание взгляда не бросает. Я недостаточно хорошо старалась? Тяну на себя простынь, всё зачем-то прикрываюсь. Почему он молчит? Подобные встречи между нами повторятся? На что рассчитывать? Хватит бы уже терпеть пренебрежительное отношение к себе. Но Доктора на место не поставить. Поступаю аналогично — ничего не произношу. Не собираюсь я тешить его самолюбие. Сердито взбиваю подушку. Мысленно твержу себе, что плакать из-за мужика — ниже моего достоинства. Я хотела разнообразия. Получила. Убедилась в недееспособности Василия. Доставлять удовольствие он мог только себе. В сущности, Доктор стал моим первым сексуальным партнером. Еще бы этот партнер не был злом во плоти.***
Мои шаги эхом разносятся по банкетному залу. Факелы освещают стены в кармазинной мраморной плитке. С потолка угрожающе свисает двухметровая люстра из хрусталя. Уличный свет не пробивается через плотные шторы. Жизнь здесь будто остановилась. Притаилась в ожидании наступления нового торжества, венчающего триумфальный выигрыш в битве — очередном шаге к победе в войне… — Освобождение Марка Спектора из тюремной камеры — такова моя цена. — Жертвуешь своими интересами ради других, — с механически-отлаженным звуком Старк прикасается к моим волосам. Специально оставила их распущенными. — Или тобою управляют чувства. Ты спасаешь любовника, — накручивает локон на палец и пристально оглядывает меня, начиная с ног. Я одета в форму агента. Ничего напоказ не выставила, но Старк смотрит так, словно я голая. — Он дорог тебе? Что с рукой? Она бионическая, с датчиками сенсорного типа. Я отчетливо слышала характерный роботизированный звук. Перенес боевую травму или с целью совершенствования своего тела заменил конечность? Силикон, имитирующий кожу, выглядит реалистично, как родной. — Он не представляет угрозы для вас, мистер Старк. — Намекаешь, что я чего-то боюсь? — Нет. Уж никак не человека, страдающего расстройством личности. Но психика у него нестабильная. Доктор уже изучил его вдоль и поперек. А если над ним проводили эксперименты и превратили в овоща? Тогда не стали бы держать взаперти. Исследователь херов. Фитц. Одергиваю себя, чтобы не удостовериться в отсутствии следов от игл. Сон стал беспокойный, просыпаюсь посреди ночи от кошмаров. Снится ересь. — Как себя чувствуешь? — Ужасно, сэр. Он останавливается у меня за спиной. Перекидывает волосы на одну сторону, открывая тот самый участок шеи, куда были произведены инъекции с загадочным веществом. Кончиками пальцев проводит по мелким ранкам. От этого интимного жеста я невольно вздрагиваю. Могу поклясться, он вдыхает запах моих волос. Не слышу, но от страха покажется что угодно. Никакого тактильной коммуникации не нужно. Достаточно взгляда, и мои трусики увлажняются. Убираю руки за спину, откашливаюсь и скрещиваю пальцы в замок. Держу осанку прямо. Я профессионал. Пришла с докладом к начальству, хотя о работе мы не говорим. Не он ли был на крыше? Но зачем лезть с объятиями к незнакомке? Мы встретились сегодня впервые лицом к лицу. — Фитц уже поручил тебе задание? — Да. После того, как мы переспали. «Хозяин» появляется. Узнаю по шагам. Грант кивает Императору, кладет руку мне на поясницу и направляет к двери. — У тебя засос видно. Старк тоже заметил, когда разглядывал шею? Это было его целью? Нет, хуйня полнейшая. Мир не крутится вокруг меня, а темная триада только использует людей, как инструменты. Они не воспринимают их живыми существами, способных испытывать весь спектр чувств. Несет спиртным. — С утра квасишь. — От тебя ничего не скроешь. — Поругался со своей девушкой? Проблемы с новобранцами? Предателя среди наших раскрыл? — заваливаю его вопросами, зная, что буду только сильнее раздражать. Во-первых, никакой девушки у него нет. Та пассия была на один вечер. Больше он к ней не приблизился. А на меня до сих пор швабра смотрит с презрением. Не перепало, что ли? Во-вторых, вроде бы новобранцы не устраивают бунты. И, в-третьих, о предателе судачили бы уже все агенты. — От тебя пахнет им. Я приняла душ. Въелся в кожу и волосы парфюм Доктора? Так вот почему Старк… — Из тебя вышел отличный хозяин, Грант. Без шуток. Терпения тебе, Уорд. Он потирает бровь и ничего на благодарность не говорит. Я-то, циничная, подумала, что меня будут использовать в качестве секс-рабыни, извращаться по-всякому. О том же, видимо, думает мой НО. С кем-то из них на публике заигрывать рискованно. Нападет еще какая-нибудь завистница, которая нахер не сдалась ни Уорду, ни Фитцу, ни Старку. Зато мне всех завернут в подарочную упаковку и перевяжут лентой. Подарок на день рождения. — Мне завтра исполнится двадцать один год. — Знаю. А, личное же дело собирали. Информация была только с моих слов. Как сказала, так и записали. Проверить не могли. Если Старк не сделал углеродный анализ. Что подарят? Будет ли организована тайная вечеринка? Сидни не обмолвилась о праздновании. Она же любит с размахом потусить. Всех агентов уговорит прийти. Ладно, забыли и забыли. Не достаю Уорда с подсказками, какой он преподнесет мне подарок. В принципе, не должен ничего дарить. Я никого не обязываю. Сама молчу, а жду от других инициативы. Привыкла, что за меня всегда решают. Идиотка. — Заглянуть к тебе или… — Я задолжал тебе бутылку, Ричардсон. — Оу. Один гость. Наскребла. Он мимолетно целует меня в макушку (сам не удивляется этому) и отправляется на этаж, выделенный для оперативников, там у него расположен свой кабинет. Пока есть свободное время, я поднимаюсь на крышу. Лучи восходящего солнца озаряют полуразрушенный Нью-Йорк. Ухоженные улицы окружают башни: садовники занимаются озеленением, уборщики чистят дороги. Работа на огражденной территории от остального внешнего — враждебного мира процветает. Как не взглянуть на ситуацию с противоположной стороны, когда ты в организации Гидры? Разделяться на два фронта не пришлось бы, если не случилась бы всего одна трагедия — смерть Пеппер Поттс. В одиночку Фитц не смог бы построить империю. Это заслуга Старка. С него всё началось. Поттс привела мир к разрушению. В нее влюбился не супергерой-миллиардер, а гребаный гений-изобретатель с манией величия. Что только в жизни не случается. Жду, что буду не одна, но никто не появляется. У Гранта в подчинении сотни агентов, тысячи. И дни рождения всех помнит? Вероятнее — каждый день проверяет. Это даже мило. Он поздравляет их? Приносит скромного размера торт со свечками, дергает за уши по числу возраста именинника. На ручных часах кнопка мигает красным. Отказаться, что ли, там другие рвутся в бой. Зарплата у нас не зависит от объема выполненных заданий. Я вовсе не выслуживалась перед начальством и таки попала к Старку. Он освободит Спектора? Еще предстоит как-то выкручиваться с персональным поручением — сдачей Коулсона врагу. Кого предать? На двух стульях не усидеть. Сворачивать операцию и бежать к Щ.И.Т.у.? Там меня не пристрелят. Я достаточно близко к темной триаде, чтобы избавиться от них. Чем заслужила Гидра право на жизнь? Самоотверженные деяния героев в прошлом. Их остановит лишь смерть. Завтра Грант зайдет ко мне. Я могу опередить его, прийти самой и подсыпать убойную дозу снотворного в алкоголь. До утра начальника охраны никто не хватится. Ну, по моим предположениям. В нашем роду не было англичан со склонностью вечно что-то подсыпать и подливать людям в стаканы? Повсюду камеры. Уметь бы управлять ими дистанционно, скрыть свой преступный след. На следующий день просыпаюсь по звонку будильника. Успеваю отключить, пока соседка не проснулась. Она любит поспать подольше. За полчаса привожу себя в божеский вид: убираю волосы в конский хвост, подкрашиваю веки тенями, взятыми у нее из ящика стола; наношу в несколько слоев тушь для ресниц, прозрачно-глянцевый блеск на губы, придавая им объем. Из шкафа Сидни достаю заранее выбранное платье. Она разрешила пользоваться ее гардеробом. Даже настаивала, сокрушаясь по поводу моей скупости на наряды. Зачем хранить с десяток платьев? Не так уж часто я выбираюсь куда-то на мероприятия. Сидни догадалась, что в комнате у нас побывал самец (с ее слов), но не стала выспрашивать подробности. Обрадовалась, как если бы это она провела незабываемую ночь с мужчиной своей мечты. Вроде бы прихожу в норму. Сознание не спутанное, реальность держится на месте. Колоть перестали. Я лучше соглашусь на бессонницу, чем буду не в своем уме. Вся из себя нарядная выхожу из комнаты, и обзор заслоняет гора воздушных шариков. — С днем рождения, детка! — выкрикивает Сидни, бросаясь на меня со спины. В коридоре собрался народ. Бен с подносом подходит. На торте двадцать одна свечка. Я никому не называла свой возраст, и личные дела друг друга агенты не читают. Взглядом ищу среди толпы Гранта. Он стоит позади остальных, аплодирует вместе с ними. — Мы взяли себе выходной! Будем весь день гулять! С одобрения Уорда?.. Толпа окружает меня, потоком ведет по лестнице вверх. В лифт мы все не поместились бы. Встречные агенты поздравляют виновницу шумихи с колпачком на голове. Меня так в детстве не баловали. Коллеги радуются, свистят. Это всё Сидни. Она подняла людям настроение. В мрачной башне не хватало такой сияющей звездочки. — Когда ты успела всё устроить? — В смысле «когда?» Ни хрена себе. Я вела подготовку с неделю, ау! Она еще в первую встречу поняла, что мы станем лучшими подругами? Гости расходятся по украшенному залу. На стол ставят торт. Там уже закуски готовы, бутылки со спиртным вскрыты. На стене висит собранное из флажков имя: «Элеонора». Коллеги простили мне выходку на балу? Каюсь, я была о них худшего мнения. — Задувай свечи и загадывай желание! — подводит меня подруга к столу. Толпа не отходит. Я даже о столь масштабном пиршестве не мечтала. Что загадать? Идеально совершенное убийство? Разгром Гидры, падение империи и наступление свободы. Обычные люди примут свержение их героя? Или начнется гражданская война. Переманить бы Уорда на светлую сторону. Но с чего бы ему соглашаться? — Без алкоголя, — перекрываю стенки бокала, не давая подруге щедро налить вина. — Печень не справится. — Да брось, ты молодая. — И всё же. — Я сумею тебя соблазнить, — она покручивает высокую ножку бокала с багровым напитком и отпивает. Пробует на вкус. Это коллекционное вино? Дорогое поди. Откуда оно? — Маэстро, ваш выход. Оуэн поднимается на платформу, устроенную под зону для диджея. И микс подобрали с песнями. Кем была Сидни до вступления в ряды Гидры? Организатором праздников? Коллеги всерьез собрались веселиться весь день? У меня работа. Слишком всё рано началось. Еще смею жаловаться. Гнида. — Кто не будет танцевать, того выставлю за дверь! Ох, Сидни. С кем она переспит на моем празднике? Парни — загляденье. Но я остаюсь равнодушна к их проявлениям симпатии, приглашениям потанцевать, пообщаться поближе. В этом плане подруга не привередлива. Мое сердце и мозг одержимо-страстно желают конкретный субъект. А их трое. Спасибо, что не больше. — К заключенному, — шепчет на ухо подошедший Грант. Меня провести могут только к Спектору. Прошу спуститься туда одной, без всяких надзирателей. То ли наше сближение помогло обрести некое влияние, то ли нет нужды в дополнительных мерах предосторожности. — Пароль от камеры: 86g30а9. А меры защиты приняли от несанкционированного проникновения на запретную для агентов территорию. Выпускай всех из клетки без паролей, ага. Хакерским навыкам некому было меня обучить. И каковы шансы Щ.И.Т.а на победу против двух величайших умов? Твою мать. С бала прямиком в блок заключенных. Ад. У них даже нет возможности выходить на свет, дышать природным воздухом. Для кого-то это заточение пожизненное. Лучше смерть. Я не сяду в клетку, не стану ничьим рабом. — Привет! — машет мне за сеткой Стивен. Это он. После набранного пароля на приборной панели защита отключается. Захожу в камеру. Их держат здесь, как чумных зверей. Сколько же в мире страдальцев, пока кучка богатых пирует и жирует. — Стивен, с тобой разговаривал Джейк? — Да, — он трясет рукой, пытаясь сосредоточиться. Снова чужой голос в голове мешает? — Он… Я не контролирую это. — Что именно? — Его появление. — Передай его слова, и всё. Не волнуйся, — обращаюсь к нему ровным голосом. Держусь в случае чего на расстоянии. — Тебя освободят. — Правда? — Разумеется. Ты и Марк ни в чем не виноваты. Гидра поймала Джейка. Требуют информацию от него, — пустозвоню на ходу. Я без понятия, зачем Старк позволил мне навестить Спектора. Цена была назначена за освобождение. Что, довольствоваться малым? Мои старания в работе пошли коту под хвост. — Сначала он… — У нас не чаепитие, Стивен, — подгоняю выкладывать всё, как на духу. Может, Локли успел раздобыть компромат на Итана, поэтому его поймали и заперли под замком. — Тебя зовут не Элеонора. — Допустим. — И ты не Оксана. Что? Подставляю ухо. Показалось, ослышалась. Стивен прикалывается? У нас серьезный разговор, а не игра в загадки. Меня при рождении назвали Оксаной. Мама выбрала имя. Оно в свидетельстве указано и в паспорте. Зачем вообще забиваю голову очевидным? — Как это понимать? Таксист сразу не внушал доверия. Скользкий тип. Мой дар — попадать на кукловодов. Чего он добивался? Каким-то образом отыскал меня, подкараулил, был услужливым и обходительным. Согласился помочь вывести шпиона на чистую воду. Дал же понять, что мы прежде виделись, только я хоть убей не помню такого. Перемещение между мирами произошло со сдвигом времени года... Была заварушка между Сопротивлением и Гидрой. Я оказалась там не случайно? — Чужая душа — потемки, belleza, — напевает мужчина с искаженным — испанским акцентом, — не говоря уже о тех, кто обитает в собственной черепушке. — Я должен Леопольду «Обнаженную» Резко вскакиваю. С каких это пор Старк самолично посещает заключенных? Со всеми делами разобрался и теперь его за каждым поворотом можно будет встретить? И что за спор? Какого хрена?! — Элли, пришло время поведать тебе историю происхождения Вероники.