Энтропия

      — Где Старк?       — Вероника?       — Не тормози, — отодвигаю от себя Уорда. Не продохнуть от его назойливости. Надо же, как распереживался за нее. Вытравить бы это бесхребетное недоразумение из головы навсегда и жить, не опасаясь, что она устроит армагеддон. Выболтала всё Локли. Какая молодец.       Мир меняется, постоянной остается только наивная Оксанушка.       — Так ты в курсе, где он? Иначе не трать мое время, — поднимаюсь на ноги и смахиваю пыль с одежды. — Прям гора с плеч, — расправляю их, будто крылья за спиной выросли после исчезновения Оксаны. Опасность еще присутствует, но Фитц сможет убрать ее. Неважно, каким способом, лишь бы это помогло. Пусть хоть в операции на открытом мозге ковыряется.       Отрежу ей все пути отхода. Самая большая разница между нами в том, что я смогу без Оксаны справиться, а она и шагу без посторонней помощи не совершит. Родители штырь из задницы не вытащили.       Спокойно. Сначала к Старку, потом к Фитцу.       — Почувствуешь неладное — стреляй, — вытаскиваю из кобуры Уорда пистолет и вкладываю в руку. — Не дай ей первой добраться до портала.       — Что ты задумала? — он спешит следом за мной. Последний раз так встревожена я была при побеге, и это было просчетом. Урок вынесен, на те же грабли не наступлю. Совершение глупостей раз за разом — в стиле Оксаны.       Неудачница по жизни. Все вытирали об нее ноги, манипулировали, указывали, что делать. Тряпка. Неужели она не готова принять блага, которые предлагает Гидра? Ради чего? Мира на Земле? Этому не бывать. Люди созданы, чтобы устраивать конфликты и войны.       — Я тебя везде ищу! Бен просил переда…       — Отвали, — отталкиваю в сторону ее подружку Сидни. Оксана из-за своих родителей нуждалась в общении, понимании и признании. Я тоже не без греха. Виню себя в том, что не встряла раньше, но последствия ей бы не понравились. Как мы тогда смогли бы поладить?       Проблема не исчезнет, если уйти и закрыть дверь. Смена имени, города — ничего не спасет. Страх никуда не денется. Даже здесь она боялась встретить их, зная, что ни по отцовской, ни по материнской линии в этом мире никто не живет.       Убийство источника страха дало бы ей успокоение. Спать крепче не стала бы, но и дальше жить в скованности не пришлось бы. За победу приходится расплачиваться. Быстрой смертью ее родители не отделались бы. Каждая минута их страданий залечивала бы ее душевные раны.       Какая же она слабачка. Я не могу.       — П.Я.Т.Н.И.Ц.А.       — Да, Вероника?       Виртуальная помощница всегда в курсе всех событий, записывает и снимает. Она точно знает, где сейчас находится создатель.       Встречные агенты пробуют заговорить с Оксаной, на что удивляются ее нестандартной реакции. Отношения после наплевательского поведения испортятся с так называемыми «друзьями» и коллегами. Она не будет одной из них, так что нет смысла притворяться.       — Укажи местоположение Тони.       — Простите, босс засекретил эту информацию.       — Ото всех?       — Именно.       Что за таинственность? Куда он отправился? Если только не покинул башню по срочному делу.       — Уймись, Вероника.       Будто я стану слушать тебя, Уорд. Смешно. Отдавай приказы Оксане. Она в этом профи.       — П.Я.Т.Н.И.Ц.А.       — Слушаю, мисс.       — Фитц у себя в лаборатории?       — Он в камере содержания заключенных, — передает ИИ. Не всё, значит, скрывают. Отлично. Планы не меняются. Это просто смена последовательности.       Я пожалела Оксану, дала ей время привыкнуть к новому миру, но доброта обернулась подставой. Неблагодарная скотина. Всё на блюдце преподнесли. Неженка. Не может она смотреть на смерти миллионов. Так не смотри! Впрочем, она и не увидит уже ничего.       Первым на тюремный этаж заходит Уорд. Ему заняться нечем, кроме как таскаться за мной по пятам? Не замечала раньше от него повышенной опеки. Напоминает поведение родителей Оксаны. Контролируют все действия. Мое-то терпение ведь не безгранично.       — Разговор приватный, — киваю на выход. — Отдай шавкам приказ отыскать Локли.       — И что с ним делать в случае поимки?       — Вырубить. Не знаю. Задержать, чтобы не смог выбраться из башни. Не дайте ему уйти.       Когда Уорд начинает мешкаться, в моем мозгу закрадываются сомнения касательно его истинной преданности Гидре. Не простил Доктору убийство Дейзи? Господи. Прям любил ее до гроба. Теперь любое сексуальное влечение будем называть любовью? Организуем всем гарем.       Подхожу к изолированной камере номер двадцать три.       — Привет!       — Давно не виделись, — обращается он ко мне со спины. По тону распознал? Слишком радостный. Оксана так не общалась ни с кем, в частности, как и я, но притворство очевидное. — Что задумала?       — Сразу к делу, потом и к телу, — подмечаю особенность пылкого Доктора. Я считала таковым Старка. Фитц в камере Эн — одаренной девчонки со способностью открывать порталы между мирами. И что здесь забыл? Бросаю на нее короткий взгляд и дальше заговариваю с Фитцем: — Ты сможешь найти способ избавиться от Оксаны? Подавить ее.       — Легким способом или гарантированным?       — Догадайся.       — Я всё сделаю.       Разумеется. От Фитца и Старка иного ответа не дождешься. Умеют держать свое слово. Пообещали — сделали. Мои мужчины самые лучшие. Будь в запасе больше времени, расцеловала бы Фитца и повалила на койку, предварительно спихнув Эн.       — За советом пришел? — указываю на нее.       — Не смеши.       — Ты обожаешь мое чувство юмора, — складываю руки на груди. Эн сверлит меня испепеляющим взглядом. Ну, если ей в кайф заниматься херней бестолковой, то пожалуйста. Я никуда не исчезну.       — Быстро.       — О чем ты?       — Быстро наигралась с Оксаной.       — Я не вожусь с тупыми. Держи меня в курсе с ее устранением.       — Опрометчиво.       — Не пояснишь?       Мой дорогой.       — Не сотрудничать с хозяйкой этого тела, — изволит Фитц одарить меня скучающим взглядом. Ему поебать. Абсолютно. Что есть она, что нет — лишь бы всегда давали доступ к… не смертельно. Меня используют, я использую. Такова реальность.       И немного обидно. Совсем капельку, что Оксану считают полноправной хозяйкой: видите ли, она первой стала обладательницей тушки: у нее больше воспоминаний, чувств. У меня тоже есть желания и мечты, а хочу я избавиться от помехи.       Вдвоем нам не жить. Одна должна умереть.

***

      К вечеру П.Я.Т.Н.И.Ц.А. доставляет приятные вести о возвращении своего босса. Откладываю все дела и спешу встретить его. За всё время отношений с ним и другими я не задумывалась, кому отдать предпочтение, кто из них фаворит. Не сравнивала. Нас четверо. По-другому не бывает. Где один, там остальные, поэтому я не выбирала себе любимчиков.       Но всё же…       Это всегда был Старк.       Будущая победа Гидры — это не только его заслуга. Каждый вносит свой вклад. Есть в этом миллиардере что-то… волнующее. Меня так не тянет ни к Фитцу, ни к Уорду, ни тем более Локли.       Неповторимый старковский шарм, что ли: развязность, самоуверенность, наглость; ухмылка, чувство юмора. Даже стиль одежды. Тони Старк — образ совершенства. Ослепленные восхищением не замечают недостатков.       Убираю волосы в пучок, наношу на губы клубничный бальзам, подкрашиваю ресницы. Хочу встретить его при параде. Позвать бы Фитца, если он не будет занят решением моей проблемы. За час же ничего катастрофического не произойдет, а мы славно проведем это время.       Косо смотрю на зеркало. Не появилась бы она, блядь, в самый неподходящий момент.       Нет. Развлечения потом.       Лифт еле ползет на верхний этаж. Надоело находиться в бесконечных ожиданиях. Притоптываю ногой. На электронном экране цифры сменяются с пятнадцатого этажа на шестнадцатый. Семнадцатый. И всё кажется, что пиздецки медленно.       Из поездки Старк занялся тут же другой работой? Снова весь в делах. Только теперь планы от меня скрывают. Всё из-за нее.       Без стука захожу.       Осматриваю обстановку. На первый взгляд ничего подозрительного в глаза не бросается: Старк спокоен, что, впрочем, его обычное эмоциональное состояние; не выпивает, не зовет меня расслабиться. Он в полном порядке, будто заключил важную сделку или урегулировал серьезную проблему, отсюда и умиротворение.       Мне бы познать дзен.       — Дорогой, я соскучилась, — изображаю пальцами «ноги человечка»: пробегаю по столу и подбираюсь к руке Старка. Обвожу контуры пальцев, один за другим, стараясь разжечь чувства. Сколько мы не были вместе? Момент на крыше не считается. Тогда ласки достались Оксане.       В действительности меня задевает то, что он пришел тогда на крышу, подкатил к ней. Про Фитца молчу. Не осуждаю его желание, но хоть предупредил бы как-нибудь.       — У тебя заискивающий вид.       — Я с просьбой.       — Разве ты пришла не просто потому, что соскучилась? — он разворачивается в кресле и хлопает по коленям. Папочка приглашает сесть — выражает это глазами красноречивее любых соблазнительных слов.       Оксана страдает от недостатка отцовской заботы и внимания и страдает от недотраха. Отбитый Василий не годится на должность бойфренда. Чем хорош? Чем может похвастаться? Разве он сравнится со Старком?       Быдло тупорылое. Тупорылые родители, тупорылые друзья с бытовыми проблемами — тараканы, бегущие под столом, когда восседающие за ним правители вершат их судьбы. Я не стану ползать, пресмыкаться. Не свыкнусь с малым. Мне нужно всё.       Весь этот мир… преподнесенный крепкими руками моего ненаглядного.       Оксана захочет вернуться. По сути, здесь ее держит Щ.И.Т., где она нашла себе друзей. Их вскоре не станет. Гидра сильна. Противостоять ее предводителям некому. Куда тогда она побежит за спасением? Утешением и советом.       Локли…       Упустила его чувства к Оксане. Ладно, это было самонадеянно. На нее позарился аватар Хонсу. Точнее — одна из личностей. Общая проблема с головой сплотила. Прелестно.       — Где витаешь, детка?       Запускаю руку ему за воротник рубашки, провожу по шее. Под пальцами бьется ровный пульс. Сердце любовника с богатым сексуальным опытом сложно взволновать. Касаюсь чуть влажных темных волос на загривке. Душ недавно принимал — кожа еще не успела остыть.       Наклоняюсь и приоткрываю губы, обдавая его шею порывистым дыханием. Даже имитировать возбуждение не приходится. Я отдамся ему по первому зову.       Он это знает.       — Что тебе нужно?       — Позже, — уклоняюсь от главной цели. Прозвучала неубедительно? Потому что его ладонь соскальзывает с моей талии на бедро и обхватывает ягодицу.       Он — человек, привыкший брать. Владеть. Время всё отдавать ушло. Время самопожертвования.       Хорошо, что мир под его присмотром.       — С тобой Фитц разговаривал?       — Мы не пересекались после моего возвращения в башню, — его тон преображается на величественный и сводящий с ума шепот. С чувствами не совладать. Тело не слушается, будто снова кто-то пытается взять над ним контроль.       Только в данном случае всё на добровольной основе. Кстати, об основаниях.       Усмехаясь, прижимаю ладонь к груди Старка. Я не могу дать ему повод усомниться в своей преданности. Задница не просит пинка под зад. Обхохочешься. Пинка не будет. Или минует? С прошлого раза не уверена… Всё. Забыто. Это в прошлом. Мы разобрались в ситуации, пришли к обоюдному решению и закрыли ту тему. Больше ошибок не допущу.       К нему требуется осторожный подход. Особый. Изящный, такой, чтобы нельзя было подкопаться. Прикусываю кожу на его шее и слышу тихий вздох с претензией на продолжение.       Он бы не выбрал Оксану. Никто из них. Кому она может быть нужна?       — Я попросила Лео «убить» Оксану.       — Не скучно будет без соседки? — не проявляет Старк особого интереса к ней. Обычная любезность — прелюдия, чтобы тотчас же не развернуть меня спиной к себе и не нагнуть над столом.       — Без этой зануды?       — Не завидую тебе.       — Ого. Сочувствуешь? — деланно охаю, зажимаю зубами кожу на его шее и оттягиваю. — Спасибо.       Старк уже как-то подметил мою весьма распространенную в любовных отношениях наклонность — кусаться, едва не пронзая насквозь передними застренными зубами плоть. Прикалывался, что если я соберусь съесть его, то обязательным условием будет его эстетически красивая подача на тарелке. Юморист от бога. Или сатаны.       — Что требуется от меня?       Подключить к делу или самой всё устроить обходным путем? В обоих случаях благодарить не станут. Кем Старк будет воспринимать меня, если настойчиво полезу в его дела? Понаглею узнать больше положенного. Переступлю черту. Но мы же на одной стороне?       — Зачем тебе портал?       — Пригодится.       — У тебя не бывает просто «пригодится». Для всего уготовано свое предназначение, — оставляю дорожку влажных поцелуев по его колкому подбородку и, вот неожиданность, сталкиваюсь с губами, искривленными в нахальной усмешке. — Эн снова его откроет?       — Ты такая догадливая. Умная девочка, — расхваливает он меня, входя в образ, и вместе с тем журит. Край близок. Легко оступиться. Старка не переиграть, чего я, благо, делать не намерена.       — Ты стремился к звездам. Что изменилось?       Мысль о существовании иных миров не отпускает? Много власти не бывает. Ей нет предела. Надо везде навести порядок. На его месте я поступила бы точно так же, а как любящая девушка обязана поддержать в любых, кхм, начинаниях.       — Ты боишься.       — Кого? Уж не ее ли родителей? Ее никчемную жизнь? — надменно фыркаю.       Опять она.       — Ты первой появилась из портала, — он считает важным высказать свое замечание. В чем моя вина? Сами разыскали ебаную Эн и вынудили под угрозой пыток открыть портал в иной мир, куда меня закинуло. Так получилось. Или намекает, что всё вышло бы иначе, выйди из портала кто-то другой? — Не одобришь мое решение отправиться на прогулку в твой мир?       —Чтоб ты знал, дорогой, я поддержу любое твое решение.       — Правда? А-то что-то кажется, ты не согласна, — разглаживает он складки на моей переносице. Обиженно надуваю губы. — Роль дурочки тебя не красит. Прекращай, Вероника.       Он сделает это: пафосно заявится на другую Землю и прибудет не один, а с армией Гидры. По моей вежливой просьбе своими руками устранит родителей Оксаны, да кого угодно, с кем она была знакома и кем дорожила. Было бы идеально. Но тот мир я уже привыкла воспринимать чужим. Даром не сдался. Просто разнесите в прах.       — Ты будешь править той Землей? А кто присмотрит за людьми, которые уже давно тебе верны? Надвое не разорваться, — осторожно отговариваю Старка от глобальных перемен.       — Вероника. Моя дорогая Вероника… — сияя самодовольством, улыбается он и обрывает предложение.       Страх тенью разрастается в душе. Внешние — фоновые звуки затихают. Слышу только отчетливый стук своего сердца; пальцы рук начинают подрагивать. Чтобы скрыть дрожь, обнимаю Старка за шею и, глядя ему в глаза, ответно улыбаюсь.       Теперь всё стало ясно. На своей родной Земле он задерживаться не собирается.