***
— Твое присутствии обязательно? — Приказ начальства, — Уорд разводит руками, показывая свое бессилие. Заметно, он предпочел бы сейчас заниматься чем-то другим, нежели на пару со мной разбираться с психически нестабильным человеком. Минуем десятки камер, пока доходим до номера тридцать один. На экране стеновой панели указано: «Марк Спектор». Если бы бросилась искать Джейка, никогда бы и не нашла его. Снимаю маскировку. Ходящий из стороны в сторону темноволосый мужчина замирает. Он кидается вырваться отсюда. — Стой! Камера ограждена невидимой сеткой. — Не заходи внутрь, — командует Уорд. — У него проблемы с контролем гнева. — Ты долго не выходил на связь, я волновалась, — перехожу сразу к сути визита. Диагноз мы еще обсудим. Такая удача подвернулась. Я могу поговорить с Джейком. Тьфу. Со Стивеном или Марком. Но вижу, он меня не узнает, как тогда в коридоре. — Помнишь о нашей договоренности? — Кто вы? — Ты знаком со Стивеном? Возобновляет наворачивания кругов по ограниченному пространству, как загнанный в ловушку зверек. Не могу даже представить, что он чувствует. — Какой, по-твоему, сейчас месяц? — Эксперт в допросах, — ерничает Уорд, не способствуя продвинуться с расследованием, а только выбешивая своим присутствием. — Доктор послал тебя сюда по объяснимой причине, но нас двое. — Ты не будешь колотить его до полусмерти, — снимаю защиту и с планшетом захожу на опасную зону к заключенному. — Чутье подсказывает, Локли появится при угрозе «оригиналу». Не слушаю начальника, занимая место на койке. Меня послали провести беседу, и я буду делать так, как считаю нужным. Кнут — наиболее быстрый способ выбить информацию. Обойдусь пряником. Марк сверлит взглядом надзирателя. Или же это Стивен? — На какой период времени у тебя случились провалы в памяти? — перетягиваю внимание на себя. Незачем напрасно распыляться, ему через сетку не выбраться. Хонсу. Фитц дал подсказку, с чего начинать? Набираю в поисковой строке запрос. «Хонсу — египетский бог луны, почитавшийся в Фивах как сын Амона и Мут или Себека и Хатхор, вместе с которыми составлял фиванскую триаду богов». Снова боги. — Хонсу управляет вами? Наконец-то замечает мое присутствие. Реагирует, надо сказать, бурно: неожиданно налетает коршуном, хватает меня за горло и толкает к стене. Планшет от падения разбивается. — Его нет, ясно?! — Ты как, справляешься? — наслаждается зрелищем Уорд. — Подай сигнал, если всё будет совсем плохо. — Простите, он… Он не должен был… Просто вспыльчивый, — заикается Марк. Акцент сменился вместе с манерой поведения. Он резко отнимает руку и отходит в угол комнаты. Что-то бессвязно бубнит. — Стивен? — Я объясню ему, попрошу… — Подожди, — пытаюсь удержать альтера Марка подольше. Чувствую, с ним будет легче выйти на контакт. — Он взбешен тем, что его назвали другим именем. Есть вторая личность, Стивен. Джейк Локли. Я с ним пересекалась, а вы оба меня не узнали. Слышали о нем раньше? — Нет. Не знаю, не слышали, — в панике он качает кудрявой головой. Сердце кровью обливается видеть страдания человека. Одна из моих фобий — утратить способность к самоконтролю, вот так же отключаться на неопределенное время и приходить в себя неизвестно где. — У вас впервые возникли провалы в памяти? — Что-то случилось? Опять убийства? Хонсу дал обещание и освободил нас от службы… — он теряет связующую мысль и лихорадочно осматривается. Как бы не наступила паническая атака. — Хэй, Стивен. Тише, — кладу руку ему на плечо, но он отстраняется. — Я знакома с Джейком. Он вполне дружелюбный. Не бойся, вы оба в безопасности. Под коркой зудит — настолько велика потребность успокоить запутавшегося человека. Судя по акценту, Стивен британец. Он затравленно поглядывает на Уорда и окончательно замыкается. Ответов не добиться. — Ты пугаешь его. — Взрослого мужика? — слышу в голосе босса недоверие. Мне плевать, если Стивен прикидывается испуганным. Догадываюсь, почему он появился в жизни Марка. — Отвечаешь за всё, что произойдет после моего ухода, Ричардсон. Элеонора Ричардсон — всплыло само. Я подумала, будет нормально сочетаться и звучать не выдуманно. Щ.И.Т.у известна моя история перемещения между мирами. А Гидра всем заправляет. Прознай Старк или Фитц о порталах в другие вселенные… за ними тенью последует смерть. Лишь бы не промыли мозги, иначе следующую Землю постигнет та же участь. Планета превратится в прах. Не родная, так любая другая. Этот груз вины будет уже не вытащить. — Так всё обернулось, что я подставила Джейка, — заговариваю после того, как мы остались наедине. Стивен то ли сам с собой тихо ведет беседу, то ли спорит с Марком. — Он собирал компромат на Итана. Это имя вам обоим о чем-то говорит? Они слышат друг друга, провалы в сознании не происходят, могут общаться. Это… завораживает. Нет, болезнь не является чем-то прекрасным. С расстройством психики люди адаптируются в социуме, никому не мешают жить. В заключении Доктора было указано, что Стивен абсолютно безобиден для общества. К насилию не склонен, за нарушение закона не привлекался. Вел миролюбивый образ жизни. На счету Марка множество убийств. С командиром Бушменом он отправлялся на раскопки в Египет. Все археологи были перебиты. Архивы Гидры полны украденных сведений о миссиях Щ.И.Т.а. Они отыскали на месте кровавой бойни тянущийся след в храм со статуей бога луны. — Хонсу вроде духа, который вселился в вас? — Марк был его аватаром. Ключевое слово — был. Главное, что я выяснила, — ни Марк, ни Стивен не подозревали о существовании еще одной личности. Претензии придется предъявлять Джейку, а по мановению волшебной палочки его не вызвать. Их освобождения по отдельности не выторговать. — Попробую уговорить начальство не проводить никаких анализов и тестов, чтобы вас оставили в покое, пока не появится Джейк, — подбираю разбитый планшет. — Стивен, переговори с Марком. Убеди его вести себя благоразумно. Я всё исправлю.***
В субботу намечен бал. Гидра отыгралась за свой провал сполна, отняв десяток жизней агентов Щ.И.Т.а. Несоразмерная утрата, когда от сил Сопротивления почти ничего не осталось, а враг укрепляет свою власть. Присутствующие на расстрелах в красках описывали свои победы. Самая часто используемая маска «улыбки» была на моем лице всякий раз, как речь заходила о последней облаве на базу противника. Эти люди — мои друзья и приятели смеялись, будто они действительно совершили великий подвиг. Полное безумие. Я хотела домой… К Филу Коулсону и его команде. После триумфального завершения миссии исчез второй предводитель. От Гранта не добилась сведений, где пропадает Доктор. А мне остро был необходим кто-то рядом. Не подруга или Бен… Стучусь в комнату. — Минуту! Чем он занят в десять часов вечера? Развлекается с девушкой? Вовремя, однако, я пришла, причем с гостинцами. Собираюсь податься в бегство, избавляя себя от унижений, но тут дверь открывается. На первый взгляд можно сделать вывод, что он встал с кровати и наспех надел брюки. Рубашку застегнуть уже не успел. — Чем обязан, Ричардсон? Смотрит на мою руку, держащую бутылку вина. Покрепче алкоголь не взяла. Под градусом я становлюсь совсем дурной. — Помешала? — Заходи, раз уж пришла. Он один. Постель в беспорядке. Никаких признаков присутствия ночной гостьи. Рановато Уорд лег спать. Хотя, ну еще бы. Трудоемкая выдалась неделя. — Поиски затянулись. — То есть, ты подразумеваешь, что это напрасный расход человеческого ресурса. — Говоришь устами Доктора. Аж до мурашек. Было бы над чем смеяться. Достает из шкафчика два бокала и штопор. Одобрил идею расслабиться. Я струсила идти выпивать с человеком, который не оставляет мои мысли даже во сне. На роль собутыльника не подошли ни товарищи по службе, ни подруга. Уорд пересказывает то, что я уже прочитала в рапорте. Недоверие команды не подтолкнуло Итана оставить базу. Гидра на самом деле тратит время впустую. Изгнали бы сами. Так или иначе, Фил вычислит шпиона. И что-то нужно делать с Марком. Где, как не на балу, налаживать связи? Укреплять отношения, приходить к согласию. Люди становятся более податливыми. Сговорчивыми. Опоить бы Фитца… или Старка. У второго патологическая тяга к спиртному. Не исключено, что в этой вселенной он ведет трезвый образ жизни. Пробраться на закрытый биометрическим ключом этаж это не поможет. Требуется присутствие тех, у кого есть доступ. Кого из темной триады пьяным приводить под ручку до лифта? Тупые идеи. Не импровизировать же? Действовать по обстоятельствам. Обычно весь план всегда идет насмарку и приходится выкручиваться. Хочешь жить? Умей вертеться. И я в этом окружении акул. Даже не знаю, лучше или хуже будет, если на балу появится Старк. Наш Император. С Грантом уютно находиться наедине, словно мы давние школьные друзья. Это неправильно. Нехорошо. Так не должно быть. Слово за слово, бокал за бокалом наша беседа от работы перетекает к обсуждению более личных проблем. — Обзавелся спутницей на бал? Не положено начальнику охраны безопасности явиться на праздник без сопровождения прелестной дамы, — наливаю третью или четвертую порцию. Не до края, естественно, пью культурно, не хлестая, как лимонад. Соблюдаю манеры, хотя мысли лезут шальные. Не воплотить бы их в реальность. Людей злит, когда им напоминают о былом, заставляя вновь пережить боль утраты или предательства. Гипотеза. Предположим, Фитц увлекся экспериментом, и это привело к летальному исходу подопытной. Как Уорд смог простить ему смерть любимой? Я всё сравниваю события с тем, что видела в сериале. Напрасное занятие. Это иная история. — Скучаешь по Дейзи? — Если ты не пришла помочь мне забыть о ней, а травить душу, то можешь выметаться, — кивает на дверь. Спиртное не унимает боль. Он выбрал власть, но любовь всей своей жизни не забывает. Память о ней дорога ему, иначе побежал бы при первом случае просить Доктора пройти через программу Т.А.И.Т.И. — Слабости мужчину не красят. Проявление черствость не впечатляет Уорда. Он оставляет реплику без ответа, только цепляет взглядом мой взгляд. Тот самый — гнетущий, мрачный. Показывающий его истинную суть. Агент Гидры. Обманщик и манипулятор. Столько лет провел на чужой территории, притворялся другом Коулсона и его команды. Игрок в покер из него, должно быть, отменный. — Я — не твой утешительный приз, Уорд. Говорю одно, думаю о противоположном. Парадокс. Грант кладет ладонь мне на затылок и притягивает к себе. Нет-нет-нет. Пора давать по тормозам. Не вижу ничего больше, кроме губ, которые он облизывает. Не хочу, чтобы они были слаще вина. Это почти случается. Я нахожу в себе крупицы самообладания и отстраняюсь. — Тебя останавливают моральные принципы или… — он подцепляет двумя пальцами мой подбородок, призывая смотреть в глаза. Вино моментально выветривается из организма. Всё, что будет дальше, произойдет в трезвом виде. — Не принимай меня за ревнивца. — Дело не… Дело как раз в этом. Лучше бы я была асексуальной. Ценила человека исключительно за черты его характера. От мужика к мужику в постель не бегаю, но чувствую себя грязной. Испорченной. — Мне завтра рано заступать на службу, сэр, — меняю неформальное обращение на несуразно официальное, создавая между нами барьер. — Доброй ночи! Девственницы и то раскованнее. Почти вылетаю из его спальни. Не следя за дорогой, несусь прочь. Без разницы куда. Слышу в голове глумливый смех. Да, после этого визита Уорд расскажет коллегам о моем позорном побеге. Припрятанная бутылка вина Сидни утрясет расшатанные нервы. Провалиться бы в сон и проснуться на следующий день с решениями на все проблемы. Дурно. Надо выпить. Пошатываясь, добираюсь до своей комнаты. Тьма башни поглощает. Я растворяюсь в ней, переставая узнавать себя прежнюю. — Ты напилась? Без меня?! — наигранно возмущается подруга. — Всё потом, — машу рукой и заваливаюсь лицом на подушку. — Можешь налить бокал красного? — Только за компанию. Горестно вздыхаю. — Продано.***
Особенные люди становятся объектом насмешек. Безобидные доверчивые люди появляются на свет, чтобы страдать. И, даже столкнувшись со злом, они продолжают верить в добро. Жертва всегда найдет своего монстра. Стою перед шкафом и не могу из «обширного» ассортимента выбрать платье на бал. Сегодня праздник у Гидры. Я никогда раньше не посещала подобные мероприятия. Изначально предпочтение отдавалось скромному наряду. Маленькое черное платье было бы беспроигрышным вариантом. Подходит на все случаи жизни. Всё во мне голосовало «против» того, чтобы становиться броским пятном среди других присутствующих дам в пышных нарядах. Это бал, а не маскарад или коктейльная вечеринка. По правилам положено приходить в нарядах эпохи средневековой Англии: одеваться в кружева, затягивать тугие корсеты, делать высокие прически. Не замечаю, как в руке оказывается лайнер. Наношу сначала на веки фиолетовые глиттерные тени, а уже после рисую длинные толстые стрелки. Наношу тушь на нижние ресницы, создавая эффект паучьих лапок. На губах не делаю акцент. Подготовила для поцелуев. — Отвали. Бросаю спорить с внутренним голосом, который за совесть никак нельзя принять. Наоборот. Вечно пытается подтолкнуть совершить неблагопристойные поступки. Сидни давно сбежала в сопровождении двух парней. Пошутила, что ночка будет насыщенной. Хотя сложно было понять. Такая бойкая девушка не сдаст позиции и пустится во все тяжкие. Надеюсь, утром не застану ее в постели с обоими кавалерами. Из украшений выбираю чокер. Зато кружевной. Вполне подходит под стилистику. Каблуки променяла бы на балетки, но с моим кричащим образом они не будут сочетаться. Невзрачных цветов платья возвращаются на вешалки. В розовом я буду как жвачка. Кукла Барби. Платье короткое, на бретельках и с пышной юбкой. Без внимания не останусь. Женская часть гостей на говно изойдется, что нашлась идиотка, забившая на священные правила. Никто от моей выходки не пострадает. Вывод: можно выделиться из толпы. Покидаю комнату, и, здравствуйте, приехали. Удачно сталкиваюсь в коридоре с Грантом. Он в обществе какой-то девушки. Я даже имени ее не знаю. На мой наряд она морщит нос. Бельмо на глазу. Хорошо. — Бунтарка, — усмехается Уорд, кивая на мои оголенные ноги. Его спутница от злости сейчас лопнет. Тороплюсь пройти мимо них. Не дошло бы до драки с кучей вырванных волос и содранных ногтей. Чуть не состоявшийся поцелуй с Грантом не забыт, мы просто не говорим об этом. Это уже в прошлом. В прошлом ведь? — Увидимся в зале, — бросаю нейтральную фразу. Девица может спокойно прятать пистолет под ворохом юбок. Да там поместится и автомат. Сам начальник охраны безопасности не допустит перестрелки на балу. Только не я одна бунтарка. Нас учат держать эмоции под контролем, не поддаваться чувствам. Они мешают выполнять работу. А месть — худший мотиватор. Я в гадюшнике. От любого агента Гидры исходит угроза. Нельзя расслаблять пояса. Постоянная бдительность. Люди убивают и за меньшее. Не записаться ли на сеансы к штатному психотерапевту? Лечить повышенную тревожность. Методы у Коулсона были щадящие. Лифты опустели. Все уже собрались в зале. Время идет как-то быстро, не получается оттягивать дальше. На входе я заглядываю внутрь. Вспоминаю сцену из Гарри Поттера. Буду звездой, как Гермиона на Святочном балу. Жаль, спутник у меня не знаменитость. — О, ты не заснула за сборами, — подкалывает Сидни. От запаха спиртного сносит с ног. Веселье у нее в самом разгаре. — Уже прошел первый та-а-а-а-не-е-ец. Вальс. Ты пропустила! Восторженно озираюсь по сторонам. Масштаб декораций поражает. Достойные Императора. Зал с колоннами, паркет натерт до блеска. Воздух наполнен запахами экзотических цветов. Длинные столы обслуга сервировали серебряными приборами, фарфоровой посудой и хрусталем. Освещение естественное — по всему залу установлены канделябры, факелы. Свет дополняют зеркала в позолоченных резных рамах. Полагаю, эксклюзивные предметы интерьера. Сделаны на заказ по чертежам покупателя. Я в сказке. Мрачной, ужасной сказке. И финал от меня сокрыт. — Ты без пары? — По дороге сюда не нашла смельчака, который бы… — прикусываю язык, встречая вместе с остальными гостями нашего предводителя. Фитц. Где же Старк? Аплодисменты не смолкают несколько минут. В ушах звенит. Под эти овации умирает свобода. — Не пойдешь потом на крышу? Там есть местечко для уединения, — хихикает Сидни, не отводя сверкающих алкоголем глаз от Доктора. Мальчик желанный да никому не достается. — Не почтит, ясно. Вслушиваюсь в беседу подруги с ее спутниками. — Наш босс занятой, — пожимает плечами некий Терренс. — Не всем посчастливилось увидеться с ним лично и пообщаться. Руку пожать… — Ты бы не мыл ее год? Детский сад. Оставляю троицу петь дифирамбы Императору без моего присутствия. Музыка играет негромко, но голова побаливает. Виски сдавливает. С наступающей мигренью движусь к столику. Может, давление снизилось или сахар повысился. Я сегодня ела только в обед, и то это был легкий перекус. Тяжело находиться здесь, среди своих. Я не нахожу способа сблизиться ни с кем из темной триады. Секс с начальством можно считать за дополнительную, Господи боже, неоплачиваемую обязанность. Хм, бонусом. Я омерзительна. Как смогла до такого додуматься? Хуже того — всерьез рассматривать этот вариант. Может, внезапно поступит предложение и… Сидни кружит в медленном танце с кем-то другим. Те двое тоже нашли себе новых партнерш. Если бал перейдет в оргию, я спрыгну с последнего этажа башни. Нет. Умру от чувства неловкости. Я буду лишней. Не хочу становиться обычным наблюдателем. Это кажется хуже, чем участвовать. А-ха-ха, точно. После второго бокала шампанского ко мне подходит мужчина лет тридцати. Дохлый номер. И так, и сяк пристраивается, заводит разные темы для беседы, но не клеится. Скучно. Из вежливости перекидываюсь с ним короткими фразами. Должен уяснить, что заинтересованность не проявляю. Ну да, он же не психопат-мясник и не безумный гений-изобретатель. С алкоголем достаточно. — Его самолет приземлился на крыше, — доносится до моего слуха сквозь музыку. — Везде поспевает. И опять песнопения. Святым столько не поклоняются, как Старку. Он меняет мир, творит по своему образу и подобию, но это не рука бога. Тони Старк — дьявол. Когда шумиха стихает, я пробираюсь на ту крышу. Из любопытства посмотреть на загадочное место для парочек без непосредственно самого кавалера, что совсем не мешает подсуетиться заранее. В кабине частного самолета пусто. Сбоку надпись Stark Industries. Будто это было в прошлой жизни. Я смотрела на него через экран, следила за становлением от типичного миллиардера-плейбоя до признанного целой вселенной героя. Он — показатель того, что любой человек может исправиться и стать лучше. Делать не только всё для своего благополучия, но и помогать тем, кто самостоятельно не может справиться с бедой. На свежем воздухе думается яснее. Отсюда весь город простирается. За воротами темно, редкие огни затухают в окнах домов. Где-то там выживают мои сотоварищи. Чья-то ладонь перекрывает обзор. Крупная и теплая. Или температура моего тела повышается. Щеки пылают. Не берусь угадать, кто последовал за мной на крышу. Отдаюсь на волю фантазиям. — Признаться честно, я заинтригована. Тайный «поклонник» (?) не отвечает. Узнаю по голосу. Конечно, если ко мне подкрался тот, с кем я знакома. Представляй, кого хочешь. Старка, Уорда, Фитца. Даже Локли. Или одну из его личностей. Обоих? Зачем этот кто-то поднялся сюда? С какой целью? Я не соглашалась на игру. Возьму и посмотрю в глаза Казанове. В чьем это духе? Быть романтиком. — Я не открою глаза, — намекая, что руку можно убрать. Музыку на крыше не слышно, но он приобнимает меня за талию. Нагло и самонадеянно. Чуть отхожу назад, ища спиной широкую грудь. В платье холодно. Я мерзну. Незнакомец ощущает мою дрожь. Он снимает пиджак и накидывает мне на плечи. Между прочим, мужчин не обязали одеваться в клоунские наряды пыльных веков. Он ничего не просит: не пытается заговорить, пригласить потанцевать. Не говоря о совместном проведении ночи в его спальне. Только обнимает. И это чувство уединения мне… знакомо? Я не вспоминаю начало отношений с Васей. Это что-то другое. Почему-то на глазах скапливаются слезы. Никакой радости или счастья. Сплошная усталость. До меня домогается энергетический вампир? Выяснить бы, пересекались ли мы хоть однажды? По прикосновению к руке не определить. Ростом вроде бы не очень высокий. Уорд выпадает из списка кандидатов. — Вы ждете моих пожеланий? Коснитесь губами шеи, если я права. Весь мир замирает в тот момент, когда мягкие уста нежно припадают к неистово бьющейся вене на моей шее. Я всё безуспешно ждала ласки от Василия. За эти месяцы уже позабыла, насколько хорошо бывает вместе с парнем. Пусть сейчас и нелюбимым. — Дальше? Щекочущий поцелуй. Небритый. Половина коллег с щетиной. Вычеркиваю в мыслях всех парней и мужчин выше моего роста. Я на десятисантиметровых шпильках. — Можете поцеловать мое плечо. Начинать с невинного. А я планирую заканчивать это «рандеву» чем-то иным? Одной таинственности мало. Забавно. Именно герои ведут себя скрытно, разгуливают по крышам зданий. Не говорят с возлюбленными и не показывают лица под маской. На балу появился мой принц? — Вы не мираж? Не целует. Плод моего воображения так бы и отреагировал. Я выпивала без закуски. Серьезно, нужно поесть. От холода зубы стучат. Незнакомец неожиданно без предварительного вопроса прижимается губами к моему затылку. Прощается? Руки исчезают с талии. Дрожь усиливается. Сминаю пальцами лацканы пиджака без каких-либо значков. Никто и не приходил с символикой Гидры. Оборачиваюсь после тихого звука закрытой двери, ведущей на крышу. В растерянности продолжаю мерзнуть. Кто ты? Потираю шею. Сзади возле позвонков натыкаюсь на прокол от иглы. Рана свежая. Вчера кожа была без повреждений! Значит, эксперименты над нами не проводят? Над чем Доктор трудится в своей лаборатории? Ночью я засыпаю нормально, сон не прерывается. Через еду подмешивают снотворное, чтобы врачи обошли всех агентов и что-то ввели в кровь? Это отрезвляет меня, выводит из состояния ступора. Несусь разыскать Сидни на скорости, насколько позволяют каблуки. Ловлю ее за столом. Без алкоголя. Уже отпила свою норму? Без предупреждения наклоняю ее голову вперед и под вскрики недовольства разглядываю шею. Музыка прекращается. Черт. — Всё в порядке! У меня там засос, а подруга ревнивая! — разряжает она обстановку. Сама сверкает на меня свирепым взглядом. — Что это было? — У тебя нету. — Будут. Ты про засосы? Почему нету? Почему? Выглядываю шеи других девушек. У всех волосы собраны в прически, что позволяет при нужном ракурсе заметить следы от уколов. Нету. Ни у одной не вижу. Плохо смотрю. Издалека всё равно не понять, кожу проткнули иглой или чьи-то пылкие губы успели оставить засосы. Под шепоты, сливающиеся в пчелиный рой, выбегаю из зала. Реальность смазывается. Недоедание берет свое, и я чувствую, что колени подкашиваются...