Вы: слыш как там тот канал назывался вспомнить не могу?
Извращениц: Здравствуй, Чимин! ❤️ Какой канал?Вы: мда лол 😳🤯 где про олимпиаду песали. ты норм?
Извращениц: Спасибо, я в порядке! 😘 Понял. «Легенды киберспорта».Вы: спс ✌🏻💪🏻
Ну какой глупый, уже просто нет сил это терпеть! Наконец парень добирается до нужного канала и с самой гневной ухмылкой прочитывает адресованный ему пост. Так могли поступить только самые бессовестные люди! Они завидуют, и мальчишка в этом уверен. Взгляд скользит по огромному сообщению и останавливается на словах про олимпиаду. «Пакуй чемоданы, Пак Чимин». Упакует, и мало им не покажется! Будут давиться соплями, когда он займёт первое место и докажет всем вокруг, на что способен! — Ха, — поднимает голову молодой человек и хитро прищуривает глаза, а рот расплывается в злобной улыбке. — Вообще-то слово «чемодан» пишется через «и», грамотеи! Внезапно машина резко тормозит, словно во что-то врезавшись. Айфон вылетает из рук Чимина, а сам он впечатывается прямо в руль! Правая нога автоматически передвигается на другую педаль, но это уже ничем не поможет. Боже, да он без сознания! Медленными движениями Пак пытается сесть в нормальное положение и прислоняет ладони к тёплой меховой шапке. В глазах темнеет, а из носа будто течёт кровь. И правда! Он притрагивается пальцами и видит на них что-то красное. Чимин ещё никогда не был настолько близок к смерти… С минуту он пребывает в недоумевающем состоянии от сильного удара головой, но довольно скоро возвращается в строй и уже стягивает с себя ремень безопасности. Дверь открыть трудновато. Неужели так быстро всю машину занесло снегом?! С третьей, а может и пятой попытки он делает это и почти вываливается наружу. Мальчишка падает на колени и тянет руку куда-то вверх, изображая жертву и всем видом призывая хоть кого-нибудь ему помочь!.. Когда глаза полностью открываются и он осматривает окружающую его обстановку, внимание привлекает стоящий неподалёку трактор. Гигантский сугроб, в который и врезался его «Лексус», красуется прямо на проезжей части! Неужто это дело рук вонючей бабки Ли Сук?! Парень подскакивает на ноги и спешно лезет обратно в салон, чтобы достать оттуда телефон и запечатлеть всё увиденное. На яркую вспышку Айфона реагируют какие-то бомжи, стоящие рядом с едва освещённым зданием. Они машут руками и издают странные неразборчивые звуки. Чимин с отвращением отворачивается и продолжает фотографировать трактор и сугроб, параллельно выбирая фотографии поудачнее. Его подписчикам нужно наивысшее качество! Перед тем, как позвонить отцу, Пак ещё раз проходится взглядом по не затыкающейся группе личностей. Рассмотрев их получше, Чимин признаёт в нескольких кое-кого знакомого. — Боже, — прикладывает он ладошку ко рту. — Мистер Ким Намджун и Ким Тэхён?.. С Бичом и Капитаном Залупой?! Теперь мальчишка забывает абсолютно обо всём! Ещё бы, столько нужно пересказать… и как можно скорее! Он залазит в машину, закрывает все двери и начинает тыкать по клавиатуре на большом экране своего телефона.«Дорогие мои вы не паверите своим ушам и не только глазам! 😵 Опедоревшая старуха Ли Сук опять прожывает очередное зимние абсострение и гоняет по посёлку на своём драндулете под названием трактор. 🤦🏻♂️ Фотки перекладываю как всегда под низом. Поэтому прошу вас быть будительнее а также внимательнее, я уже просто не понемаю не чего… 😢 Всё кругом снегом совершено забросало а ей любая пагода ни па чём — от сюда сосревает серьёзный вапрос когда эту дуру засунут в психушку или того хуже в дурку? Она реально опасна вы о детях паразмышляйте на пример. У неё все разговоры про вайну, она жестокая и сумашедшая, вы что хотите чтоб бы она какнебуть и в школу в один из своих ыпизодов прикатила на агригате? Так она прикатит! Патом под перивалами неково не найдёте все умрут! Вы этого хотите да? 😡😬 Болле того ещё у меня для вас новость таковая. Мисеры Ким Намджун и Ким Тэхён перевешывают все ожидания кто знает что их дальше ждёт уже… Но ниже и куда ещё? 🤔 По пятницам мы теперь с бомжами по улицам гуляем. Я же уговаривал уже что скоро в школу все эти личности пердут. Так и будет обратите внемание на мои слова. И какой премер подают они? Боже мир сошол с ума у меня сил не хвотает! Своих проблем выше мыши тут ещё на всё это каждый день глядеть нервничать… Пожилайте сил родные а вам всех благ!))*»
Голые кирпичные стены выглядят ещё уродливее при приглушённом свете нескольких ламп, неаккуратно развешанных по периметру просторной комнаты. Правда сейчас одну из них гордо украшает замызганный плакат с изображением тигра и подписью «2022 год», а рядом на скотч приклеен блестящий ёлочный шарик. Вдоль небольшой барной стойки натянута разноцветная гирлянда, но лет ей уже, наверное, больше, чем госпоже Ли Сук, потому что из огромного числа лампочек горят всего несколько. Столешница заставлена бесконечным количеством рюмок, а рядом с ними уже спят несколько мужчин. Наверное, Бич и Капитан Залупа. Кроме них, их подруги, учителей, двух странных женщин, школьного охранника и Ли Вана в заведении обычно никого и не бывало. Высокие столы нелепо разбросаны вдоль помещения, а где-то напротив длинной лестницы красуется небольшая сцена, оборудованная двумя микрофонами, колонками и телевизором. Караоке ещё никто не поёт. Из старых шипящих колонок доносится корейский шансон, и знакомая нам женщина, по утрам стоящая у магазина, тоскливо подтанцовывает в такт музыке. Для Хосока, Намджуна и Тэхёна уже стало традицией приходить в «Погребок» каждую пятницу после работы. Бар, расположенный прямо под улицей магазинов в центре их городка, был идеальным местом, где можно спокойно напиться, душевно поговорить и спеть любимые песни в караоке. Неизвестный старичок вдруг резво сбегает вниз по лестнице и восклицает: — А дверь не открыть! Но Намджун и Тэхён ничего не слышат — они слишком увлечены интимной беседой. Пришли мужчины всего пару часов назад, но столика уже почти не видно под достаточным количеством бутылок бурбона и вина. — Мне нужен совет, друг, — сосредоточенно произносит учитель литературы, укладывая ладонь на плечо англичанина. — Я тебя слушаю, — отвечает тот, делая очередной глоток своего напитка. Голоса остальных посетителей становятся всё громче, кто-то из них мечется по комнате, но двоих это никак не трогает. — Я… Тэхёна отвлекает подошедший к ним низкий полненький паренёк, которого разбудил всеобщий шум. — Здорова! — дружелюбно кричит он. — А где своего третьего потеряли? Мне переговорить с ним надо. — Ли Ван! — улыбается Намджун и протягивает ему руку. — Хосока не будет сегодня, к сожалению. Дела, сам понимаешь!.. — Да, — он нервно вырывает свою грязную ладонь и чешет ею затылок. — Мне переговорить с ним надо! — Мы поняли, — успокаивает мужчину Ким. — Не переживай! Передадим! Никак больше не реагируя, Ли Ван удаляется, возвращаясь обратно к барной стойке, из-за которой и пришёл. Сына госпожи Ли Сук знает весь Санмён, как и саму учительницу математики. Во своё же благо, любой старается его избегать, поскольку умом мужчина никогда не блистал, да и часто попадал в разные неприятные ситуации. Однако Хосоку с ним общий язык найти удалось, и он стал единственным человеком, способным выслушать Ли Вана, которого до смерти достала собственная деспотичная мать, и помочь ему советом. — А куда, кстати, Хосок пошёл? — спрашивает у Намджуна Тэхён. — Я так и не понял. — С хозяином квартиры разобраться, — объясняет Ким. — Он же на съёмной живёт… да и я не понял, to be honest! Тот старичок продолжает в панике бегать по бару, приставая к каждому посетителю. Вот он настигает и столик учителей. — Друзья! — кричит он. — Что же делать?! Намджун и Тэхён в недоумении переглядываются, замечая, что пялится подошедший на их алкоголь. — Old man, — начинает первый, — что случилось? — Снегом завалило, — старик так и продолжает жадно глядеть на дешёвый бурбон из ларька. — Снегом завалило нас! Что же делать?! Как выбираться?! Мне домой надо! У меня там… жена одна! И завтра на завод идти! Что же делать! — Calm down, — дипломатично разводит руками Намджун. — Успокойтесь, мы что-нибудь придумаем. Ответом собеседник его опять не удостаивает и двигается дальше. — В смысле снегом завалило? — заговаривает Тэхён. — Видимо, в прямом, — произносит Намджун и наконец решает посмотреть, что же происходит вокруг. Он отходит от столика и направляется к выходу. Открыть дверь и вправду не получается, но не удивительно — такой снегопад! Остаётся ждать помощи извне. Ким достаёт из кармана свой мобильник и проверяет, ловит ли сеть. Сигнала нет. Приличная доза бурбона успешно блокирует панику и любые другие пограничные состояния, поэтому мужчина медленно, но уверенно бредёт обратно к другу. — Да, — учитель кладёт руки на стол и наполняет стакан алкоголем. — We’re in a trap, так сказать! Ну и погодка сегодня! Тэхён лишь вздыхает в ответ и опрокидывает очередную порцию любимого красного вина. Ничего, Хосок всё равно знает, где их искать! — Так о чём ты хотел поговорить? — вспоминает Намджун. — О чувствах, — меланхолично произносит литератор. — О чувствах… — Да ты что! — восклицает англичанин. — God, ты влюбился?! Влюбился! Если бы только он сам знал, что это такое. Длинными красивыми пальцами Тэхён обводит края граненого стакана и мечтательно улыбается. — Я сам не знаю, — признаётся он. — Не могу разобраться, что это такое… Сложно, очень сложно. — Что же сложного?! — оживлённо спрашивает Намджун, взмахивая огромными руками. — Просто опиши то, что ты чувствуешь! Ким задумчиво вглядывается в лицо друга. Что же он чувствует?.. В голове — целый океан мыслей, но выловить те слова, которыми действительно можно описать весь спектр своих эмоций, очень трудно! — У меня давно отношений не было, — после недолгой паузы продолжает Тэхён. — Наверное, я никогда не любил… — Никогда не любил? — англичанин в удивлении вскидывает брови и не прекращает хлебать свой бурбон. — Я много с кем встречался, — говорит Ким. — И всегда всё казалось временным, эфемерным. Поэтому я ни к кому не привязывался и просто получал необходимое мне удовольствие от секса. А сейчас… — Сейчас даже секс не нужен? — помогает ему Намджун. — Так и есть, — вздыхает Тэхён. — Я ещё больше удовольствия испытываю, когда лишь рядом с ним нахожусь… И так спокойно становится, хорошо. Я ни о ком и думать не могу, кроме него одного. — Да ты что! — восторженно выкрикивает собеседник, прикладывая ладонь ко рту. — Unbelievable! Даже сочинения Чимина уже не трогают?.. Друг отрицательно и весьма смущённо машет головой. Он прокручивает в памяти все пока немногочисленные воспоминания с Чонгуком и уголки губ поднимаются ещё выше, теперь передавая не мечтательность, а настоящее счастье. — Стоит мне вспомнить лицо Чонгука с полными щеками еды, — смеётся учитель. — Внутри всё… словно переворачивается оттого, что хочется поскорее его прижать к себе. Намджун так же счастливо улыбается ему в ответ, а на глазах наворачиваются слёзы. Как он его понимает!.. — Это любовь, my friend, — подтверждает Ким, утирая всё-таки выскочившую одинокую слезу со щеки. Но договорить ему не дают тот же взбалмошный старик и Ли Ван. Громкий звук разбившейся обо что-то пивной бутылки заставляет всех присутствующих обратить свой взгляд на барную стойку. Не сумевший совладать с собой толстяк уже сидит верхом на бедном пожилом мужчине и грозится: — Сука, я тебя убью, если не заткнёшься! Намджун кидается на него со спины и оттаскивает в сторону. Вот такие вещи он и творит! — Ли Ван, я же твой дед! — плаксиво вырывается у главного паникёра. — Я твой дед! Ким еле удерживает в руках тяжёлого и вырывающегося сына бабки Ли Сук. — Успокойся, Ван, — шепчет ему на ухо учитель. — Всё нормально. — Он не мой дед! — рычит тот. — Он мне весь вечер твердит, что мой дед! — Stop it! — выкрикивает Намджун и тащит парня в другой конец комнаты, оставляя рядом с теми двумя странными женщинами. — Будь здесь, иначе я Хосоку ничего не передам! — Хочешь погадаю? — слышится от одной из них. — Бабка, у тебя зубы золотые?! — восхищённо вскрикивает Ли Ван. Блять! Находиться с ними в одном помещении несколько часов раз в неделю — одно, но быть запертым на неопределённый срок… Англичанин возвращается к другу и наливает себе целый стакан бурбона, опрокидывая его залпом, отвращённо морщась. Тэхён так и плавает в своих мыслях, то над чем-то смеясь, то нахмуривая брови. — Believe me, — как ни в чём ни бывало продолжает Намджун. — Это правда любовь! У меня то же самое, поэтому я тебе точно говорю! — Любящее сердце стоит больше, чем вся мудрость на свете… — замечает учитель, опираясь головой на ладонь и смотря куда-то в грязный потолок. — Very true! — соглашается Ким, с энтузиазмом кивая словам друга. — And well said… Голова у Тэхёна уже начинает кружиться — всё-таки выпил он целых две бутылки полусладкого красного. Тело ощутимо нагревается, а щёки разливаются в красной краске. Внимание привлекает не исчезающая с лица Намджуна влюблённая улыбка. Нет ничего приятнее, чем видеть, что твой друг по-настоящему счастлив! — Так, — сосредотачивается учитель, прикуривая сигарету, — расскажешь ли ты мне наконец, как обстоят дела с твоей любимой Квин Джинни? — Всё wonderful! — весело и очень быстро отвечает Ким, показывая знак «класс». — You know, я тоже кое-чем хотел с вами поделиться. Мне кажется, что я решился на развод с Ханыль… — Страсти исцеляют не разумом, а другими страстями, — вспоминает Тэхён. — Там уже и исцелять нечего! — опровергает мысли друга Намджун. — Я уже все documents почти подготовил, осталось подать их — и конец! Пусть с Бан Шихёком дальше по Сеулу катается, I’m sick and tired of it! — Конечно, — поддерживает литератор. — В первую очередь о Ёнджуне думать тебе надо. — This is what I’m talking about, bro! При одном только упоминании своей жены мужчину окутывает ощущение приближающейся панической атаки. Сердце начинает биться сильнее — ещё мгновение, и оно совсем выпрыгнет из груди. Скорее бы всё это закончилось! Он залпом выпивает наполовину заполнивший стакан бурбон и продолжает: — Я же вижу, как малой смотрит на Ханыль, и как на Сокджина. Разницу не передать словами, понимаешь?.. Он терпеть её не может, just like me! После того, как я сам это заметил, всё окончательно и решил. — Правильно, друг, — соглашается с ним Тэхён. — Труднее всего в жизни запомнить, какой мост надо перейти, а какой надо сжечь. Ты запомнил. — Thank you! Всё, сейчас Ким точно разрыдается! Замечая это, учитель литературы медленно приближается к другу, едва устаивая на ногах, и обнимает его за широкие плечи. И у самого наворачиваются слёзы!.. — Я счастлив, когда вы счастливы, — улыбается ему Тэхён и уже с трудом шевелит языком. — Б-будь счастлив! Выпьем за это! — Same for you! — старается успеть дополнить тост Намджун, но друг оказывается быстрее и уже вливает в себя очередную порцию. Запрокинув свой стакан горлышком к потолку и наклонившись вслед за ним, литератор уже не может удержать равновесия. В следующую секунду из уст распластавшегося на полу Тэхёна вылетает яростное: — Твою мать, блядь! Что у вас здесь происходит?! — Батюшки! Что же делается-то, правда?.. — моментально вклинивается тот же дед-параноик. — А ну-ка хлеборезку свою захлопни! — не медля ополчается на него Ли Ван. — Внучок, что ж такое?.. — Варежку завяжи, старый! Какой я тебе внучок?! На новую порцию шума всё же реагируют и доселе спавшие Бич и Капитан Залупа. Ну, вот они теперь со всем и разберутся! Намджун успешно пользуется моментом и подхватывает так и остающегося на полу друга, отводя его в уборную. Тэхён сперва пытается брыкаться, но Намджун силой подводит его к умывальникам и активно растирает раскрасневшееся лицо холодной водой. — Друг, ты okay? — взволнованно спрашивает Ким. Литератор лишь лаконично показывает жест «окей» и падает на грязную и давно расколовшуюся крышку унитаза. Мужчина неудовлетворённо качает головой, наблюдая за ним, и ищет по всем карманам свой алкотестер. — Ты бы хоть закусывал!.. — по-отечески вздыхает Намджун. — Я для кого орешки и гренки брал?.. — Это всё суета, — царственно отмахивается Ким. — Лишь препятствие на пути до-достигновения цели нашей… — Цели! — скептически фыркает он. — Me and Хосок уже сто лет так не напивались, как ты!.. Англичанин наконец находит алкотестер и выдахает в него. Уровень промилле — 1,7. Для него — самый оптимальный вариант, проверенный годами! На следующий день даже похмелье не мучает. Передав прибор другу, Намджун проверяет и его показатели. У Тэхёна — 3,3. А вот это уже слишком много! — Давай-ка ты пока попьёшь just pure water, my friend, — предлагает Ким и снова взваливает литератора на себя. — А то ещё немного — и тебе плохо станет… — Я трезв, — не соглашается Тэхён. — Точнее… точнее, я пьян. Но я осознаю, что я пьян. Что в сово… совокупн… вкупе доказывает, что я трезв. Намджун даже спорить с ним желания не имеет! Всё равно ведь ничего не докажешь. Он лишь молча продолжает тащить Кима в сторону общего зала, как вдруг на выходе путь им преграждает едва различимый в полумраке силуэт. — Мальчики! — звучит звонко, и фигура угрожающе надвигается на них, оттесняя обратно. — Тоже скучаете тут? Почти в панике Намджун прижимает друга к себе и продолжает пятиться назад, пока не упирается спиной в стенку. В свете тусклой мигающей лампы вырисовывается дешёвая и размазанная красная помада на губах, которые растянулись в ужасающей улыбке и обнажили кривоватые и жёлтые, местами выпавшие зубы. Пышная грудь, туго перетянутая замызганным корсетом, почти тычется им в лица!.. — Развлечься не хотите? — Oh God, Багира!.. — в ужасе жмурится Ким, отворачивая лицо в сторону и свободной ладонью закрывает глаза Тэхёну. Именно такой кличкой прославилась на весь Санмён подруга Бича и Капитана Залупы. Всё дело было в её неизменной и плешивой чёрной дублёнке, и такого же цвета немытых волосах. Самой же проститутке нравилось думать, что все мужчины городка признали в ней сущность дикой кошки. — Что — Багира? Новости что ль не слышали? Снегом нас завалило! Придётся нам новое общество прям тут и создавать! Наружу хода нет! — объясняет женщина, и заливается лошадиным хохотом от своих же слов. — А что есть общество? — вдруг активизируется Тэхён, бесстрашно приближаясь к даме: — Фридрих Ницше… Знаешь такого? Ещё он говорил: «Общество — орудие войны»! Наконец-то этому гнилому миру приходит конец! Finita la commedia!.. Женщина от таких слов заметно теряется, не совсем понимая, что имеет в виду собеседник. — Ты чего такой серьёзный-то? — наконец снова заговаривает она. — Развеселить тебя, красавчик Ким?.. — Америка! — яростно выпаливает тот, окончательно вырываясь из рук Намджуна. — Америка!.. Прости, друг, прости!.. Но Америка! Ты вообще знакома с политикой Штатов?! Это мрак, бред, сюрреализм! Как развеселишь меня ты, когда весь мир буквально идёт ко дну?! — Милая Багира, sorry! Моему другу не очень хорошо, — сконфуженно улыбается Намджун. — Нам нужно идти. О!.. А поговори лучше с Ли Ваном! Я слышал, он как раз ищет себе компанию на этот томный вечерок. — Ли Ван… — задумчиво повторяет она. — А что, идея! Он-то мужик что надо! — Thanks God!.. — с облегчением выдыхает Ким под новый взрыв кобыльего ржания. На этот раз учителям удаётся улизнуть и оставить даму в одиночестве. Если этих двоих правда удастся свести и отправить куда-нибудь подальше, то в «Погребке» станет намного спокойнее! Намджун улыбается своему плану и возвращает Тэхёна за их столик. — Stay here, друг! Только не пей больше! Я принесу тебе воды, — медленно объясняет он, пытаясь поймать осоловевший взгляд литератора. — Понимаешь? Не убегай никуда! — Не убегу, — обещает тот. — «У меня нет чувства направления. Мне всегда кошмары снятся, что я где-то теряюсь. Я наверняка с другой планеты». — What? — растерянно уточняет Намджун. — Чарльз Буковски, друг мой, — тяжко вздыхает Ким и прикуривает очередную сигарету. Вода в этом паршивом местечке стоит дороже, чем любой другой напиток. Но кто же знал, что Тэхён решит так напиться! С тяжёлым сердцем Намджун отдаёт бармену свои последние воны, но переживать об этом нечего — всё равно он эти деньги у Тэхёна и занимал. Вот, можно считать — вернул! Неожиданный протяжный писк микрофона заставляет в спешке зажать уши и поморщиться. Когда звук наконец устаканивается, отдавая лишь лёгким треском (техника-то старая!), из таких же шипящих колонок доносится хорошо знакомый флегматичный голос: — Всем добрейшего вечерочка, друзья! Если позволите, буду счастлив вам представить свою новую поэзию… — Би-ич! Дава-ай! — тут же оглушительно орёт Капитан в поддержку своего любимого друга. Полусонная толпа, как по инерции, вторит его восторгу. Комнатка быстро наполняется рукоплесканиями и свистом — все приветствуют своего любимого артиста! Намджун с удивлением обнаруживает, что и сам он тоже вовсю аплодирует. В замешательстве глядя на собственные ладони, мужчина решает присесть за барную стойку. Что-то непонятное происходит!.. — Начинаем представленье, Начинаем песни петь! Разрешите для начала На хуй валенок одеть! Ким неуверенно улыбается, но вскоре беззаботно присоединяется к всеобщему взрыву хохота. Ах, старина Бич! Прекрасно знает, как поднять людям настроение — за это все его так и любят! — Не судите тракториста — Просто выпил он вчера. И всего-то граммов триста, А ведь мог и дохера! — Правильно! That's right! — вдруг снова подрывается на ноги Намджун и с энтузиазмом выкркикивает: — Не осуждайте! — Спасибо, друзья, — кланяется во все стороны Бич и ждёт, пока успокоится зал. — Спасибо. И последняя на сегодня, праздничная… Народ сразу отзывается расстроенным ропотом — всем бы хотелось слушать главного поэта городка хоть до утра! Но ничто прекрасное не вечно… — Скоро Новогодний праздник! Ах, вы, годики-года… Жизнь суха и безобразна, Словно старая пизда! Помещение снова тонет в восторженных аплодесментах и криках, сквозь которые доносятся бесконечные благодарности артиста. Намджун тоже хлопает, и плечом утирает слезу. Как же правдивы слова Бича!.. Настоящий поэт — видит самую суть жизни. В растроганном настроении Ким возвращается за свой столик с бутылочкой холодной минералки в руках, чтобы увидеть следующую картину: Тэхён, заметив его приближение, давится своим напитком и прячет стакан под стол. Англичанин в шоке распахивает глаза. А третья бутылка вина опустела уже наполовину! — Тэхён! — с укоризной восклицает он. — Я же просил тебя!.. — Друг, ты, должно быть, по-английски это сказал, — невинно хлопает затуманенными глазами Ким. — Я ни слова подобного не припомню. Намджун чешет затылок, нахмурясь, и крепко задумывается над ситуацией. Как же трудно ужиться с мыслью о том, что добрая половина его слов звучит в пустоту — ведь английского здесь никто и не знает! — Да? — неуверенно переспрашивает мужчина. — А я и не заметил… — Ну и бог с ним, — улыбается Тэхён и кладёт руки другу на плечи. — Не пропадать же теперь добру!.. Намджун, я так тебя лю-люблю! Вы с Хосоком — моя опора и поддержка! Как люблю я вас, друзья! Выпьем же за… за нашу дружбу! И п-пусть она продлится до гроба! Намджун томно вздыхает и качает головой. Ну, не поднять такой замечательный тост — это просто грех! Какой же Ким, всё-таки, романтик… И хитрец! — Ах, Тэхён! — слезливо восклицает тот. — Ты ведь тоже the light of my life! Свет моей жизни, радость моя!.. Мужчина продолжает осыпать друга комплиментами, подливая себе ещё бурбона. Как же жаль, что нет сейчас с ними Хосока! И даже позвонить нельзя — ну какой же ужас! Надо будет непременно сказать ему всё то же самое при первой же встрече. Оба наконец поднимают свои бокалы и звонко чокаются ими, счастливо улыбаясь друг другу. Только опустошив эту порцию, литератор сразу же наливает себе новую. — Меня, к слову, этот талант, Бич, так вдохновил!.. — продолжает эмоционально рассказывать изрядно повеселевший Тэхён. — Д-да и вообще: столько чувств пылает и плещется в моей душе! Хочется поделиться ими со всем миром. Со… совсем со всем, понимаешь?.. Ведь мир так прекрасен! Как говорится, пре… прекрасная жизнь начинается с прекрасных мыслей! Господи, Намджун! Я тебя люблю! Как же я всех люблю! Как же я люблю жизнь, друг!.. Англичанин кивает каждому его слову с терпеливой улыбкой, но вот рука снова незаметно тянется за алкотестером. Это уже ни в какие рамки! Слышать такое от Тэхёна, который называет свой беспросветный пессимизм «здоровым реализмом» — попросту страшно!.. Пальцы в кармане уже сжимают алкостестер, как вдруг Ким крепко хватает мужчину за руку. — Не настало ли время для караоке, мой друг? — трепетно спрашивает он, заглядывая Намджуну в глаза. Для англичанина — не настало! Да и вообще, допиваться к кондиции караоке желания нет: ведь в выходные хочется провести всё своё время с любимым человеком, а не мучаться от похмелья. Но ведь и Тэхён его друг уже столько лет… Отказывать ему хоть в чём-то — непростительно! С тяжёлым сердцем и не менее тяжёлым вздохом, Ким отвечает: — All you wish, my friend. Что хочешь исполнить? — Что-нибудь п-про любовь, мой друг, — загадочно улыбается Тэхён. — Про любовь!.. А ты вы… выбери исполнителя. — Леди Гага, — не думая ни секунды, решает тот. Литератор мгновенно вылетает на сцену, не забыв прихватить свою недопитую бутылку, и мужчина поражается такой неожиданной прыти. Остаётся лишь проследовать за другом. Звучно прокашлявшись и промочив горло ещё парочкой больших глотков вина, Ким громко объявляет в микрофон: — М-мои милые, родные, дорогие земляки!.. Эта лирика… эта п-песня сейчас прозвучит для вас! Я вас всех так лю-люблю! И желаю в новом году, да и в-вообще в жизни только всего самого наилучшего! А главное… главное, главное — любви!.. Желаю вам любить… и ещё любить, и быть лю-любимыми в том числе!.. Песня про любовь — для вас! Небольшое помещение снова наполняется аплодисментами и подбадривающими криками, а Намджун пытается подыскать наиболее подходящую композицию. «Million reasons» обожаемой Леди Гаги! Едва ли хоть какая-то другая песня сможет передать всю ту щемящую нежность, которую приносит с собой чувство любви! Да и, к тому же, текст не особо сложный — как раз для Тэхёна. Не слишком уверенно англичанин вооружается микрофоном и оборачивается на друга, который в порыве бесконечных поклонов снова успел упасть. Но Бич и Капитан Залупа быстро помогают учителю подняться — какие же они надёжные товарищи! Из доисторических колонок раздаются первые меланхоличные ноты, смешанные с ужасающим шипением. Но Намджун на них никакого внимания не обращает, полностью захваченный мелодией одной из любимейших композиций. Ах, кто бы знал, сколько одиноких холодных ночей скрасили эта песня и мысли о Сокджине!.. — You're giving me a million reasons to let you go, You're giving me a million reasons to quit the show, — начинает петь англичанин. Произношение у него намного лучше, чем вокальные данные, но благосклонная публика великодушно закрывает глаза на все прогрешности! Тэхён пока решает помолчать — буквы перед глазами расплываются. Чёрт знает, что это такое: то ли очки запачкались, то ли освещение плохое. Но петь-то хочется! Душа поёт! Литератор быстро находит нужную нишу и берёт на себя роль бэк-вокалиста, периодически душевно подвывая Намджуну, либо без устали повторяя единственные два слова, которые понимает — само название песни. Намджун так расчувствовался, что и сам не заметил, в какой именно момент заслезились глаза! Из-за слёз текста не разобрать, но все слова мужчина и так знает наизусть. Он поёт с таким искренним надрывом, словно хочет докричаться до Сокджина — пусть тот узнает о силе его любви! На последнем куплете двоим артистам удаётся синхронизироваться, и они, обняв друг друга за плечи и медленно покачиваясь в такт музыке, достойно заканчивают своё выступление. Проснулись даже загадочные женщины, а Ли Ван и Багира вернулись из уборной! Весь зал рукоплещет стоя! — Браво! Браво! Бис! — кричит громче всех Капитан. — Биса не будет! — пытается перекричать его Тэхён, показывая руками крест. — У ме- меня закончилось вино!.. — Господину Киму за мой счёт! — вдруг объявляет заметно повеселевший Ли Ван, обнимая свою даму за широкую талию. Единственный работник «Погребка» тут же достаёт из запасов ещё бутылочку красного полусладкого, и сын бабки с улыбкой вручает свой презент литератору. — Тэхён, друг, stop it… — пытается вразумить товарища Намджун, крепко поддерживая того под локоть. Но его шёпот тонет в следующих восклицаниях Ли Вана: — А идите-ка к нам за столик! Выпьем все вместе! — С огром… с отменным удовольствием, господин Ли! — легко соглашается Тэхён. Свой стол Ван так и делит не только с Багирой, но и ещё с двумя дамами. В одной из них Намджун быстро узнаёт гардеробщицу, что работает в их школе. Знает он о ней довольно мало — только то, что та бежала из Северной Кореи. Поговорить с женщиной никогда не удавалось, так как та всегда была занята. Рядом с ней стоит её подруга, с ног до головы замотанная в чёрную паранджу. — Сколько же талантов в нашем славном городке!.. — в восхищении качает головой Ли, услужливо разливая напитки каждому собутыльнику. — Жемчужина Кореи! — горячо подтверждает Тэхён. — Столица мира! Как же я… как же люблю я наш Санмён!.. И вас всех тоже лю-люблю! За каждого из вас жизнь отдам свою, без… без раздумий! Без колебаний! С ра- радостью и честью лишь! Друзья мои! Любовь моя вся, всё сердце — вам я отдаю!.. — А где ж вы третьего своего потеряли-то? — вдруг снова вспоминает Ван. — Мне переговорить с ним надо!.. — Как же… как же п-плохо без Хосока!.. — вдруг слезливо выпаливает литератор и в отчаянии хватает Намджуна за ворот свитера: — По- позвони ему, друг! — No signal here, — терпеливо напоминает Ким. — Связь не ловит. — Не ловит, говоришь? — задумчиво переспрашивает мужичок и достаёт из кармана свой старый кнопочный телефон. — А у меня вот ловит!.. — Внучок, беда! — вдруг подлетает к их столику никому неизвестный дед с самым страшным видом. — По радио-то что говорят, слыхали? Снегом завалило нас! Говорят, нет уже Сеула! Всё замело, все замёрзли насмерть! Конец и нам! Ох, беда-беда… — Да какой я тебе, бля, внучок?! Опидорел ты вкрай, старый! — моментально заводится Ли Ван, уцепившись лишь за первое слово. Он с силой отбрасывает свой стакан в стенку и тот, сопровождаемый оглушительным визгом Багиры, разбивается на осколки. Ли вновь набрасывается на старика и впечатывает свой килограммовый кулак в его плечо. — Ван, перестань! Ради меня, ну перестань же! Тебя же в тюрьму посадят! А меня и детей наших на кого?! Ван! — кидается проститутка за ними вслед. Намджун уже готов присоединиться и тоже попытаться разнять драку, но его внимание привлекает тихий всхлип по стороны Тэхёна. Тот обхватывает голову руками и упирается локтями в стол, трагично склонившись над своим стаканом. — Тэхён, что с тобой? — испуганно окликает его Ким, крепко приобняв за плечи и поглаживая по спине. — Да блядь, нахуй!.. — выпаливает он, но слова тонут в усилившихся рыданиях. — Сколько можно уже сидеть в этом… тюрьме ёбаном? А, блять?! Мне тут уже плохо, друг!.. М-мы же тут… мы же тут все и умрём нахуй!.. — Не умрём, — раздаётся спокойный женский голос. — Никто не умрёт сегодня. Оба мужчины поднимают лица в сторону источника звука, и их растерянные взгляды упираются в небезызвестную им гардеробщицу. — Sorry? — озадаченно переспрашивает Ким. — Коллега, простите!.. Госпожа… ах, вылетело из головы!.. — Чхве Сыльги, — безралично представляется она и указывает на стоящую с ней женщину в парандже: — Моя подруга, Рафика. Она из Пакистана, по-корейски не говорит. Ваши имена мне известны. Друзья озадаченно переглядываются, а Тэхён от удивления даже перестаёт плакать. Англичанин решает разобраться в этой ситуации до конца: — Госпожа Чхве, — учтиво начинает он, — откуда же вам известны такие детали?.. — Рафика — потомственная предсказательница, — объясняет гардеробщица. — Я учусь у неё искусству зреть в будущее. — Зреть в бу- будущее… — эхом повторяет Тэхён и, опираясь на стол всем своим весом, подползает к женщине поближе. — М-мадмуазель, скажите: вы имеет… имеете ли вы дар видеть судьбу человека?.. Гардеробщица молча берёт его за руку и тянет на себя, из-за чего Намджуну приходится резко подхватить падающего друга. Он с любопытством выглядывает из-за плеча литератора, пока женщина внимательно рассматривает его ладонь. Рафика начинает быстро тараторить что-то на непонятном языке, и Чхве переводит: — Успеха особого не жди, господин Ким. Но станет лучше. Когда алкоголизм… — Стойте, стойте!.. — в панике прерывает её Тэхён. — Мне одно интересно… только одна вещь. Скажите, ми- милые дамы: есть ли будущее у меня с м-моим воз… возлюб… любовным… — Возлюбленным, — с неменьшим волнением договаривает за него Намджун. — Возлюбованновым, — повторяет Тэхён. — Вижу, вижу… — сосредоточенно кивает Сыльги. Англичанин изо всех сил жестикулирует за спиной друга в попытке привлечь внимание гадалки. Он раз за разом одними губами произносит «да!» — ведь это единственное, что сейчас может отвлечь Тэхёна от его мрачных мыслей. Но женщина на него даже не смотрит, обратив всё своё внимание на ладонь Кима. — Быть свадьбе, — наконец утверждает она. Учитель неверяще улыбается и вырывает своё запятье из её рук, немедля хватаясь за сердце. От такого от отлетает на Намджуна и падает на него всем телом, устраивая голову на его плече. — Свадьба!.. — смеясь и плача одновременно, бормочет Ким. — С Чонгуком!.. — Поздравляю, друг! — искренне восклицает Намджун, слегка встряхивая товарища за плечи. Тэхён тут же ускользает из его рук и быстро хватает свою бутылку вина, залпом опрокидывая в себя добрую её треть. — Ура! — всё ещё не может нарадоваться он, бесцельно шатаясь по залу, и лишь повторяет: — Ура! Ура! Англичанин тенью движется за ним с распростёртыми руками, готовый подхватить в любой момент. Но в литераторе неожиданно просыпается небывалая ловкость, и он легко забирается на барную стойку. Распрямившись там во весь рост, Тэхён звонко стучит штопором по бутылке и громко объявляет: — Друзья мои! М-мои друзья!.. Прорицательницы на его слова никак не реагируют, вновь задремавшие Капитан и Бич — тоже, а драка и вопли никак не прекращаются. — Тэхён, слезай! — в волнении обращается к нему Ким. — Ты же упадёшь!.. — Др-друзья!.. — всё не сдаётся тот. Вылезший из-под стойки бармен неожиданно тыкает учителя в плечо, что-то ему протягивая. Тэхён с удивлением обнаруживает микрофон в своих руках, и снова кричит: — Вс-всем выпивки… за мой счёт! На такие замечательные, а к тому же оглушительные слова реагируют все без исключения. Бомжи поднимают заспанные лица со стола, а Ли, которого настойчиво тянет за куртку Багира, наконец останавливается, всё ещё держа старика за грудки. — Мои друзья!.. — продолжает Ким, прохаживаясь взад-вперёд по барной стойке. — В-вы все — самые близкие мне люди! Вы знаете обо мне всё! И я… я хочу поделиться с вами… радостью, своей радостью! Д-дело в том, что я завтра женюсь! Вм-вместе со своим лю-любимым человеком! Выпьем же за это, все… вместе! Сперва немного запутавшись, Тэхён всё же определяет, в какой руке — микрофон, а в какой — вино. Поднеся бутылку к губами, он жадно осушает все её остатки в несколько больших глотков. Бич принимается аплодировать первым, а за ним и все остальные. — Ким Тэхё-ён! — огулишительно кричит и свистит Капитан, взметнув кулаки в воздух. — Ай да господин Ким! — восклицает Ли Ван и на радостях обнимает сразу двоих: и Багиру, и деда. — На свадьбу-то позвать не забудь! — Счастья вам! Детей побольше! — трепетно прижимает ладони к сердцу проститука. — С… спасибо всем, — благодарит Тэхён и в следующий же миг без чувств падает на барную стойку. Намджун смотрит на него с широко раскрытым ртом. Для него это падение происходит как в кино, в замедленной съёмке. Сердце пропускает удар, сбиваясь с ритма. Вот был друг — и вот его не стало… — Ах, ебёна мать! — расстроенно машет рукой дед. — Чой-то именинник приболел!.. — Тэхён! — наконец просыпатеся англичанин и подбегает к павшему товарищу. — Тэхён, друг!.. Wake up, please! Очнись, друг! Он настойчиво трясёт бессознатетльное тело за плечи, но мужчина никак не реагирует на его мольбы — только недовольно стонет сквозь сон и переворачивается на другой бок. Совсем не зная, что делать, Ким в испуге подхватывает литератора на руки и дрожащим голосом обращается ко всем присутствующим: — Помогите мне открыть дверь! На короткое время в «Погребке» повисает тишина, которая быстро нарушается хриплым хохотом старика. — Да ну, юморист! — не без жалости качает он головой. — Нет никакой двери, и за нею нет уж ничего! Снегом завалило нас, не слышал? Внучок, хоть ты ему скажи-то!.. Лицо Ли мгновенно искажается гримасой чистейшей ярости, а объятия плавно перетекают в удушающий захват. — Ты, блять, пердун ебучий! Петляй ты тапками отсюда нахуй! Не дед ты мне, сука! — Ван! — снова в ужасе визжит Багира. И всё начинается заново! Нет, нет, нет!.. Это может продолжаться хоть до рассвета! Так не пойдёт! Намджун переводит обречённый взгляд на безмятежное лицо Тэхёна. Неужели всё, что он может сделать — это смотреть, как его лучший друг умирает у него на руках?.. Нет, нет, нет! — Люди, я прошу вас! — пытается перекричать Ким всеобщий шум. — Нужна medical help! Одумайтесь, умоляю!.. — Вперё-ёд! — подрывается с места Капитан, вливаясь в драку, и Бич бесстрашно следует за ним. Завязывается нешуточная потасовка! Во все стороны летят стаканы, бутылки и клочки одежды. В этой своре тел не разобрать ничего, как и в нечеловеческих криках — ни слова. Но неожиданно сквозь этот гомон пробивается громкий и надоедливый звук, напоминающий рингтон мобильного телефона. Зачинщик драки вылетает из неё первым, попутно прикрикивая на всех сразу: — А ну, курятники захлопнули все! Дед, бля, хорош гавкать! Ещё один гудок с твоей платформы, и твой зубной состав тронется! И я с тобой не шучу уже!.. Помещение погружается в тишину так же быстро, как и в едва минувшую битву. Нарушается она лишь громким и тяжёлым пыхтением всех бойцов. Намджун мельком оглядывает толпу. К счастью, пострадавших нет — все хотя бы держатся на ногах! В отличие от Тэхёна… Ван крепко сжимает в огромной ладони свой кнопочный телефон, прищурившись и уткнув его крошечный экранчик практически себе в глаза. Он протяжно и глубоко вздыхает, как разъярённый бык, готовый сорваться с места и растоптать любого обидчика. — Мать звонит, — коротко объявляет он вдруг севшим голосом. Все понимающе кивают его слова, и мужичок наконец нажимает на кнопку «принять вызов». Сразу после этого весь зал наполняется оглашенными криками старой Ли Сук. — Скотиняка, два часа ночи уже! Где тебя черти шмоняют?! Опять в баре своём, а? А?! Неблагодарный, ты!.. Алкаш проклятый, чтоб тебе пусто было! Тварина экая! Ну, чего молчишь?! Наклюкался уже?! — Мать, снегом завалило… — пытается докрчиться до неё Ван. — Чё городишь?! С негром?.. С каким негром ты там, невменько?! Надудукался, что ль?! Алё! Ну, выродки! Я сейчас у «Погребка» вашего блядского буду, и всё к ебеням разнесу! До связи! Женщина сбрасывает звонок, и все присутствующие в растерянности смотрят друг на друга, так и не решаясь подать голос. У Кима внутри всё холодеет. Ли Сук действительно способна уничтожить всё, что попадётся ей под горячую руку. И не один только «Погребок», но и весь центр города за компанию. Ах, что же за ситуация!.. Единственный шанс на спасение становится так же и смертельной угрозой… — Так чой-та оно?.. — разбивает молчание задумчивый голос старика. — Дочурка моя мчится?.. — Да блять, дед! — в ярости вопит на него Ван. В следующую же секунду раздаётся звук ещё более громкий. Что-то оглушительно впечатывается в дверь, заставляя прогнившие доски содрогаться и трястись, как и всех запертых в баре людей. Удары становятся всё чаще и громче, словно огромный тяжеленный таран бьёт в ворота средневекового замка! С закоптившегося потолка кусками осыпается штукатурка вперемешку с грязью и кусками кирпича. Это конец!.. Англичанин в панике залазит под ближайший столик, укрываясь под ним вместе с так и не пришедшим в сознание Тэхёном. Как же так?.. Неужели… неужели они правда умрут здесь и сейчас? Так внезапно и так глупо!.. Нет, нет!.. Нет, этого просто не может быть! Намджун не хочет умирать вот так! Он вообще умирать не хочет!.. Фатальный удар! Хлипкая дверь наконец слетает с петель, разламываясь на отдельные доски, и целая куча снега осыпается в бар вниз по ступенькам. С пугающим завыванием в гробовую тишина помещения вклинивается звук ледяного вьюжного ветра. Бесцветный свет фар бежалостно разрезает мягкий полумрак, заставляя отчаянно жмуриться. Синий трактор, загородивший собой весь проход, с пыхтением сдаёт на пару метров назад. Огромная туша Ли Сук, которая чистым чудом втиснулась в водительскую кабинку, вылезает из своего металлического монстра. — Ли Ван! — раздаётся в почти идеальной тишине громкий, звенящий от злобы властный голос бабки. Каждый боится издать и звук, а сам виновник торжества сидит, прижавшись к стене и обхватив голову руками. — Айда! — первым реагирует Капитан. Подхватив в охапку двух своих верных друзей, мужчина вихрем вылетает из помещения и на всех скоростях проносится мимо разъярённой женщины. Тут же подрываются с мест и Сыльги с Рафикой, а за ними вслед готов нестись и Намджун. Кое-как закинув себе на плечи их с другом верхние одежды, Ким на пределе своей скорости бежит по ступенькам, стараясь на смотреть на коллегу. — Ли Ван! — разносится вновь прямо у него над ухом, подобно городской сирене. Мужчина продолжает бежать, даже не разбирая под собой дороги. Ноги по колено вязнут в снегу, а свежий морозный воздух болезненно обжигает лёгкие. Куда бежать? Что делать? Где теперь безопасное место, и остались ли такие вообще?.. — Вот вы где! — чья-то рука крепко хватает его за плечо. — Я не Ли Ван! — в панике выкрикивает Ким и пытается вырваться. — I'm not him! Please, let us go!.. — Намджун! Блять! Ты что?! Англичанин получает звонкую пощёчину, после чего наконец приходит в себя. Перед собой он видит разгневанное, но и взволнованное лицо Хосока. Он пришёл! Намджун глубоко вдыхает полной грудью, стараясь успокоиться и сбросить с себя остатки этого кошмара! От лютого мороза мысли начинают понемногу проясняться, но мужчина всё равно не в состоянии вымолвить ничего, кроме жалкого и жалобного: — Друг!.. — Я вам звоню! Весь вечер! Пришёл сюда! Смотрю — засыпало! Позвонил ребятам! Начали раскапывать! А тут — эта! — Хосок, friend, ты бы только знал, что мы пережили!.. — Я как раз и хотел разузнать! — всё ещё злобно выдыхает он. — И что с Тэхёном?! Давай его сюда! Надень куртку, сука! Он послушно передаёт литератора в надёжные руки Чона и наконец натягивает на себя пуховик, понимая, насколько же сильно успел околеть за эти несколько минут!.. От бесконечных криков и мороза начинает потихоньку просыпаться даже Тэхён, полностью обмякший в хватке друга, и проходится по округе бессмысленным взглядом едва приоткрытых глаз. — Золотой мой! Тэхён! — встревоженно обращается к нему Хосок. — Что с тобой? Тебе плохо? — М-мне не то чтобы плохо, — хрипло отвечает тот, — мне не-нехорошо… Чон обеспокоенно переглядывается с англичанином, который уже успел плотно замотаться в куртку и шарф. Вместе они накидывают на Тэхёна его неизменное пальто и, взвалив его руки себе на плечи, вместе тащат подальше от эпицентра всех событий. — Как же жаль, что тебя с нами не было, друг!.. — вновь заговаривает Намджун. — Where did you go? — К собственнику! — рычит сквозь зубы художник и продолжает быстро вести двоих куда-то в сторону. — Мразь плешивая! Ебло тупое! Знаешь, что?! Он меня из квартиры выселяет! Намджун в удивлении распахивает рот и таращится на друга круглыми глазами, пока тот совсем невесело смеётся. — Я с самого утра с этими документами ебусь! — продолжает Хосок, всё больше ускоряя шаг. — Даже не пил! Представляешь?! Так, пару стаканчиков всего! За сутки! Целые! Ужасно! Внутри всё полыхает… блять! Такого темпа ходьбы Намджун выдержать не в силах, а Тэхён — тем более. Мужчина буквально вылетает из рук друзей и плашмя падает на снег, оказываясь у ног каких-то парней. — Нашёл? — зябко и сонно уточняет чей-то голос. — Заебись. Англичанин непонимающе смотрит на говорящего, и в переминающемся с ноги на ногу молодом человеке с удивлением узнаёт своего нового знакомого. — Юнги?.. — ошарашенно произносит он. — Привет, мистер Бонд, — ухмыляется Мин сквозь зевок. Приложив все возможные усилия, Тэхён кое-как переворачивается на спину и устремляет пустой взгляд в звёздное небо, широко раскинув руки. — Д-добрый вечер… вечер… — Блять, дай-ка мне твой алкотестер! — перебивает его Хосок, снова решительно приближаясь к Намджуну. Сокджин смотрит на лежащего у его ног мужчину сверху вниз со смесью жалости и отвращения, и его окутывает непонятное чувство дежавю. Где-то он его уже видел… И слышал. Видя, что всем остальным сейчас нет никакого дела, журналист сам подхватывает учителя под руки и пытается его поднять. — В-вы прекрасны!.. — с чувством выпаливает литератор. — Как ра- рассветный закат! Добрая к-королева, дай вам бог зд-здоровья!.. Намджун, до того сосредоточенно копавшийся по всем карманам в поисках алкотестера, обращает всё своё внимание на ещё одного присутствующего здесь человека. — Сокджин!.. — едва успевает произнести он, как Хосок резво впихивает алкотестер ему в раскрытый рот. — 1,3 промилле, — удовлетворённо кивает художник и оставляет друга в покое. Протрезвел даже! Да от такого стресса — немудрено! — Как вы здесь оказались? — продолжает свою мысль Ким, снова обращаясь к двум парням. — Хосок позвал, — лаконично сообщает Мин. — Бар ваш откапывать, — с видимым раздражением добавляет Джин, выразительно кивнув в сторону кинутых на снегу лопат. — Но, видишь, — не понадобилось… — Ты… вы не замёрзли? — с щенячьим видом спрашивает Намджун и подходит к ним ближе. Он боязливо приобнимает Сокджина за плечи и притягивает к себе. Боится, что может оттолкнуть! Парень снова выглядит таким расстроенным и уставшим!.. Но журналист этого не делает — он только плотнее прислоняется к груди Кима, позволяя тому обнять себя. Не самый лучший вечер в жизни, но что поделать! Главное, что все живы. Юнги в который раз язвительно хмыкает, глядя на них, и получает в ответ угрожающий взгляд от друга. — Смешно? — прищурившись, спрашивает Джин. — Да норм, — бесстрасстно отвечает парень, пряча хитрую ухмылку. — Блять! — выпаливает Чон, держа Тэхёна за шкирку. — У него промилле — 5! Вы что?! Ебанулись?! — О, — неожиданно включается Мин, — а м-мне с такими показателями в морг людей привозили. На несколько секунд между компанией повисает напряжённая до предела тишина, которая тут же взрывается возмущёнными возгласами Хосока и Сокджина: — Да ну! Блять! Побойся бога, нахуй! — Юнги, лучше молчи! Всегда знаешь, чего похуже ляпнуть! Ну что ты за человек?! — Жорж Симеон. Зн-знаете такого?.. — вдруг заговаривает литератор. — Ещё он говорил!.. Начинаешь курить, чт-чтобы доказать, что ты бросил. Нет… Чтобы показать, что ты му-мужчина. А потом п-пытаешься бросить к-курить, чтобы доказать, что ты женщина… Нет, мужчина… В общем, г-господа!.. Не найдётся с-сигаретки? Все заметно теряются, так как распознать отдельные слова в потоке едва внятной речи мужчины — очень сложно! Но Чон, всё-таки, привык к подобному ещё с университетских времён, а потому быстро соображает и достаёт из кармана пачку сигарет. Он прикуривает две сразу, одну из которых отдаёт другу, и не глядя выбрасывает куда-то пустую пачку. — Уже третья! За сегодня! — делится он, пока Юнги и Намджун тоже закуривают с ними за компанию. — Все нервы мне выебли! Ах, блять!.. — Что же делать, друг? — обеспокоенно спрашивает Намджун, вновь вспомнив об этой неприятной ситуации. — Где жить?.. — Где, где! На помойке, блять! — расстроенно огрызается Чон. — Куда мне ещё идти?! Бля-ять!.. У тебя водки не осталось хотя бы? Я так не могу! Англичанин в растерянности хлопает себя по карманам, в одном из которых обнаруживает недопитый бурбон. Осталось там всего на несколько глотков, но Хосок рад и этому! Он с жадностью допивает остатки алкоголя, и пустая бутылка летит в неизвестность вслед за сигаретной пачкой. Юнги совсем не обращает на это внимания, просто глядя в небо и выдыхая облачка табачного дыма, в то время как Сокджин наблюдает за ними всеми с очень явной брезгливостью. Но всякие размышления журналиста прерываются чужой сигаретой, всунутой ему в руки. — Д-докурите, — сдавленным голосом оповещает литератор. — Гос-господа! Я на м-минуту в-вас покину… Не сделав и пяти шагов в сторону, мужчина падает на четвереньки, и всё выпитое вино начинает покидать его желудок. Хосок тут же впихивает и свою сигарету в руки Сокджина и быстро подлетает к другу с самым встревоженным видом. — Тэхён! Ах, бедный мой!.. Держись! Тебе полегчает! Скоро уже!.. — Чон оборачивается на остальную компанию и гневно кричит Намджуну: — Ну и что ты встал?! Хоть воды бы другу принёс! — Так у меня!.. — вспоминает Ким про ранее купленную минералку и снова шарит по всем карманам. — Была вроде!.. В баре забыл. Момент! Англичанин резво срывается с места и убегает куда-то вдаль, скоро растворяясь в темноте. Юнги и Сокджин смотрят друг на друга в молчании, которое нарушается лишь надсадным кашлем Кима и бесконечными слезливыми причитаниями Хосока. Будто наконец опомнившись, Джин в отвращении отворачивается и откидывает оба окурка в снег. — Зачем ты меня сюда притащил? — первым озвучивает риторический вопрос журналист. — Ты же мне сам запретил в одиночку с этим маньяком шляться, — ехидно напоминает Мин. — Да, запретил! — гордо отвечает Джин и сердито одёргивает куртку. — И был прав! Видишь, к чему такие прогулки приводят? — Только для подобных долбоёбов, — парирует Юнги. — Чонгук, походу, по родству души себе краша выбирал… — А тебе лишь бы всех позасирать! — всплёскивает руками Ким. — Мусора! — раздаётся истошный вопль откуда-то со стороны. Парни в испуге оборачиваются на источник шума, и мимо них проносится неизвестная им троица, по внешнему виду сильно напоминающая бомжей. — Пацанята, бегите! — затормозив, хрипло и взволованно советует парням Капитан Залупа. Мужчина первый впихивает недокуренную сигарету в руки Сокджина, и его примеру немедля следуют остальные двое его друзей. — Сейчас тут всех повяжут! — испуганно сообщает Багира. Оборванцы в спешке откапывают из-под снега свой трёхколесный мотоцикл. Капитан лихо прыгает за штурвал агрегата, женщина усаживается на сидение за ним, а Бич прыгает в коляску. Мотоцикл заводится с оглушительным шумом, и вскоре стремительно уносится в неразличимую даль ночи по заснеженной дороге. Впервые за всё это время друзья обращают внимание на происходящие вокруг вещи. Уже немногочисленные завсегдатаи, что разбегаются в разные стороны от «Погребка». Синий трактор у бара, красный «Лексус» посреди дороги, небольшая группа людей подле него… И три полицейские машины, освещающие пространство сине-красными мигалками. Несколько полицейских в серых куртках и форменных жилетах разговаривают с барменом и четой Ли, а к ним торопливо несётся Чонгук с фонариком и блокнотом в руках, поскальзываясь на каждом шагу. Друга можно узнать в любом освещении и с любого расстояния! Хотя бы по этой идиотской шапке с волком, которую подарила ему Джиён ещё сто лет назад — ну кто ещё додумается нацепить на себя такое?! Незаметно подошедший к Юнги и Сокджину Намджун пугает их своим внезапным: — Oh-h, fucking shit! — Вот ты где! — мгновенно набрасывается на него Хосок. — Пидарас! Тебя только за смертью посылать! — Sorry, меня там задержали. Тебя Ли Ван разыскивает, — говорит в своё оправдание англичанин, вручая другу долгожданную минералку. — Причём очень настойчиво, you know… — А мне не похуй?! — угрожающе щурится Чон, вынуждая мужчину сделать несколько торопливых шагов назад. — Ты только посмотри, что с этим хуесосом творится! — А ч-что со мной? — включается в беседу Тэхён, уже немного пришедший в чувства, и делает несколько жадных глотков воды. — Мне уже намного лучше, др-друзья!.. Сразу же после этих слов он снова драматично прикладывает руку к груди и быстро отворачивается, продолжая блевать. Хосок расстроенно машет на него рукой и отходит, бесцеремонно забирая все окурки из рук позабывшего про них Сокджина. — Ты сдохнешь послезавтра! — обещает он напоследок литератору, который его даже не слышит. Юнги тихо посмеивается над всей ситуацией в целом, чем и привлекает внимание мужчины. Чон приближается к нему одним рывком и затягивает шарф на шее парня с такой силой, что из того вырывается непроизвольный хрип. — А ты, блять! Встал тут ещё, и стоишь! Опять заболеть хочешь?! Намджун удручённо покачивает головой и упирается виноватым взглядом в Сокджина, который изо всех сил старается сохранять спокойный вид. — Sorry about that, my love, — тихо и пристыженно произносит он, поглаживая журналиста по плечам. Вдруг вся сцена освещается ярким светом фар, который слепит до рези в глазах. — Инспектор, ещё эти! — кричит один из полицейских, выходя из авто. Полноватый инспектор с пышными усами степенно проходит по периметру, важно оглядывая всю компанию придирчивым взглядом. — Вон того точно в вытрезвитель, — указывает он. — Остальные, вроде, трезвые… Хай с ними. Где опять этот помощник?! Чонгук несётся за старшими офицерами со всех ног, но последние пару метров проезжает на жопе, в очередной раз поскользнувшись. — Я здесь, господин инспектор! — Пьяного увези, — коротко командует тот. — Остальных запишем и отпустим. В полнейшем ступоре Чон пялится на своих друзей, пока те глядят на него с почти одинаковыми многозначительными ухмылками. У них всех была какая-то вечеринка?.. А почему его не позвали?! Все размышления Чонгука прерываются Хосоком, который с самым сердитым видом впихивает ему в руки Тэхёна. — На! И чтоб я его не видел больше! Заебали, честное слово!.. — К-красивая форма! — вновь активизируется Ким и виснет на ухватившем его под руки полицейском, всматриваясь в нагрудную нашивку. — Как тебя? Чон? — Тэхён?.. — ошарашенно переспрашивает тот. — А ш-шапочка, а глаза, — литератор продолжает обводить взглядом молодого человека. — Бесподобны!.. Пока другие полицейские разговаривают с Намджуном и Хосоком, Юнги и Сокджин так и продолжают стоять плечом к плечу, мелко трясясь от холода, и неотрывно наблюдать за другом. — И чё, Хосок всё ещё самый плохой? — тихо интересуется у Джина Мин. — Да отвали ты от меня!